Записи бесед и лекций Гурджиева (отрывки)

Нью-Йорк, 13 марта 1924 г.

 

Самонаблюдение очень трудно. Чем больше вы будете стараться, тем яснее это увидите.

В настоящее время вам следует практиковать его не для получения результатов, а чтобы понять тот факт, что вы не в состоянии наблюдать себя. В прошлом вы воображали, что видите и знаете себя.

Я говорю об объективном самонаблюдении. Объективно вы не можете видеть себя ни на одну минуту, потому что это иная функция, функция мастера.

Если вам кажется, что вы сможете наблюдать себя в течение пяти минут, это Неверно; если вам кажется, что вы сможете наблюдать себя двадцать минут или одну минуту. это одинаково неверно. Если вы просто поймёте, что не сможете наблюдать, это будет правильно. Прийти к этому пониманию – вот ваша цель.

Для достижения этой цели вы должны прилагать непрестанные старания.

Когда вы будете проявлять старания, результатом не будет самонаблюдение в подлинном смысле слова. Но старание укрепит ваше внимание; вы научитесь лучше сосредоточиваться. Всё это пригодится позднее. И только тогда можно будет начать вспоминать себя.

Если вы будете работать добросовестно, вы будете вспоминать себя не чаще, а реже, потому что вспоминание себя требует многого. Оно не так-то легко, оно дорого стоит.

Упражнений в самонаблюдении достаточно вам на несколько лет. Не пытайтесь заниматься ничем другим. Если вы будете работать добросовестно, вы увидите, что вам нужно.

Сейчас вы обладаете только одним вниманием – или в теле, или в чувствах.

 

 

Нью-Йорк, 9 декабря 1930 г.

 

Вопрос: Как можно приобрести внимание?

Ответ: Люди лишены внимания. Вашей целью должно быть его приобретение. Самонаблюдение возможно лишь после приобретения внимания. Начинайте с мелочей.

Вопрос: С каких мелочей можно начинать? Что нам надо делать?

Ответ: Ваши нервозные и беспокойные движения сознательно или бессознательно заставляют каждого человека видеть, что вы не обладаете авторитетом, что вы просто клоун. С этими беспокойными движениями вы не можете быть кем-то. Первое, что вам надо сделать, – остановить эти движения. Сделайте это своей целью, своим идолом. Заставьте свою семью помогать вам. Только после этого вы, может быть, сумеете приобрести внимание. Это – пример деланья.

Другой пример – начинающий пианист никогда не может научиться иначе, нежели понемногу. Если вы хотите играть без предварительной практики, вы никогда не сможете играть подлинную музыку. Мелодии, которые вы будете играть, окажутся какофонией, заставят людей страдать и ненавидеть вас. То же самое с психологическими идеями: для того чтобы приобрести что-нибудь, необходима длительная практика.

Постарайтесь сначала осуществить самые небольшие вещи. Если вашей целью с самого начала будет что-то большое, вы ничего не достигнете. Ваши проявления будут действовать подобно какофонической музыке и вызовут у соседей ненависть к вам.

Вопрос: Что же я должен делать?

Ответ: Есть два вида деланья: автоматическое деланье и деланье в соответствии с целью. Возьмите какую-нибудь небольшую вещь, которую вы сейчас не в состоянии делать, и превратите её в свою цель, в своего идола. Пусть ничто вам не мешает, имейте только эту цель. Если вам удастся сделать это, я дам вам более значительную задачу. Сейчас вы чувствуете желание делать слишком большие для вас вещи: это ненормальное желание. Вы никогда не сможете сделать их, и такое желание удерживает вас от того, чтобы делать небольшие вещи, которые вы могли бы делать. Уничтожьте это желание, забудьте о больших вещах. Поставьте своей целью уничтожение какой-нибудь мелкой привычки.

Вопрос: Кажется, самый худший мой недостаток – чрезмерная разговорчивость. Если я постараюсь говорить поменьше. будет ли это хорошей задачей?

Ответ: Для вас – несомненно. Вы всё портите своими разговорами. Эти разговоры создают преграды вашим делам. Когда вы слишком много разговариваете, из ваших слов исчезает весомость. Постарайтесь преодолеть эту привычку. Если вы сумеете это сделать, на вас изольются многие благословения. В самом деле, задача очень хорошая. Но это большая вещь, а не маленькая. Обещаю вам, что если вы добьётесь этого, даже если меня здесь не будет, я узнаю о вашем достижении и пошлю вам помощь, чтобы вы знали, что вам делать дальше.

Вопрос: А если проявлять терпимость к проявлениям других? Будет ли эта задача хорошей?

Ответ: Терпеливо выносить проявления других – это великая вещь, последняя вещь для человека. На неё способен лишь совершенный человек. Начните с того, чтобы сделать своей целью, или своим идолом, способность переносить какое-нибудь одно проявление одного лица, которое вы сейчас не в состоянии вынести без нервозности. Если вы "захотите", вы "сможете". Без "хотенья" вы никогда не "сможете". Желание – самая могучая вещь в мире. Всё происходит благодаря сознательному желанию.

Вопрос: Я часто вспоминаю свою цель, но у меня не хватает энергии делать то, что я считаю нужным.

Ответ: Человек не имеет энергии для выполнения намеренных целей, потому что вся его сила, приобретённая ночью, во время пассивного состояния, растрачивается на отрицательные проявления. Это автоматические проявления, противоположные положительным, волевым проявлениям.

Для тех из вас, кто уже способен автоматически вспоминать свою цель, но не имеет силы добиться её, я рекомендую следующую практику. Посидите в уединённом месте, по крайней мере, час. Расслабьте все мускулы. Дайте свободу течению ассоциаций, но не поддавайтесь им. Скажите им так: если вы позволите мне сейчас сделать то, что я хочу, позднее я удовлетворю ваши желания. Смотрите на свои ассоциации, как если бы они принадлежали кому-то другому, удерживайтесь от отождествления с ними.

В конце часа возьмите кусочек бумажки, напишите на нём свою цель. Сделайте эту бумажку своим идолом. Всё прочее для вас не имеет значения. Вынимайте её из кармана, постоянно перечитывайте, повторяйте это ежедневно.

Таким образом, она станет частью вас, сначала теоретически, а потом и на самом деле. Для приобретения энергии практикуйте это упражнение в спокойном сидении и полном расслаблении мышц, как если бы они были мертвы. Примерно через час, когда всё в вас успокоится, принимайте решение касательно своей цели. Не позволяйте своим ассоциациям поглотить себя. Поставить себе намеренную цель и осуществить её – это даёт магнетизм, способность "делать".

Вопрос: А что такое магнетизм?

Ответ: Человек обладает двумя субстанциями: субстанцией активных элементов физического тела и субстанцией активных элементов астрального тела. Обе субстанции, смешиваясь, образуют третью; такая смешанная субстанция собирается в отдельных частях человеческого тела, а также образует вокруг него особую атмосферу, подобную атмосфере вокруг планеты. Атмосфера разных планет постоянно приобретает или теряет те или иные субстанции вследствие влияния других планет. Так и человек, окруженный другими людьми, подобен планете, окруженной другими планетами. В известных пределах, когда встречаются две атмосферы, которые являются "симпатическими", между ними образуется связь, возникают законные следствия. Нечто проистекает. Объём атмосферы остаётся прежним, но качество её меняется. Человек может управлять своей атмосферой. Она, как электричество, имеет отрицательную и положительную части. Одну часть можно увеличить и заставить её течь в виде тока. Всё имеет положительное и отрицательное электричество. Желания и нежелания человека могут быть положительными и отрицательными. Астральный материал всегда противостоит физическому материалу.

В древности священнослужители излечивали болезнь благословением. Некоторым из них приходилось возлагать на больного руки: одни могли исцелять вблизи, другие – на расстоянии. "Священнослужитель" – это человек, который смешивает субстанции и излечивает других. Он – магнетизёр. У больных не хватает смешанных субстанций, не хватает магнетизма, "жизни". Эту "смешанную субстанцию", если она сконцентрирована, можно увидеть. Аура, или сияние, реальная вещь; иногда её можно видеть в святых местах или в церквях. Месмер заново открыл применение этой субстанции.

Чтобы применять эту субстанцию, вы должны сперва её приобрести. Она тождественна вниманию и приобретается лишь посредством сознательной работы и намеренного страдания, посредством добровольного деланья мелочей. Сделайте какую-нибудь небольшую цель своим идолом, и вы устремитесь к приобретению магнетизма. Подобно электричеству, магнетизм можно сконцентрировать и направить по течению. В подлинной группе дают настоящий ответ на этот вопрос.

 

 

Нью-Йорк, 22 февраля 1924 г.

 

Одна из этих субстанций формируется, когда мы страдаем. А страдаем мы всякий раз, когда лишены механического спокойствия. Есть разные виды страдания. Например, я хочу что-то вам сказать, но чувствую, что лучше ничего не говорить. Одна сторона хочет сказать, другая хочет хранить молчание. Борьба производит некоторую субстанцию. Постепенно эта субстанция собирается в определенном месте.

Вопрос: Что такое вдохновение?

Ответ: Вдохновение – это ассоциация. Это работа одного центра. Вдохновение – дешёвая вещь, поверьте мне. Только конфликт, спор может привести к какому-то результату.

Везде, где существует активный элемент, есть и пассивный элемент. Если вы верите в Бога, вы верите и в дьявола. Всё это не имеет ценности. Хороший вы человек или плохой это не важно. Только конфликт между двумя сторонами имеет какую-то важность. Когда в вас многое накопилось, может проявиться что-то новое.

В любой момент внутри вас возможен конфликт. Вы никогда не видите себя и поверите тому, что я говорю, только тогда, когда начнёте вглядываться в себя – тогда вы увидите. Если вы попробуете делать что-то такое, что делать не хочется, вы будете страдать. И если вам хочется что-то сделать, а вы не делаете, вы тоже страдаете.

То, что вам нравится, хорошее или плохое, имеет одну и ту же ценность; добро – относительное понятие. Только если вы начнёте работать, возникнут ваши добро и зло. Вопрос: Конфликт между двумя желаниями ведёт к страданию. А ведь некоторые страдания приводят в сумасшедший дом. Ответ: Страдания бывают разные. Начнём с того, что разделим их на два вида: первый – бессознательное страдание; второй – сознательное.

Страдание первого рода не даёт результатов. Например, когда вы страдаете от голода, потому что у вас нет денег на хлеб. А вот если у вас есть хлеб, и вы не едите его и страдаете, – это лучше.

Если вы страдаете в каком-то одном центре, мыслительном или эмоциональном, вы попадаете в сумасшедший дом.

Страдание должно быть гармоничным. Должно существовать соответствие между грубым и тонким, иначе что-нибудь может сломаться.

У вас много центров: не три, не пять, не шесть, а больше. Между ними есть такое место, где может происходить спор. Всякое равновесие можно нарушить. Вы построили дом; но равновесие оказалось нарушенным, дом падает, и всё разрушается.

Я сейчас объясняю вещи теоретически, для того чтобы иметь материал для взаимопонимания.

Делать какое-то, хотя бы и небольшое, дело – это значительный риск. Страдание может иметь серьёзные результаты. Сейчас я говорю о страдании теоретически, для понимания, но поступаю так только сейчас. В Институте не думают о будущей жизни, в нём думают только о завтрашнем дне. Человек не может видеть, не может верить. Только когда он знает себя, знает свою внутреннюю структуру, только тогда он способен видеть. А сейчас мы учимся лишь внешним образом.

Можно изучать Солнце и Луну. Но человек внутри себя имеет всё. Внутри меня есть Солнце, Луна, Бог. Я – это вся жизнь в её полноте.

Для того, чтобы понимать, необходимо знать самого себя.

 

 

"Аббатство", 17 января 1923 г.

 

...Повторяю, что до настоящего времени вы не работаете как люди и, тем не менее, имеете возможность научиться работать по-человечески. Работать как человек – значит работать так, чтобы работающий понимал, что он делает, думал о том, почему и зачем он делает сейчас то или другое, как нужно было это сделать вчера, как он сделает это завтра, как это делается обычно, нет ли лучшего способа. Если человек работает правильно, ему удаётся работать всё лучше и лучше. Но когда работает существо с двумя мозгами, между его вчерашней, завтрашней и сегодняшней работой нет никакой разницы.

За всё время нашей работы ни один человек не работал по-человечески. А для Института существенно, чтобы вы работали именно так. Каждый должен работать за себя, потому что другие ничего за него не сделают. Если вы, скажем, способны набить папиросу как человек, то вы уже знаете, как соткать ковёр. Человеку дан весь необходимый аппарат для того, чтобы он мог делать всё. И каждый может сделать всё то, что могут сделать другие. Если может один, могут и все. Гений, талант – всё это чепуха. Секрет прост: делать вещи как человек. Тот, кто может думать и делать вещи как человек, может сделать любую вещь не хуже, чем другой человек, который делает её всю свою жизнь, но не по-человечески. То, чему один выучился в десять лет, другой узнаёт в два-три года и затем делает это лучше, чем тот, кто истратил на работу всю свою жизнь. Я встречал людей, которые до учения всю жизнь работали не так, как люди; но когда они научились, они легко стали выполнять самую трудную, самую тонкую, а также самую грубую работу, которой никогда раньше не знали. Секрет невелик и очень прост: нужно научиться работать как человек. А это значит: когда человек делает какую-то вещь, он одновременно думает о том, что он делает, исследует вопрос о том, как нужно делать эту работу, во время работы забывает обо всём – о бабушке, о дедушке, о еде.

Вначале это очень трудно. Я дам вам теоретические указания, как нужно работать; остальное зависит от вас, от каждого отдельного человека. Но предупреждаю вас, что я скажу лишь столько, сколько вы вложите в практику. Чем больше будет вложено в практику, тем больше я скажу. Даже если люди работают так всего час, я буду говорить им сколько необходимо, двадцать четыре часа, если потребуется. А что касается тех, кто будет продолжать работу как раньше, – ну их к дьяволу.

 

 

"Аббатство", 12 июня 1923 г. (Отрывки из бесед)

 

"Мы никогда не завершаем того, что собирались сделать, как в больших, так и в малых делах. Мы идём смотреть и возвращаемся делать. Подобным же образом саморазвитие невозможно без дополнительной внешней силы, а также без толчка изнутри".

"Мы всегда используем больше энергии, чем это необходимо; мы напрягаем ненужные для работы мускулы; мы позволяем мыслям вертеться; мы реагируем с чрезмерной силой чувств. Расслабьте мускулы, пользуйтесь только теми, которые необходимы; сдерживайте мысли и не выражайте чувства, когда не хотите этого. Пусть вас не затрагивают внешние воздействия, ибо они сами по себе безвредны; это мы позволяем себе чувствовать себя оскорбленными".

"Тяжёлая работа – это вклад энергии с хорошими процентами. Сознательное употребление энергии – оплата вклада, а автоматическое её употребление – бесполезный расход". "Когда тело восстаёт против работы, быстро наступает усталость; но отдыхать не следует, потому что это будет победой тела. Когда тело желает отдохнуть, не отдыхайте; когда ум знает, что ему нужно отдохнуть, отдохните; нужно только знать и различать язык тела и ума и быть честным". "Без борьбы нет прогресса, нет результатов; всякое разрушение привычки производит перемену в машине".

 

 

"Аббатство", 30 января 1923 г. (Энергия и сон)

 

Вы, вероятно, слышали на лекциях, что за каждые двадцать четыре часа наш организм вырабатывает определённое количество энергии для своего существования. Повторяю: определённое количество. Это количество гораздо больше, чем требуется для нормального расходования, но, поскольку наша жизнь неправильна, мы расходуем большую её часть, а иногда и всю энергию целиком – и расходуем непроизводительно.

Один из главных факторов потребления энергии – это наши ненужные движения, совершающиеся в повседневной жизни. Впоследствии, на основании некоторых экспериментов вы увидите, что большая часть этой энергии тратится как раз тогда, когда мы совершаем менее активные движения. Например, сколько энергии расходует человек за день, целиком отданный физической работе? Много. Однако он истратит её гораздо больше, если будет сидеть и ничего не делать. Наши крупные мускулы потребляют меньше энергии, потому что они менее приспособлены к реагированию на импульсы: их можно привести в движение только при помощи значительной силы. Например, сейчас я сижу здесь, и вам кажется, что я не двигаюсь. Но это не значит, что я не трачу энергии. Каждое движение, каждое напряжение, значительное или незначительное, возможно только благодаря трате энергии. Смотрите, рука напряжена, а я не двигаюсь. Однако я трачу сейчас больше энергии, чем если бы двигал ею вот так... (Демонстрирует.)

Это очень интересная вещь, и вы должны постараться понять то, что я говорю об импульсах. Когда я делаю внезапное движение, энергия течёт внутрь мускулов: но когда я повторяю это движение, импульс более не забирает энергию. (Демонстрирует.) В тот момент, когда энергия дала первоначальный толчок, поток энергии прекращается, и руководство движением берёт на себя импульс.

Напряжение требует энергии. Если напряжение отсутствует, расходуется меньше энергии. Если моя рука напряжена так, как сейчас, требуется постоянный приток энергии; а это значит, что она связывается с аккумуляторами. Если я двигаю рукой таким образом и делаю это с перерывами, я трачу энергию.

Если человек страдает от хронического напряжения, то, даже если он ничего не делает, допустим, просто лежит, он расходует больше энергии, чем тот, кто тратит целый день на физическую работу. Но человек, не имеющий этих незначительных физических напряжений, не растрачивает понапрасну энергию, когда не работает или не двигается.

Теперь мы должны спросить себя, много ли среди нас людей, которые свободны от этой ужасной болезни? Почти все мы (мы говорим не о людях вообще, а о присутствующих; остальные нас не интересуют), почти все мы имеем эту восхитительную привычку.

Нам необходимо помнить, что энергия, о которой мы сейчас так просто и легко говорим, которую так быстро, без необходимости, непроизвольно тратим, – эта самая энергия нужна для работы, которой мы намерены заняться и без которой ничего не сможем добиться.

Больше энергии мы не получим; её приток в организм не увеличится; машина останется такой же, какой она создана. Если машина устроена на производство тока в десять ампер, она будет производить ток в десять ампер. Силу тока можно увеличить только в том случае, если изменить диаметр провода и количество его витков. Например, один виток представляет собой нос, другой – ногу, третий – цвет лица или размеры желудка. Таким образом, машину изменить нельзя, её устройство остаётся прежним. Количество энергии, которое она производит, постоянно; и даже если машину эксплуатировать правильно, это количество возрастет лишь незначительно.

То, что мы намерены делать, требует большого количества энергии и определённых усилий. Эти усилия также потребуют много энергии. С усилиями, которые мы совершаем сейчас, с таким щедрым расходом энергии, сделать то, что мы планируем, невозможно.

Итак, с одной стороны, нам требуется большое количество энергии, с другой же – наша машина устроена таким образом, что не в состоянии произвести больше. Где же выход? Единственный выход, единственный метод, единственный возможный способ – экономить ту энергию, которую мы имеем. Поэтому, если мы хотим иметь много энергии, когда она нам потребуется, мы должны научиться экономить всюду, где только можно.

Достоверно известно: один из главных источников утечки энергии – наше непроизвольное напряжение. Существуют и другие виды утечки энергии, но исправить их гораздо труднее, чем первый. Поэтому мы начнём с самого лёгкого, с простейшей задачи – с того, чтобы избавиться от этой утечки.

 

 

* * *

 

Сон человека – не что иное, как разрыв связи между центрами. Центры человека никогда не спят. Поскольку ассоциации составляют их жизнь, их движение, они никогда не прекращаются, никогда не останавливаются. Остановка ассоциаций означает смерть. Движение ассоциаций не прекращается ни в одном центре, ни на одно мгновенье; оно протекает даже во время глубочайшего сна.

Если человек в состоянии бодрствования видит, слышит, чувствует свои мысли, то и в состоянии полусна он также видит, слышит, чувствует свои мысли и называет это состояние сном. Даже когда он думает, что абсолютно перестал что-либо видеть или слышать – и тоже называет это состояние сном, – даже тогда движение ассоциаций продолжается.

Единственная разница здесь – в силе связей между одним и другим центром.

Память, внимание, наблюдение – это не более, чем наблюдение одного центра за другим; один центр как бы смотрит на другой. Следовательно, самим центрам остановка и сон не нужны; сон не приносит центрам ни вреда, ни пользы. Так называемый сон предназначен не для того, чтобы дать центрам отдых. Как я уже сказал, глубокий сон приходит тогда, когда прервана связь между центрами. Действительно, глубокий сон, полный отдых для машины – это такой сон. когда прекращаются функции всех связей, всех звеньев. У нас несколько центров, поэтому так много связей – пять связей.

Для нашего бодрственного сознания характерно то обстоятельство, что все эти связи остаются нетронутыми. Если же одна из них прервана или перестала функционировать, тогда мы и не спим, и не бодрствуем.

Одно звено выпало – и мы более не спим, но и не бодрствуем. Если выпало два звена, мы бодрствуем ещё меньше, но опять-таки не спим. Если выпало ещё одно, мы не бодрствуем и всё ещё не спим по-настоящему – и так далее.

Следовательно, существуют градации между бодрственным состоянием и сном. Говоря об этих градациях, мы берём средние данные: есть люди с двумя связями, другие имеют их семь. Мы взяли для примера пять – это не совсем точно. Таким образом у нас получается не два состояния, как мы думали, из которых одно – это бодрствование, а другое сон, а несколько состояний. Между самым активным и напряжённым состоянием, в котором только можно находиться, и самым пассивным состоянием сомнамбулического сна существуют определённые градации. Если разрушается одно из звеньев, это на поверхности ещё не заметно и окружающими не отмечается. Есть люди, у которых способность двигаться, ходить, жить прекращается лишь тогда, когда прерваны все связи между центрами: есть и такие, для которых достаточно прервать две связи, чтобы заснуть. Если мы расположим между сном и состоянием бодрствования семь связей, то найдутся люди, которые продолжают жить, разговаривать, ходить, находясь в третьей степени сна.

Глубокие состояния сна одинаковы для всех, но промежуточные степени зачастую являются субъективными.

Существуют даже "чудесные" случаи, когда люди проявляют наибольшую активность при разрыве одной или нескольких связей. Если такое состояние стало привычным для человека в силу его воспитания, если он приобрёл в этом состоянии всё, что имеет, то на нём построена вся его деятельность, и потому он не может быть активным при отсутствии этого состояния.

Для вас лично активное состояние относительно – вы можете быть активным в некотором состоянии. Но существует объективное активное состояние, когда все связи остаются нетронутыми; существует и субъективная активность в свойственном ей состоянии.

Итак, имеется много степеней сна и бодрствования. Активное состояние – это такое состояние, когда мыслительная способность и внешние чувства работают в полную мощность и с полной нагрузкой. Нас должны особо интересовать объективное, т.е. подлинное, состояние бодрствования и объективный сон. "Объективный" – это значит фактически активный или пассивный. Лучше не стараться самому быть таким, следует только понять.

Во всяком случае, каждому следует уяснить, что цель сна достигается тогда, когда прерваны все связи между центрами. В этом случае машина способна производить то, что вызывает сон. Таким образом, слово "сон" означает состояние, когда все связи между центрами прерваны.

Глубокий сон – такое состояние, когда мы не видим никаких сновидений и ничего не ощущаем. Если люди видят сны, это значит, что одна из связей осталась нетронутой, поскольку память, внимание и ощущение – не более, как наблюдение одного центра над другим. Следовательно, когда вы видите и помните то, что происходит внутри вас, это значит, что один центр наблюдает за другим. И если он способен наблюдать, значит, существует нечто, позволяющее производить такое наблюдение, т.е. связь не прервана.

Таким образом, если машина находится в полном порядке, ей требуется совсем немного времени для производства того количества материала, для которого предусмотрен сон; во всяком случае, это время меньше того, что мы привыкли тратить на сон. То, что мы называем "сном", когда спим от семи до десяти часов или Бог знает сколько, – это не сон. Большая часть этого времени тратится не на сон, а на переходные состояния, на ненужное состояние полусна. Некоторым людям требуется несколько часов, чтобы заснуть, а потом несколько часов, чтобы прийти в себя. Если бы мы засыпали немедленно и так же быстро переходили от сна к бодрствованию, мы тратили бы на этот переход треть или четверть того времени, которое тратим сейчас. Но мы не знаем, как самим прервать эти связи; и у нас они прерываются и восстанавливаются механически.

Мы остаёмся рабами этого механизма. Когда "чему-то" захочется, мы переходим в другое состояние, когда нет – нам приходится лежать и ждать, пока "что-то" даст нам разрешение на отдых.

Эта механичность, это ненужное рабство и нежелательная зависимость имеет несколько причин. Одна из них – состояние хронического напряжения, о котором мы говорили вначале и которое является фактором утечки нашей резервной энергии. Как видите, освобождение от хронического напряжения служит двойной цели: во-первых, мы сохраним больше энергии; во-вторых, избавимся от бесполезного лежания в ожидании сна. Итак, вы видите, какая это простая вещь, как легко её достичь, как она необходима. Освободиться от напряжения – дело огромной важности.

Позднее я дам вам для этой цели несколько упражнений. Советую отнестись к ним очень серьёзно и постараться получить от них то, что они могут дать.

Необходимо любой ценой научиться избегать напряжённости, когда в ней нет нужды. Когда вы сидите и ничего не делаете, пусть ваше тело спит. Когда вы спите, делайте это таким образом, чтобы спало всё ваше существо.

 

 

Нью-Йорк, 15 марта 1924 года.

 

Вопрос: Существует ли какой-нибудь способ продлить жизнь?

Ответ: Разные школы предлагают множество теорий продления жизни; этим заняты многие системы. До сих пор существуют доверчивые люди, которые верят даже в эликсир жизни.

Объясню схематично, как я понимаю этот вопрос.

Вот часы. Вам известно, что есть часы разных марок. На моих часах главная пружина рассчитана на двадцать четыре часа; через двадцать четыре часа они перестают работать. Часы других марок могут идти неделю, месяц, может быть, даже год.

Но механизм завода всегда рассчитан на определённое время – и остаётся таким, каким его сделал часовой мастер.

Вы, вероятно, видели, что часы имеют регулятор скорости; если привести его в действие, часы пойдут медленнее или быстрее. Если совсем. убрать его, главная пружина очень (быстро раскрутится, и завод, рассчитанный на двадцать четыре часа, израсходуется за три-четыре минуты. И наоборот, часы могут идти неделю или месяц, хотя система их хода рассчитана на двадцать четыре часа.

Люди подобны часам. Наша система уже установлена, у каждого человека свои пружины. При разной наследственности бывают разные системы организма. Например, у одного человека система рассчитана на семьдесят лет. Когда главная пружина раскрутилась, жизнь подходит к концу. У другого механизм рассчитан на сто лет; похоже, что его изготовил другой мастер.

Таким образом, каждый человек имеет своё время жизни, и мы не можем изменить свою систему. Каждый человек остаётся таким, каким он сделан, и длительность нашей жизни изменить нельзя; пружина раскручивается, мне приходит конец. У некоторых людей пружина может раскручиваться всего одну неделю. Длительность жизни предопределена при рождении, и если мы думаем, что можем что-то здесь изменить, это чистое воображение. Чтобы это удалось, пришлось бы изменить всё – наследственность, своего отца, даже свою бабушку! Для такой операции время уже слишком позднее.

Наш механизм нельзя изменить искусственно, и всё же возможность жить дольше есть. Я сказал, что можно заставить главную пружину раскручиваться вместо двадцати четырёх часов целую неделю. Или устроить наоборот: система рассчитана на пятьдесят лет, а сделать так, чтобы главная пружина раскрутилась за пять или шесть лет.

У каждого человека есть такая главная пружина – это наш механизм. Раскручивание этой пружины – наши впечатления и ассоциации.

Только у нас две или три скрученные пружины – столько же, сколько имеется центров. Центры соответствуют пружинам. Например, ум – это пружина; наши умственные ассоциации имеют определённую длину; мышление напоминает раскручивание катушки ниток. Нить на каждой катушке имеет определённую длину. Когда я думаю, нить разматывается; в моей катушке пятьдесят метров нити, а в его – сто. Сегодня я истратил пять метров, завтра – два, столько же послезавтра; и когда пятьдесят метров подходят к концу, подходит к концу и моя жизнь. Длину нити изменить нельзя.

Но точно так же, как можно за десять минут раскрутить главную пружину, заведённую на двадцать четыре часа, можно очень быстро истратить и самую жизнь. Единственная разница в том, что в часах обычно одна пружина, а у человека их несколько. Каждому центру соответствует пружина определённой длины. Когда раскрутилась одна пружина, человек может продолжать жить. Например, его мышление рассчитано на семьдесят лет, а чувства – на сорок. Поэтому после сорока лет он продолжает жить без чувств. Но раскручивание пружин можно ускорить или замедлить. Здесь нельзя ничего выработать; единственное, что остаётся – это экономить. Время пропорционально потоку ассоциаций; оно относительно.

Каждый легко припомнит следующие факты. Например, вы сидите дома; вы спокойны. Вы чувствуете, что просидели так пять минут, но часы показывают, что прошёл уже час. В другой раз вы кого-то ждете на улице, вы беспокоитесь, придёт ли этот человек, вы думаете, что прождали час, тогда как прошло всего пять минут. Это происходит потому, что в течение данного промежутка времени у вас было много ассоциаций: вы думали о том, почему не приходит этот человек, не попал ли он под автомобиль и т.п.

Чем более вы сосредоточены, тем быстрее идёт время. Час может пройти незаметно, потому что когда вы сосредоточены, у вас очень мало ассоциаций, мало мыслей, мало чувств; и время кажется коротким.

Время субъективно; оно измеряется ассоциациями. Когда вы сидите не сосредоточившись, время кажется долгим. Вне нас времени нет, время существует для нас только как внутреннее переживание.

Ассоциации продолжаются в других центрах так же, как и в мыслительном центре.

Секрет продления жизни зависит от способности расходовать энергию наших центров медленно и только преднамеренно. Научитесь мыслить сознательно, это приводит к экономному расходованию энергии. Не спите.

 

 

Америка, 29 марта 1929 г. (Сущность и личность)

 

...Вам необходимо понять, что в каждом человеке есть две совершенно отдельные части, как бы два разных человека – его сущность и его личность.

Сущность – это "я", наша наследственность, наш тип, характер, природа.

Личность – случайная вещь: воспитание, образование, взгляды, т.е. всё внешнее. Это как одежда, которую вы носите; ваша искусственная маска, результат вашего воспитания, влияний вашего окружения, мнений, состоящих из информации и знаний: такие мнения ежедневно меняются, одно из них аннулирует другое.

Сегодня вы убеждены в одном, верите этому и желаете этого. Завтра под воздействием другого влияния ваше убеждение и ваши желания становятся другими. Весь материал, составляющий вашу личность, можно полностью изменить при помощи искусственных способов или случайно, вместе с переменой окружающих вас условий и места. Такая перемена может произойти за очень короткое время.

Сущность не меняется. Например, у меня смуглая кожа, и я останусь таким, каким родился. Это принадлежность моего типа.

Когда мы говорим здесь о развитии и изменении, мы говорим о сущности. Личность пребывает в рабстве; она способна измениться очень быстро, буквально за полчаса. Например, посредством гипноза можно изменить ваши убеждения. Это возможно потому, что они чужды вам, не являются вашей собственностью. А то, что относится к нашей сущности, – это наша собственность.

Мы всегда создаём мнения внутри сущности. Всякое влияние механично возбуждает соответствующее мнение. Вы можете любить меня механически; и таким образом механически регистрируете это впечатление обо мне. Но это не вы. Это впечатление приходит не от сознания; оно приходит механически. Симпатия и антипатия – это вопрос соответствия типов; глубоко внутри вы любите меня, и, хотя знаете умом, что я – плохой человек, что я не заслуживаю вашего расположения, вы не в состоянии разлюбить меня. Или ещё: вы можете видеть, что я хороший человек, но вы меня не любите и таким образом дело остаётся на прежнем месте.

Но можно и не создавать внутренних мнений. В настоящее время вы не способны сделать это, потому что ваша сущность представляет собой функцию. Сущность состоит из многих центров, но личность имеет только один центр – формирующий аппарат.

...Дело в том, чтобы восстановить утраченное, не приобретать ничего нового. Это цель развития. Для этого необходимо различать сущность н личность, разделять их. Когда вы научитесь этому, вы увидите, что и как изменить. Тем временем у вас остаётся лишь одна возможность – учиться. Вы слабы, зависимы, пребываете в рабстве. Трудно вот так, сразу разрушить привычки, накопившиеся за целые годы. Позднее удастся заменить некоторые привычки другими, которые также будут механическими. Человек всегда зависит от внешних влияний; но некоторые влияния мешают ему, а некоторые нет.

Начнём с того, что нам необходимо подготовить условия для работы; таких условий много. В настоящее время вы можете только наблюдать и собирать материал, который полезен для работы; вы не в состоянии различать, откуда исходят ваши проявления-от сущности или от личности. Но если вы станете тщательно смотреть, вы, возможно, впоследствии поймёте это. Пока вы собираете материал, вы не можете ничего увидеть: обычно у человека бывает лишь одно внимание, направленное на то, что он делает. Его ум не видит чувств и наоборот.

Для наблюдения необходимо многое, и прежде всего искренность с самим собою. Это очень трудно; гораздо легче быть искренним с другим. Человек боится увидеть что-то плохое, боится, что, заглянув случайно глубоко в себя, он увидит собственную дрянь, своё ничтожество. Мы имеем привычку отгонять мысли о себе, потому что боимся угрызений совести. Искренность может оказаться ключом, который откроет дверь, и сквозь неё одна часть нашего существа увидит другую. Обладая искренностью, человек способен смотреть и что-то увидеть. Искренность с самим собой очень трудна, потому что сущность обросла толстой коркой. Год за годом человек надевает на себя новую одежду, новую маску. Всё это необходимо постепенн<