Городок легенда об исчезнувшей церкви

Там, где Пушкиногорский район соседствует с Новоржевским, вблизи речки Сороти находится озеро Белогуль - самое большое и самое красивое, по мнению местных жителей, из всех многочисленных озер этого благодатного края. Недалеко от Белогули, километрах в пяти, известное всем Михайловское и рукой подать до села Воскресенского. Озеро и в самом деле чрезвычайно живописное. Оно лежит в красивой долине, воды озера чисты и прозрачны, водится в нем изрядно рыбы. Южный берег Белогули ровен и чист, с востока вплотную подходят леса, у берега западного - небольшой островок, а в северной части Белогули - гористая возвышенность.

Над всеми окрестными холмами величаво высится Городок - высокая гора с крутыми и отвесными склонами. С трех сторон Городок имеет довольно крутой подъем, а на вершину горы ведет одна-единственная дорога. На самой вершине, если подняться, можно увидеть большую, ровную и правильную впадину, напоминающую остатки какого-то подворья. Специалисты склонны предполагать, что когда-то на этом месте было старинное русское укрепление.

Местные же жители, в отличие от ученых, рассказывают о Городке свою историю.

...В незапамятные времена возле самого подножия горы стояло небольшое селение. Жили в нем обычные, скромные и трудолюбивые люди. Чтобы сделать свою деревню еще краше, всем миром построили они церковь на самой вершине горы. Кто бы с какой стороны ни шел, за день пути видел сияние куполов церкви, а звон колоколов разносился по окрестностям на десятки верст.

Но в те годы наши псковские края манили к себе не только любопытствующих путешественников и хватких купцов. Богатства русских земель как магнитом притягивали к себе всяких злых людей из-за рубежа.

В один из очередных набегов вражеский отряд сразу же заприметил церковь на вершине Городка и устремился к селению в надежде на богатую добычу.

Силы были слишком неравны. В короткой и ожесточенной схватке пали все мужчины деревни, способные носить оружие, но ценой своей жизни сумели выиграть время, чтобы женщины, старики и дети успели по крутой тропинке взобраться на самую вершину горы и укрыться в церкви вместе со священником.

Не найдя в деревне больших богатств и жителей, разбойничий отряд бросился вслед за ними вверх к церкви. Вот уже окружили они божий храм, из которого доносилось протяжное и печальное песнопение, и первый из иноверцев уже ухватился за кольцо запертой двери, как вдруг случилось сильное землетрясение. Холм так и заходил под ногами неприятеля, словно живой, а церковь вместе с находившимися в ней людьми ушла под землю, не дав себя осквернить.

А отряда этого разбойного, натерпевшегося великого страха, больше никто не видел. Так и сгинули безвестно.

А на том месте, где стояла церковь, образовалась вот эта впадина, скрывшая и храм, и людей на веки вечные. Правда, некоторые полагают, что ушедшая в землю церковь непременно должна со временем выйти на поверхность и занять свое прежнее место. Поэтому и не зарастает впадина густым и большим лесом, ждет своего часа. А еще по секрету говорят, что если в самом центре впадины лечь на землю, тесно прижаться к земле ухом, то сквозь огромную толщу можно услышать тихое-тихое пение. Это в церкви служба идет.

Заколдованная княжна

С незапамятных времен в тайном, спрятанном глубоко под землей склепе Гремячей башни, за двумя тяжелыми железными дверями стоит гроб, установленный на крытом черным бархатом постаменте. В гробу лежит совсем юная красавица, княжеская дочь. Красавицу ту будто бы в свое время прокляла родная мать, за что - неизвестно: то ли ослушилась родительского наказа, то ли по другой какой причине. Только лежит она теперь без движения в золоченом саркофаге в самом расцве­те девичьих сил, с открытыми глазами и ярким румянцем на щеках, не в силах вымолвить ни звука.

Все пространство зловещего и вместительного склепа занимают бочки с золотом, вплотную подступившие к гробу, а вход в башню и склеп стережет нечистая сила.

Однако есть средство расколдовать злые чары, наложенные на княжну. Для этого надо, чтобы отыскался добрый молодец, который смог бы 12 дней и ночей кряду отчитать без отдыха псалтырь над изголовьем девушки. Злые чары тогда рассеются, нечистая сила отсту­пится, и тому молодцу достанется красавица в жены вместе со всем золотом склепа.

Многие горячие молодые головы в попытке разбогатеть пытались выполнить условия заклятья, но едва приближались ночной порой к заветному месту, как такой жуткий страх закрадывался в душу, что навсегда пропадала охота и к золоту, и к красавице, - своя жизнь дороже!

И все же однажды выискался такой отчаянный смельчак. Ровно в полночь подошел он к башне. С грохотом упали перед храбрецом замки и цепи, со страшным скрежетом отворились железные двери, открывая юноше путь к таинственной усыпальнице. По сырым, заплесневелым ступенькам, обдаваемый замогильным холодом, спустился молодец в склеп и замер пораженный.

Прямо на него был устремлен молящий взор прекрасных очей молодой княжны-красавицы, лежащей в золоченом гробу. Боль, отча­яние, надежда смешались в ее молчаливом взгляде, и заробевший было юноша, покоряясь ему, достал из кармана заранее припасенный псал­тырь и стал по нему читать.

Как только начал юноша читать, страшные видения стали осаждать его со всех сторон. Вся нечисть, что находилась в башне, словно сгово­рилась между собой в изощренных попытках вселить ужас в душу читающего, показывая всю гнусность, мерзость и отвратность своей сатанинской натуры. А молодец крепился изо всех сил, старался не смотреть по сторонам, чтобы не видеть всей этой гадости, и все читал, читал, читал... Шесть дней и ночей отчитал, а когда пошли седьмые сутки, не выдержал и задремал. В ту же минуту ликующая нечисть со злобным воем набросилась на юношу и выбросила вон из башни. Только и успел он заметить скорбно-безутешный взгляд красавицы княжны.

Нашли его ранним утром возле самого края обрыва без чувств. Двое суток после своего неудачного похода юноша не мог вымолвить ни слова. Да и оправившись, не прожил долго и вскоре умер.

А красавица княжеская дочь так и осталась в мрачном подземелье и поныне лежит там, окруженная золотом и нечистой силой, в надежде, что сыщется однажды юноша и сумеет освободить ее от злых чар. Вот этот-то звон золотых монет и слышат иногда в полночь некоторые псковичи.

"Легенды и предания Псковщины", Ю. Степанов, 1993 г.

Тиглицкая русалка

На западном, живописном берегу Псковского озера раскинулось селение с несколько непривычным названием - Круп. Название селе­ния родственно слову «крупа», а в старых документах нередко встреча­ется слово «круп», что означает «небольшой, маленький». Дело в том, что в самом селений есть маленькое озеро, название которого перешло на саму деревню.

Возле селения неумолчно шумит сосновый бор, славящийся множе­ством грибов и ягод, а неподалеку плещется небольшое, метров двести шириной и с километр длиной, озеро Тиглицы, С трех сторон оно защищено хвойным лесом, а на северной стороне озера зеленеют поля. Берега у озера чистые, со светлыми песчаными отмелями и крепким грунтом на дне. Удобнее места для отдыха и купания не сыщешь.

Но вот что еще совсем недавно можно было услышать насчет этого озера от местных старожилов: «Не вздумайте купаться в Тиглице! В нем есть такие бездонные омуты, что как затянет в него человека, так уж ни за что не выплывет он из него!..»

Сейчас-то только разве что редкие старики помнят легенду о Тиглицком озере. А этим старикам рассказывали их бабушки, а у тех бабушек, в свою очередь, были свои бабушки. Так и шла легенда из поколения в поколение.

...Давно это было, в незапамятные времена. Так давно, что никто из людей ни имени ее не сохранил, ни памяти того, как попала она в то озеро. То ли девушка молодая руки на себя наложила от неразделенной любви, то ли еще по какой причине, но знали люди, что живет в Тиглицком озере красавица русалка. Тихими, теплыми вечерами вы­плывала русалка на берег озера, выходила из воды и пряталась в при­брежных кустах. На берегу русалка терпеливо ждала, когда из леса, окружавшего озеро, выйдет какой-нибудь человек.

Иногда ее ожидания затягивались до самого утра, и, печальная, возвращалась русалка обратно в озеро. Но если попадался какой парень или мужчина, то она пускала в ход все свое очарование, все свои прелести, заманивала одурманенного человека к себе, опутывала длинными, шелковистыми волосами и утаскивала на дно озера, в самое темное место. И никто еще из смертных после встречи с ней не возвра­щался назад.

Сколько на ее счету загубленных жизней? Наверное, немало за долгие столетия накопилось, о чем известно только ей самой да еще Всевышнему.

Теперь почти никто не верит в это, только до сих пор некоторые старожилы с наступлением темноты боятся ходить вблизи озера. Кто знает, а вдруг и в самом деле схватит за руку прекрасная тиглицкая русалка и затащит в свое мрачное подземное царство?!

"Легенды и предания Псковщины", Ю. Степанов, 1993 г.

Иваново болото

На западном побережьи озера, на старой дороге из Пскова в Изборск раскинулась большая рыбац­кая деревня по прозванию «Иваново болото».

На краю ее до сего времени сохранились следы каких-то построек из дерева и дикого камня, осо­бенно у бурного ручья, впадающего в озеро.

Рассказывают старые рыбаки, что в давние вре­мена на месте деревни расстилалось топкое болото. Однажды сюда пришел сильный, красивый парень по имени Иван.

Построил Иван избушку на высоком месте близ ручья и стал мастерить: вытесывал из дерева раз­ные надобные вещи, вырезал из липы фигуры зве­рей, животных и раскрашивал их яркими красками, добываемыми здесь же, в болотной руде.

Нарасхват раскупались на ярмарках изделия Ивана. Но мало приносили они дохода ему: едва хватало на хлеб и квас.

Часто по вечерам приходил Иван на берег и дол­го в раздумьи просиживал у бурного ручья. «Вот силища зря пропадает! Хорошо бы эту силищу в помощь к рукам прибрать!» — размышлял Иван.

Ни днем, ни ночью не покидала его дума: как бы заставить ручей работать на благо человека...

И вот взялся Иван за новое дело: рубил и таскал на своих плечах лес, перекатывал к ручью большие валуны и строил мудреные станки.

Сделал запруду, установил станки, и обуздан­ный ручей стал служить человеку. Потянуло сюда людей. Начали строить дома. Росла и богатела Иванова артель.

Продавали они свои изделия не только по сосед­ству — в Пскове, Печорах, но и вывозили в Москву, Питер и на Нижегородскую ярмарку.

А еще прославилась Иванова артель умением ма­стерить легкие рыбацкие суда и тяжелые «будары», которые делались быстро и добротно.

Так на пустыре образовалась большая рыбачья деревня, прозванная в народе в память о трудолю­бивом и смекалистом Иване «Ивановым боло­том».

Легенды озера Чудского, преданья псковской старины, 1959 г.

Преподобный Корнилий и Грозный-царь

В святцах Русской Православной Церкви значится имя преподобномученика Корнилия Псково-Печерского, день памяти которого отмечается 20 февраля (по старому стилю). Об этом выдающемся в свое время человеке, известном не только в Псковском крае, но и всем просвещенным людям средневековой Руси, сохранилось немало лето­писных сведений. В XVI веке Корнилий был игуменом Псково-Печер­ского монастыря, его послушничество пришлось как раз на годы Ливон­ской войны (1558-1583 гг.) - суровой и грозной поры для всего Русского государства. При игумене Корнилий монастырь превратился в мощную и неприступную крепость, став надежным форпостом Пскова на запад­ном рубеже; под стенами монастыря были посрамлены ратники Стефа­на Батория и Лисовского, Густава Адольфа и Наполеона. В 1565 г. возводятся те самые каменные стены и башни, которые сегодня пора­жают красотой и величием.

Известен игумен Корнилий и как просветитель, и как писатель: он составил летопись Печерской обители, написал «Повесть о начале и основании Печерского монастыря». Но все это, так сказать, официаль­ные, документальные свидетельства. А вот что говорит о нем одна из самых старых легенд псковской земли.

Ехал однажды Грозный-царь впереди войска своего под Ригу - немца воевать, врага своего ненавистного. Остановился в Пскове. То-то пришлось псковичам, и старым, и малым, страху натерпеться: не при­веди Господь, нрав-то был у царя Ивана... Но, слава Богу, в тот раз все обошлось тихо-мирно, и поехал Грозный-царь дальше своим путем, через Изборск и Печоры.

Игуменом Печерского монастыря как раз был преподобный Корни­лий, и братией и окрестным людом очень любимый и уважаемый чело­век. Въезжает Грозный-царь в Печоры, направляется к монастырю, позади царские слуги саблями вострыми постукивают, уздечками да шпорами позванивают. Навстречу - Корнилий, встречает государя как положено: с крестом, с иконами, со всей братией.

Благословил Корнилий спешившегося царя да и говорит:

- Позволь мне, государь, ограду вокруг монастыря сделать.

- Да велику ли ограду ты, преподобный Корнилий, делать задумал? - удивился Грозный. - Маленькую ставь, а большой делать не позволю.

- Да я маленькую, - отвечает Корнилий, - я маленькую. Сколь много позволит воловья кожа, такую и поставлю.

- Ну, если на воловью кожу, то ставь, - милостиво разрешил Гроз­ный, посмеявшись в душе простоте игумена.

Сказал так и уехал. Преподобный же Корнилий времени зря не терял и возвел вокруг монастыря не ограду даже, а целую крепость.

При этом и царское указание в точности исполнил: поставил ограду на воловью кожу, предварительно разрезав ее на тоненькие-тоненькие ремешки, да и охватил таким образом большое место. А вокруг того места стены каменные, башни неприступные высятся - крепость да и только.

Отвоевал тем временем Грозный-царь семь лет с немцем, назад возвращается. Проехал на Новый Городок, до Печор всего двенадцать верст осталось, как вздумалось ему с Мериной Горы окрестности вла­стным оком осмотреть. Глянул налево, глянул направо, смотрит - кре­пость стоит.

- Какая такая крепость?! - закричал взбешенный царь. Распалился гневом и поскакал к Корнилию в монастырь, слуги едва за ним поспе­вают.

Преподобный Корнилий, узнав о приезде царя, вновь выходит встречать Грозного, как царский чин того требует, с хлебом-солью да с колокольным звоном.

Подскакал царь на взмыленной лошади к Корнилию, саблю выхва­тил:

- Крепость выстроил! - кричит. - Измену задумал, на меня пойдешь! Хвать саблей - и отрубил преподобному Корнилию голову. А Кор­нилий взял голову в руки и держит перед собой.

Грозный так и затрясся от страха и бросился бежать от казненного, а Корнилий за ним с отрубленной головою в руках. Царь все дальше, а преподобный за ним да за ним.

Так и умчался объятый ужасом царь из Корнилиевой крепости. Все оставил и под Псков больше не ездил.

Иные же говорят, что когда Грозный отрубил Корнилию голову, то тут же раскаялся в содеянном, поднял бездыханное тело и сам отнес его к Успенскому собору. С тех пор дорога от Никольских ворот, где встре­чал Корнилий царя, до Успенского собора называется Кровавой.

А Корнилиева крепость и до сих пор стоит. И не раз с тех лет становилась она неприступной преградой на пути вражьих сил.

"Легенды и предания Псковщины", Ю. Степанов, 1993 г.