Первые неудачи «силовиков»

Первым серьезным столкновением «силовиков» и «старомосковских» в топливно-энергетическом комплексе стала борьба за компанию «Славнефть». Первоначально планировалось, что в 2002 году правительство продаст 19,68 % акций компании. Но весной ситуация вокруг «Славнефти» стала накаляться. Все началось с отставки президента «Славнефти» Михаила Гуцериева, который занимал этот посте 2000 года, Михаил Гуцериев получил пост президента государственной нефтяной компании по протекции Романа Абрамовича. В этой связи часть экспорта нефти и нефтепродуктов «Славнефти» шла через дружественных трейдеров «Сибнефти» — Runicom и Rusoil. Но при этом деятельность Михаила Гуцериева на посту президента «Славнефти» нельзя назвать неудачной.

Компания существенно увеличила добычу нефти как за счет месторождений «Межрегионнефтегаза», так и за счет покупки небольших добывающих компаний: «Варьеганнефть», «Соболь», «Нафта-Ульяновск», «Обьнефтегеология». Впрочем, после отставки Гуцериева обвинили в приобретении этих активов не напрямую у бывших владельцев, а при посредничестве личных фирм. В результате из госкомпании на счета Гуцериева были выведены десятки миллионов долларов. Кроме того, «Славнефть» всерьез занялась расширением сбытовой сети. В результате компания смогла занять серьезные позиции на самых платежеспособных рынках России — Москвы и Санкт-Петербурга. Однако попытка создать сеть АЗС на Украине не принесла больших успехов. «Славнефть» не менее активно занималась реконструкцией своих нефтеперерабатывающих заводов. Михаил Гуцериев, явно желая набрать политический вес, взял курс на превращение компании в транснациональную. С этой целью «Славнефть» начала реализацию программ по добыче нефти в Ираке и Судане.

Но все это не спасло Михаила Гуцериева от отставки, связанной с предстоящей приватизацией компании. Гуцериев за время своего президентства стал совладельцем «Славнефти» в результате его борьбы с миноритарными акционерами госкомпании. Интерес к активам «Славнефти» открыто проявляла Тюменская нефтяная компания, которая скупила около 13 % акций самой «Славнефти» и весомые пакеты в ее дочерних предприятиях. Пользуясь правом акционера, ТНК стремилась провести своих людей на руководящие посты компании. Однако Гуцериев не допустил вхождения ее представителей ни в один из советов директоров. При этом структуры Гуцериева стали скупать на рынке акции «дочек» «Славнефти». В результате после долгих судебных разбирательств конфликт был урегулирован. Однако миноритарные пакеты акций «Славнефти» и ее «дочек» оказались в собственности траста, совладельцами которого стали акционеры ТНК, «Сибнефти» и Михаил Гуцериев. Стало очевидно, что президент «Славнефти» в процессе приватизации будет играть свою игру. Поэтому его сняли с должности, но по вопросу преемника руководящие органы государства не смогли прийти к согласованному решению.

Председатель правительства Михаил Касьянов предложил назначить президентом «Славнефти» ее вице-президента Юрия Суханова. Это стало бы победой «старомосковской» элитной группы, так как до прихода в «Славнефть» Юрий Суханов работал в «Сибнефти». Это не понравилось «силовикам», чьи интересы в этом конфликте представлял «Межпромбанк». После отставки Михаила Гуцериева ряд менеджеров «Межпромбанка» пришли на работу в «Славнефть». Однако своего кандидата на пост президента у них не было. На помощь им пришла «Роснефть»: вице-президент этой компании Анатолий Барановский был выдвинут на пост президента «Славнефти». Правда, пролоббировать его выдвижение от государства не удалось, поэтому Барановского на пост президента выдвинуло правительство Белоруссии, которому принадлежало 10,9 % акций «Славнефти». Чтобы убрать конкурента в лице Юрия Суханова Министерство внутренних дел во главе с «петербуржцем» Борисом Грызловым объявило о возбуждении против него уголовного дела. Суханов в это время находился за границей, и ставка явно делалась на то, что он испугается и не вернется в страну. Однако он вернулся, занял пост исполняющего обязанности президента «Славнефти» и категорически отказался ходить на допросы к следователю. Поскольку его кандидатуру поддерживало правительство РФ, владеющее 75 % акций «Славнефти», именно он стал ее президентом. После того как Юрий Суханов официально возглавил госкомпанию, все обвинения против него были сняты.

Первыми шагами Суханова на посту президента стали кадровые перестановки. Менеджеров, которых привел Гуцериев, сменили выходцы из «Сибнефти». В декабре 2002 года прошел конкурс по приватизации 75 % акций «Славнефти». Победил в нем альянс ТНК и «Сибнефти», а «Роснефть», благодаря деятельности чиновников Российского фонда федерального имущества, не была допущена до участия в конкурсе.

В конце 2002 — начале 2003 года началась борьба по вопросу создания в России частных нефтепроводов. Осенью 2002 года компании «ЮКОС», «Сибнефть», ТНК и «ЛУКОЙЛ» выступили с инициативой строительства нефтепровода от месторождений в Западной Сибири в Мурманск. Строительство планировалось вести на средства вертикально-интегрированных нефтяных компаний, соответственно, он должен был стать частным. Ориентировочная стоимость нового нефтепровода была оценена в 4–4,5 млрд. долларов.

Компании объяснили свои планы тем, что добыча нефти в России будет расти и к 2010 году достигнет уровня 500–510 млн. т в год. При этом внутреннее потребление нефтепродуктов, по их расчетам, будет увеличиваться крайне медленно, а значит, дополнительные объемы нефти необходимо экспортировать. Планы «Транснефти» по расширению БТС их не устроили, якобы потому, что через датские проливы не могут проходить танкеры дедвейтом более 140 000 т.

В настоящее время на севере России есть только один незамерзающий глубоководный порт — Мурманск. Если здесь построить терминал для перевалки нефтеналивных грузов, он сможет принимать танкеры водоизмещением до 300 000 т. В этом случае нефть можно будет экспортировать не только по традиционному маршруту — на рынок Европы, — но и в США. Поскольку новый нефтепровод должен был протянуться от Сургута, «Сургутнефтегаз» также поддержал проект. Но Владимир Богданов не стал его активным лоббистом, так что ключевую роль играли первоначальные авторы идеи.

Сначала нефтяники предложили построить нефтепровод с пропускной способностью 60 млн. т нефти в год. Затем они заговорили о возможности проложить трубу на 80 млн. т. Летом 2003 года предполагаемая мощность мурманского трубопровода увеличилась до 150 млн. т. Однако еще в январе 2003 года Михаил Касьянов заявил, что по закону в России не может быть частных нефтепроводов, все они должны принадлежать государству. Казалось, на мурманском проекте можно ставить крест, но уже в апреле министр энергетики Игорь Юсуфов заявил, что государству не обязательно должно принадлежать 100 % акций нефтепровода. Он сообщил о неимущественных способах контроля над трубопроводами. С ним согласился и Касьянов, принадлежность которого к «старомосковской» элитной группировке оказалась решающим фактором, заставившим его полностью изменить свою позицию по проблеме собственности на трубопроводы. Поэтому председатель правительства поручил «Транснефти», Министерству экономического развития и торговли, МЛР, Минэнерго и Министерству транспорта подготовить ТЭО строительства нефтепровода на Мурманск.

«Петербургские силовики» были настроены категорически против появления в России частных нефтепроводов, ведь это привело бы к дальнейшему снижению их контроля над деятельностью нефтяных компаний. Такой вариант был для них совершенно неприемлем.

Кроме того, «ЮКОС» и «Роснефть» сошлись в схватке за месторождения Восточной Сибири и маршрут экспортного нефтепровода'в Юго-Восточную Азию. «Роснефть» настаивала на необходимости построить трубу в российский порт Находка, а «ЮКОС» — в китайский город Дацин. Зимой 2003 года «Роснефть» и «Газпром» направили президенту РФ письмо, в котором предлагали свои услуги в качестве разработчиков программы по комплексному освоению нефтегазовых месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока. При этом компании предложили разрабатывать крупнейшие месторождения в комплексе. В список были включены помимо прочих Ковыктинское и Верхнечонское месторождения в Иркутской области, лицензия на разработку которых принадлежит «РУСИА Петролеум» (контрольный пакет акций у ТНК-ВР). Президент наложил на это письмо визу «согласен».

Формально чиновники правительства поддержали президента страны. В частности, теперь уже бывший министр энергетики РФ Игорь Юсуфов заявил, что поддерживает предложения компании «Газпром» и «Роснефть» об освоении месторождений Восточной Сибири в качестве единого проекта. По его словам, государство не может устраниться от координации стратегии нефтегазовой отрасли в этом регионе. При этом Юсуфов отметил, что передачи нераспределенных лицензий на разработку месторождений в обход законодательства не будет. Вместе с тем «Роснефть» и «Газпром» предложили определить хозяина Талаканского и Чаяндинского месторождений на закрытом конкурсе, так как в этом случае у госкомпаний было бы гораздо больше шансов получить их под свой контроль, чем в случае проведения аукциона: у частных компаний в настоящее время гораздо больше свободных средств, чем у государственных.

Ответом «старомосковскому» министру Юсуфову стала позиция Министерства природных ресурсов, руководитель которого Виталий Артюхов нашел общий язык с «силовиками». МПР заявило, что для месторождений Восточной Сибири и Якутии более целесообразно применять конкурсы, а не аукционы. Более того, в МПР стали открыто указывать на то, что компания «РУСИА Петролеум» нарушает условия лицензионных соглашений, не ввела месторождения в разработку в указанный срок, а потому лицензии на Ковыктинское и Верхнечонское месторождения у нее необходимо изъять и выставить на конкурс.