ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЛЕНИЯ ПРАВОВОЙ ПРИРОДЫ СРП

Актуальность определения правовой природы СРП лежит не только в теоретической, но и в практической плоскости. От определения правовой природы зависит нормы какого права и какое регулирование ответственности применимо в отношении СРП. Также четкое определение правовой природы СРП является необходимым для дальнейшего развития системы недрополь­зования и в первую очередь для устранения коллизий действующего законо­дательства.

Можно с уверенностью сказать, что СРП содержит в себе черты, кото­рые присущи как публично-правовому договору, так и частно-правовому. В ре­зультате этого возникает вопрос отнесения подобных соглашений к сфере либо административного права, либо гражданского, либо к своеобразному комплексному (гибридному) институту, соединяющем в себе администра­тивно-властные и цивилистические элементы[76].

В пользу СРП, как публично-правового договора можно отнести сле­дующие признаки. Во-первых, в соответствии с п. п. 1, 3 ст. 2 и п. п. 1, 2 ст. 4 Закона о СРП государство предоставляет инвестору право поиска, разведки и добычи полезных ископаемых, т.е. отношения, возникающие в процессе пре­доставления права, носят явный властноподчинительный характер. Во-вто­рых, выдача лицензии на добычу полезных ископаемых является односто­ронним волеизъявлением государства, также обладающим признаками вла­стноподчиненного характера. В-третьих, пользование недрами в Российской Федерации носит административно-правовой характер.

Однако мы полагаем, что СРП не следует относить к административ­ному праву. А связано это с тем, что п.3 ст.1 Закона о СРП четко относит права и обязанности, возникающие в рамках реализации соглашений к граж­данско-правовым правам и обязанностям.

Исследователи, которые определяют СРП как комплексный договор, рассматривают с традиционной, но односторонней точки зрения, когда дого­вор рассматривается как юридический факт и упускают из виду, что договор может рассматриваться и как правоотношение. Для примера, Суханов Е.А. указывает, что в современном гражданском праве понятие договора стало многозначным и выделяет три аспекта договора: договор как юридический факт, как правоотношение и как форма соглашения – документ[77].

Мы разделяем позицию таких авторов как Суботин М.А., Конопляни­ков А.А., Юшкарев И.Ю., Немеченко С. Б., которые относят СРП к граждан­ско-правовому договору. При анализе норм Закона о СРП, можно выделить следующие присущие гражданско-правовому договору черты:

1. Объектом соглашения являются гражданско-правовые отношения (п.3 ст. 1 ФЗ о СРП);

2. СРП присущ признак возмездности (ст. 8 ФЗ о СРП)

3. Невзирая на участие в обороте государства отношения лежат в част­ноправовой плоскости, поскольку строятся на основе договора, предопреде­ляющего взаимные права и обязанности, порядок и условия ответственности контрагентов по договору[78];

4. Основанием возникновения правоотношения является достижение соглашения, а выдача лицензии инвестору является обязанностью государ­ства и происходит после подписания соглашения (п.2 ст.4 ФЗ о СРП);

5. Предусмотрена возможность передачи инвестором своих прав и обя­занностей по соглашению, которая происходит в рамках норм гражданского права (ст. 16 ФЗ о СРП);

6. Контрагенты по СРП несут гражданско-правовую ответственность за неисполнение либо ненадлежащее исполнение условий соглашения (п.1 ст. 20 ФЗ о СРП);

7. Споры между государством и инвестором подлежат разрешению в соответствии с соглашением, в арбитражном суде или третейском суде (в том числе в международных арбитражных институтах), а не в административном (ст. 22 ФЗ о СРП);

8. Изменение условий соглашений возможно только при согласии сто­рон, а также по требованию одной из сторон в случае существенного измене­ния обстоятельств в соответствии с гражданским законодательством (п.1 ст. 17 ФЗ о СРП).

Гражданское законодательство Российской Федерации не предусмат­ривает СРП как один из видов договора, поэтому следует рассмотреть вопрос о месте СРП в системе обязательственного права.

В первую очередь дадим понятие СРП, которое содержится в ст. 2 ФЗ о СРП. Соглашение о разделе продукции является договором, в соответ­ствии с которым Российская Федерация предоставляет субъекту предприни­мательской деятельности на возмездной основе и на определенный срок ис­ключительные права на поиски, разведку, добычу минерального сырья на участке недр, указанном в соглашении, и на ведение связанных с этим работ, а инвестор обязуется осуществить проведение указанных работ за свой счет и на свой риск.

Махлина М.И. высказала мнение, что договорные отношения в недро­пользова­ния необходимо строить на основе конструкции договора аренды и назвать договором горной аренды[79]. Так, она указывала на то, что данный дого­вор позволяет одновременно сохранить право государственной собст­венности на недра и не препятствует переходу добытых полезных ископае­мых в частную собственность недропользователей. Аналогичной позиции придерживаются С. Дьяченко[80], Н.В. Данилова[81], а также Н.Л. Платонова[82].

По нашему мнению СРП нельзя признать договором аренды. Во-пер­вых, в соответствии со ст. 607 Гражданского кодекса РФ объектами аренды выступают непотребляемые вещи, т.е. такие вещи, которые не теряют своих свойств в процессе их использования[83]. Участок недр при использовании те­ряет свои свойства и является, на наш взгляд, потребляемым имуществом, что противоречит исходным принципам конструирования договора аренды в российском праве.

Во-вторых, право пользования участком недр устанавливаются на ос­новании выданной инвестору лицензии. Лицензия является специальным разрешением, выданным уполномоченным органом в установленном законом порядке, для осуществления конкретных видов деятельности при обязатель­ном соблюдении лицензионных требований и условий. Предоставляемое на основании такого разрешения право отличается по своей правовой природе от вещного права аренды.

Также вызывает интерес мнения В.С. Ема и Н.В. Козловой, согласно которой СРП можно считать договором простого торгового товарищества[84]. В своей работе, исследователи указывают, что СРП по своей сути является простым торговым товариществом. Данный вывод был ими сделан из ана­лиза ст. 8 ФЗ о СРП, которая предусматривает порядок и условия раздела произведенной продукции между государством и инвестором, что свидетель­ствует о сходстве аналогичного порядка и в договоре простого товарищества.

На наш взгляд, данная позиция является неправильной. По договору простого товарищества двое или несколько лиц (товарищей) обязуются объе­динить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей за­кону цели (п.1 ст. 1041ГК РФ). По соглашению о разделе продукции Россий­ская Федерация не принимает на себя обязательство действовать совместно и соединять свои вклады, поскольку по такому соглашению инвестору предос­тавляются исключительные права на производство определенных работ на предоставленном ему на основании лицензии участке недр.

Кроме того в соответствии с п.1 ст. 1042 ГК РФ вкладом товарища в общее дело признается все то, что он вносит, в том числе деньги, иное иму­щество, профессиональные и иные знания, навыки и умения, а также деловая репутация. Со стороны Российской Федерации никакой вклад в общее дело не передается, поскольку даже участок недр для производства на нем опре­деленных соглашением о разделе продукции работ предоставляется инве­стору не как вклад в общее дело, а в порядке выдачи лицензии в соответствии с публичным законодательством Российской Федерации.

К соглашению о разделе продукции не применяется режим ответствен­ности и порядка ведения общих дел товарищей, основания и условия покры­тия расходов[85].

Ряд авторов относят СРП к договорам подряда. Так, М.Ф. Лукьяненко считает, что соглашение о разделе продукции является договором подряда, в частности, потому что ст. 7 закона о СРП установлено, что работы выполня­ются в соответствии с программами, проектами, планами и сметами, что сви­детельствует о наличии в СРП такой черты подрядных договоров, как работа по заданию заказчика[86].

Ю. Тен отмечал, что СРП за рубежом - это договоры подряда, а ино­странные нефтяные компании - всего лишь подрядчики на производство до­бычных работ. Вознаграждение за произведенные работы и компенсацию своих затрат они получают в виде продукции - нефти или газа[87]. Одновре­менно указывая на то, что в России СРП потерял подрядную сущность.

К.К. Сунгуров также относит СРП к договорам подряда, отмечая, что по своей правовой природе соглашение о разделе продукции следует отнести к договору подряда на выполнение проектных и изыскательских работ[88].

Не смотря на то, что в СРП можно наблюдать элементы, которые при­сущи договору подряда, относить его к такому роду договоров не следует. Модель классического подрядного договора предполагает осуществление подрядчиком деятельности на основании задания заказчика с передачей ре­зультата такой деятельности заказчику, который обязан его оплатить. Так, в соответствии с п.1. ст. 702 ГК РФ по договору подряда одна сторона (под­рядчик) обязуется по заданию другой стороны (заказчика) выполнить опре­деленную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется при­нять его и оплатить. В силу п. 1 ст. 703 ГК РФ договор подряда заключается на изготовление или переработку (обработку) вещи либо на выполнение дру­гой работы с передачей ее результата заказчику. Аналогично решен вопрос и в ст. 758 ГК РФ, регламентирующую порядок выполнения проектных и изы­скательных работ.

По условиям СРП инвестор не действует по заданию заказчика, а ему предоставляются исключительные права на ее осуществление. Результат та­кой деятельности, добытая продукция, заказчику передается не целиком, как в подрядном договоре, а делится между его сторонами. Российская Федера­ция, кроме того, в отличие от заказчика по подрядному договору такой ре­зультат дополнительно не оплачивает.

Также, как указывает А.И. Бычков, производство работ по соглашению о разделе продукции в соответствии с программами, сметами и иными подоб­ными документами свидетельствует не об их осуществлении в соответствии с заданием заказчика, как ошибочно полагают сторонники идеи подрядного характера соглашения о разделе продукции, а о наличии условий к их выпол­нению в соответствии со ст. 7 ФЗ о СРП [89].

С.Б. Немченко относит СРП к смешанным договорам, поскольку оно «содержит элементы различных гражданско-правовых договоров, но в боль­шей степени СРП тяготеет именно к договорам подрядного типа, поскольку его сущность отражает тенденции правового регулирования подрядных от­ношений»[90]. И.Ю. Юшкарев также поддерживает данную позицию, указывая, что СРП является разноотраслевым гражданско-правовым договором под­рядного типа[91].

Определить, является ли договор самостоятельным или смешанным важно с точки зрения того, что неверная квалификация договора может стать причиной применения норм, к нему не относящихся, что недопустимо. Что касается СРП, нам кажется, что данный договор нельзя признавать смешанным.

В соответствие с п.3 ст. 421 ГК РФ, смешанным договором признается договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмот­ренных законом или иными правовыми актами. К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о до­говорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Применительно к договору коммерческой концессии В.В. Витрянский указал, что, несмотря на то что внешне в названном договоре содержатся элементы лицензионного договора, договора возмездного оказания услуг и других договоров, в качестве смешанного по смыслу п. 3 ст. 421 ГК РФ он квалифицирован быть не может, поскольку имеет единый предмет[92].

Е.А. Суханов относительно договора транспортной экспедиции указывал на то, что сочетание в нем иных элементов (перевозки, хранения, поручения, комиссии и т.д.) дает новое качество, в результате чего обязательство транспортной экспедиции приобретает самостоятельных характер, который не укладывается в рамки известных договоров[93].

Поддерживается этот подход и судебной практикой.

Президиум ВАС РФ, оценивая договор по техническому подключению сетей заказчика к точкам тепло- и электроснабжения, отметил ошибочность выводов судов о его смешанной природе (элементы договора возмездного оказания услуг и подряда) и указал, что он является договором по технологическому присоединению, который прямо непоименован в ГК РФ, но согласно п. 2 ст. 421 Гражданского кодекса стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами[94].

Таким образом, наличие в договоре, выделенном в отдельный договорный тип или вид элементов, других элементов, имеющих с ними определенное сходство, не позволяет говорить о смешанном характере такого договора, поскольку он имеет свой собственный предмет и специальное регулирование.

В соглашении о разделе продукции можно увидеть определенные элементы, имеющие некоторое сходство с известными гражданскому законодательству договорами, но они недостаточны для того, чтобы считать их договорами. В смешанном договоре его элементы взаимосвязаны, но их можно условно выделить как отдельный договор, между тем как в соглашении о разделе продукции это не представляется возможным: все элементы в нем соединены воедино в один предмет соглашения.