Политические взгляды Аристотеля

СПЖ. – 1998. – № 4.

 

В. Н. САФОНОВ кандидат философских наук

 

Аристотель (384-322 гг. до н. э.) — ученик Платона — свои политические взгляды изложил в книге «Политика». С одними суждениями своего учителя он полностью согласен, другие суждения Платона развивает, а третьи — подвергает критике. Надо сказать, что в античные времена понятия «го­сударство» еще не существовало, т. е. рассуждения древнегреческих мыслителей о государстве применимы прежде всего по отношению ко всему обществу, так как общество и государство для Платона и Аристотеля было одно и то же. Аристотель считал, что государство есть форма общения между людьми. Поэтому:

• необходимость государства вытекает из природы людей, которые стремятся к созданию государства;

• без интеллекта и нравственности, которыми природа наделила людей в отличие от животных, это общение невозможно; причем и тем и другим люди могут пользоваться как во благо, так и во зло;

• человек есть по своей природе существо политическое (дословный перевод: «есть животное государственное»//Аристотель. Политика//Соч. В 4 т. М., 1983, т. 4, с. 378);

• вслед за Платоном государство у Аристотеля стоит над гражданином: как ценность экипажа всего судна выше ценности отдельно взятого моряка из этого экипажа;

• государство существует для блага и прекрасной деятельности входящих в него селений и родов.

Аристотель высказывает идею о разделении власти на законодательную, исполнительную и судебную. И это было задолго до Монтескье, который считается автором теории разделения властей. Более того, Аристотель очерчивает круг полномочий законодательной власти, которые сегодня являются сферой компетенции любого современного парламента. Интересно, что Аристотель был уверен в обреченности тех государств, которые сориентированы на милитаризм (там же, с. 619). Аристотель вслед за Платоном различает одни государства от других по формам правления, так как суть каждого государства заключается в управлении, которое этим государством осуществляется: «...верховная власть повсюду связана с порядком государственного управления, а последний и есть государственное устройство» (там же, с. 455).

Для Аристотеля аксиоматичен факт участия граждан в государственных делах. Стагирит называет и конкретные обязанности, которые должен выполнять каждый гражданин: «Мы же считаем гражданами тех, кто участвует в суде и народном собрании» (там же, см. 445). Помимо участия граждан в государственных делах Аристотель выделяет такие качества гражданина, как способность подчиняться и властвовать, считая их главными добродетелями, причем делит граждан на склонных к первому или ко второму.

Выборы должностных лиц и принятие у них отчета Аристотель считал ответственным делом и не каждый гражданин мог участвовать в таких делах. Но бывает так, что и рядовых граждан необходимо привлекать наряду со специалистами. Привлекать или не привлекать рядовых граждан зависит от конкретных условий. А установить эти конкретные условия, — задача законодателя. А именно: в народном собрании, в совете и в суде участвуют граждане, имеющие небольшой имущественный ценз; казначеями же, стратегами и вообще высшими должностными лицами являются люди, обладающие крупным имущественным цензом. Должностными же лицами следует считать тех, «которым предоставлено право для определенного круга дел иметь законосовещательную, решающую и распределительную власть, особенности эту последнюю» (там же, с.519).

Политика, по Аристотелю, имеющая целью высшее благо, является самой главной из всех наук и искусств. А что касается соотношения этики и политики, Аристотель писал: «...этика входит в политику как ее часть и начало...» ( Аристотель. Большая этика //Соч. В 4 т. М., 1983, т. 4, с. 296). Лишь много веков спустя Макиавелли развел и даже противопоставил эти два понятия.

Аристотель вносит коррективы в положение Платона о единстве, необходимом для государства: «Дело о том, что следует требовать относительного, а, не абсолютного единства... государства. Если это единство зайдет слишком далеко, то и само государство будет уничтожено; если даже этого и не случится, все-таки государство на пути к своему уничтожению станет государством худшим, все равно как если бы кто симфонию заменил унисоном, или ритм одним тактом» (Аристотель. Политика, с. 412). Мы знаем, к каким последствиям ведет чрезмерное единство, перерастающее в моно­полию: общество без плюрализма рано или поздно идет в тупик.Но на смену абсолютному единству во всем не может прийти другая крайность: безбрежный плюрализм всего и вся. Значит, должно быть оптимальное соотношение единства и плюрализма, которое должно исходить из диалектики общего и особенного. Можно согласиться с Платоном и в том, что относительно наиболее важных и общих моментов государственной жизни должно быть единство, и можно согласиться с Аристотелем, который настаивал на некоторой доле плюра­лизма. Например, все должны уважать право собственности. Политическая же власть должна создавать механизм защиты любой формы собственности и выработать такие правила политической борьбы, которые были бы признаны всеми политическими силами. Очевидно, такое единство будет только на пользу государству.

Аристотель согласен с Платоном в том, что разделение, общества на бедных и богатых отрицательным образом влияет на существование данного государства. Он делает следующий логический шаг, развивая мысль своего учителя: если поляризация общества ведет его к расколу, то, очевидно, здоровое общество должно иметь значительную прослойку средних граждан, которые не относятся ни к бедным, ни к богатым. Именно эта концепция среднего класса, который по Аристотелю является основой стабильности в любом государстве, сегодня широко распространена во всех странах. Средние граждане лишены тех недостатков, которые есть у бедняков и богачей. Из богачей получаются наглецы и крупные мерзавцы, а из бедных – злодеи и мелкие мерзавцы.

Аристотель даже указывает численные пропорции среднего класса для благополучных государств: «...те государства имеют хороший строй, где средние представлены в большем количестве, где они — в лучшем случае — сильнее обеих крайностей или, по крайней мере, каждой из них в отдельности. Соединившись с той или другой крайностью, они обеспечивают равновесие и препятствуют перевесу противников» (там же, с. 508)..

Среднего класса должно быть более 50%, его же уменьшение дестабилизирует общественную жизнь, и чем больше он уменьшается, тем больше дестабилизируется общественная жизнь. Около двух третей социальной структуры современных западных государств составляют богатые вместе со средними гражданами. Социологи их социальную структуру так и называют «общество двух третей». Средний класс — это буфер, изоляция между бедными и богатыми. И чем толще изоляция между плюсом и минусом, тем меньше вероятность короткого замыкания, и наоборот. А короткое замыкание в общественной жизни — это бунт, восстание, революция, когда бедняки начинают бить богачей. Поэтому-то и стабильны западные общества: народ в основной массе доволен своим положением и никакие радикалы на него повлиять не могут. Что касается нашей страны, то а так называемый застойный период 60-70% советских людей входило в средний класс, сегодня же он уменьшился по крайней мере вдвое и продолжает быстро таять.

У Платона нет развернутых рассуждений о рабстве, а у Аристотеля есть. Рабство он рассматривает с двух точек зрения, оправдывая рабство и критикуя его «...одни люди по природе свободны, другие — рабы, и этим последним быть рабами и полезно и справедливо», «...власть господина над рабом противоестественна; лишь по закону один — раб, другой — свободный, по природе же никакого различия нет. Поэтому и власть господина над рабом, как основанная на насилии, несправедлива» (там же, с. 384). Не обязательно, на наш взгляд, трактовать рабство в прямом и узком смысле как принадлежность одного человека в качестве собственности другому человеку, а лучше — как любую форму зависимости одних людей от других, при которой первые лишаются хотя бы части своих прав и свобод. Но и критика рабства Аристо­телем в его прямом и узком смысле для того времени была прогрессивной, так как в обыденной жизни рабов даже за людей не считали, а смотрели на них как на говорящие орудия.

Не согласен Аристотель с полным равноправием женщин во всех делах, что предлагал Платон: «Ведь мужчина по своей природе более... призван к руководительству, чем женщина» (там же, с. 398). Или еще: «...мужчина по отношению к женщине: первый по своей природе выше, вторая — ниже, и вот первый властвует, вторая находится в подчинении» (там же, с. 383). Поэтому у Аристотеля: нет речи об общественном и политическом равенстве мужчин и женщин.

В отличие от своего учителя Аристотель выделяет не три, а пять сословий: земледельцы, ремесленники, торговцы, поденщики и военные. Нет у Аристотеля и особого сословия правителей, так как на этот счет у него были совершенно другие представления. Если Платон рисовал идеальную модель государства, которая мало в чем совпадала с реальностью тогдашней Древней Греции, то Аристотель больше исходил из конкретной жизни, и поэтому понимал, что власть мудрецов в государстве — это редчайшее исключение. И к сожалению был прав: вся история человечества подтверждает эту мысль. Поэтому лучшим государственным устройством Аристотель считал такое, при котором власть будет принадлежать большинству народа: «...предпочтительнее, чтобы верховная власть находилась в руках большинства, нежели меньшинства, хотя бы состоящего из наилучших» (там же с. 463).

Как и Платон, Аристотель всячески подчеркивает мысль о, том, что закон выше всех правителей: «Здесь мы уже имеем дело с законом, ибо порядок и есть закон. Поэтому предпочтительнее, чтобы властвовал закон, а не кто-либо из среды граждан... Кто требует..., чтобы властвовал............ человек привносит в это и животное начало, ибо страсть есть нечто животное и гнев совращает с истинного пути правителей, хотя бы они были и наилучшими людьми; напротив, закон — это свободный от безотчетных позывов разум» (там же, с. 431).

Законы — это политическое управление, оформленное в текстах, поэтому по текстам законов (какие бы древние они ни были) можно судить, какая политика осуществлялась в те времена и, стало быть, какая форма правления применялась, «так как законы должны быть согласованы с тем или иным видом государственного устройства» (там же, с. 467).

Аристотель связывает (как и Платон) право как атрибут государства со справедливостью. А саму справедливость Аристотель выводит из равенства и неравенства, что ясно показывает связь между этикой и политикой: справедливость есть равенство, но только для равных; а неравенство также справедливо, но только для неравных. Интересно, что из восьми видов суда, рассматриваемых Аристотелем, три первых — это политические суды: для принятия отчетов от должностных лиц, для нанесших, ущерб государству и по государственным преступлениям. Особенно любопытным ...является первый вид — для принятия отчетов от должностных лиц, так как в современной практике политической жизни он отсутствует. Думается, такой суд сильно бы помог в борьбе, скажем с коррупцией. Как видим, XX век кое в чем может поучиться у античности.

Аристотель критикует общую, форму собственности указывая на ee недостатки: «Те, которые чем-то владеют и пользуются сообща, ссорятся друг с другом гораздо больше тех, которые имеют частную собственность» (там же. с. 411). Но Аристотель не хвалит и частную собственность, отмечая, что и при ней возникают разногласия: «...процессы по взысканию долгов, судебные дела по обвинению в лжесвидетельстве, лесть перед богатыми» (там же), поэтому он предлагает: «лучше, чтобы собственность была частной, а пользование ею — общим» (там же, с. 410). Представляется, что эта аристотелевская мысль имеет методологическое значение для разрешения спора о том, какая форма собственности лучше: частная или общая (общественная). Обе формы собственности существуют уже тысячелетия и вряд ли правильно говорить о том, что какая-то из них окончательно победит другую. Кроме этих двух крайних форм собственности существует еще до десятка других форм, которые являются переходными и связующими между этими двумя крайними формами собственности.

Если в политике мы наблюдаем несколько форм правления (правит один человек, правит группа лиц, в управлении принимают участие все граждане), то почему в отношении людей к собственности не может быть такая же картина (владеет один, владеет небольшая группа людей или большая, владеют все). На вопрос, какая форма собственности лучше, надо отвечать, исходя, прежде всего из конкретных исторических условий, в которых находится данное общество. Говоря же о размерах собственности, Аристотель верен своему принципу: если лучший класс в обществе — средний, то и лучший размер собственности — тоже средний: «Поэтому величайшим благополучием для государства является то, чтобы его граждане обладали собственностью средней, но достаточной» (Платон. Политик//Соч. В 3 т. М., 1972, т. 3. ч. 2 с. 508).

Но в любом случае остаются люди, собственность которых выше средней или ниже средней, как быть с ними? Необходимо «устроить так, чтобы люди, от природы достойные, не желали иметь больше, а недостойные не имели такой возможности: это произойдет в том случае, если этих последних поставят в низшее положение, но не станут обижать» (Аристотель. Политика, с. 422). Вслед за Платоном Аристотель считал, что и государство тоже должно иметь собственность, хотя, по Платону, государству должно принадлежать все и в этом мы также видим различие между взглядами на собственность ученика и учителя.

Аристотель также делит все формы правления на правильные и неправильные. Как и Платон, он выделяет правление одного, нескольких и большинства. Анализ форм правления, который делает Аристотель, отличается от подходов Платона четырьмя моментами:

· симпатии Аристотеля, в отличие от Платона, не на стороне монархии, а на стороне правления большинства;

· Аристотель более подробно анализирует все формы правления, особенно демократию и олигархию;

· если Платон считает исходными формами правления монархию и демократию, то Аристотель — олигархию и демократию;

· лучшая форма правления, по мнению Аристотеля, есть смешение нескольких форм, и он подробно рассматривает несколько вариантов комбинаций форм правления.

Надо сказать, что Аристотель вместе со своими учениками собрал и рассмотрел 158 конкретных видов государственного устройства тогдашнего античного мира. Начнем с аргументов Аристотеля в пользу правления многих: «Толпа о многих вещах судит лучше, нежели один, человек, кто бы он ни был. Сверх того масса менее подвержена порче, чем немногие» (там же, с. 478). Второй момент у Аристотеля связан с подробным изложением демократии. Бросается в глаза, что современные западные государственные устройства, основанные на принципах демократии, как будто бы списаны с характеристик демократии у Аристотеля: «Основным началом демократического строя является свобода... Второе начало — жить так, как каждому хочется» (там же, с. 570-571). Второе — жить, как каждому захочется — Аристотель совершенно недвусмысленно осуждает: «Вот и живет в такого рода демократиях каждый по своему желанию... Но это плохо: ведь следует считать жизнь, согласующуюся с государственным строем, не рабством, но спасением» (тaм же, с. 551).

Аристотель насчитывает пять видов демократии. Первый вид он считает наилучшим, отличительные признаки его следующие: закон, который следит, чтобы граждане были во всем равны, прежде всего, в управлении государством; никаких имущественных цензов; все решает большинство; на должности выбирают по способностям; все участвуют в государственном управлении. Аристотель считает, что этот вид демократии приемлем для богатых и для бедных, для знатных и для незнатных: «Государство, имеющее такого рода устройство, разумеется, будет иметь хорошее правление, так как должности всегда будут занимать наилучшие граждане, согласно воле народа, не питающего зависти к порядочным людям. Порядочные и знатные останутся довольны таким порядком, потому что они не будут находиться под управлением других, которые хуже их, а управлять они будут справедливо, так как контроль над их деятельностью будет принадлежать другим» (там же, с. 575).

Второй вид демократии это тот, при котором занятие должностей обусловлено небольшим имущественным цензом. Третий вид демократии — тот, при котором любой гражда­нин по происхождению может занять должность, но выше всех закон. Четвертый же вид от третьего отличается только тем, что гражданином надо быть лишь по положению и уже имеешь право занимать должности, т. е. требования четвертого вида к гражданам несколько мягче, чем в третьем виде демократии, но и в том и в другом виде опять-таки выше всех закон. Принципиально отличается от предыдущих пятый вид демократии: при нем выше всех не закон, а постановления народного собрания, на которых тон задают демагоги, закон отсутствует или не действует, народ правит деспотическими методами и часто теряет чувство меры, считал Аристотель, поэтому пятый вид — наихудший. Демагог в переводе на русский означает вождь народа и в отличие от нашего времени, когда это слово является сугубо отрицательным, имело в Древней Греции положительный смысл.

Нынешнее положение в России очень подходит под этот пятый вид: с Конституцией (Основным законом) обращаются, по выражению одного из депутатов, как с уличной девкой, т. е. роль закона очень низко упала и продолжает падать дальше. От себя добавим, что от подобной демократии до анархии всего лишь один шаг. Вспомним, что Сократа осудила при подобной демократии и приговорили к смертной казни судом присяжных, где этих присяжных было 501 человек (Лосев А. Ф., Тахо-Годи А. А. Платон. Аристотель. М., 1993, с. 30). У Аристотеля, как у Платона, неоднократно встречает­ся мысль, что как отдельный человек, так и большинство людей подвержены сиюминутным страстям и лишь закон лишен этого недостатка, поэтому закон должен быть превы­ше всего. Выше было указано, что такой элемент демократии, как свобода жить как хочется, Аристотелем осуждается, так как это и не демократия уже, а анархия, (как мы выяснили, рассматривая взгляды Платона на формы правления), но вот власть большинства по закону Стагирит приветствует, а Платон такую демократию все-таки критикует.

К монархии Аристотель относится весьма скептически, так как «среди подобных и равных полновластное господство одного над всеми не является ни полезным, ни справедливым независимо от того, есть ли законы или их нет, и этот один сам олицетворяет закон» (Аристотель. Политика, с. 483). Аристотель рассматривает три вида монархии и три вида тирании. Разница между ними у него такая же, как у Платона: монарх заботится об общем благе, а тиран — только о собственном. Первый вид, когда монарх ограничен в своих - властных полномочиях и его роль во многом номинальна. Такая монархия может быть и при демократии, и при аристократии, и при олигархии и собственно монархией не является. Например, современная английская королева.

Второй вид, когда монарх обладает всеобъемлющей властью и всем правит по собственной воле, ограниченной лишь законом. Аристотель выражает обоснованное сомнение, что государством — если оно не карликовое — может управлять один человек, поэтому монарху нужны верные помощники, которые неизбежно за выполняемую работу потребуют почета и вознаграждения, что обязательно выделит их из общей массы граждан и сделает лучшими, т. е. это уже не монархия, а аристократия. Пример второго вида монархии — это правление Николая II в России.

Третий вид монархии, когда монарх сам себе высший закон. Аристотель допускает такую форму монархии, если есть какой-нибудь род, превосходящий добродетелью все другие роды вместе взятые, то один из представителей этого рода может быть полновластным владыкой над всеми осталь­ными, которым остается повиноваться и признавать его власть без каких-либо ограничений. Пример третьего вида — это Петр I. Из каждого вида монархии может соответственно получиться вид тирании, но третий вид — самый наихудший.

Аристотель рассматривает четыре вида олигархии. От первого вида до четвертого общество все больше дифферен­цируется по имущественному цензу. Если в первом и втором виде олигархии в управлении государством участвует значительное число граждан, то в третьем и четвертом их число резко сокращается. Другое изменение, которое Аристотель прослеживает от первого вида до четвертого — это падение роли закона: если в первом и втором виде закон играет значительную роль, то в третьем виде его роль резко падает, а в четвертом — закон исчезает, и правят только самые богатые люди, руководствуясь только своими прихотями.

Проводя различие между демократией и олигархией. Аристотель пишет «То, чем различаются демократия и ''олигархия, есть бедность и богатство; вот почему там, где власть основана — безразлично, у меньшинства или большинства, на богатстве, мы имеем дело с олигархией, а где правят неимущие, там перед нами демократия» (там же, с. 459). Аристотель явно олигархии предпочитает демократию и обосновывает это так: «...демократический строй представляет большую безопасность и реже влечет за собой внутренние распри, нежели строй олигархический. В олигархии таятся зародыши двоякого рода неурядиц: раздоры друг с другом и с народом; в демократиях же — только с олигархией; сам против себя народ — и это следует подчеркнуть — бунтовать не станет.

К недостаткам "олигархии, которые отметил Платон, Аристотель добавляет следующий: богачи создают такие условия в государстве, при которых бедняки не имеют равных с ними прав; по мнению первых, это и есть справедливость, так как защищает их богатства от покушений вторых и не позволяет им разбогатеть. И самое интересное, что Аристотель приводит клятву, которую давали в некоторых олигархиях богачи, оказавшиеся у власти: «И буду я враждебно настроен к простому народу, и замышлять против него самое что ни на есть худое» (там же, с. 550-551).

Следующий момент, который отличает подходы Аристотеля к формам правления от подходов Платона, заключается в том, что исходными формами правления, из которых происходят все другие, Аристотель считал демократию и олигархию. Платон же таковыми считал монархию и демократию. Интересно, что оба мыслителя рассматривают демократию как исходную форму правления.

Аристотель называет «аристократией... тот вид государственного устройства, когда управляют мужи, безусловно, наилучшие с точки зрения добродетели...» (там же, с. 501). Аристократия имеет три вида: когда учитывается лишь добродетель; когда учитывается добродетель лучших граждан и мнение народа, как в Спарте; когда учитывается добродетель, мнение народа и богатство, как в Карфагене. Стало быть, критерием для демократии является свобода, для олигархии — богатство, для аристократии — добродетель.

Выше мы уже отмечали, что у Платона нет названия для хорошей демократии, а Аристотель придумал такое название — полития, т. е. «когда ради обшей пользы правит большинство» (там же, с. 45). Поэтому классификация форм правления в интерпретации Аристотеля после изменений, кото­рые он внес в схему своего учителя, приобретает следующий вид:

 

по закону по произволу

монархия правит 1 человек тирания

аристократия правит группа лиц олигархия

полития правит большинство демократия

(т. е. демократия) (т.е. анархия)

 

 

В скобках мы указываем, как эти формы правления называются сейчас, в конце XX в., и видим, что данная схема форм правления приобрела вполне современный вид и может использоваться в качестве рабочего инструмента для анали­за политической жизни современных государств. При этом необходимо учитывать, что полития у Аристотеля имеет еще и второй смысл: государственное устройство вообще, Полития, считал Аристотель, — это комбинация двух других форм правления: демократии и олигархии, причём демократическая составляющая в политии сильнее, чем олигархическая. Что надо понимать, очевидно, так: Аристотель был сторонником народовластия в соответствии с законом, но при этом считал, что большинство народа должно обладать собственностью среднего размера! В свое время Аристотель затруднялся привести пример государства, в котором бы формой правления была полития, но сейчас, пожалуй, такие примеры можно наблюдать. Современные государства Швеция, Финляндия, Бельгия, Голландия. Австрия, Испания, Канада и еще некоторые подтверждают мысль Аристотеля, «что политией следует называть такой государственный строй, при котором имеется смещение двух начал — состоятельных и неимущих...» (там же, с. 503). Разумеется формы правления в перечисленных странах гораздо сложнее, чем мы пытаемся представить их в рамках, очерченных Аристотелем для политии, но основной принцип, с нашей точки зрения, в этих государствах выдерживается: общенациональный консенсус и забота о всех членах общества при наличии и богатых, и очень богатых граждан.

И, наконец, последний момент, который отличает анализ форм правления Аристотеля от анализа форм правления, сделанного Платоном: мы имеем в виду тот факт, что Аристотель значительно больше уделил внимания смешанным формам правления,................................................... чем его учитель, так как считал, что именно смешанные формы правления являются наилучшими. Мы, собственно, уже перешли к этому четвёртому моменту, указывая на политию Аристотеля как комбинацию демократии и олигархии: «Итак, правильнее суждение тех, кто смешивает несколько видов, потому что тот государственный строй, который состоит в соединении многих видов, действительно является лучшим» (там же, с. 418). Рассмотрение смешанных форм правления Аристотель начинает с критики платоновского тезиса о том, что наилучшая форма правления — это смесь демократии и тирании. Аристотель согласен с Платоном, что тирания это наихудшая из всех возможных форм правления и что тирания соединяет в себе недостатки, присущие как демократии, так и олигархии: «От олигархии — то, что конечной целью является богатство... также полное недоверие к народной массе... притеснение черни, удаление ее из города и расселение ее по разным местам... От демок­ратии — борьба со знатными, стремление и тайно и явно губить их, отправлять их в изгнание, как противников, стоящих на пути к их власти» (там же, с. 553). Именно этим и объяс­няется совет, который дает опытный тиран Периандр молодому тирану Фрасибулу, «обрывать поднимающиеся над другими колосья, т. е. всегда стараться устранять выдающихся людей» (там же). Тирания, как правило, считает Аристотель, возникает из демократии и олигархии: в первом случае все общая распущенность неизбежно ведет к тиранической власти, a во втором случае ненависть неимущих к богатым делает власть тирана в глазах обездоленных низов более привле­кательной, чем" власть богачей

Кроме политии, которая есть смешение демократии и олигархии, Аристотель приводит еще два вида смешения: демократия плюс аристократия, олигархия плюс монархия плюс демократия. Смешение аристократии и демократии возможно, если «нельзя будет наживаться, занимая "должности. В самом деле, неимущие не пожелают быть у власти, так как с ней не сопряжены какие-либо выгоды. Они предпочтут заниматься своими частными делами; состоятельные же люди могут занимать должности, потому что они не нуждаются в присвоении общественных сумм» (там же, с. 547-548). Главная трудность заключается в том, чтобы государственная должность не служила средством обогащения, а воспрепятствовать этому очень трудно, так как во "все времена" власть легко превращалось в богатство и трудно представить, что люди обеспеченные и даже богатые удержатся от того, чтобы не стать еще богаче. Примером же смешения трех форм правления в одну — монархии, олигархии и демократии - по мнению Аристотеля, может служить государственный строй Лакедемонского (т. е. Спартанского) государства, где власть двух царей — это монархия, власть геронтов (т. е. совет старейшин) — это олигархия, а власть пяти эфоров, выбранных народом — это демократия. Если же взять современные государства, то наиболее наглядно смешение этих трех форм мы наблюдаем в США: президент — это избранный на четыре года монарх (так как полномочия его огромны), конгресс — это лучшие люди государства (по Аристотелю лучшие всегда из богатых и знатных), т. е. олигархия и, наконец, выборы (в которых участвуют рядовые граждане) президента США, конгрессменов, сенаторов на федеральном уровне и многих других должностных лиц на местном уровне — это демократия.

Не согласен Аристотель и с порядком смены форм правления, который предлагает его учитель: монархия, аристократия, тимократия, олигархия, демократия, тирания и опять монархия. Он предлагает другую последовательность смен форм правления: монархия, полития, олигархия, тирания и демократия. Здесь отсутствует аристократия, так как Аристотель считал ее разновидностью олигархии на том основании, "что люди богатые, как правило, более образованны и более благородного происхождения. Более того, Аристотель этот порядок смен форм правления не считал единственным и вообще полагал, что никакой закономерности в сменах форм правления нет и приводил много примеров в качестве доказательства, что смена форм правления происходит совершенно произвольно (см. там же, с. 566-568). Но Стагирит соглашается с Платоном насчет причин изменений в формах правления: природа в известное время производит на свет людей; негодных и не поддающихся никакой культуре, которых воспитание не может сделать дельными людьми.

Выводы:

1. Человек есть существо политическое и объединяется в государство из стремления устроить свою жизнь прекрасно.

2. Стабильность государства и его благополучие зиждется на многочисленном среднем классе. Эта идея получила се­годня в мире всеобщее признание.

3. Единообразие губительно для государства, для нормаль­ного существования и развития любого государства необходи­мо многообразие (т. е. плюрализм).

4. Лучшая форма собственности не частная или общая, а их сочетание: владение собственностью должно быть частным, а ее использование — общим. А лучший размер собственности — средний.

5. Лучшая форма правления есть смешение нескольких и Аристотель предлагает три варианта Смешения, среди кото­рых самый любимый им — полития, т. е. комбинация демок­ратии и олигархии.

6. Исходными формами правления являются демократия и олигархия, что логично вытекает из концепции среднего класса, где большинство граждан имеют средний размер собственности.

7. Модель государственного устройства Аристотеля при некоторых сходных чертах отличается от модели Платона: современные западные общества соответствуют взглядам Аристотеля, а современные восточные — взглядам Платона.

8. Влияние Платона и Аристотеля на дальнейшее развитие политической науки огромно. Современная политология считает понятия, введенные ими, исходными. Их эволюция привела к современному пониманию такой сферы человеческой деятельности, как политика.