Субъективная форма понятия

 

 

В учении о субъективном понятии рассматриваются:

а) определенияпонятия:

- единичное,

- особенное,

- всеобщее;

б) суждения;

в) умозаключения.

 

 

Определения понятия

§158. Категории бытия и сущности в своём единстве требуют от нас рассматривать постигаемый предмет как целостный организм. В качестве такового он состоит из частей, а его части из элементов. Исходя из единства этих моментов, понятие любого предмета включает в себя три взаимосвязанных определения: всеобщее, особенное и единичное. То, что в реальном мире предстаёт как целостность, в субъективном понятии определяется как всеобщее, то, что в реальности предстаёт в качестве частей, в понятии соответствует моменту особенности, а то, что там является единичными элементами, в понятии определяется как единичное. Та простая аксиома, что целое состоит из частей, а части распадаются на элементы, на языке определений понятия звучит иначе: всеобщее содержит в себе особенное, а особенное состоит из единичностей.

Если мы возьмем в качестве примера учебное заведение – университет, то его единичными элементами будут выступать студенты, особенными частями – факультеты, а его всеобщим определением – собственно университет как единая в себе целостность. Другой пример – биосфера. Взятая в своей тотальности как единый всепланетный организм, она представляет собой всеобщее, которое членится внутри себя на особенные части – царства живых организмов: бактерии, вирусы, растения, грибы и животные, которые в свою очередь распадаются на множество видов единичных организмов.

 

§159.Всеобщее (целое) содержит в себе особенность (части) и единичность (элементы). Особенности (части) раскрывают собой внутреннее строение всеобщего (целого). Единичности – это конкретные предметы, которые составляют реальную основу существования как всеобщности (целого), так и всех её особенностей (частей). Другими словами, то, что на ступени действительности мы называли акциденцией, здесь, на ступени понятия, называется единичным. То, что там определялось как субстанция, здесь, в субъективном понятии, определяется как всеобщее. А то, в чём обнаруживается их единство (тождество), даёт нам здесь определение особенности. Например, я как единичный гражданин работаю врачом. Сфера здравоохранения, как одна из особенных сфер жизнедеятельности общества, соединяет меня с той всеобщностью (обществом), которой я принадлежу. Сфера здравоохранения обнаруживает себя, следовательно, как то особенное подразделение, в котором соединяются единичное (человек) и всеобщее (общество).

 

§160.Единичное обладает всеми теми определениями, которые есть во всеобщем и особенном. Особенное, в свою очередь, обладает всеми теми определениями, которые есть во всеобщем. Поэтому всё то, что можно сказать о всеобщем, можно также сказать об особенном и о единичном. А всё то, что можно сказать об особенном, можно сказать также о единичном, но не наоборот!

С другой стороны, то, что определялось нами как единичность (конкретные вещи), может рассматриваться как всеобщность, распадающаяся в самой себе на свои собственные особенности (части) и единичности (элементы). И наоборот, то, что ранее определялось как всеобщность, может рассматриваться как особенность или единичность, принадлежащая всеобщности более высокого порядка. Всё зависит от направления рефлексии. При рефлексии внутрь предмета мы определяем его как всеобщность в самом себе. При рефлексии вовне мы обнаруживаем его в качестве единичности или особенности.

 

§161. Всеобщее не надо путать с общим. Обыденному сознанию, слегка замутнённому зачатками логических знаний, более привычно определение общее, которым оно выделяет ряд единичных вещей, схожих между собой по каким-то признакам. Если под единичной вещью мыслят вот этот конкретный дом, то под его общим понятием имеют в виду дом вообще. Если конкретную собаку из соседней квартиры рассматривают как единичность, то под общим понятием подразумевают собаку вообще. Общее понятие выступает, таким образом, как некое внешнее по отношению к каждой конкретной вещи определение.

Когда мы говорим об общем понятии, то употребляем наречие вообще: дом вообще, книга вообще. Когда же речь заходит о всеобщем моменте понятия, то здесь мы употребляем выражение в целом: биосфера в целом, университет в целом. "Когда наш рассудок полагает, что род означает лишь объединение одинаковых определений многих особей в виде удобства, то разумеется, что здесь перед нами всеобщее выступает в совершенно внешней форме"[5].

Здесь, в учении о понятии, речь идёт не об общих понятиях, которые представляют собой, как правило, родовые имена, отражающие внешнее сходство ряда вещей, а о всеобщем моменте понятия как подчиняющим себе все свои особенные части и единичные элементы. В нашем примере всеобщее – это университет в целом или биосфера в целом. "Всеобщее понятие не есть только общее, которому противостоит особенное, обладающее своим собственным существованием; оно есть, напротив, само себя обособляющее и с незамутнённой ясностью остающееся у самого себя в своём другом. В высшей степени важно, чтобы мы не смешивали голое общее с истинно всеобщим"[6].

§162. Ясность понятия есть положенное мыслью различие его определений: единичного (Е), особенного (О) и всеобщего (В). Связывая их последовательно между собой (Е – О – В), мы собираем понятие воедино. В ходе этого мы строим суждения и умозаключения.

Исходным пунктом постижения понятия какого-либо объекта являются составляющие его конкретные единичные предметы (элементы). Другими словами, в своём восприятии окружающего нас мира мы всегда имеем дело с единичными предметами. Поэтому мышление проникаети внедряется в понятие какого-либо объекта через составляющие его единичные элементы. И далее, отталкиваясь от единичности, оно продвигается к определению особенности и всеобщности. Например, для того чтобы получить понимание биосферы как целостной системы, мы имеем только один исходный материал – бесчисленное множество составляющих её плоть единичных организмов. Изучая их особенность, мы в итоге приходим к постижению понятия биосферы как единой в себе системы (всеобщности).

 

§163. Единичные предметы содержат в себе момент особенности, относящийся к той всеобщности, к которой они принадлежат. Единичное, следовательно, представляет собой первую определённость понятия, обнаруживаемую через особенное. Акт мышления, посредством которого мы фиксируем некоторую особенность данного единичного предмета, представляет собой суждение. Иначе говоря, суждение – это соединение в мысли двух моментов понятия: единичного и особенного.

 

 

Суждения

§164. Посредством суждений мы вскрываем понятие. Но это раскрытие понятия не следует понимать как голый произвол нашего рассудка в том смысле, что это мы сами по своей охоте строим те или иные суждения. В своих суждениях мы лишь прослеживаем реально существующее положение дел в мире. Соответственно, и сами суждения следует рассматривать не только в субъективном смысле, как имеющие место только в нашем мышлении, но и в объективном смысле, что все вещи сами суть суждения. Это надо понимать так, что в реальном мире все единичные вещи несут на себе какую-либо особенную определённость, которую мы фиксируем посредством суждения.

 

§165. Поскольку в суждении соединяется единичное и особенное определение предмета, постольку оно (суждение) содержит в себе субъект и предикат. Субъект – это то, о чём говорится в данном суждении. Предикат – это то, что говорится о субъекте суждения. Только предикат показывает собой то, чем является субъект. При этом очень легко впасть в ошибку, полагая опять-таки, что это мы по своему произволу присоединяем к субъекту тот или иной предикат. Такому предубеждению противоречит, однако, уже сам объективный характер наших суждений: "Роза есть красная", "Золото есть металл". Значит, вовсе не мы приписываем вещам какие-либо их свойства, а они изначально обладают ими.

Следовательно, субъект и предикат нельзя приписывать друг другу искусственным образом, как это сплошь и рядом делается в формальной логике. Там формы мысли – различные виды суждений и умозаключений – принимаются в качестве самостоятельно существующих в нашей голове пустых схем, которым якобы противостоит чуждое им самим содержание окружающего нас мира. Затем это извне взятое содержание как бы привносится в наше мышление и заполняет его собой. – Данная точка зрения на природу человеческого мышления является ошибочной!

 

§166. Связкамежду субъектом и предикатом суждения выражается словами: есть, является, суть, присущ и другими. Она также имеет своё происхождение не из нашей головы, а из природы самого понятия, которое во всех своих определениях всегда остаётся единым в самом себе. Единичное, особенное и всеобщее как моменты понятия являются по отношению друг к другу такими определениями, которые не могут быть изолированы и мыслимы вне друг друга. Они всегда есть друг для друга, и именно такое их имманентное есть делает простое соединение двух слов суждением. Не бывает студентов (Е) без университета (В), как не бывает университета без факультетов (О). И точно так же не бывает единичных живых организмов (Е) без биосферы (В), как не бывает самой биосферы без её особенных сфер (О) – царств живых организмов.

 

§167. В суждении субъект и предикат взаимно определяют себя друг через друга. Субъект суждения является той основой, в которой предикат обладает своей устойчивостью, ибо он присущ субъекту. Но как реально существующий предмет субъект суждения обладает не одним, а многими предикатами. Он, следовательно, шире и богаче любого высказываемого в отношении него предиката. Например: "Иванов (субъект) является не только студентом, но и спортсменом, и семьянином, и коллекционером". Все перечисленные здесь определения являются его предикатами. Другой пример: "Молоко не только вкусно, но и полезно, а также питательно".

§168. Но предикат, в свою очередь, представляет собой один из особенных моментов понятия, поэтому он шире единичного субъекта и также способен подводить под себя многие субъекты. Например: "Студентом является не только Иванов, но и Петров, и Сидоров, и другие"; "Полезно не только пить молоко, но и спать на свежем воздухе, а также заниматься спортом". Следовательно, в обеих сторонах суждения (субъект – предикат) имеет место перемена их значения. То, что в одном суждении было субъектом, в другом может выступать в качестве предиката, а то, что было предикатом, может стать субъектом.

 

§169. При этом суждение следует отличать от простого высказывания. В суждении, как уже говорилось, единичный субъект подводится под одну из своих особенностей, посредством которой он соединяется со своей всеобщностью. Если, например, рассматривать в качестве особенности субъекта Иванова то обстоятельство, что он является студентом (Иванов – студент), то эта особенность должна соотносить его с соответствующей всеобщностью – университетом (студент – университет). Если же Иванова рассматривать только как спортсмена, то в этом случае он будет соотноситься с всеобщностью своего спортивного клуба. В таком подведении единичного субъекта под его особенность заключена суть суждения. Но если такого подведения нет, то в этом случае мы имеем не суждение, а простое высказывание.

В высказывании содержатся лишь такие определения субъекта, которые не соединяют его ни с какой всеобщностью. Они говорят о различных состояниях субъекта, о его отдельных поступках, об изменении его координат. Например: "На неё напала сонливость", "Я уже побрился". "Он родился в деревне, но всю жизнь прожил в городе". Подобные высказывания могут стать суждениями только в том случае, если мы станем уточнять то, что в них говорится. Например, по поводу высказывания "Мимо проплыл перрон" тут же возникает вопрос: "Кто проплыл мимо: перрон или поезд?" Кто из них, следовательно, является движущимся, а кто покоящимся? Вот в такой постановке вопроса данное высказывание становится суждением, ибо в нём теперь появляется и субъект (перрон или поезд), и его предикат (движущийся или покоящийся): "Поезд есть движущийся предмет", "Перрон есть покоящийся предмет". Но в простых высказываниях, в отличие от суждений, нет такого подведения единичных субъектов под какую-либо их особенность.

 

§170. Логическая преемственность различных видов суждений и умозаключений никогда прежде до появления "Науки логики" Гегеля не рассматривалась в своём истинном значении. "Истинность этих форм, взятых для себя, точно так же как и их необходимая связь, никогда до сих пор не рассматривалась и не служила предметом исследования"[7]. Аристотель был первым, кто заметил и описал различные формы мысли в их субъективном значении. Но сделал он это вразнобой, без установления их логического порядка. Не было этого сделано и за два последующих тысячелетия. В результате вплоть до нашего времени признаки, по которым одни виды суждений отличают от других "отчасти берутся с потолка, отчасти остаются неопределёнными"[8], а связь различных видов суждений и умозаключений каждый специалист выстраивает по-своему. Гегель был первым человеком на планете, определившим логическую последовательность различных форм человеческой мысли, благодаря чему каждое суждение и умозаключение обрело своё строго определённое место.

 

§171. Положительное знание о субъекте суждения образуется за счёт предиката. Соответственно, место того или иного вида суждений среди других зависит от логического значения его предиката. А это значит, что для выведения последовательности видов суждений необходимо установитьпорядок перемены логического значения их предикатов. "Виды суждения обозначают различные ступени, поднимаясь по которым, внешнее соотношение субъекта и предиката превращается во внутреннее соотношение понятия"[9].

Последовательность изменения логического значения предиката, в свою очередь, должна соответствовать последовательности развития сфер определений в объективной логике. (Напомним читателю, что объективную логику составляют учение о бытии и учение о сущности.) Иначе говоря, последовательность изменения форм мысли в субъективной логике должна воспроизводить последовательность развития категорий в объективной логике.

До Гегеля так вопрос не ставил никто, поскольку такого разделения ступеней логики вообще не существовало, как, впрочем, не существовало и самой логики в качестве строгой науки. Даже Аристотель, который, с одной стороны, в своём трактате о "Категориях" предпринял попытку разобрать и систематизировать ряд категорий мышления, а с другой – в "Аналитиках" описал некоторые субъективные формы мысли, в итоге так и не соединил первое со вторым. Категории остались у него сами по себе, а субъективные формы мысли – суждения и умозаключения – сами по себе. Гегель же, поставив вопрос о необходимости установления порядка изменения логического значения предиката, связал тем самым в одно целое последовательность изменения субъективных форм мысли с последовательностью развития категорий бытия и сущности.

 

§172. Последовательность развития форм суждений и умозаключений должна соответствовать последовательности формирования самого представления данного предмета. Поскольку порядок формирования представлений описывается в объективной логике, постольку единственным основанием для выведения логического ряда субъективных форм мысли (суждений и умозаключений) может быть только последовательность развития определений в объективной логике. Вершки деятельности мысли должны соответствовать её корешкам.

Здесь нам поможет такой пример. Человек, случайно ставший обладателем некоторой суммы денег, выстраивает в своей голове всевозможные схемы их расходования. При этом у него, как и у гоголевского героя, "лёгкость в мыслях необыкновенная". Он рассуждает по принципу: что хочу, то и ворочу. Коль скоро задача его сводится лишь к тому, чтобы эти деньги потратить, любая схема их трат приемлема для него.

Образ этого счастливца соответствует той традиционной формальной логике, которая также находит субъективные формы мысли в качестве случайно обретённых. Поэтому она тасует их как колоду карт, нисколько не задумываясь о необходимости поиска той печи, отталкиваясь от которой, ей следовало бы последовательно вытанцовывать все "па"субъективных форм мысли.

Совсем другой подход мы имеем тогда, когда распределением денег занимается человек не случайный по отношению к ним, а выручивший их, например, за какую-либо произведённую им продукцию. Этот человек выстраивает схему их трат в соответствии с требованиями самого их производства. Согласно простейшим канонам экономики, выручка от продажи товаров должна быть направлена на возмещение: а) производственных затрат, б) издержек по их реализации, в) на выплату налогов и т.д. И лишь только то, что после всего этого останется, можно будет направить на собственное потребление. Да и само потребление также заведомо предопределено экзистенциальными моментами бытия человека: пища, одежда, жильё, транспорт, досуг, пенсии, страховки и т.д.

Вот эта вторая точка зрения на расходование средств (точка зрения товаропроизводителя) иллюстрирует собой принцип генетической взаимосвязи объективной и субъективной логики. При таком подходе формальная логика как учение о субъективных формах мысли обнаруживает свою имманентную (нерасторжимую) связь с объективной логикой. Соответственно, субординация субъективных форм мысли обретает своё основание в последовательности ступеней объективной логики, а сама формальная логика становится одним из разделов единой науки логики, где получает название субъективной логики. "По отношению к обеим предшествовавшим сферам – бытия и сущности ... суждения суть воспроизведения этих сфер"[10].

§173. Согласно сказанному, мы имеем три главных ступени логики:

 

- ступень бытия,

- ступень сущности,

- ступень понятия.

 

Вторая ступень – ступень сущности – сама, в свою очередь, двойственна. Она подразделяется на:

 

- ступень рефлективных определений существования,

- ступень определений необходимости (действительности).

 

Всего, таким образом, мы имеем 4 последовательных ступени определений мышления:

 

- бытия (качества),

- существования (рефлексии),

- действительности (необходимости),

- понятия.

 

§174. Им соответствуют 4 вида суждений, которые различаются между собой логическим значением предиката.

 

1. Суждения наличного бытия: роза красная, стена кирпичная, картина пыльная.

 

2. Суждения рефлексии: чай полезен, призывник годен, подорожник целебен.

 

3. Суждения необходимости: золото – металл, чай – растение, Иванов – студент.

 

4. Суждения понятия: этот чай хорош (плох), эта картина прекрасна (дурна), эта награда справедлива (несправедлива).

 

Предикаты наличного бытия (красная, пыльная, кирпичная) являются определениями качества; они принадлежат непосредственно субъекту и замыкаются на нём.

 

Предикаты рефлексии (полезен, годен, целебен) являются определениями существования и говорят нам о свойствах субъекта, благодаря которым он находится в положительной связи с другими субъектами: полезен для кого-то, целебен в отношении чего-то, годен к чему-то.

 

Предикаты необходимости (металл, растение, студент) указывают на субстанциальную природу субъекта суждения.

 

Предикаты понятия (хорош, истинен, справедлив, прекрасен) соотносят действительного субъекта с тем, чем он должен быть по своему понятию.

 

Помимо указанной субординации, каждый вид суждений координирован в самом себе сообразно своей внутренней логике.

§175. Суждения наличного бытияявляются суждениями качества. Согласно имманентной логике присущности качества, они подразделяются следующим образом:

 

а) положительноесуждение: Иванов умеет считать и писать;

б) отрицательное суждение: Петров не умеет считать и писать;

в) тавтологическое суждение имеет две формы:

- пустого тождества: Иванов есть Иванов; Петров есть Петров;

- бесконечного отрицания: Иванов не есть Петров; Петров не есть Иванов; Иванов

не есть Петров, и т.д.

 

§176. Предметы окружающего нас мира представляют собой то, что они есть по своим качествам и свойствам. Благодаря суждениям наличного бытия мы фиксируем данные качества и свойства единичных предметов. На основании этого мы можем разнести все окружающие нас предметы по видам и родам и получить благодаря этому их общие понятия. Осуществляется данная деятельность нашего мышления посредством суждений рефлексии.

 

§177. Суждения рефлексии. Различие качеств и свойств единичных предметов может проступать как через их внешнее сопоставление друг с другом, так и через существующие между ними содержательные связи. В первом случае мы имеем только внешнюю форму рефлексии. Например, воспитатель предлагает ребёнку разобрать кучу перемешанных геометрических фигур (квадратиков, треугольников, кругов и т.д.) и разложить их по группам. В результате вместо одной кучи у ребёнка должно получиться несколько кучек, состоящих из одноимённых фигур. В этом примере – вся суть внешней рефлексии, осуществляемая в отношении предметов окружающего нас мира.

§178. Существенная рефлексия проступает на основании наличия содержательных связей между предметами, в ходе которых они взаимно потребляют свойства друг друга. Иначе говоря, значение любых предметов в окружающем нас мире определяется только через то, чем они являются для других предметов. Поэтому предикатами суждений рефлексии выступают такие определения, как: полезен, целебен, годен, эффективен, значим и т.д.

Например, гр. Иванов может называться студентом не только потому, что он умеет читать и писать и обладает прочими знаниями, но и потому, что он состоит в соответствующих отношениях с преподавателями вуза, в котором он обучается. Точно так же гр. Павлов может быть назван поваром не только потому, что он вкусно готовит, но и потому, что то, что он готовит, потребляют другие люди. Равным образом и Александра Сергеевича Пушкина мы называем поэтом не только потому, что он писал стихи (это только одна сторона дела), но и потому, что его стихи читают люди. Трава зверобой называется целебным растением только через её положительное отношение к людям, которым она помогает. Люцерна называется кормовым растением потому, что она идёт на питание коровам.

 

§179. Вот такая существенная связь единичных предметов друг с другом является основанием для распределения их по видам и родам и для выведения их всеобщих понятий. Например: это – студенты, это – повара, это – поэты и т.д. Причём на этой ступени главным для нас является получение именно всеобщего понятия данной группы предметов. Такое понятие выводится на основании обобщения сведений о многих единичных предметах данного вида. Причём сама принадлежность того или иного конкретного предмета к данному понятию здесь ещё не утверждается категорично. (Это будет сделано на следующей ступени суждений.)

а)В сингулярном (единичном) суждении субъект подводится под всеобщее понятие: "Иванов как умеющий считать и писать годен быть студентом"; "Петров как умеющий ухаживать за лошадьми годен быть конюхом".

б) В партикулярном (частном) суждении субъект теряет своё единичное значение и становится в один ряд с другими субъектами. Тем самым мы переходим от единичного субъекта к некоторой обособленной группе таких субъектов: "Некоторые люди, а именно те, которые умеют считать и писать, годны быть студентами". "Некоторые люди, а именно те, которые умеют ухаживать за лошадьми, годны быть конюхами".

Партикулярное суждение сколь положительно, столь и отрицательно. Если "некоторые годны" быть студентами, то, следовательно, "некоторые не годны" быть ими.

в) Универсальное(всеобъемлющее) суждение вбирает в себя всю обособленную в партикулярном суждении совокупность данных субъектов: всех тех, кто годны, или, соответственно, всех тех, кто не годны. "Все те, кто умеет считать и писать, годны быть студентами". "Все те, кто не умеет считать и писать, не годны быть студентами". "Все те, которые умеют ухаживать за лошадьми, годны быть конюхами". "Все те, кто не умеют ухаживать за лошадьми, не годны быть конюхами".

 

§180. В универсальном суждении мы получаем определённую совокупность предметов, выражаемую местоимением все: "все люди, умеющие считать и писать, годны быть студентами", "все люди, умеющие ухаживать за лошадьми, годны быть конюхами" и т.д. Но когда мы говорим: все студенты, все конюхи, все растения и т.д., то это означает то же самое, как если бы мы сказали: студент вообще, конюх вообще, растение вообще. Или – другая форма: студент как таковой, конюх как таковой, растение как таковое и т.д. Поэтому универсальное суждение преобразуется в самом себе в следующую форму: "Быть студентом способны все те, кто умеет считать и писать". "Быть конюхом способны все те, кто умеет ухаживать за лошадьми".

 

§181. Если в сингулярном и партикулярном суждениях всеобщее понятие (студент, растение) выступало лишь в форме внешне навязываемого предиката, под который подводятся единичные субъекты, то в универсальном суждении это всеобщее понятие приобрело самостоятельный статус, заключающийся в том, что оно выражает собой природу определяемого им круга предметов. В жизни именно такая объективная всеобщность понятия является основанием существования единичных предметов, поскольку все мы существуем не в абстрактной форме, а в конкретной: Иванов – студент, Павлов – повар, Пушкин – поэт.

Благодаря суждениям рефлексии, во-первых, все единичные вещи окружающего нас мира распределяются по видам и родам. Во-вторых, создаются, соответственно, их общие понятия: дерево, студент, повар и т.п. В-третьих, определяющим дальнейший ход нашей мысли становится само их (все-)общее понятие.

§182. Установление в универсальном суждении такой всеобщей природы единичных субъектов разворачивает отношение между субъектом и предикатом в обратном направлении. В суждениях рефлексии, основываясь на различии свойств единичных предметов, мы подводили каждый из нихпод соответствующее ему всеобщее понятие, которое предписывалось ему в качестве его предиката. Теперь же определяющая роль переходит к предикату – всеобщему понятию, которое, со своей стороны, должно определить необходимое содержание каждого своего субъекта – каждого единичного предмета: "Если тебе корова имя, у тебя должно быть молоко и вымя".

 

§183. Задача выявления содержания каждого конкретного предмета, исходя из его всеобщего понятия, возводит наше мышление на ступень суждений необходимости.

 

а) Когда в суждении утверждается принадлежность данного единичного субъекта к его всеобщему понятию, тогда мы имеем форму категорического суждения: "Иванов – студент". Здесь обе стороны (субъект и предикат) обнаруживают свою неотъемлемую принадлежность друг другу.

Однако это утверждение представляет собой пока лишь простое предположение, неподкреплённое необходимым содержанием. Поэтому оно транзитом переправляет наше мышление на ступень гипотетического суждения.

б) Предполагаемое в категорическом суждении единство субъекта и предиката (Иванов – студент) не может быть мыслимо без наличия общей для них особенности, которая с необходимостью была бы присуща им обоим. Это даёт гипотетическуюформу суждения: "Если Иванов студент, то, следовательно, он должен изучать науки". Изучение наук является той особенностью субъекта Иванова, благодаря которой он подпадает под понятие студент.

Но данная особенность субъекта является только одной из многих (особенностей), предполагаемых его всеобщим понятием. Студенты не только изучают науки, но и сдают экзамены, проходят практику, пишут курсовые, защищают дипломы. Поэтому гипотетическое суждение, в свою очередь, переправляет наше мышление на выявление всего ряда особенных определений конкретного субъекта, наличие которых у него предполагается его всеобщим понятием. В своём полном развитии гипотетическое суждение приобретает форму дизъюнктивного (разъединительного) суждения.

в) Для того чтобы наш Иванов мог соответствовать понятию "студент", он должен выполнять весь круг полагаемых данным понятием обязанностей. Когда обеими сторонами суждения становится всеобщее понятие, тогда оно принимает форму дизъюнктивного (разъединительного) суждения. Например: "Студент Иванов должен не только (1) изучать науки, но и (2) сдавать экзамены, (3) проходить практику, (4) писать курсовые и (5) защищать диплом". При исчерпывающем перечислении всех особенных обязанностей студента обеими сторонами суждения становится всеобщность его понятия. При этом на одной стороне суждения понятие выступает в качестве самого себя как всеобщности ("студент"), на другой стороне – как полный перечень составляющих его особенных моментов ("изучает науки", "сдаёт экзамены", "проходит практику", "пишет курсовые", "защищает диплом").

 

§184. При перечислении особенных моментов, которые составляют всеобщность понятия, используются союзы: "или", "и", "как то, так и это", и другие. При этом важно обратить внимание на то, что здесь обязательно даётся полный, исчерпывающий перечень всех особенных моментов, которые в своей целокупности составляют содержание данного понятия. Если речь идёт о понятии "студент", то мы непременно должны перечислить все особенные обязанности, которые должен выполнять субъект, называющий себя этим словом. В приведённом примере мы условно ограничили полноту особенных обязанностей студента только пятью указанными видами. При этом все их мы неукоснительно должны перечислить в ходе своего дизъюнктивного суждения. В результате на одной его стороне мы получаем всеобщность как таковую – "студент", а на другой его стороне – ту же всеобщность понятия "студент", но уже в её раскрытом виде, как исчерпывающий перечень всех её особенных моментов: "изучать науки, сдавать экзамены, проходить практику, писать курсовые, защищать диплом".

§185. Благодаря перечислению всех особенных моментов понятия мы собираем его (понятие) воедино. Если студент должен выполнять пять указанных обязанностей, то их исчерпывающий перечень, который мы имеем в дизъюнктивном (разъединительном) суждении, даёт нам в итоге понятие студента как такового. Что такое студент? – А это то, что мы перечислили. Обе стороны дизъюнктивного суждения тождественны: всеобщее понятие есть тотальность своих особенных моментов, а тотальность его особенностей даёт нам само всеобщее понятие предмета. Такое раскрытие всеобщности через её особенные моменты даёт нам полнотупонятия. И теперь само понятие становится содержанием суждения.

 

§186. Суждения понятия. Только суждения понятия позволяют нам действительно судить о чём-либо.

а) Субъект суждения представляет собой нечто единичное (Иванов). Через свой предикат, который выражает некоторую его особенность (изучает науки, сдаёт экзамены, проходит практику и т.д.), он соотносится со своим всеобщим понятием (студент). Но соотносится лишь в форме простого согласия или несогласия, высказываемого по поводу соответствия реального субъекта (Иванова) его всеобщему понятию (студент). Таково ассерторическое(утвердительное) суждение. Пример: Иванов хороший студент. Или: Михайлов плохой студент. Их особенностью, посредством которой они соотносятся со своим всеобщим понятием, может являться то, что один из них добросовестно изучает науки и успешно сдаёт экзамены, а другой, наоборот, прогуливает занятия и имеет академическую задолженность, но это опосредование здесь опускается и заменяется однозначным утверждением типа: хорош – плох, достоин – недостоин, правилен – неправилен и т.д.

б) Ассерторическое суждение, таким образом, ещё не содержит в себе обоснования того, что оно, собственно, утверждает, поэтому ему с равным правом может противостоять утверждение противоположного толка. Таковым является проблематическое (вероятностное) суждение: Иванов, может быть, достойный, а может быть, и недостойный студент.

в) Всеобщее понятие проявляет себя в реальном субъекте как его конституция, как закон его жизни. Поэтому реальные действия данного субъекта должны соответствовать его понятию. А коль скоро понятие состоит из своих особенных моментов, то, следовательно, действия субъекта должны соответствовать всем особенным моментам его понятия. Есть ли такое соответствие на самом деле – это узнаётся посредством аподиктического(достоверно необходимого) суждения, в котором содержание предиката показывает собой, действительно ли данный субъект соответствует своему понятию. Пример: Иванов добросовестно изучает науки, удовлетворительно сдаёт экзамены, успешно проходит практику, поэтому он является достойным (настоящим, хорошим) студентом.

Одно дело – всеобщее понятие, другое – реальные поступки определяемого им конкретного субъекта. Они (поступки) могут как соответствовать, так и не соответствовать его понятию. Так, например, если в понятие студент входит необходимость изучения наук, прохождения практики, сдачи экзаменов и т.д., и реальный субъект – студент Иванов – всё это действительно делает и делает хорошо, то, следовательно, он соответствует понятию студент, а если нет, то – извините...

 

§187. Аподиктическое суждение образует собой переход от собственно