Вопрос 6. Специфика культурной антропологии: целостный подход в изучении человека как биокультурного существа

Наиболее распространенное понимание культуры в антропологии можно свести к следующему: это — система знаний и верований, унаследованных членами данного общества (сообщества) и проявляющихся на поведенческом уровне. Отсюда вытекает главный антропологический вывод: чтобы понять культуру того или иного сообщества, необходимо изучить его поведение в повседневных жизненных ситуациях.

Специфика антропологического подхода заключается в направленности исследования на целостное познание человека в контексте определенной культуры.

Причем необходимо выделить наиболее распространенные в антропологической науке исследовательские установки, или векторы познания:

1. Первый вектор антропологического исследования культуры характеризуется установкой на “зеркальное отражение” всех ее сторон и черт при помощи визуальных и иных средств.“Антропология, — подчеркивает К.М.Клахкон, — держит перед человеком большое зеркало и дает возможность посмотреть на себя во всем его безграничном разнообразии”. Вот почему излюбленный метод антропологии — наблюдение.

Явления культуры, которые даны нам непосредственно в процессе наблюдения, содержат объективные и интерсубъективные связи, постижение которых требует уже теоретического подхода.

2. Важное условие антропологического познания культуры — антропологический редукционизм- установка на поиск биологических предпосылок культуры и ее досовременных (традиционных или примитивных) форм. Считается также, что в процессе эволюции человек прошел все стадии культурного развития. Поэтому чтобы познать культуру, необходимо изучить ее первобытные формы. Следующее направление антропологической редукции культуры состоит в том, чтобы найти единые и неизменные основания или составляющие, характерные для всех времен и народов (культурные универсалии).

Еще одной разновидностью антропологического редукционизма следует считать функционализм. Антропологи одни из первых осознали необходимость объективного анализа зависимости между потребностями человека и средствами их удовлетворения, которые вырабатывает и предоставляет культура.

3. Третья особенность антропологического изучения культуры символичность заключается, в первую очередь, в том, что культуру нельзя постичь лишь непосредственным путем, то есть обращаясь либо к внешним, чувственно воспринимаемым и наблюдаемым фактам ее бытия, либо выявляя функциональную зависимость между ними и соответствующими потребностями человека. Инобытие культуры представлено в системе символических средств, которые нуждаются в расшифровке и интерпретации. Поэтому большое внимание антропологи уделяют применению методов семиотики и лингвистики в процессе изучения языка культуры.

4. Четвертая характерная черта антропологического изучения культуры состоит в рефлексивном удвоении культурной реальности, в стремлении раскрыть сознательные и бессознательные состояния субъектов культуры. Не случайно К.Леви-Строс подчеркивал, что антрополог строит свое исследование общества и культуры с позиции наблюдаемого. Знать эту позицию — это значит проникнуть во внутренний мир наблюдаемых, постичь не только состояние их сознания, но и психологические истоки их символического или вербального поведения.

Культурология как интегративная наука формируется на стыке целого ряда научных направлений, создавших собственные традиции изучения культуры. Наиболее важным из них стали философия культуры, культурная антропология, сравнительное языкознание, история культуры, социология культуры и т. д. Специфику антропологической традиции точно подметил американский культурантрополог Л. Уайт. Определив культуру как специфический класс явлений, наделенных символическим значением и присущих только человеческому сообществу, он выявил принципиально важную черту антропологии как науки о человеке, дополнив свое определение соображениями о том, что мир человека –

это мир культуры.

Таким образом, на протяжении более 150 лет антропология, сохраняя целостный подход в изучении человека, как существа биологического и культурного одновременно, выделяла культуру как объект исследования, а мир человека рассматривала как совокупность тщательно изучаемых этнографически, археологически, исторически других культур. Термин «Культура» каждый понимает по- своему. Для одних культура- научаемое поведение. Для других- не поведение как таковое, а его абстракция. Для одних антропологов каменные топоры и керамические сосуды- культура, для других ни дни материальный предмет таковой не является. Одни полагают, что в сознании изучаемых людей, другие- что в сознании самих этнологов.

В последнее время дискуссия вокруг понятия культуры заострилась на проблеме различия между терминами «культура» и «человеческое поведение». Долгие годы антропологи совершенно спокойно определяли культуру как научаемое поведение, свойственное человеческому виду и передающееся от одного индивида, группы индивидов или поколения другим при помощи механизма социальной наследственности. Однако теперь на этот счет возникли сомнения, которые привели к утверждению, что культура есть не само поведение, а лишь его абстракция.

Кребер и Клакхон предложили простое и тактичное решение: пусть психологи имеют дело с поведением, а антропологи занимаются абстакциями поведения. Эти абстракции, мол, и являются культурой. С тех пор вопрос о том, следует ли рассматривать культуру как поведение или как его абстракцию, стал основополагающим во всех попытках выработать адекватную, конструктивную, плодотворную и надежную концепцию культуры.

Американский культурантрополог Л. А. Уайт сделал вывод, что существуют два различных научных подхода к изучению предметов и явлений, зависящих от символической способности человека к символизации. Психология человека и культурология имеют в качестве объекта исследования одни и те же феномены: предметы и явления, зависящие от способности человека символизирования (символаты). А отличаются эти две науки друг от друга различными контекстами, в которых изучаются эти феномены. Таким образом, пишет Л. А. Уайт, культура представляет собой класс предметов явлений, зависящих от способности человека к символизации, который рассматривается в экстрасоматическом контексте. Это определение спасает культурную антропологию от неосязаемых, неуловимых и онтологически не существующих абстракций и снабжает ее реальным, материальным, познаваемым предметом исследования. Ибо оно проводит четкую грань между поведением и культурой; между наукой о психологии и наукой о культуре.