Изменение общекультурного и образовательного уровня

Завершение построения экономических основ индустриального общества в СССР потребовало и нового уровня об­разования и культуры населения. 60—70-е годы стали периодом перехода к всеобщему среднему образованию. В результате к середине 80-х гг. среднее образование (полное и незаконченное) имели уже почти 94% молодежи. Правда, качественные показатели были иногда еще далеко не лучшими, а сама реализация этого курса напоминала шумные идеологические кампании 20—30-х гг. Заметно выросло и мастерство учительских кадров: удельный вес учителей, закончивших педагогические институты и университеты, вырос с 14% в 1952 г. до 74% в 1982 г.

Несмотря на определенную идеологизацию, содержание школьного образования позволяло достигать высокого уровня знаний у учащихся.

Изменился и уровень общекультурной подготовки. По данным официальной статистики, каждый взрослый городской житель по нескольку раз в год посещал театры, музеи, выставки. Важнейшим и самым массовым видом культурного досуга стало посещение кинотеатров, однако в условиях закрытости советского общества от остального мира интерес зрителей привлекали главным образом зарубежные фильмы.

Традиционная ставка властей на развитие массовых и военно-прикладных видов спорта неизбежно вела к поддержанию значительного интереса болельщиков и зрителей к таким его видам, как футбол, а позже хоккей, фигурное катание и др.

Доступность цен на зрелищные мероприятия (билет в кинотеатр стоил 25 копеек, а в театр — от 50 копеек) давала возможность их массового посещения и даже вела к дефициту билетов на популярные постановки. Ежегодно зрителями театральных спектаклей становилось несколько миллионов человек.

В 70—80-е гг. одним из наиболее популярных жанров культуры стала эстрада. Концерты советских и зарубежных исполнителей (преимущественно из стран социалистического содружества), как правило, собирали полные залы.

Одним из важнейших завоеваний советской системы стала именно массовость культурных мероприятий и доступность учреждений культуры простому человеку.

Семья. Значительные изменения в послевоенные годы претерпела советская семья. Гибель на фронтах войны миллионов мужчин привела к значительному росту числа неполных семей. Даже в начале 80-х гг. демографические последствия войны продолжали сказываться: на 100 мужчин в это время по статистике приходилось 115 женщин.

Не способствовали прочности советских семей и материальные условия жизни (отсутствие нормальных жилищных условий, достаточной заработной платы, необходимого ассортимента товаров и услуг в системе торговли и бытового обслуживания, элементарной бытовой техники и т. п.). В результате всего за неполных двадцать лет число разводов на каждую тысячу браков выросло втрое (в 1963 г. один развод приходился на девять браков, а в 1981 г. — на три).

Одной из самых острых проблем советской семьи стало пьянство. По официальным данным, в начале 80-х гг. до 10% доходов семей тратилось на покупку спиртного (а в селах этот показатель превышал третью часть семейного бюджета). Уже в начале 70-х гг. доходы государства от торговли спиртным составили 19 млрд рублей, что превышало все его расходы на здравоохранение и социальное обеспечение.

Все это вело к сокращению рождаемости и росту смертности. В СССР начала 80-х гг. она превышала аналогичный показатель США ровно вдвое (на 1000 человек здесь приходилось 10,2 умерших, а в Америке — 5,68).

Только за 1970—1975 гг. детская смертность в СССР выросла на треть.

Выход из создавшегося положения власти видели не в укреплении материально-бытовых условий жизни советской семьи, а в «повышении роли партийных организаций» в сфере быта и досуга граждан, попытках поставить под партийный контроль даже вопросы личной жизни: разводы и другие стороны личной жизни коммунистов стали обсуждаться на партийных бюро.

Перемены в повседневном быте. Повседневный быт советского человека за послевоенные годы претерпел серьезные изменения.

В первые послевоенные годы решение жилищной проблемы (особенно в разрушенных районах европейской части страны) проходило путем предоставления места в землянках, вагончиках и в лучшем случае — в коммунальной квартире. Однако с середины 50-х гг. был взят курс на масштабное жилищное строительство, что дало возможность в короткий срок (лишь за 1958—1964 гг.) увеличить жилой фонд страны на 40%. Значительно обновилось и качество жилья — новоселам предоставляли преимущественно отдельные квартиры. Эта тенденция, несмотря на некоторое снижение валовых показателей, сохранилась и в последующие годы.

Вместе с тем принижение роли материальных стимулов к труду на селе, подрыв приусадебного хозяйства колхозников привели уже в начале 60-х гг. к перебоям в снабжении населения продуктами питания. В последующие годы, несмотря на принятые меры, перемен к лучшему не отмечалось. Дефицит продуктов питания стал хроническим. Закупки их за границей могли обеспечить потребности лишь Москвы, Ленинграда и столиц союзных республик, куда устремились в поисках колбасы, масла, мяса миллионы жителей других регионов.

Неразвитость легкой промышленности вела к аналогичному положению дел с товарами повседневного спроса. В условиях тотального дефицита расцвели злоупотребления в сфере торговли.

Начало демонтажа планово-директивной экономики в годы перестройки и перехода на новую систему хозяйствования привело к обвальному нарушению снабжения населения товарами первой необходимости. В регионах (включая Москву) начала вводиться карточная система, отмененная в первые послевоенные годы.

Тем не менее, согласно официальной статистике, к концу 80-х гг. практически в каждой семье был не только минимальный набор мебели, но также телевизор, стиральная машина и холодильник отечественного производства.

Таким образом, завершение построения в СССР экономических основ индустриального общества сопровождалось ростом образовательного и общекультурного уровня населения страны. Вместе с тем общий кризис советской общественной системы нашел проявление в кризисе официальной идеологии, изменении представления советских людей о жизни, переменах в советской семье.

Национальная политика. Единство и дружба народов СССР, ставшие одним из источников победы в войне, в полной мере проявились и в возрождении экономики страны. На восстановлении предприятий областей РСФСР, Украины, Белоруссии, Молдавии, прибалтийских республик трудились представители различных народов. При реконструкции украинского комбината "Запорожсталь" стояли палатки с надписями: "Рига", "Ташкент", "Баку", "Дальний Восток". Заказы по восстановлению этого гиганта индустрии выполняли 200 заводов из 70 городов страны. Более 20 тыс. человек из разных республик прибыли для восстановления Днепрогэса.

На основе вывезенных в ходе войны предприятий формировалась мощная индустриальная база на востоке страны. Были созданы или значительно расширены металлургические центры на Урале, в Сибири, Казахстане, Узбекистане, Грузии. В 1949 г. впервые в мире на Каспии азербайджанские нефтяники начали морскую добычу нефти. Крупное нефтяное месторождение стали осваивать в Татарии.

Продолжился прерванный войной процесс индустриализации республик Прибалтики, западных областей Украины и Белоруссии, Правобережной Молдавии. Создаваемые здесь предприятия оснащались станками и оборудованием, произведенными на заводах Москвы, Ленинграда, Челябинска, Харькова, Тбилиси и других городов СССР. В результате промышленное производство в этих районах страны за годы четвертой пятилетки выросло в 2-3 раза.

"Демократический импульс" войны в полной мере проявился и в росте национального самосознания, обращении народов страны к своим корням, героическим страницам исторического прошлого. Еще в военные годы в Татарии появились работы историков и писателей, посвященные своей прародине - Золотой Орде, ее правителям Батыю, Едигею и др. Они представали не в образе врагов, а выступали как основоположники татарской государственности.

В Башкирии были изданы "Очерки по истории Башкирии", литературные произведения о национальных героях "Идукай и Мурадым", "Эпос о богатырях". В пьесе "Кахым-Туря", посвященной героическому 1812 г., наряду с русскими воинами были показаны герои-башкиры, защищавшие Родину. Такие же произведения появились и у других народов страны. Власти же увидели в них "популяризацию ханско-феодального" прошлого и противопоставление народов.

Национальные движения после войны. Война привела к оживлению национальных движений, которые не прекратили свою деятельность и после ее окончания. На Украине продолжали воевать отряды Украинской повстанческой армии. В Белоруссии только за первый послевоенный год было ликвидировано 900 повстанческих отрядов. Общая численность погибших от рук националистов-подпольщиков партийных и советских активистов в Прибалтике, по неполным данным, составила более 13 тыс. человек. Несколько сотен националистов действовали в молдавском подполье. Все они протестовали против присоединения своих рес­публик к СССР и начавшейся здесь сплошной коллективизации. Сопротивление войскам НКВД было настолько упорным, что продолжалось до 1951 г. Только в Литве, Латвии и Эстонии было изъято 2,5 тыс. пулеметов и около 50 тыс. автоматов, винтовок и пистолетов.

Всплеск национальных движений вызвал и новую волну репрессий. Она "накрыла" не только участников националистического подполья, но и ни в чем не повинных представителей различных народов.

В мае 1948 г. МВД провело операцию "Весна" по депортации из Литвы в Сибирь "членов семей литовских бандитов и бандпособников из числа кулаков". Всего по "весеннему призыву" было отправлено 400 тыс. человек. Аналогичные акции прошли в отношении латышей (было выслано на восток 150 тыс. человек) и эстонцев (50 тыс.). Самыми массовыми были репрессии против населения западных областей Украины и Белоруссии, где общая численность пострадавших составила более 500 тыс. человек.

Преследования осуществлялись не только в форме арестов, ссылок, расстрелов. Запрещались национальные произведения, ограничивалось книгоиздание на родном языке (за исключением пропагандистской литературы), сокращалось число национальных школ.

Вместе с представителями всех других народов в лагерях отбывали сроки заключения и лидеры русского национального движения.

Подобная национальная политика не могла не вызвать в перспективе нового всплеска национальных движений у самых разных народов, входивших в состав СССР.

Еще в последние годы жизни И.В. Сталина произошла смена его ближайшего окружения и реформирование структуры высших партийных органов. Так в 1948 — 1950 гг. Г.М. Маленков, возвращенный после недолгой опалы на пост секретаря ЦК, сфабриковал т.н. «ленинградское дело» против своих главных соперников — председателя Госплана и заместителя председателя Совмина СССР А.Н. Вознесенского и секретаря ЦК А.А. Кузнецова. В 1949 г. они и их сторонники (председатель Совмина РСФСР М.И. Родионов, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) П.С. Попков, председатель исполкома Ленинградского горсовета П.Г. Лазутин и некоторые другие) были арестованы. Обвиненные в попытке превратить Ленинградский обком партии в центр борьбы с ЦК, они были казнены в 1950 г., а многие другие партийные и хозяйственные деятели сосланы в лагеря. Позиции Г.М. Маленкова в Кремле значительно укрепились. Однако, хотя заместитель председателя Совмина и министр государственной безопасности СССР Л.П. Берия и оказал Маленкову помощь в организации «ленинградского дела», противостояние между ними существовало. И.В. Сталин обострял эту борьбу, назначив в 1949 г. на пост первого заместителя председателя Совмина СССР безынициативного и исполнительного Н.А. Булганина. В том же году должности секретаря ЦК и первого секретаря Московского комитета ВКП (б) занял Н.С. Хрущев.

В октябре 1952 г. на XIX съезде партии (ВКП (б) была переименована в КПСС) вместо Политбюро ЦК, состоявшего из 9 членов и 2 кандидатов, был образован Президиум ЦК, включавший 25 членов и 11 кандидатов. В расширившийся высший партийный орган вошли многие деятели, сыгравшие впоследствии важную роль в жизни страны: М.А. Суслов, Л.И. Брежнев, А.Н. Косыгин и др. Во главе Президиума ЦК КПСС И.В. Сталин поставил Бюро: И.В. Сталин, Л.П. Берия, Н.А. Булганин, К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович, Г.М. Маленков, М.Г. Первухин, М.З. Сабуров и Н.С. Хрущев. Именно члены Бюро Президиума ЦК КПСС развернули ожесточенную внутрипартийную борьбу после смерти И.В. Сталина.

И.В. Сталин умер в возрасте 74-х лет 5 марта 1953 г. Для всей страны это означало конец целой эпохи, кого-то пугавший, кем-то благословляемый. Но для высшего партийного руководства смерть вождя, прежде всего, значила старт ожесточенной политической борьбы. Политические разногласия между Л.П. Берией, Н.А. Булганиным, Н.С. Хрущевым, Г.М. Маленковым, К.Е. Ворошиловым, Л.М. Кагановичем и возвращенным на должность министра иностранных дел В.М. Молотовым были невелики. Пожалуй, только Каганович, Молотов и Ворошилов призывали к сохранению в неприкосновенности сталинского режима. Остальные, в том числе и один из главных создателей страшной машины репрессий, Берия, понимали, что советскому обществу необходимы экономические и социально-политические реформы. Соперничество между ними имело характер внутренних интриг. В одном все высшие руководители СССР имели согласие — лидерство в стране может достаться только единственному вождю.

Развернувшаяся борьба за власть сопровождалась и перераспределением властных функций между различными партийно-государственными структурами. Председателем Совета Министров СССР стал считавшийся главным преемником Сталина Г.М. Маленков. Его первым заместителем был назначен Л.П. Берия, возглавивший объединенные министерства внутренних дел и государственной безопасности. Председателем Президиума Верховного Совета СССР стал К.Е. Ворошилов. Секретариат ЦК при такой расстановке призван был играть второстепенную роль, как это и было в первые годы советской власти при жизни Ленина. Первым секретарем ЦК мартовский пленум партии 1953 г. избрал Н.С. Хрущева.

В новой обстановке столкнулись интересы двух политических групп — руководителей с дореволюционным партийным стажем (В.М. Молотов, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов) и более молодых, попавших в верхний эшелон власти в 30-е годы (Г.М. Маленков, Н.С. Хрущев, Л.П. Берия, Н.А. Булганин).

В марте 1953 г. у власти оказался триумвират — Маленков, Берия и Хрущев. Имена Берии и Маленкова продолжали ассоциироваться с их участием в организации репрессий и потому оказались неприемлемы для бюрократического аппарата, несмотря на то, что оба они предлагали свои программы перемен (прекращение «холодной войны», ослабление давления на колхозы и личные хозяйства, развитие легкой промышленности, расширение прав национальных республик). В результате партийные и советские руководители высшего и среднего звена поддержали Н.С. Хрущева. Главным противником Хрущев считал Берию. Обладавший огромной властью министр внутренних дел сразу же после смерти Сталина стал укреплять свои позиции. В мае 1953 г. по его инициативе была проведена широкая амнистия заключенных. Города и села страны наполнили недавние уголовники (хоть Берия и говорил о реабилитации политических заключенных, выпущены из лагерей в подавляющем большинстве были именно уголовные преступники), резко возросла преступность. Л.П. Берия рассчитывал, что при такой расстановке дел его положение заметно укрепится. Эту опасность понимал и Н.С. Хрущев. Он заручился поддержкой 1-го заместителя министра обороны Г.К. Жукова, министра обороны Н.А. Булганина и одобрением Маленкова и подготовил заговор против Берии. 26 июня 1953 г. Л.П. Берию арестовали прямо на заседании Президиума ЦК КПСС. Вопросы госбезопасности выводились из компетенции МВД и ставились под контроль партийных органов. Л.П. Берия обвинялся в превышении власти, организации репрессий, шпионаже и в декабре 1953 г. был расстрелян.

Начался новый этап борьбы Н.С. Хрущева за власть. Теперь его основным оппонентом выступал вчерашний союзник — Г.М. Маленков. Главным козырем Хрущева оставался поиск виноватых в преступлениях времен культа личности. Поводом для расправы с Маленковым стало расхождение в оценке приоритетных задач развития экономики. Если Маленков считал необходимым интенсивное развитие промышленности группы «А», то, по мнению Хрущева, основной задачей являлось выведение из состояния разрухи сельского хозяйства. На пленуме партии в январе 1955 г. Хрущев добился отставки Г.М. Маленкова с поста председателя Совета Министров СССР. Центр власти переместился в Секретариат ЦК КПСС, к его Первому секретарю - Н. С. Хрущеву. Председателем Совета министров стал Н.А. Булганин — давний друг Хрущева, должность министра обороны занял Г.К. Жуков. Однако победа Н.С. Хрущева не была окончательной. Маленков продолжал оставаться заместителем главы правительства, членом Президиума ЦК. Кроме того, за ростом влияния Хрущева с недовольством следили «старые сталинские кадры» — В.М. Молотов, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов. В таких условиях Хрущев продолжал «разыгрывать карту» разоблачения культа личности. Эта тактика давала ему возможность разом избавиться от всех соперников. 31 декабря 1955 г. на заседании Президиума ЦК, посвященного вопросам реабилитации пострадавших в годы сталинского террора, создана специальная комиссия под руководством академика П.Н. Поспелова для изучения всех материалов. В начале февраля 1956 г. «комиссия Поспелова» представила Президиуму доклад, глубоко потрясший всех присутствующих. Хотя В.М. Молотов, Л.М. Каганович и К.Е. Ворошилов выступили против, решено было обсудить вопрос репрессий и культа личности Сталина на XX съезде КПСС. Н.С. Хрущев, пользуясь материалами Поспелова, сам составил текст секретного доклада «О культе личности И.В. Сталина», разместив акценты так, чтобы обвинить в репрессиях Сталина и его ближайшее окружение. Безусловно, решение Н.С. Хрущева выступить с критикой культа личности было вызвано и стремлением снять общественное напряжение, растущее неприятие власти, вызванное режимом репрессий.

Окончательную победу Н.С. Хрущев одержал в 1957 г., когда В.М. Молотов, Л.М. Каганович и их сторонники попытались отстранить его с поста первого секретаря ЦК и сделать министром сельского хозяйства. Рядовые члены ЦК при поддержке армии потребовали срочно созвать пленум ЦК. 22 июня 1957 г. на внеочередном Пленуме подверглась резкому осуждению «фракционная деятельность антипартийной группы» в составе Молотова, Кагановича, Маленкова и кандидата в члены Президиума, министра иностранных дел Д.Т. Шепилова. Они были выведены из состава Президиума, смещены со своих постов. В расширенный состав Президиума вошли сторонники Хрущева. В октябре 1957 г. был выведен из состава Президиума и снят с должности министра обороны Г.К. Жуков, чьего возросшего влияния опасался Хрущев. В марте 1958 г. от руководства Совмином СССР отстранялся Н.А. Булганин. Этот пост занял Н.С. Хрущев и стал совмещать руководство партией и государством, окончательно установив свое единоличное правление.

Важнейшими внутриполитическими событиями изучаемого периода были XX и ХХII съезды КПСС. XX съезд КПСС состоялся в феврале 1956 г. Были подведены итоги пятой пятилетки, приняты директивы по шестой пятилетке (1956 - 1960 гг.), поставлена задача догнать и перегнать развитые капиталистические страны "в краткие исторические сроки". Планы были сорваны, задача забыта, а съезд вошел в историю советского общества благодаря докладу, сделанному Н.С.Хрущевым на последнем закрытом ночном заседании; докладу, которого в повестке дня не было. Необходимость этого доклада, шокировавшего делегатов съезда, Н.С.Хрущев отстоял в трудных спорах со своими товарищами по Президиуму ЦК КПСС. Материалы к докладу "О культе личности и его последствиях" подготовила созданная в 1956 г. по предложению Н.С.Хрущева комиссия ЦК во главе с секретарем ЦК КПСС академиком П.Н.Поспеловым.

В докладе были приведены многочисленные факты жестоких расправ над высокопоставленными партийными, государственными и военными дея-телями во времена И.В.Сталина. Он не содержал теоретических обобщений и глубоких выводов. Вывод был один: казненные "враги народа" на деле были честными партийными и советскими патриотами.

Этот доклад, засекреченный от народа на 33 года (в СССР он был опубликован в 1989 г., в США - летом 1956 г.), стал главным достижением съезда. С него началось, хотя и трудно и медленно, очищение партии и общества от идеологии и практики государственного террора. С другой стороны, он положил начало расколу в международном коммунистическом движении. Ряд партий объявил его ревизионистским.

В 1956 г. Н.С.Хрущев настаивал и настоял "сказать правду о культе И.В.Сталина" именно на XX съезде, потому, что это был первый съезд после смерти И.В.Сталина. Свое развитие доклад получил в постановлении ЦК КПСС "О преодолении культа личности и его последствий" (июнь 1956 г.). В нем не было страшных фактов, но была попытка разобраться в причинах возникновения культа и его последствиях. В этом отношении постановление сделало шаг вперед после съезда.

ХХ съезд КПСС положил начало широкому процессу реабилитации репрессированных в 30-х - начале 50-х гг. Если с весны 1953 г. реабилитация проходила осторожно и касалась узкого круга номенклатурной элиты, то затем она коснулась миллионов простых граждан СССР, даже целых народов. В январе 1957 г. Верховный Совет СССР восстановил справедливость в отношении репрессированных в годы войны калмыков и северокавказских народов: чеченцев; ингушей, карачаевцев, балкарцев. Была восстановлена их национальная государственность, им позволили вернуться на историческое место жительства.

В 1964 г. был отменен Указ Президиума ВС СССР от 28 августа 1941 г. в отношении советских немцев, но лишь в части, содержавшей огульные обвинения в пособничестве оккупантам. В 1968 г. подобное обвинение сняли с крымских татар. В конце 60-х гг. процесс реабилитации был свернут.

50-е и начало 60-х гг. считаются самым успешным периодом в развитии советской экономики с точки зрения как темпов экономического роста, так и эффективности общественного производства. Средние темпы экономического роста — 6,6% в 50-е гг. и 5,3% в 60-е гг. — были беспрецедентными за всю историю СССР. Советская экономика развивалась в русле общемировых тенденций: замедление темпов экономического роста и спад производства, вызванные сначала предвоенной депрессией, а затем войной и послевоенной реконструкцией, в 50-е гг. сменились в европейских странах и Японии длительной фазой экономического подъема. Самым влиятельным из всех факторов, лежавших в основе динамики послевоенного развития западных стран, — считает, например, известный бельгийский историк и экономист Г. Ван дер Bee, — являлся феномен так называемого «наверстывания».

Гипотеза «наверстывания», весьма популярная в исследованиях послевоенной экономики, предполагает, что законы развития мировой экономической конъюнктуры подталкивают государства, пережившие длительную стагнацию, после накопления необходимого потенциала догонять страны, вырвавшиеся за это время вперед (в послевоенном мире в роли безусловного лидера выступали США). Под влиянием общемировой тенденции «наверстывания» в 50—60-е гг. находились и Советский Союз, и другие страны восточного блока, перенявшие советскую модель экономического развития. Так что знаменитый лозунг Хрущева «Догнать и перегнать Америку!», несмотря на известную карикатурность практического воплощения, имел под собой и реальное основание.

К началу 50-х гг. восстановительный период в СССР завершился, за эти годы был создан достаточный инвестиционный и научный потенциал, позволивший в дальнейшем обеспечить высокие темпы экономического роста. Особенно успешно советская экономика развивалась во второй половине 50-х гг.: в этот период повысилась эффективность использования основных производственных фондов в промышленности и строительстве, быстро росла производительность труда в ряде отраслей народного хозяйства. Повышение эффективности производства способствовало значительному росту внутрихозяйственных накоплений, за счет этого стало возможно более полноценно финансировать непроизводственную сферу. На осуществление социальных программ была также направлена часть средств, полученных в результате сокращения расходов на оборону.

Постепенное переключение внимания с накопления на потребление можно рассматривать как начало преобразования сталинской модели экономического развития, основанной на идее ускоренной индустриализации. Правда, самим советским руководством подобная трансформация вряд ли осознавалась: по крайней мере, в официальных заявлениях и документах курс на преимущественное развитие индустриальных отраслей экономикипродолжал оставаться незыблемым. Основные принципы экономической доктрины никогда не подвергались пересмотру. Поэтому, несмотря на обилие реорганизаций, пик которых пришелся на 1957—1962 гг., они не изменили кардинально советской экономической системы. Даже рассуждая о «революционной перестройке», Хрущев не думал трогать основы — государственную собственность и плановую экономику.

Созданная в 20—30-е гг. государственная система (и соответствующая ей экономика) воспринималась Хрущевым, и не только им, как правильная, в развитии которой, однако, время от времени появляются отдельные «ненормальности». Их и нужно исправлять. Не случайно наиболее крупные постановления и решения 50—60-х гг. принимались даже на уровне формулировок как решения о «дальнейшем совершенствовании» или «дальнейшем развитии»; например: «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель» (1954); «О дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством» (1957); «О дальнейшем развитии колхозного строя и реорганизации машинно-тракторных станций» (1958) и др.

Как человек, прошедший большую школу партийной работы снизу доверху, Хрущев почти во всех своих начинаниях стремился действовать по-партийному. Это значит, что главный механизм реализации принятых решений представлялся ему как хорошо отлаженная система пропаганды и дисциплинарной ответственности. При этом безусловный приоритет отдавался организационному фактору и коммунистической сознательности. Отсюда, например, известные пассажи Хрущева типа: если кукуруза не родится, то виноват в этом не климат, виноваты руководители. Так определялись общие подходы к реорганизации экономики и системы управления.

Поскольку сама экономическая система воспринималась руководством страны как правильная, трудности и проблемы экономического развития объяснялись прежде всего недостатками руководства и управления — излишней бюрократизацией, сверхцентрализацией и т.п. Отсюда одни из самых громких начинаний 50—60-х гг. — борьба с бюрократизмом и ряд реорганизаций, призванных дать больше экономической самостоятельности республикам и регионам. Оба явления — и возросший бюрократизм в работе государственного аппарата, и излишняя централизация управления — действительно, существовали как реальное «зло» и были тесно связаны между собой. Процедура планирования, составления бюджетных и любых других документов была громоздкой и малоэффективной. Так, проект государственного бюджета РСФСР на 1954 г . включал 52 340 показателей (для сравнения: в 1945 г .— 15865 показателей), а проект бюджета Клинского района Московской области на 1954 г . состоял из 75 таблиц, включавших около 15 тыс. показателей.

Принятый порядок согласования интересов и полномочий различных ведомств создавал много проблем как для управляющих, так и для управляемых. Любое решение, относившееся к компетенции местных органов, требовало санкции вышестоящих инстанций. Приведем несколько примеров. Райисполкомы Сахалинской области обратились в исполком областного Совета с просьбой утвердить должность кочегара вместо имеющейся в их штате должности истопника. Сахалинский облисполком запросил по этому вопросу Министерство финансов СССР, а то в свою очередь не могло принять решение, не договорившись предварительно с Советом Министров РСФСР.

Больше года длилась переписка по аналогичному вопросу: Рязанская психиатрическая больница договорилась с областной больницей им. Семашко о передаче старого котла. Однако, поскольку одна из больниц находилась на бюджете Министерства здравоохранения, а другая — на областном бюджете, не только городские, областные и районные учреждения, но и само Министерство здравоохранения не могло решить этот вопрос. Решение было принято на уровне Совета Министров России.

Чтобы исправить это положение, ЦК КПСС в январе 1954 г . принял постановление «О серьезных недостатках в работе партийного и государственного аппарата», в котором говорилось о необходимости расширения прав местных органов управления. Во время обсуждения этого постановления на местах было внесено дополнительно более тысячи предложений по совершенствованию хозяйственной деятельности в районе, области, республике. Самое большое количество предложений (319) касалось упрощения бюджетно-финансовой отчетности, совершенствования вопросов планирования (197), сельского хозяйства (151), народного образования, здравоохранения и культуры (121).

Следующим шагом в том же направлении стало постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О существенных недостатках в структуре министерств н ведомств СССР и мерах по улучшению работы государственного аппарата» (октябрь 1954 г .). Постановлением предусматривалось упрощение структуры министерств и других звеньев управления, сокращение управленческого аппарата. Всего было упразднено около 10 тыс. главков, отделов, трестов и других организаций.

В мае 1955 г . были приняты решения по расширению функций и прав союзных республик в области планирования и капитального строительства, по бюджетным вопросам, в решении вопросов труда и заработной платы, в образовании фондов предприятий и др.

Все эти решения по децентрализации управления подготовили главную реорганизацию 50-х гг. — перестройку системы управления промышленностью и строительством по территориальному принципу и создание совнархозов (1957). Большинство общесоюзных и союзно-республиканских министерств, в ведении которых находились промышленность и строительство, были упразднены, кроме министерств электростанций, оборонной, авиационной, судостроительной, радиотехнической и химической промышленности. Страна была разделена на несколько крупных экономических районов, для управления которыми создавались Советы народного хозяйства (совнархозы).

Первые результаты реформы были вполне обнадеживающими: уже в 1958 г . прирост национального дохода составил 12,4% по сравнению с 7% в 1957 г . Однако уже тогда специалисты сделали интересное наблюдение: основной прирост пришелся на период, когда предприятия остались «бесхозными», т.е. министерства были упразднены, а совнархозы еще не успели вникнуть в суть дела. В дальнейшем начались проблемы, одна из которых заключалась в том, что внутри совнархоза взаимосвязь между предприятиями складывалась в целом благополучно, тогда как в отношениях с предприятиями «чужого» совнархоза постоянно возникали трудности. Тогда эту проблему называли местничеством и часто списывали за счет «несознательности» руководителей совнархозов.

Но дело было не только в разногласиях типа «свое» — «чужое»: переход на новую систему управления, сопровождавшийся упразднением центральных министерств, оставил практически неприкосновенной существующую до реорганизации систему производственных связей, так называемый принцип сложившейся кооперации. В результате получалось так, что, например, Ленинградский совнархоз ввозил чугунное литье с Украины, а Ленинградский завод им. Свердлова в то же самое время вывозил литье в Харьков. Московский областной совнархоз в 1959 г . отгрузил 25,6 тыс. т чугунного литья более чем в 18 районов, а получил 21,4 тыс. т из 25 районов.

При сохранении подобного порядка в конце концов должна была вновь возникнуть потребность в центральных координирующих и управляющих органах, напоминающих прежние министерства. Сначала такие органы были созданы в виде государственных комитетов Совета Министров СССР, в распоряжение которых были переданы ведущие научные, проектные и конструкторские институты ( 1962 г .). Собственно производство на том этапе оставалось по-прежнему в ведении совнархозов, однако сама система совнархозов также подверглась дальнейшей реорганизации: сначала в трех наиболее крупных республиках — в России, на Украине и в Казахстане были созданы республиканские Советы народного хозяйства (1960), затем Совет народного хозяйства СССР (1962) и Высший совет народного хозяйства СССР (1963).

Реорганизации верхнего эшелона управления сопровождались дальнейшими попытками совершенствования низового звена: в русле этих попыток можно рассматривать разделение партийных органов по производственному принципу на промышленные и сельскохозяйственные (ноябрь 1962 г .). Однако эта реорганизация оказалась еще более недолговечной, чем совнархозы.

Достигнутые высокие темпы экономического роста действительно могли создать иллюзию, что путь наиболее эффективного развития экономики уже найден. Между тем, как считает, например, экономист Г.И. Ханин, проведенные в 50-е гг. мероприятия по повышению эффективности использования ресурсов носили краткосрочный, зачастую технический характер (замена угля нефтью и газом, гидроэлектростанций теплоэлектростанциями, паровозов электровозами и т.п.). Не было найдено устойчивых глубинных факторов повышения эффективности производства, которые могли бы действовать и после исчерпания прежних факторов. Падение темпов экономического роста уже с начала 60-х гг. стало реальностью. Это обстоятельство в числе других, возможно, заставило Хрущева от идеи реорганизации управления повернуться к идее экономической реформы.

«Оттепель» в духовной сфере жизни советского общества.

Смерть Сталина произошла в то время, когда созданная в 30-е годы политическая и экономическая система, исчерпав возможности своего развития, породила серьезные экономические трудности, социально-политическую напряженность в обществе. Руководить Секретариатом ЦК стал Н.С. Хрущев. С первых же дней новое руководство предприняло шаги, направленные против злоупотребления прошлых лет. Начала проводиться политика десталинизации. Этот период истории принято называть «оттепелью».

В числе первых инициатив хрущевской администрации была реорганизация в апреле 1954 г. МГБ в Комитет государственной безопасности при Совмине СССР, сопровождавшаяся значительной сменой кадров. Была отдана под суд за фабрикацию фальшивых "дел" часть руководителей карательных органов (бывшие министр МГБ В. Н. Меркулов, зам. министра МВД В. Кобулов, министр внутренних дел Грузии В. Г. Деканозов и др.), введен прокурорский надзор за службой госбезопасности. В центре, в республиках и областях она была поставлена под бдительный контроль соответствующих партийных комитетов (ЦК, обкомов, крайкомов), иначе говоря, под контроль партократии.

В 1956-1957 гг. снимаются политические обвинения с репрессированных народов и восстанавливается их государственность. Это не затронуло тогда немцев Поволжья и крымских татар: подобные обвинения были сняты с них соответственно в 1964 и 1967 гг., а собственную государственность они не обрели и по сию пору. Кроме того, руководство страны не приняло действенных мер для открытого, организованного возвращения вчерашних спецпереселенцев на свои исторические земли, не разрешило до конца проблем их справедливого расселения, заложив тем самым еще одну мину под межнациональные отношения в СССР.

В сентябре 1953 г. Верховный Совет СССР специальным указом открыл возможность для пересмотра постановл