Институт: сущность, функции и типы

Изучение институтов начнем с этимологии слова институт - to institute (англ) - устанавливать, учреждать. Понятие института было заимствовано экономистами из социальных наук, в частности из социологии. Институтом называется совокупность ролей и статусов, предназначенная для удовлетворения определенной потребности.

Любой институт — экономический, социальный, культурный — есть, по определению Дугласа Норта, правило игры в обществе, дополненное механизмом принуждения к его исполнению.

Принятие законодателем некоторого нормативного акта представляет собой лишь начало процесса создания нового института, оно не тождественно такому созданию. Институт ― это функционирующее правило: чтобы закон стал институтом, он должен исполняться

Пример: Представим себе институт метафорически как некий лабиринт. Войдя в него, можно разными путями добраться до выхода. Если мы попадем в коридор, который кончается тупиком, нам, чтобы выйти из лабиринта, придется перелезать через стену, что связано с большими трудозатратами и риском свернуть себе шею, и мы лучше вернемся обратно и пойдем другим путем. В этом смысл института. По отношению к человеческой воле институт есть нечто внешнее, навязанное законом ли, обычаем ли. Но в любом случае человек понимает, что каких-то вещей делать нельзя или что их надо делать определенным образом.

Как ведет себя человек в лабиринте? Когда он зайдет туда впервые, он будет очень долго бродить, прежде чем найдет выход, причем оптимального пути от входа до выхода он с первого раза так и не определит. Вторично попав в лабиринт, он учтет прежние ошибки, будет помнить, где он наткнулся в прошлый раз на стену и куда идти не надо, а где пройти можно. Налицо процесс обучения, который возможен и на основе собственного опыта, и на основе информации, полученной со стороны. При сотом (как и при пятисотом) прохождении лабиринта человек уже может даже по сторонам не смотреть. Он станет действовать рутинно, без рационального осмысления того, как и зачем он поворачивает туда или сюда.

Лабиринт от долгого употребления слегка обвалится и будет нуждаться в реставрации. Тогда люди начнут спорить, в каком виде его следует восстановить — в том же самом или в несколько ином? Одни примутся кричать: «Ребята, мы всю жизнь так ходили! Отцы и деды наши так ходили! Давайте восстановим стену там, где она стояла». Другие предложат не строить в этом месте стены, чтобы можно было пройти напрямик, выиграв время. В обществе вспыхнет конфликт, который разрешится, в конце концов, созданием и закреплением нового пути через лабиринт. Такова схематично судьба института.

Еще в 1934 г. Коммонс указывал на существование различных подходов к определению понятия институт, порождающих сложности во взаимопонимании и, соответственно, в дальнейшем развитии институциональной теории. Он писал: «При определении сферы применения так называемой институциональной экономике сложность заключается в неопределенности значения слова институт. Иногда кажется, что институт подобен зданию, каркас которого сделан из законов и правил, а индивиды являются жильцами этого здания. А иногда кажется, что институт — само поведение жильцов».

С точки зрения Шмоллера, мы с момента рождения окружены институтами и действуем в их структуре. Институты влияют на наши стимулы (мотивацию); стимулы, в свою очередь, оставляют след на нормах и ценностях, а нормы и ценности принимают форму институтов (рис.).

Торстейн Веблен пишет об институтах в своей работе «Почему экономика не эволюционная наука» (1898) как о регулирующих общественные отношения установившихся социальных правилах и соглашениях, к которым он относит язык общения, деньги, право, системы мер и весов, а также фирмы (и иные виды организаций). Эти правила, по его мнению, — результат привычки, которая является основой как осознанного, так и неосознанного поведения. А сами привычки формируются за счет повторения действий. Веблен отмечает, что, пока правовые или любые другие нормы не стали привычными для общества, они не включаются в социальную систему, и членов в обществе не принуждают к их исполнению.

Сходную с Вебленом позицию занимает Эмиль Дюркгейм. Он воспринимает институты как любой вид мыслей, действий и чувств, которые ограничивают индивидов. В этом смысле социальные факты (одно из центральных понятий его теории) и институты достаточно схожи. Критикуя утилитарный подход Спенсера, Дюркгейм подчеркивает, что регулятивные институты (например, контракты) создаются людьми, и что часто дизайн институтов определяется не их эффективностью, а моральными и этическими нормами создающих их людей. Различные подходы авторов к понятию институт(социологический подход и экономический подход) представлены в таблице.

Таблица – Подходы к понятию «институт»

Чтобы пояснить важность роли строгого определения понятия института, обратим внимание на следующие моменты. Поведение экономических агентов, следующих тому или иному правилу, демонстрирует определенную регулярность, т.е. является повторяющимся. Однако к повторяющемуся поведению индивидов приводят не только действующие институты, но и другие механизмы, имеющие естественное происхождение, т.е. вовсе не созданные людьми.

Существование института говорит о том, что действия людей зависят друг от друга и влияют друг на друга, что они вызывают последствия (внешние эффекты), учитываемые другими людьми и самим действующим экономическим агентом. Естественные механизмы в результате их объективного существования приводят к схожим результатам, однако повторяющиеся действия оказываются следствиями решений, принимаемых отдельными экономическими агентами независимо друг от друга и без учета возможных санкций, которые к ним может применить гарант той или иной нормы.

Институты невозможно увидеть, ощутить физически или измерить. Это своеобразные конструкции, невидимые механизмы, созданные человеческим сознанием. Институты отражают образ мышления, характерный для определенной общности людей.

Рассмотрим несколько условных примеров.

Пример: Люди, живущие на верхних этажах высоких домов, желая выйти на улицу, пользуются лифтами (в случае их поломки – спускаются по лестнице), демонстрируя тем самым безусловную повторяемость своего поведения. Никто из них (за исключением самоубийц) не выпрыгивает в окна: человек понимает, что такой его поступок будет «наказан» законом тяготения. Можно ли говорить об отмеченной регулярности как об институте? Нет, поскольку механизм «наказания» отклонения от общего порядка действий не имеет никакого отношения к созданию его людьми.

Пример: На конкурентном рынке цены на однородную продукцию, демонстрируя определенную дисперсию, тем не менее, имеют одинаковый уровень. Продавец, установивший на таком рынке вдвое большую цену, определенно будет «наказан» разорением. Можно ли здесь говорить о существовании института установления равновесной цены? Нет, поскольку покупатели, избегающие приобретать товар по завышенной цене, вовсе не ставят перед собой цели наказать соответствующего торговца – они просто принимают (независимо друг от друга) рациональные решения, не планировавшимся результатом которых и оказывается «наказание» такого продавца.

Сущность институтов проявляется в их функциях.

1) Ограничение доступа к ресурсам и вариантом их использования. В свою очередь ограничительная функция связана с функцией координации экономических агентов, то есть описание содержания института содержит в себе знание о том, как должны вести себя экономические агенты, оказавшиеся в той или иной ситуации. Исходя из него, агенты будут формировать собственную линию поведения, учитывая ожидаемые действия другой стороны, что и означает возникновение координации в их поступках. Важным условием такой координации является информированность агентов о содержании института, регулирующего поведение в той или иной ситуации.

2) Функция координации неразрывно связана с возникновением координационного эффекта, суть которого заключается в обеспечении экономии для экономических агентов на издержках изучение и прогнозирования поведения других экономических агентов, с которыми они сталкиваются в различных ситуациях. Таким образом, координационный эффект институтов реализуется через снижение уровня неопределенности среды, в которой действуют экономические агенты. Важным является тот факт, что координационный эффект институтов оказывает положительное влияние на экономику лишь в том случае, когда институты согласованы между собой.

3) Распределительная - связана с тем, что институт, ограничивая возможные способы действия, влияет и на распределение ресурсов. Важно подчеркнуть, что на распределение ресурсов, выгод и издержек воздействуют не только те правила, содержанием которых непосредственно является передача благ от одного агента другому (например, налоговое законодательство или правила определения таможенных сборов), но и те, которые прямо не касаются этих вопросов.

4) Передача знаний - происходит путем формального или неформального обучения правилам. Пример формального обучения правилам – институт высшего образования (бакалавриат, магистратура), чьей главной функцией является обучение, которое осуществляется в разных формах посредством конкретных организаций (МГУ, СГУ и т.п.). А пример неформального обучения правилам – институт семьи, одна из функций которого состоит в том, чтобы обеспечить начальную социализацию ребенка (неформальное обучение социальным нормам, принятым в обществе).

Профессор Аузан А.А. отмечает такое значение институтов:

Институты как удобство. Т. Веблен открыл три таких правила(эффекта):

1)«демонстративное потребление»: вы покупаете то, что дороже, потому что считаете, что оно по определению лучшее. В сознании этот принцип сформулирован в поговорке: «Дорого, да мило — дешево, да гнило», не такие мы богатые, чтобы покупать дешёвые вещи (кстати, абсолютно неверной с экономической точки зрения, потому что цена и качество не имеют однозначной связи).

2) «присоединение к большинству»: все так делают, и я так делаю. В советское время вы просто становились в самую длинную очередь, а уже потом спрашивали: «А чего дают?» Таким образом, вы перекладывали на других издержки поиска и принятия решения о том, что для вас является самым необходимым. Эта очередь длиннее — значит, там дают то, что нужнее всего или реже всего встречается.

3) «феномен сноба»: вы покупаете то, чего не покупает никто. И здесь вы опять резко снижаете для себя издержки, потому что вам не надо преодолевать очереди, тратить свое время и прочие ресурсы. Но «феномен сноба» — это еще и способ выделения, как желтая кофта Маяковского. Всё это создаёт некое удобство.

Институты как принуждение. Демонстративное поведение — это способ статусного утверждения, включенный в кредитные отношения, в денежную культуру в целом. Это выгодное поведение, оно относится не только к отдельным людям, но и к группам, к организациям — а значит, вам начинают его навязывать, оно перестает быть вашим личным выбором. И Жванецкий всегда будет ходить со своим потертым портфелем, а если с портфелем что-нибудь случится, то купят новый и состарят.

Однако принуждение такого рода создает еще один уровень удобства в обществе: возникает то, что в экономике называется координационным эффектом, или предсказуемостью поведения. Возникает координационный эффект.

Институты как наказание Любой институт являет собой не только набор правил, но и механизм, с помощью которого обеспечивается их исполнение. При этом существуют два совершенно разных вида институтов — формальные и неформальные, и делятся они не по тому, какое правило они приписывают, а по тому, какой механизм принуждения к исполнению этих правил они используют. У формальных институтов этот механизм сводится к тому, что есть некие специально обученные люди — налоговые инспекторы, тюремщики, полицейские, военные, — которые занимаются принуждением. В рамках институтов неформальных принуждение обеспечивается за счет всего сообщества в целом — если вы нарушаете правило, к вам не приходят специально обученные люди, просто вам не подадут руки или перестанут выдавать кредиты. С точки зрения этого сообщества, вы ведете себя неподобающим образом.

В случае действия формальных институтов нарушение правила далеко не всегда будет замечено, каким бы эффективным ни был мониторинг. А в случае действия неформальных институтов нарушение будет замечено почти наверняка, ведь на соблюдении этих правил настаивают люди, которые постоянно вас окружают, с которыми вы дышите одним воздухом. Во-вторых, остракизм — высшая мера наказания, предусмотренная в рамках неформальных институтов, — может оказаться более страшным наказанием

Таким образом, подведем итог. Институт – это базовое понятие новой институциональной экономической теории и неотъемлемая часть общей экономической теории. В целом институты могут быть определенны как совокупность формальных и неформальных правил, включая механизмы, обеспечивающие их соблюдение. Значимость института заключается в том, чтобы направить индивидуальное поведение в нужное направление путем закрепления норм поведения экономических агентов, а также ограничения использования индивидами ресурсов и вариантов их использования.

Институты как борьба. Когда в США говорили, что бежал каторжник, то еще до приезда шерифа или появления полиции люди сами брали в руки винчестеры и шли его ловить, а при случае и сами с ним разбирались. В России картина полностью противоположная: в Сибири долгое время выкладывали хлеб, воду и молоко для беглых. Ведь он же несчастный человек, он попал под гнет государственной машины, он, может, вообще не виноват, не душегуб никакой.

Все дело в том, что формальные и неформальные институты вообще-то могут жить в симбиозе, поддерживая друг друга, а могут находиться в состоянии войны. Несколько неожиданный пример: когда вы приходите на рынок покупать зелень, вы торгуетесь; когда приходите в супермаркет — не торгуетесь.

Есть огромное количество неформальных и нелегальных институтов, которые обеспечивают более дешевые схемы, чем институты легальные, и это один из факторов экономической эффективности.

Когда корпус законов составлен так, что исполнить их все принципиально невозможно, каждый человек потенциально является преступником, и населением в целом гораздо проще управлять. В результате образуется социальный контракт, при котором чиновникам действующая система выгодна, потому что они могут извлекать из нее доходы, а власти она выгодна, потому что она может легко контролировать и население, и чиновников — все они находятся в сфере вне законности. Именно поэтому в России неформальные институты заточены не на кооперацию с формальными, а на войну, ведь людям нужно выживать в условиях враждебного законодательства.

Институты как образ жизни. По правилам — даже по плохим правилам — жить лучше, чем без правил. Если мы не будем соблюдать правила до тех пор, пока они не будут хороши с нашей точки зрения, то не будет никаких координационных эффектов, и поведение людей будет принципиально непредсказуемо.

На первый взгляд, институты создает правительство, законодатели, но на самом деле их создает каждый из нас, причем каждый день. «Бьюкененовский товар» определяется как пара, состоящая из «обычного» товара и определенной контрактной упаковки, правил и институтов, вместе с которыми вы этот товар покупаете. Вы выбираете не просто между разными товарами, но и между разными институтами.

Типы институтов

Разнообразие институтов необходимо структурировать в соответствии с различными критериями для выявления их роли, характера и функций в координации общественной жизни.

Институты делятся на формальные (например, Конституция, законы) и неформальные (например, национализм, организации по интересам - рокеры, «дедовщина» в армии, неформальные лидеры в группах, религиозные общины, деятельность которых противоречит законам общества, круг соседей. Со 2-й пол. 20 в. во многих странах появилось множество неформальных организаций и движений (в т. ч. «Зеленые»), занимающихся природоохранительной деятельностью и экологическими проблемами, неформальная организация любителей телевизионной драмы).

Под неформальными институтами обычно понимают общепринятые условности и этические кодексы поведения людей. Это — обычаи, "законы", привычки или нормативные правила, которые является результатом тесного совместного существования людей. Благодаря им люди легко узнают, чего хотят от них окружающие, и хорошо понимают друг друга. Эти кодексы поведения формирует культура.

Под формальными институтами понимаются правила, созданные и поддерживаемые специально на то уполномоченными людьми (государственными чиновниками).

Процесс формализации ограничений связан с повышением их отдачи и снижением издержек путем введения единых стандартов. Издержки защиты правил связаны, в свою очередь, с установлением факта нарушения, измерением степени нарушения и наказанием нарушителя, при условии что предельные выгоды превышают предельные издержки, или, во всяком случае, не выше их (MB ≥ MC). Права собственности реализуются через систему стимулов (антистимулов) в наборе альтернатив, стоящих перед экономическими агентами. Выбор определенного направления действий завершается заключением контракта.

Контроль за соблюдением контрактов может быть как персонифицированным, так и неперсонифицированным. Первый основывается на родственных связях, личной верности, общих верованиях или идеологических убеждениях. Второй — на представлении информации, применении санкций, формальном контроле, осуществляемом третьей стороной, и в конечном счете приводит к необходимости организаций

По способу формулирования выделяют:

На данном этапе исследования нами выделяются два критерия: характер возникновения и способ формулирования. В соответствии со вторым критерием выделяются:

1) Предписывающие институты, указывающие индивидам, какие действия предпринимать для достижения специфического исхода. Предписывающие институты осуществляют руководство людьми позитивно, указывая, что делать и устанавливая порядок действий, диктуемый лидером.

2) Запрещающие институты, которые исключают определенные классы неприемлемого поведения (например, не превышать лимит скорости или не воровать). Запретительные правила оставляют действующим лицам гораздо больше свободы действий, чем предписывающие, исключая определенные вредные классы действий (например, институты типа «нельзя делать...»). Примером запрещающих институтов являются Десять Заповедей, которые исключают определенные виды действий - «не.». Другим примером является хорошо известная клятва Гиппократа (V век д.н.э.), которая учит практикующих врачей не навредить пациенту. Такие запрещающие правила не дают целенаправленные команды и оставляют индивидам достаточно простора для автономного суждения и действия.

В результате обоих типов институтов координируется поведение людей: в случае предписания - видимой рукой и в соответствии с планом некоего лидера, в случае запретительных правил - добровольно и стихийно. Предписывающие правила являются наиболее значимой частью планового, принудительного порядка, в то время как законопослушное поведение, основанное на запретах, типично для стихийных порядков, таких как рыночная экономика, правила которой координируют людей при помощи механизма «невидимой руки».

Необходимо отметить важную разницу между предписывающими и запрещающими институтами. В случае предписывающего характера установления правил, субъект управления - лидер, создающий инструкции и указания - обычно нуждается в гораздо большем объеме специфических знаний, чем тот, кто только исключает определенные типы действий. Тот, кто предписывает поведение других, должен знать о средствах и возможностях действующих лиц, так же как и о возможных условиях и обстоятельствах предписанных действий. В случае запрещения и исключения определенных типов поведения, субъекту управления необходимо знать лишь, что определенные действия поняты индивидами, а специфические детали и оценка последствий предоставляются самим действующим лицам. Таким образом, как ни парадоксально, индивиды получают больше свободы, когда руководствуются запретами.

По характеру формирования институты делятся на внутренние и внешние. Внутренние институты - это правила, развивающиеся внутри группы как результат совместного опыта; внешние институты - правила, созданные извне и навязанные обществу политическим действием сверху. Многие правила, влияющие на наше поведение, являются результатом эволюции общества и всегда функционировали на основе законопослушного поведения.

В случае установления институтов сверху (государством, парламентом или бюрократией) возникает фундаментальная проблема: политические агенты, обязанные действовать в интересах граждан, склонны превышать полномочия и использовать правила и механизмы принуждения к собственной выгоде, поэтому политический процесс сам должен быть объектом определенных четких правил. Эффективность внешних институтов в значительной степени зависит от того, дополняют ли они внутренне развитые институты: например, поддерживает ли законодательство мораль общества, его культурные устои, обычаи и манеры. Остановимся более подробно на особенностях этих институтов.

Внутренние институты развиваются на основе опыта людей и включают решения, наилучшим образом выполнявшие свои функции в прошлом. Примерами являются обычаи, этические нормы, хорошие манеры, соглашения в торговле, общее право в англосаксонском обществе. Нарушения внутренних институтов обычно наказываются другими членами общества неформально, хотя могут существовать и формальные санкции принуждения к исполнению внутренних институтов. В анализе зарождения внутренних институтов институциональная экономика многое заимствует из моральной философии, антропологии, психологии и социологии. В каждой стране есть свое писаное право, отраженное в тех или иных юридических документах, и обычное право, поддерживаемое общественным мнением. В интересах общества добиваться того, чтобы разница между обычным и писаным правом была минимальной. Право будет естественным для общества, если закон станет продолжением санкций общественного мнения.

Можно выделить четыре достаточно широкие, иногда пересекающиеся категории внутренних институтов, отличающиеся способом соблюдения и санкциями за их нарушения.

1. Конвенции - удобные правила, которых добровольно придерживаются индивиды в собственных интересах. Например, в коммуникации - это тяготение к определенным словарным дефинициям и грамматическим правилам, поскольку необходимо быть понятыми. Другими примерами конвенций могут служить обычаи обозначения цен в деньгах, обозначения ставок процента в процентах за год и пр. Индивиды придерживаются принятых в обществе конвенций, поскольку это вознаграждается улучшением коммуникации, а также в силу исключения из взаимодействия при игнорировании конвенций.

2. Усвоенные (интернализованные) правила - второй тип внутренних институтов, где правилам обычно подчиняются стихийно и без раздумий (по типу условного рефлекса). Индивиды, получая образование и опыт, обучаются правилам данного типа на протяжении своей жизни. Многие правила превращаются в личные предпочтения индивидов и последовательно ими используются. Такие усвоенные правила составляют, например, мораль. То, что нельзя врать и нужно аккуратно выплачивать долги - правила поведения, которым люди обучаются с детства и соблюдаются как условный рефлекс. Усвоенные правила являются и личными предпочтениями, и ограничивающими рамками, срабатывая как ограничители и защищая людей от инстинктивного оппортунизма, спасая от излишних координационных издержек и конфликтов. Нарушения интернализованных правил обычно наказывается тем, что принято называть муками совести (иными словами, люди несут психические издержки). Санкции могут вводиться ссылкой на символы. Например, этическое правило «не укради» в Моисеевой традиции стало заповедью, нарушение которой огорчит Бога. Как сказал А. Смит: «Религия, даже в своей самой жестокой форме, наделила правила морали санкциями задолго до эпохи искусственных рассуждений и философии». В восточно-азиатской традиции, в частности в конфуцианстве, большое внимание уделяется моральному образованию, помогающему молодежи перенимать правила межличностного общения. Члены общества воспитываются в рамках строго соблюдаемых моральных институтов, которые добровольно, или, во всяком случае, без формального принуждения, их ограничивают.

Одним преимуществом усвоенных принятых правил, стимулирующих сознательное подчинение и высокую степень приверженности правилам, является то, что члены общества экономят на координационных издержках. В сообществах, где люди честны, поскольку приняли честность за правило, агенты несут меньшие издержки на принятие решений и меньше рискуют «случайностями», чем их конкуренты в сообществах, где привычен обман, и агенты все время гадают, ускользнут ли они на этот раз со своим обманом, и каким возможным наказанием рискуют при этом. Принятые усвоенные (интернализованные) правила, устанавливающие доверие, значительно сокращают издержки по сравнению с ситуацией, где доверие зависит от заключения явных, взаимных контрактов, выполнение которых контролировать необходимо.

3. Обычаи и хорошие манеры являются третьим типом внутренних институтов, нарушения которых автоматически не вызывают организованных санкций, но остальные члены общества склонны неформально наблюдать за соблюдением правил. Нарушители получают плохую репутацию или оказываются исключенными, из сообщества подвергнутыми остракизму . Исключение из группы может быть очень мощным наказанием. Например, американский индеец, исключенный из племени, фактически приговаривался к верной смерти, поскольку едва ли мог выжить за пределами группы. Другим примером эффективности обычаев является утрата повторного бизнеса неправильно ведущей себя стороной, что представляет собой серьезное наказание, поскольку торговля в своем большинстве не единичный акт, а процесс двусторонних отношений. Издержки поиска партнеров по контракту стоят больших ресурсов, ими лучше не рисковать. Только в «конечной игре» нет такого наказания, поэтому из-за сохранения наказания большинство актов обмена организовано как повторяющиеся игры. Обычаи могут также использоваться партнерами, предлагающими «залог» (например первоначальный взнос, который в случае невыполнения конфискуется). Залогом может быть репутация, страдающая в случае продажи некачественного продукта и пр.

4. Формализованные внутренние правила - это четвертый тип внутренних институтов. Эти правила возникли эмпирически, на базе позитивного опыта, но наблюдение за их соблюдением происходит внутри группы формально: сообщества, группы людей создают внутренние правила, которые затем организованным способом реализуются посредством третьей стороны. Третьей стороной могут быть специалисты, проясняющие правила и объявляющие возможные санкции, арбитры, принимающие соответствующие решения по интерпретации законов и санкций. Примером может служить практика саморегулирования в профессиональных ассоциациях. Торговля и финансы в большинстве сообществ основаны на внутренних институтах, созданных продавцами и банкирами для ведения бизнеса. Так, восточные базары и европейские рынки развили сложную систему торговых правил, которые интерпретируются и формально исполняются выбранными лидерами или общественными арбитрами.

Другим примером данного типа внутренних правил служит международная торговля на основе составленных торгующими законов (lex mercatoria), которые приводятся в исполнение профессиональными ассоциациями и арбитрами, но не наднациональными органами. Такого рода внутренние институты намного эффективнее в содействии бизнесу, чем внешне насажденные законы, т.к. самоконтроль и формальное принуждение осуществляется людьми, обладающими большим знанием специфики времени, места и профессии (тогда как внешние арбитры всегда обладают ограниченным знанием).

Первые три категории внутренних институтов являются неформальными, поскольку санкции за нарушение социально ожидаемого поведения применяются не в организованном виде, а осуществляются стихийно. Четвертая категория внутренних институтов формальна в том, что санкции «произнесены» и нарушения наказываются посредством организованных механизмов. Отличие между формальным и неформальным здесь относится к способу, которым санкции применяются: организованный (формальный) и неорганизованный (неформальный).

Первые две категории неформальных институтов имеют тенденцию к высокой степени самодисциплины: исполняются индивидами из собственного интереса или по совести. Побочным продуктом поведения индивидов является подсознательный учет интересов других. Там, где больше практикуются эти механизмы институционального контроля, два последних типа внутренних институтов, равно как формальный легальный и регулирующий контроль, менее необходимы.

Стихийная приверженность внутренним институтам имеет положительный эффект на индивидуальную свободу, поскольку, умея себя контролировать и воздерживаться от оппортунистического поведения, люди получают большую свободу от формальных, принудительных санкций. В обществе, где индивиды могут следовать собственным целям, самодисциплина и соблюдение кодексов поведения значительно облегчают эффективные взаимодействия. Внутренние институты могут быть эффективными и достаточными для наведения порядка даже в очень сложных ситуациях.

Можно выделить следующие типы внешних институтов в соответствии с их содержанием и целями:

1. Внешние правила поведения, призванные ограничивать действия граждан способами похожими на внутренние правила; они состоят из универсальных, запретительных правил и содержатся в гражданском, коммерческом и уголовном кодексах большинства стран. Частные и коммерческие кодексы также содержат многочисленные формальные, предписывающие условия, которые должны облегчать взаимодействия людей и трансакции.

2. Второй тип внешних правил - это целевые директивы, направляющие общественных и частных агентов на реализацию предопределенных исходов. Такие институты могут содержаться в писаных законах, но во многих странах они находятся, главным образом, в уставных нормах, основанных на более общем законодательстве. Являясь предписывающими, целевые директивы налагают высокие требования к необходимому знанию.

3. Внешние институты могут быть процедурными или мета правилами для различных государственных агентов, регламентируя их поведение (административное право). Многие из данных институтов нацелены на поддержание внутренней сочетаемости системы правил. Процедурные правила исключительно важны для эффективности внешних правил. Например, правила, защищающие граждан от произвола органов правопорядка, сформулированные в общих терминах, содержат точные инструкции по процедурам, и сокращают издержки сбора информации и принятия решений.

Внутренние институты упорядочивают в основном поведение членов общества. Несмотря на высокую эффективность внутренних правил, практически все сложные, крупные сообщества должны принимать и внешние правила. Причина в том, что внутренние институты в сложных, массовых обществах не могут избавиться от всех актов оппортунизма, поскольку часто взаимодействие с незнакомыми людьми, которые никогда больше не встретятся, так что многие неформальные санкции (такие как «зуб-за-зуб», остракизм или потеря репутации) неэффективны в предотвращении оппортунистического поведения. В таких сообще