Царизм и революционное движение

Движению народничества царизм противопоставил ожесточенную карательную политику. Использовались все средства: от полицейского надзора до административных и судебных преследований революционеров. Царская агентура протянула свои щупальца не только в отдаленные места империи, но и за границу, организуя травлю революционной эмиграции. По подозрению в сотрудничестве с революционными организациями тысячи людей отбывали свой срок в ссылке – наиболее массовом административном наказании. Однако ссылка часто способствовала проникновению революционных и просто оппозиционных настроений в самые глухие места.

Революционная борьба все больше приобретала общественный резонанс, чему в немалой степени способствовала сама карательная политика царизма. Героизм и мученичество, как и утверждал Лавров, постепенно создавали вокруг революционеров ореол сочувствия и симпатий. Особенно большую реакцию в обществе вызывали политические процессы.

Первый политический процесс народников был организован по делу ишутинцев. Проходил он в 1866 г. при закрытых дверях и большого общественного резонанса не получил. Но последующие процессы стали приковывать к себе внимание. Очередной крупный процесс состоялся в 1871 г. над нечаевцами. Здесь были налицо злодейские действия Нечаева, и открытым разбирательством царизм намеревался опорочить всех революционеров, набросить на их действия тень уголовщины. Нечаевщина действительно встретила осуждение не только в обывательских кругах, но и среди демократической интеллигенции. Однако процесс так и не зародил у молодежи, студенчества антиреволюционных настроений. Скорее наоборот – заставил глубже задуматься над чистотой принципов революционеров. Помещенные в газетах выступления нечаевцев на суде еще больше приковывали внимание общественности к народному бесправию, пробуждали интерес к людям, которые беззаветно отдавали себя борьбе за освобождение.

В 1877 г. проходил процесс «50-ти». К суду были привлечены участники так называемого кружка «москвичей», которые в основном вели пропаганду среди рабочих ряда фабрик Москвы и некоторых других городов. На скамье подсудимых оказалось все ядро организации, в котором были С.И. Бардина, Л.Н. Фигнер, П.А. Алексеев, И.С. Джабадари и др. Одиннадцать подсудимых отказались от защиты, но при этом договорились в порядке собственной защиты выступить с программными речами. Выступления на суде вылились в политическую демонстрацию. Наибольшую известность получила речь московского ткача Петра Алексеева.

Речь Алексеева в яркой, эмоциональной форме показывала бедственное положение российского пролетариата. Главное, что оценка шла не от стороннего наблюдателя, а от человека, который, по его собственным словам, «чуть ли не с самой колыбели всю свою жизнь зарабатывал 17-часовым трудом кусок черного хлеба». Речь отражала личный опыт многих рабочих 70-х гг. покинувших деревню и «продавшихся капиталисту за сдельную работу». Алексеев видел прямую зависимость бедственного положения рабочих от нерешенности крестьянской проблемы. Им дана удивительно точная характеристика сути реформы 1861 г.: «необходимая, но не вызванная самим народом». Подчеркивается, что «русскому рабочему народу», т. е. и крестьянину, и пролетарию, бесполезно ждать помощи от государства. Помощь может прийти «от одной нашей интеллигентной молодежи».

Высказывания П. Алексеева имели народнический оттенок, но выступал он от имени рабочих. Его знаменитое революционное пророчество – «Поднимется мускулистая рука миллионов рабочего люда (…) и ярмо деспотизма, огражденное солдатскими штыками, разлетится в прах! (…)» – уже отражало подраставшую роль рабочего класса в освободительном движении. Речь Алексеева – первое в истории публичное политическое выступление представителя российского пролетариата.

Самым крупным в дореволюционной России был процесс «193-х». На скамье подсудимых оказались участники «хождения в народ». Суд проходил с сентября 1877 г. по январь 1878 г. Опасаясь широкой гласности, власти организовали этот крупный процесс в тесном помещении, разбив всех подсудимых на 17 групп для раздельного разбирательства. Большинство подсудимых ответило на это бойкотом, заявив о своем непризнании суда. Необычное поведение подсудимых, их постоянные протесты на судебных заседаниях заметно возбудили общественный интерес к процессу. Расчет царизма на подавленность подсудимых и спокойное слушание дел оказался фактически сорванным.

Во время процесса «193-х» наиболее заметный след оставила речь И.Н. Мышкина, выступавшего от имени товарищей и выражавшего взгляды многих участников движения. В речи подчеркивалось, что движение революционной интеллигенции развивается не само по себе, а как «отголосок движения в народе». И в традиционных для народничества выражениях провозглашались социалистические идеалы, при этом особо выделялась мысль, что их реализация возможна только в результате народной революции.

Судьба самого Мышкина сложилась очень трагично. По процессу «193-х» он был приговорен к наиболее суровой мере наказания – 10-ти годам каторги, в 1882 г. бежал, был схвачен во Владивостоке, а в январе 1885 г. был расстрелян за покушение на смотрителя тюрьмы.

Политические процессы 70-х – начала 80-х гг. отражали еще одну особенность российского освободительного движения – активное участие в нем женщин. На всех крупных процессах наряду с мужчинами в качестве подсудимых выступали и женщины-революционерки. Участие женщин придавало движению народничества более гуманный оттенок и создавало особую нравственную атмосферу вокруг революционеров. С этой точки зрения очень показателен суд над В. Засулич, состоявшийся в марте 1878 г. Дело Засулич было представлено как уголовное под видом того, что в его основе было покушение на жизнь высокопоставленного деятеля администрации. Однако в поведении В. Засулич было столько достоинства и убедительности, что суд присяжных под председательством А.Ф. Кони не признал правомерность обвинения и вынес оправдательный приговор. Такой исход дела вызвал восторженную реакцию среди молодежи, вселяя участникам движения новый заряд оптимизма.

Всего было более восьмидесяти процессов над деятелями народничества. Большинство из них приходилось на 70-е – начало 80-х гг. Затем число политических процессов резко сокращается. В течение сравнительно небольшого отрезка времени – чуть больше десятилетия – политические процессы были составной частью общественной жизни России, оставив глубокий след в литературе, изобразительном искусстве.