Чем Горбачев провинился перед партией

Политическая биография М.С. Горбачева как инициатора перемен началась с его декларации о необходимости начать перестройку с КПСС. Для лидера правящей партии, которой в тот момент еще не противостояла ни в парламенте, ни в жизни организованная оппозиция, такая постановка вопроса была абсолютно правильной, открывающей перспективу возрождения и КПСС, и страны.

Была ли возможность такого развития событий? По всей видимости, да. Что касается рядовых коммунистов, то они давно и морально, и политически были готовы к крутому повороту: уже в открытую говорили о загнивании партии, зазнайстве, непомерном честолюбии и корыстолюбии высших руководителей КПСС. Протест должен был вот-вот выплеснуться наружу. С каждым годом становилось все более заметным сопротивление политическому курсу, проводившемуся геронтологическим политбюро и в руководящих органах КПСС, обкомах и райкомах.

Недовольство зрело не только внутри партии, но и в народе. Высшие эшелоны партийной и государственной власти все острее ощущали на себе возрастающее давление. В этих условиях одно крыло политбюро ЦК КПСС (впоследствии группа так называемых демократов) считало необходимым искать выход, другое (будущие консерваторы) – спасение. И как обычно случается в неясных политических ситуациях, на авансцене появилась неясная политическая фигура – М.С. Горбачев. С одной стороны, молод, энергичен, коммуникабелен, к тому же – выходец из народа, с другой – выдвиженец прежнего руководства, не раз демонстрировавший ему свою преданность, человек, прошедший все ступеньки партийной иерархии, опытный, осмотрительный аппаратный работник.

Понятно, что М.С. Горбачев был компромиссной фигурой. И вся его дальнейшая судьба зависела от того, какая из сторон станет преобладающей. На начальном этапе перестройки в партии фактически развернулась борьба за Горбачева. Это было первое и сразу генеральное сражение. От его исхода зависело все: если победу одержат силы, не утратившие связи с народом, открывалась перспектива обновления страны и возрождения партии; если верх возьмут представители консервативного крыла, то партия неизбежно должна была лишиться права на политическое лидерство, превратиться в тормоз на пути преобразований.

Объективно соотношение сил складывалось поначалу в пользу обновленцев. Курс на перестройку был встречен с энтузиазмом и в партии, прежде всего среди рядовых коммунистов, и в народе. Создавалось впечатление, что у Горбачева есть все, чтобы осуществить задуманное. Однако объективные предпосылки – одно, а позиция политического лидера – другое. Все зависело от того, какой выбор сделает сам М.С. Горбачев. Какое-то время он медлил, лавировал, пытаясь уйти от прямого ответа, пока вопрос выбора не был поставлен ребром. Случилось это на октябрьском (1987 г.) пленуме ЦК КПСС, когда секретарь МГК КПСС Б.Н. Ельцин попросил об отставке, мотивируя свое решение несогласием не только с методами, но и с некоторыми направлениями проводимой М.С. Горбачевым политики.

Тогда Б.Н. Ельцина помимо всего прочего обвинили в том, что он выбрал для своего демарша неподходящий момент. Страна – на пороге 70-летия Великого Октября. Народ охвачен пафосом революционного обновления. В Москву для участия в грандиозном политическом шоу приглашены главы правительств ведущих капиталистических государств. Начали прибывать в столицу на юбилейную встречу и делегации коммунистических и рабочих партий, других революционных, национально-освободительных, демократических движений. И тем, и другим должен был быть предъявлен в авторском исполнении эскиз так называемого нового мышления. И вот в этой обстановке совершает «политическое харакири» Б.Н. Ельцин - один из ближайших сподвижников, а в глазах народа - верный друг и единомышленник М.С. Горбачева.

На первый взгляд поступок действительно безрассудный, достойный осуждения. Но только на первый взгляд. Убежден, что в действиях Б.Н. Ельцина проявилось качество, которое создает крупного политика государственного масштаба, – безошибочная, политическая интуиция, умение поставить назревший вопрос в самую подходящую минуту. Не исключаю, что Б.Н. Ельцин и сейчас не сможет дать исчерпывающего объяснения, почему именно в тот момент он пошел на такой шаг. Здесь проявилась та самая политическая закономерность, которая сама найдет время, место и действующих лиц, чтобы реализоваться. Смысл же разыгравшегося в октябре 1987 года драматического акта состоял в том, что М.С. Горбачеву перед лицом не только своего народа, но и всего мира предстояло сделать выбор: с кем и куда идти?

Тогда он еще был свободен, не обременен невыполненными обещаниями и имел возможность, прислушавшись к предостережениям Б.Н. Ельцина, принять верное решение.

Однако в поведении М.С. Горбачева уже обозначилось намерение полакомиться первыми, недозревшими еще плодами перестройки, покрасоваться перед миром в образе коммуниста-реформатора, который со всеми умеет находить общий язык. Но тут и возник Б.Н. Ельцин со своей неуклюжей отставкой.

Осудив Б.Н. Ельцина, М. С. Горбачев проиграл партию в прямом и переносном смысле, собственноручно поставил крест на своей политической биографии как лидера перестройки. Она превратилась в нескончаемый «переходный период», поскольку Горбачев теперь не столько управлял вышедшими из-под контроля процессами, сколько балансировал на точке, которая не устраивала ни «верхи», ни «низы», ни «правых», ни «левых».

Начиная с октября 1987 года обновленческие тенденции пошли на спад. В обществе все отчетливее стали нарастать антипартийные настроения, хотя авторитет рядовых коммунистов какое-то время еще держался. На общесоюзных выборах в марте 1989 года и следующей весной в местные органы власти они встречали поддержку избирателей, а все нарекания адресовались, как правило, бюрократическому командно-административному аппарату.

Раздвоение политического лица партии быстро привело к тому, что уже сам факт принадлежности к КПСС стали воспринимать как каинову печать. Начался массовый выход из ее рядов. КПСС все больше замыкается в себе, становится все агрессивнее. Наконец летом 1990 года (XXVIII съезд КПСС и Учредительный съезд КП РСФСР) партия дала бой своему Генеральному секретарю. Бой решительный, но после того как М.С. Горбачев «обменял» 6-ю статью Конституции СССР на пост президента страны, по сути дела уже ничего не решавший.

Полагаю, не правы аналитики, представляющие дело так, будто столкновение делегатов обоих съездов с М.С. Горбачевым объясняется тем, что среди них большинство составляли партийные функционеры. Уверен, окажись Горбачев на любом партийном собрании, в любом коллективе, результат будет тот же – основная масса коммунистов не приемлет М.С. Горбачева. И для этого есть веские основания – Горбачев не сумел, будучи генеральным секретарем партии, осуществить и возглавить ее перестройку, упустил имевшиеся для этого шансы. Более того, партия оказалась в двусмысленном положении. На всех перекрестках и площадях ее проклинают, Генеральный секретарь делает вид, что ничего этого не замечает, а как только возникает нужда продвинуть угодное ему политическое решение, то мобилизуются именно партийные структуры. Ведь другой организованной силы, на которую М.С. Горбачев мог бы положиться, у него все равно нет. Хотя теперь, похоже, взаимоотношения между КПСС и Горбачевым становятся весьма сложными. Партия ничего не хочет делать для него бескорыстно, а ему становится все тяжелее с ней расплачиваться, не нанося ущерба своему политическому авторитету.

В конце концов случилось то, что и должно было случиться: партия как политическая сила оказалась на обочине перестройки. И произошло это не в последнюю очередь по вине ее лидера: этого ни те, кто остался в партии, ни те, кто из нее вышел, М.С. Горбачеву никогда не простят.