Правда, Сланского всё-таки казнили. 18 страница

Поэтому и не удался путч, потому-то он и обрел опереточный характер, что продуман был по-аппаратному, только до момента из­вещения Горбачева о случившемся. Дальше – восьмерка «гэкачепистов» была в этом уверена – все пойдет по накатанной колее: Горбачев все утвердит, все необходимые указы подпишет. И дело в шляпе.

Но М.С. Горбачев не подписал. Дни ему, его семье, конечно, пришлось пережить тяжелые. Очень тяжелые. Но в главном он, навер­ное, был уверен. За судьбу страны он мог уже не волноваться. Он знал, что есть Б.Н. Ельцин, есть еще люди, которых он ценил именно за то, что они не изменят делу демократии, проявят себя в трудную минуту. Для этой роли М.С. Горбачев, быть может, и сохранил их, отодвигая до поры до времени в тень, не особенно препятствуя их попыткам на предшествующих путчу этапах, дистанцироваться от Пре­зидента. А главное, иным за годы перестройки стал народ. Он изба­вился от страха перед коммунистическим монстром. И даже танками его уже теперь не запугать. Пусть народ зол на Горбачева за нужду, тяготы жизни. Материальные блага, удобства, комфорт – дело наживное. Всего можно достичь, если убрать с пути преграды, мешающие движению вперед. А поперек нашей истории, поперек человеческих су­деб лежал коммунистический режим.

Теперь его больше нет.

Вместо заключения.

Ну, хорошо, скажет иной читатель, допустим. КПСС, ее руковод­ство, проводило преступную, антинародную политику. И в этом смысле Антикоммунистическая направленность перестройки была совершенно оправдана, просто необходимой. Иначе кошмар, в котором жили наро­ды еще продолжался бы. Но почему надо чохом отрекаться и от социа­лизма, и от Советов, и от Союза?

Отвечая на этот вопрос и возможные возражения, я мог бы сей­час развернуть систему доказательств в пользу выдвинутой концепции о четырех АНТИ-ипостасях перестройки. Но для этого нет ни места, ни времени. Теперь главное понять, что и социализму Советская власть, развращенная и изнасилованная большевиками, и наш песенный «вели­кий и могучий Советский Союз» – все это плоть от плоти, кровь от крови все той же коммунистической партии. Она отравила все колод­цы, к которым мы могли бы сегодня припасть, чтобы утолить жажду свободы, справедливости, демократии, дружбы и сотрудничества между народами. Тоталитарный режим мог породить только тотальную дегра­дацию. И с этим ничего поделать нельзя. Тем людям, которые еще связывают свои надежды с социализмом, Советской властью и Союзом, дороги идеи, даже скорее мифы, а не реальность. Мы привыкли жить в мире мифотворчества, нам дорога вера в «светлые идеалы», если они даже замараны кровью. Но это пройдет. Жизнь возьмет свое. Ведь пода­вляющая масса народов большинства цивилизованных стран живет богаче и счастливее нас. Без социализма, без Советской власти, без насильственных Союзов.

Я понимаю, у каждого честного человека душа сегодня больше всего болит за судьбу государства. Но прежний Союз не спасти, не обновить. Он был построен на крови, на унижении национального и человеческого достоинства граждан. Его создавали коварно и хитро, хотели сковать все республики неразрывной цепью, держать народы в узде на века. Потому-то и распался прежний Союз. История не про­щает ошибок, а еще больше тех, кто не хочет их исправлять. Я верю, что Союз возродится, но уже на новой, демократической основе. Нуж­но только иметь терпение и уважение друг к другу. Августовская по­беда открыла дорогу к новому Союзу. И вообще к новой жизни.

Сейчас, находясь еще в пылу схваток, что разворачивались у Белого дома России мы, наверное, еще не до конца осознаем, что потерпел поражение не только путч, организованный партаппаратской шпаной. Рухнула до основания система тоталитаризма, претендовавшая быть мировой, посягавшая на право выражать интересы человечества, определять перспективы его будущего. Нет больше мировой системы социализма. Нет больше международного коммунистического движения во главе с КПСС. Вся эта структура начала разваливаться, распол­заться уже давно. По горизонтали и по вертикали. Но последний, сокрушительный удар по ней был нанесен лишь 19-21 августа 1991 го­да. Теперь эти дни действительно можно считать днями избавления от угрозы, которая полтораста лет довлела над человечеством. Мятежный призрак коммунизма уже не бродит по Европе. Его дух нашел упокой там, где впервые победил, впервые материализовался. В нашей много­страдальной стране.

Но торжествовать еще рано. Впереди суровая и, скорее всего, голодная зима, которую убежденные коммунисты, хранящие верность «социалистическому выбору», ждут как манну небесную. Они взбадри­вают себя злорадной мыслью: погодите, подавитесь вы своей демок­ратией, когда жрать нечего будет, когда детей не сможете обогреть. Они знают, у нашего несчастного народа короткая историческая па­мять. За семь послеоктябрьских десятилетий ее вытравили почти до­чиста. Теперь многие могут не ощутить, не понять, не вспомнить, что довели страну до унижения и нищеты, до нынешнего ее бедствен­ного состояния, именно коммунистические вожди. Можно не сомневать­ся, нависшая над народом беда, это единственное спасение для идей­ных борцов «за светлое будущее человечества». В основе всех боль­шевистских побед неизменно были разруха и страдания людей. Тут уж они всегда впереди, на лихом коне. Повернись события к худшему, а вероятность того велика, именно коммунистические вожаки станут за­чинщиками и голодных бунтов, и вдохновителями политических забас­товок с самыми радикальными требованиями. Но не интересы народа поведут их на улицы, а то и на баррикады. Они будут действовать, подчиняясь инстинкту собственного политического самосохранения, ко­торый им дороже и человеческих судеб, и судеб Отечества».

Публикацию статьи «Если бы августовского путча не было, его следовало придумать», считаю достойным завершением задуманной книги. Буду искренне рад, если её содержание поможет читателю убедиться, что будущее может быть реально достижимо и научно постижимо, если эту цель ставить перед собой, действительно чётко, честно, с убеждением в собственной правоте.

Post scriptum.

Завершая книгу, я уже не сомневался, читатели встретят её с интересом. Целенаправленный труд, знания и накопленный опыт позволили получить убедительные результаты, на которые и был расчёт. Благо жизнь научила видеть свою работу и оценивать её как бы со стороны. Не подвергая излишним испытаниям ложную авторскую скромность.

Этот же опыт подсказал, что главный вопрос, который непременно возникнет у каждого после прочтения книги, можно сформулировать так: что по поводу всего написанного думает сам М.С. Горбачёв?

Именно подумает, а не скажет. Знаменитая фраза, произнесённая им после возвращения из Фороса на мятежную московскую земли: «Всего, что знаю, я вам всё равно никогда не скажу», до сей поры не утратила своего сакрального смысла.

И здесь меня осенило. Надо предложить Михаилу Сергеевичу издать книгу под эгидой Горбачёв-Фонда. Необходимыми контактами и надеждами на доброжелательное отношение к предложению я располагал. Примет Горбачёв предложение – возникает одна ситуация. Отвергнет, – совершенно другая. Но в обоих случаях ответ на поставленный вопрос будет практически получен. Интрига, конечно, даже провокация, но уж очень перспективная. Удержаться не смог, хотя и пытался.

На деле, случился, однако, третий вариант, как я теперь понимаю, единственно возможный. М. Горбачёв рукопись принял, с её содержимым ознакомился, – это мне подтвердили его помощники, – но никакого мнения ни о самом содержании книги, ни о перспективах её публикации, предпочёл не высказывать вообще.

Мне в занятой М. Горбачёвым позиции было важно только одно. Из опыта нашего общения мы оба понимали: стоило Михаилу Сергеевичу лишь лёгким намёком дать знать, что публикация книги нежелательна, способна нанести ему политический или моральный ущерб, она бы на свет не появилась. Для меня как для эксперта всегда было гораздо важнее достижение цели исследования, а не оглашение его результатов. Это в нашей стране чаще всего оказывается не к месту и не ко времени.

Летом 1993 года после публикации имперских статей в целом ряде печатных изданий появились отклики полемического характера, предлагавшие вовлечь автора, то есть меня, в дискуссию вокруг проблем будущего России. Мне поступило много звонков, предложений, вплоть до ведения в нескольких изданиях постоянных прогностических рубрик. Я от этих творческих соблазнов отказывался. Собеседники приходили в недоумение. Приходилось объяснять, главное, что я считал необходимым сказать, я уже сделал, повторяться не люблю.

Начиная с 1991 года меня гораздо больше интересовали не сами по себе будущие события, процессы и явления, а методика их постижения. Я и сейчас с гораздо большим увлечением перечитываю уже давно написанное, чем пытаюсь заглянуть в завтрашний день. Поэтому так обильно книга оснащена Приложениями. Скажу больше. Убеждают в продуктивности избранной прогностической методики в конечном итоге именно они, а не обще-теоритические и обще-методические рассуждения на тему о научном предвидении в постановочной части книги.

Прогноз при появлении на свет всего лишь одно из возможных мнений, а вот после его осуществления почти что волшебство. Сегодня, перечитывая их задним числом, с трудом верится, что они были написаны мной пять, десять, пятнадцать, двадцать лет назад. В каждом сбывшемся прогнозе обязательно присутствует какой-то энергетический компонент, призванный олицетворять живую неразрывную ткань связи времён. Такое рождается ощущение.

И последнее. Сейчас, заканчивая книгу, специально посвящённую обретению навыков по научному предвидению, считаю необходимым заявить: прогностический этап моей творческой жизни завершён. Отныне о будущем не только слова, но даже и звука от меня никто не услышит. В этом просто отпала практическая необходимость. Перспектива политического развития России на разумно обозримое будущее предопределена: либо оно будет продолжаться за счёт усилий властей в демократической парадигме, функционально себя уже давно пережившей; либо благодаря растущей самодеятельности российских граждан в стране начнёт складываться система подлинного народного самоуправления.

В первом случае нас ничего хорошего не ждёт. Система, не сумевшая не только предотвратить, но даже смягчить ни один из навалившихся на страну многочисленных кризисов, тем более не сможет найти из них выход. Существующая ныне демократическая система управления обречена на принятие заведомо ошибочных решений. Во втором, – всё окажется в наших собственных руках. А это уже хорошо. Случись какой сбой или просчёт винить в этом будет некого, кроме самих себя. При самоуправлении за спины президентов, министров, депутатов уже не спрячешься.

ПРИЛОЖЕНИЯ.

V Блок №1.

Ключевые прогностические публикации за двадцатилетний период (1991-2011гг.)