Глава 4. Причина и следствие. 11 страница

Изабелла ответила кивком.

– Еще я провожу индивидуальные занятия, которые… мягко говоря, интересны.

 

Элис улыбнулась, когда в карих глазах Изабеллы снова промелькнуло волнение. Ее щеки покрылись легким румянцем, и она принялась покусывать нижнюю губу. Подруга в своем оживлении являла собой потрясающее зрелище, и Элис тут же решила, что непременно выяснит, что стало тому причиной.

 

Изабелла без умолку рассказывала Элис о своих занятиях, не упоминая имен, описывая ей все от моментов, от которых у нее волосы вставали дыбом, что бывало поначалу, до прекрасных мгновений а-ля слава-богу-они-наконец-то-понимают-о-чем-я-говорю.

 

– Ты выглядишь такой счастливой, Беллз, – искренне отметила Элис после непродолжительного молчания. – И черт меня дери, если это тебе не идет.

 

Изабелла покраснела и пожала плечами.

– Приятно, наконец, заниматься чем-то, что… – она глянула на Элис, – кажется правильным.

 

– Папа Свон тобой бы гордился, Изабелла, – тихо сказала Элис, подмигнув.

 

Элис знала все о желании Изабеллы исполнить обещание, данное отцу много лет назад. Потеряв собственную мать из-за лейкемии в пятнадцать лет, Элис понимала и уважала потребность Изабеллы быть верной своему слову, потому что сама каждый день следила за тем, чтобы исполнять желание своей матери – чтобы ее дочь «была счастлива».

 

– Я тоже так думаю, – согласилась Изабелла, водя указательным пальцем по краю кружки. – Я помогаю, Элис, и это приятно.

 

– Отлично, – ответила Элис, чокаясь с ней кружкой.

 

В этот самый момент Изабелла, наконец, заметила чертовски шикарный бриллиант, поблескивавший на бледной коже Элис. Она чуть не выронила кружку и поперхнулась кофе, пытаясь схватить подругу за руку, чтобы посмотреть поближе.

 

– Черт побери! – воскликнула она, с восхищением рассматривая драгоценный камень.

Вновь подняв взгляд на Элис, она заметила, как та краснеет и выглядит такой влюбленной, что от этого впору было бы испытать приступ тошноты, если бы Изабелла не была так потрясена.

 

– О. Боже. Мой. ЭЛИС! – она притянула подругу и изо всех сил сжала в объятьях, и обе снова дружно завизжали. Можно было с уверенностью сказать, что Элис пробуждала в Изабелле ее девичью сторону. – Когда, где, как… ЧТО?

 

Элис рассмеялась, покрутив бриллиант на пальце, и принялась рассказывать о предложении Джаспера и последующем часе, проведенном на кухонном полу. Они планировали устроить свадьбу под рождество, и Изабелла прослезилась, когда та попросила ее стать подружкой невесты. Конечно, она согласилась. Она еще никогда не бывала подружкой невесты.

 

– Я так счастлива за тебя, – сказала Изабелла, позволив себе еще раз провести кончиком пальца по бриллианту. Он был так… так красив.

 

– Спасибо. Он… – она пожала плечами, не находя слов, чтобы описать мужчину, который так много для нее значил. – Он мой Джаспер.

 

– Что ж, жду не дождусь встречи с ним, – сказала Изабелла, откидывая волосы с плеч. Она видела Джаспера на фотографиях и говорила с ним по телефону, но они никогда не виделись лично.

 

– Он сегодня будет в ресторане и эм… я надеюсь, ты не возражаешь, что мы пригласили Питера.

 

– Конечно, не возражаю, – Изабелла улыбнулась, мотнув головой.

 

– Я знала, что не станешь, – согласилась Элис. – Он недавно развелся, и Джаспер решительно настроен «вытащить его», – она закатила глаза, пальцами обозначив кавычки. – Он отличный парень, очень милый и привлекательный.

 

Изабелле потребовалось всего мгновение, чтобы распознать этот тон в голосе Элис.

– О нет, нет, нет, – воскликнула она. – Мне сейчас мужчина не нужен.

 

– Ну, если ты так говоришь, – ответила Элис, двигая бровями. – Как давно, Беллз, ну, в самом деле?

 

Изабелла вспыхнула, когда картинки из ее повторяющегося сна всплыли в сознании. Руки, пальцы, язык…

 

– Это к делу не относится, Элис, – ответила она, вставая с дивана и изо всех сил стараясь игнорировать взгляд подруги, который чувствовала затылком, и пульсацию, возникавшую между ног каждый раз, когда ее мысли уносились к таинственному гостю в ее снах.

 

За последние несколько ночей сны стали еще ярче и, казалось, длились часами. Прошлым вечером, когда она вернулась домой после встречи с Гарреттом и Калленом, Изабелла уснула на диване и видела самый чувственный сон. Он был повсюду, накрывая ее тело своим, но ,все еще не касаясь ее в местах, в которых она отчаянно нуждалась в его прикосновениях. Он нависал над ней, ласкал и гладил, лизал, покусывал и сводил с ума, но так и не проник в нее… нигде.

 

Она умоляла его, хваталась за сильные плечи, притягивая к себе, но всякий раз он оказывал сопротивление. Он даже не целовал ее. И этот эротизм, соблазн заставлял ее задыхаться, возбуждаться и пользоваться вибратором чаще, чем когда-либо прежде. Она даже перестала убирать его в ящик после использования, просто на случай, если ее либидо даст о себе знать, как и всегда, когда она думала о нем.

 

Он имеет такую власть надо мной…

 

Элис ушла вскоре после недолгого разговора на тему секса, чтобы собраться и приготовиться к предстоящему вечеру. Они планировали встретиться в небольшом французском ресторанчике в Сохо, а потом пойти выпить в бар. Прошло уже немало времени с тех пор, когда Изабелла в последний раз выбиралась в город, и она была взволнована еще и потому, что с ней будет Элис. Приняв душ, она выбрала шелковое мини-платье бежевого цвета, которое дополнила кожаной курткой. Волосы она собрала наверх, чтобы она не лезли в лицо, и выпустила нижние пряди, позволяя им рассыпаться по плечам. Полюбовавшись собой в зеркале в полный рост, которое стояло в ее спальне, она улыбнулась своему отражению. Элис хорошо ее учила, и сегодняшний вечер был как раз тем, что ей нужно – своеобразным празднованием.

 

Выйдя из квартиры и идя по улице, Изабелла невольно задумалась о Каллене и грандиозной победе, которую она над ним одержала. Он передумал и решил, что хочет посещать ее занятия, и Изабелла не могла отрицать, что благодаря этому пребывала в состоянии эйфории. Гарретт сомневался, что ее план сработает, особенно, когда она упомянула в начале занятия, что ему не следует давать сигарет. Это был рисковый ход, но он принес свои плоды. Изабелла хотела, чтобы Каллен понял, что она видела в нем больше, чем все Майки Ньютоны этого мира, и верила в него.

 

Слова Порции всплыли из ниоткуда, но возымели желаемый эффект, чему она была несказанно рада.

 

Единственное, о чем она не могла перестать думать уже целые сутки с тех пор, как ушла от Каллена, это о чувстве, пронзившем ее, когда их руки соприкоснулись на разделявшем их столе. Ей потребовались все силы, чтобы скрыть сильное ощущение, словно пуля черкнувшее по ее руке, когда они коснулись друг друга. Жар, неистовый жар заставлял ее кожу сгорать чуть ли не до волдырей. Ее сердцебиение ускорилось, а дыхание сбилось. Изабелла никогда не испытывала ничего подобного, а когда ей пришлось посмотреть в прекрасные зеленые глаза Каллена, она поняла, что и он тоже.

 

Она не могла объяснить, зачем вообще прикоснулась к нему. Она знала, что делать это в присутствии Гарретта и охранника было опасно, но тогда это казалось правильным поступком. Каллен нуждался в утешении; убеждение и прикосновения помогли бы сделать это. И прикасаться к нему было… приятно.

 

На самом деле это было более чем просто приятно, пульсация между ног и приятная боль в животе служили тому свидетельством, но Изабелла знала, что как бы ее тело ни реагировало на Каллена, она должна была рассуждать здраво. Она была его учителем, а он ее студентом, и так будет всегда.

 

Ну, думала она, даже не прервав поток мыслей, чтобы перевести дыхание, по крайней мере, до тех пор, пока его не отпустят.

 

Она чуть сбилась с шага, когда эта мысль проникла в ее сознание и засела глубоко в груди.

 

Глупо, Изабелла, глупо и чертовски опасно…

 

Она не смотрела, куда шла, и тихо выругалась, налетев на огромного парня, стоявшего посреди улицы. Удержав равновесие, Изабелла подняла взгляд на крупного мужчину с короткими темными волосами и смуглой кожей коренного американца, который придерживал ее своими татуированными руками, чтобы она не упала. Он был сложен, как чертов сарай, и сверкал самой белозубой улыбкой, которую она только видела.

 

– Прошу прощения, – пробормотала она, отшагнув в сторону.

Он был крайне привлекателен, а черная футболка, в которую он был одет, облегала каждый мускул на его груди.

 

- Без проблем, красавица. – Последовал ответ незнакомца, который достал сигарету из кармана кожаной куртки и зажег ее одним щелчком зажигалки.

Он улыбнулся, зажав губами кончик сигареты, и подмигнул ей, когда она заправила прядь волос за ухо. Изабелла кивнула в ответ на комплимент и пошла к ресторану.

 

Элис стояла, оперевшись на барную стойку, и помахала Изабелле, как только та вошла в зал. Она стояла рядом с высоким светловолосым парнем, одетым в голубые джинсы и светлую рубашку на пуговицах. Его ярко-голубые глаза, казалось, сияли. Когда Изабелла подошла к ним, он одарил ее широкой улыбкой.

 

– Наконец мы встретились, Изабелла, – сказал он, протягивая ей руку. – Я Джаспер.

 

Изабелла улыбнулась Элис и Джасперу, протянув ему свою ладонь. Она не сдержала удивленного вздоха, когда он наклонился поцеловать тыльную сторону ее ладони.

 

– Приятно познакомиться, – протянул он, приводя Изабеллу и Элис в восторг.

 

– Определенно, – ответила Изабелла, рассмеявшись, когда подруга подтолкнула ее локтем под ребра. – Поздравляю с помолвкой.

 

Джаспер улыбнулся и подмигнул Элис.

– Ну, чем скорее она официально станет моей, тем скорее я смогу расслабиться, – сказал он, отпивая из бокала. – Что бы ты хотела выпить?

 

– Мартини, пожалуйста, – ответила Изабелла, после чего едва заметно повернулась к Элис и, усмехнувшись, одними губами проговорила «О мой Бог!»

 

Он был сногсшибателен, красив, вежлив и вопиюще сексуален. Изабелла несказанно радовалась за подругу и не могла сдержать взволнованной улыбки.

 

– Извините, я опоздал. Движение на улицах – сущий кошмар, и водитель такси был тот еще козел, и…

 

Изабелла обернулась на звук голоса и тут же увидела копну светлых волос, находящихся в полном беспорядке и выглядящих чуть ли не грязными. Она тут же подумала кое о ком, чьи волосы не сильно отличались по стилю, но выглядели естественно и… сексуально?

 

Мужчина выпрямился, возвышаясь над Изабеллой и Элис, и нежно улыбнулся им, после чего обратил свое внимание на Джаспера, который только что хлопнул его по спине.

 

– Пит, как раз вовремя, – крикнул Джаспер и протянул ему бутылку пива, а Изабелле ее мартини.

 

– Беллз, это Питер, брат Джаспера, – Элис жестом представила их друг другу. – Пит, это моя лучшая подруга Изабелла.

 

Изабелла посмотрела на Питера и улыбнулась.

– Привет, – поздоровалась она, протянув ему руку. – Приятно познакомиться.

 

Питер наклонился и, взяв ее руку, оставил легкий поцелуй на ладони, совсем как его брат.

 

– Взаимно, – ответил он с ослепительной улыбкой.

 

Он был очень привлекателен. Широкие плечи были обтянуты черной рубашкой с коротким рукавом, воротник которой был расстегнут, демонстрируя черную цепочку, исчезавшую в вырезе. Его руки были загорелыми и сильными на вид под стать его мужественному лицу с угловатыми чертами. Он был похож на Джаспера, но выглядел немного грубее. Щетина на его подбородке и щеках скрывала мальчишеские черты, которые с легкостью обыгрывал Джаспер.

 

Изабелла как можно незаметнее рассмотрела его, потягивая свой мартини. Он обладал всеми чертами, которые всегда привлекали ее в плане внешности, и если сам он был так же хорош, как и его манеры, то он был редким экземпляром, но все же было в нем что-то не так. Это вызывало неприятное чувство под ложечкой, которое усиливалось, когда Питер улыбался ей кривоватой улыбкой. Чувство было таким знакомым, что внушало опасения.

 

– Пойдем за столик? – спросила Элис, вырывая Изабеллу из размышлений.

 

– Да, давайте. Джейми прислал сообщение, – раздраженно выдохнула она, чертова Виктория. – У него не получается, а Лея работает.

 

– В воскресенье? – удивленно переспросила Элис.

 

– М-м, – ответила Изабелла, закатив глаза.

 

Они заняли свои места, – Питер с Джаспером придержали стулья для девушек, – и принялись изучать меню.

 

– Так чем ты занимаешься, Изабелла? – тихо поинтересовался Питер, поймав ее взгляд.

 

Она была потрясающе красива, а платье, которое она надела, было так изящно и сексуально, что он едва мог скрыть удовольствие, глядя ей в глаза. Впервые после расставания с бывшей женой он испытывал сексуальное влечение такой силы.

 

– Я учитель, – ответила она со слабым кивком, – английской литературы.

 

– Как Элис, – заметил он, в ответ на что Изабелла снова кивнула.

 

– Мы познакомились в колледже, – добавила Элис со своего края стола.

 

– Здорово, – ответил Питер с улыбкой. – И в какой школе ты преподаешь?

 

– Ну, – протянула Изабелла и издала легкий смешок. – Вообще-то я преподаю в тюрьме.

 

Питер посмотрел на нее, вскинув брови. Возможно, не такая она маленькая и хрупкая, какой кажется…

 

– Ух ты, – ответил он, откинувшись на спинку стула. – Это наверняка требует немало терпения.

 

– Так и есть, – ответила Изабелла с широкой улыбкой. Терпения и сигарет… – Мне это действительно нравится, – быстро добавила она.

 

– Ты смелая, – встрял Джаспер. Изабелла повернулась к нему, ожидая встретиться с выражением снисхождения на его лице, но была удивлена увидеть интерес.

В его тоне не было ни капли осуждения, и Изабелла молча обругала себя за то, что пришла к неверному заключению.

 

– Спасибо, – ответила она, опустив голову, чтобы скрыть румянец. – Но я не мученица, я просто рассматриваю это как возможность делать что-то хорошее, давать что-то взамен.

Собравшиеся за столом внимательно смотрели на Изабеллу, которая, пожав плечами, продолжила:

– Я знаю, что они преступники, но однажды они были людьми и… как только могу, я пытаюсь выудить из них на свет эту человечность.

 

Мысли Изабеллы снова унеслись к тюрьме Артура Килла и, в особенности, к одному человеку, заставив ее задаться вопросом, думал ли он о вечере понедельника, как и она. Элис улыбнулась, заметив выражения лиц своих друзей, и снова сосредоточила свое внимание на меню.

 

Еда была превосходна, а компания еще лучше. Питер, как выяснила Изабелла, оказался очень веселым парнем. Он задавал вопросы и внимательно слушал ее ответы, но ему это давалось легко. Она была столь же умна, сколь и красива, и словно бы сияла, когда говорила о том, что любила, к чему, как узнал Питер, относились ее друзья, семья и работа. Он был очарован ею и, расправившись с десертом, решил, что даст ей номер своего телефона.

 

Питер Уитлок несомненно хотел встретиться с Изабеллой снова.

 

=PoF=

 

 

Эдвард Каллен с нетерпением ждал наступления понедельника и решительно настроился выпустить всю накопившуюся энергию, отбивая боксерскую грушу, которую держал перед ним Алек. Его наконец выпустили из одиночной камеры и перевели в новую, что располагалась в трех корпусах от предыдущей. Он не знал, из-за чего его перевели, но оспаривать это не собирался. Пока у него была койка и толчок, ему было, откровенно говоря, плевать на это.

 

– Давай, Каллен, – крикнул Алек из-за красной кожаной груши. – Вмажь чертову штуковину, хватит ее гладить!

 

– Так она и сказала, – рыкнул Каллен с улыбкой и впечатал кулак в грушу.

Удар принес фантастическое облегчение, мышцы напрягались, расслаблялись и ныли от напряжения.

 

– Ебать, Каллен, ты только что отпустил похабную шутку? – хмыкнул Алек, Каллен принялся все сильнее и сильнее лупить грушу, отчего с кончиков его волос начал капать пот. – Такого раньше не бывало. Ты что, успел трахнуться после нашей последней встречи?

 

– Отъебись! – выдохнул Каллен, не сумев скрыть легкую улыбку, коснувшуюся его губ, и принялся быстрее наносить удары.

 

– Отъебусь, когда увижу хоть каплю усилий, черт подери! А теперь давай!

 

Взревев, Каллен принялся колотить грушу чередуя короткие сильные удары с размеренными, растягивая мышцы руки. Было несложно вызвать в воображении образ, чтобы спровоцировать их. В последние дни картинки менялись - это была то уродливая физиономия Аро, то его отец, то Майк Ньютон, а сегодня его ярость была направлена на Джейми, хоть он понятия не имел, как выглядит этот мудила. Он представлял симпатичного мальчика, прикасавшегося к его Персику, и вся его ярость стекалась в кулаки. По крайней мере, это уж лучше, чем хренова морда Тайлера, думал он про себя.

 

Сделав пятьдесят отжиманий, столько же приседаний и немного подтягиваний на канате, Каллен окончательно затрахался и отчаянно нуждался в душе. Меньше чем через два часа он увидится с Персиком, и он должен был признать, что с нетерпением ждал этой встречи. Он все еще не пришел в себя после того, как она появилась на их с Гарреттом занятии, чтобы сделать все по-своему, решительная, страстная и чертовски сексуальная.

 

Она явно задела его за живое, в этом не было никаких сомнений. Казалось, что она прекрасно знала, что именно нужно сказать, чтобы у него в груди начало происходить нечто совершенно непонятное, а когда он коснулся ее руки… ебать… его словно поразила чертова молния.

 

Оставшуюся после ухода Персика часть занятия Гарретт вел себя до странности тихо, по какой-то причине это вызывало у Каллена беспокойство - этот мудила никогда не затихал без причины, и он сразу сделал вывод, что Гарретт знал про них с Персиком гораздо больше, чем ему казалось изначально. В конце концов, он был любопытным, настырным ублюдком. Но Каллен не стал на этом зацикливаться и просто позволил Гарретту думать о том, что произошло за те десять минут, пока Изабелла Свон была в комнате, все, что ему заблагорассудится. Он упомянул о том, что поговорит с Ньютоном о его «перерегистрации». Каллен заплатил бы за возможность посмотреть на эту срань. Он мог только представить, какую истерику закатил Ньютон. Мудозвон.

 

– Ну что, мне сегодня полагается золотая звездочка и жирножопый смайлик, Алек? – спросил он, потирая свою обнаженную грудь полотенцем, и жадно глотнул воды.

 

Алек закатил глаза и показал ему средний палец, заставив Каллена расхохотаться в голос. Для него это было такой же неожиданностью, как и для Алека. Каллена нечасто можно было увидеть улыбающимся, а тем более смеющимся, да еще и во весь голос. Мгновение Алек смотрел на него, отмечая, что тот выглядит более расслабленным. Напряжение все так же сковывало его челюсти и плечи, но уже не так, как прежде, и Алек знал, что тренировка имела к этому весьма посредственное отношение.

 

– Ты хорошо поработал, – наконец сказал Алек, щелкнув ручкой и подписав форму Каллена. – Может, пока повременишь с избиением других заключенных до полусмерти, а?

 

Теперь настал черед Каллена закатить глаза и показать фак, после чего дежурный охранник отвел его к душевым. Входя в душевую, Каллен был возбужден, как и всякий раз, когда думал о Персике. Он молча возблагодарил каждого знакомого ему подонка за то, что был сейчас один - если б его стояк увидел другой заключенный, ему пришлось бы пускаться в долгие объяснения. Он быстро вымылся, решительно игнорируя боль в яйцах, и вернулся в камеру, где в оставшиеся полчаса неотрывно смотрел на часы.

 

В воскресенье вечером ему разрешили посетить тюремную библиотеку. Ньютон не стал этому препятствовать, зная о тяге Каллена к книгам. Он тут же отыскал там копию «Венецианского купца» и несколько аналитических исследований текста пьесы и за ночь прочел все от корки до корки. Он и раньше читал эту пьесу, знал героев и сюжетную линию, но, перечитав, был уверен, что готов ко всему, что могла приготовить для него Персик. Он легко улыбнулся этой мысли.

 

Он восседал за столом в том же кабинете, когда она вошла, – точно вовремя, – выглядя сногсшибательно. Сегодня ее волосы были распущены, мягкой волной обрамляя лицо. Как бы он ни любил ее волосы, смотреть ее лицо ему нравилось еще больше, и он тут же испытал вспышку раздражения оттого, что оно оказалось слегка скрыто за прядями волос. Он скрестил руки на груди, борясь с внезапно возникшим желанием заправить волосы ей за уши.

 

– Добрый день, – произнесла она с неторопливой улыбкой, кладя сумку на стол.

 

– Добрый день, мисс Свон. Как вы сегодня?

 

Изабелла посмотрела на него с удивлением и замерла. Быстро глянув на охранника, она снова перевела взгляд на Каллена.

– Эм… Хорошо, а ты?

 

– О, замечательно, – ответил он с ухмылкой. С твоим появлением…

 

Изабелла внимательно на него посмотрела. Он сидел как обычно: расслабленный, нахальный, источающий секс, но казался немного другим, быть может, озорным?

 

Белая, стандартная для учреждения футболка облегала его тело, обтягивая выступающие бицепсы. Чернила татуировок, которые Изабелла заметила еще в их первую встречу, сегодня были виднее, чем прежде, но ей все еще не удавалось разобрать изображение. Она лишь знала, что татуировки на бицепсах стремительно становились ее любимым зрелищем.

 

– Итак, сегодня мы начинаем пьесу Шекспира, – сказала она, доставая свои принадлежности из сумки и по очереди выкладывая их на стол между ними. Каллен считал ее ОКР и перфекционистские наклонности чертовски очаровательной и в то же время до одури раздражающей херней.

 

– Отличненько, – ответил он, сложив локти на краю стола.

 

Изабелла не смогла сдержать улыбки и посмотрела на него, качая головой. Потянувшись к сумке, она достала оттуда пачку Мальборо и бросила ему в грудь.

 

– Заткнись, – игриво сказала она в ответ на удивление, отразившееся на его лице, когда пачка сигарет приземлилась на стол.

 

Усмехнувшись, он вытащил одну сигарету и, зажав кончик губами, кивнул.

– Да, мэм.

 

Как только другой кончик сигареты был подожжен, Изабелла снова передвинула стул и села рядом с ним с его стороны стола. На этот раз он был готов к этому, но все равно ощутил пульсирующую волну желания, прошедшуюся по его телу, когда она скрестила ноги. У нее были охеренные ноги…

 

Изабеллу не тревожила реакция Каллена на ее близость, потому что это было не впервой, однако ее волновала ее собственная реакция. Ей нравилось быть ближе к нему, но не так как к другим ее ученикам. С ним все было иначе, и это волновало и парализовало ее неконтролируемыми волнами, приводя в полное замешательство. А еще от него приятно пахло. Цитрусовый, всецело мужской запах бесцельно витал между облачками дыма, которые он выпускал их изо рта и ноздрей.

 

– «Венецианский купец», – озвучила она, кладя перед ним пьесу. – Расскажи мне, что знаешь. – Она подперла щеку ладонью и посмотрела на него. Легкая улыбка коснулась губ, сжимавших кончик сигареты, а зеленые глаза, казалось, сверкнули, когда их взгляды встретились. Она знала, что не было никакого смысла притворяться, будто он ни черта не знал об этой пьесе. Черт, да он, наверное, знал больше нее.

 

– Действие происходит в Италии, пьеса считается комедийной, но многие полагают, что это трагедия из-за того, как в ней обходятся с главным персонажем, Шейлоком, – сказал он, беря в руки книгу и осторожно пролистывая страницы.

 

– Кто такой Шейлок? – тихо спросила Изабелла.

 

Каллен проигнорировал раздражение, волной прошедшееся по его спине от ее вопроса, потому что понимал, что она не пытается выказать ему снисхождение, а старается помочь.

 

– Шейлок – ростовщик, которому не свезло оказаться евреем в преимущественно христианском обществе Шекспира. Невезучий ублюдок.

 

Изабелла тихо рассмеялась над его словами.

– Полагаю, что так. Однако мне интересно, – продолжила она. Ну конечно, тебе интересно, Персик. – Почему ты сказал, что это трагедия? Что трагичного в Шейлоке?

 

– Его считают злодеем из-за его религии…

 

– Его считают злодеем из-за его требований к уплате долга, – перебила Изабелла.

 

– Чушь, – решительно продолжил Каллен, ткнув указательным пальцем в середину книги. – Его требования справедливы.

 

Изабелла вскинула брови от этого заявления.

– В самом деле? Значит, требовать фунт плоти в уплату денежного долга, справедливо?

 

Каллен посмотрел на нее и выдохнул через нос. Она понятия не имела, как близки были ее слова ему и его жизни. Он слегка подался вперед, стряхивая пепел в стоящую между ними пепельницу.

 

– Если не можешь выплатить долг, то не нужно давать слово, – пробормотал он, неторопливо обводя взглядом ее лицо, и мысленно проклиная прядь волос, прятавшую ее левую щеку. – Его требование отдать фунт плоти может показаться жутким, но то, как его осуждают из-за религии, еще ужаснее. Его обливают грязью за веру, его требование всего лишь усугубляет это. И это требование вполне ожидаемо из-за предрассудков недалеких ублюдков, которые его окружают.

 

Его пальцы, лежащие на бедре, дернулись от желания смахнуть волосы с ее лица, чтобы ему было видно ее всю. Он на мгновенье представил, каково было бы ощущать их между пальцами.

 

Изабелла смотрела на сидящего перед ней мужчину, совершенно потрясенная тем, что он сказал. Она слишком хорошо знала, что представляла собой уплата долга. Ее фунт плоти привел ее к тому, что теперь она сидела здесь перед ним. И, как бы чертовски опасно и безумно это ни было, она вдруг осознала, что не могла представить себя больше ни в одном другом месте.

 

– Тебе многое известно о долгах? – прошептала она, не в силах совладать с голосом, когда от посетившего ее осознания у нее свело живот, и сердце пустилось вскачь.

 

Он кивнул.

– Да, – ответил он. – А вам?

 

Она кивнула. Он знал, что ей это было знакомо. Он знал, что ее страсть и решительность достались ей от отца, и, так или иначе, он отчасти был причиной тому, что сейчас она была здесь с ним. Каллен позволил себе задуматься о том, что был причиной тому, что она вообще здесь сидела. Он спас ее.

 

– Я знаю, каково дать кому-то свое слово, – тихо произнесла Изабелла через мгновенье. Ее взгляд остановился на пьесе, открытой на печально известной речи Шейлока, которую, неведомо для нее, Каллен знал наизусть. – Я знаю, каково держать данное слово, потому что у тебя нет иного выбора, кроме как идти до конца, потому что ты так сильно любишь человека, которому его дал, что неисполнение станет для тебя трагедией.

 

Тогда это и произошло.

 

Каллен не сдержался.

 

Его тело двигалось словно бы по собственной воле, стремясь к ней, отчаянно желая ее прикосновения. Она была такой чертовски печальной, что ему тут же захотелось ее утешить. Его рука медленно двинулась ее волосам, и он нежно заправил прядь ей за ухо. Изабелла едва могла дышать, почувствовав, как его пальцы касаются ее за ухом и вдоль линии челюсти. Жест, быть может, длился всего десять секунд, но им обоим казалось, что он тянулся часами.

 

Охранник, стоявший возле двери, тихо прокашлялся, тайно восхищаясь сидящей перед ним парой и отчаянно завидуя притяжению и сексуальному напряжению, окружившему их как чертов пузырь.

 

Изабелла тут же откинулась на спинку стула, лопая тот самый пузырь, и потерла ладонью участок кожи, горевший от прикосновения Каллена. Он был потрясен не меньше нее, потирая кончики пальцев по бедру, чтобы ослабить жар, сосредоточившийся в них. То же ощущение, тот же жар…

 

– Я… черт, – пробормотал он, хватая еще одну сигарету. – Я не должен был… блядь…

 

Он зажег сигарету, не переставая бормотать, держа кончик губами, и сделал три быстрые затяжки. Изабелла наблюдала за ним, пораженная его очевидным смущением от собственных действий.

 

– Просто вы… вы выглядели расстроенной, ну, знаете и… да на хер… я не должен был…

 

– Каллен, – тихо обратилась она, опуская ладонь ему на плечо. Он тут же прекратил свое бурчание, его взгляд метнулся к ней, сигарета свисала изо рта. – Все в порядке, – пробормотала она с улыбкой. – Я ценю это. Спасибо.