Формирование единого Русского государства в XIII – XV вв

Предпосылки образования единой государственной системы. На протяжении длительного времени людские и материальные ресурсы Золотой Орды были достаточными, чтобы подавлять народные выступления, держать в повиновении русских князей. Вместе с тем объективное социально-экономическое развитие русских земель, тяжелое бремя золотоордынского ига и наличие постоянной опасности с запада все чаще ставили перед русскими людьми вопрос о необходимости объединения. Непосредственный процесс становления Российского централизованного многонационального государства занял примерно два с половиной столетия.

Началу объединения русских земель и побудительным мотивам образования единой русской государственности способствовали, в первую очередь, экономические предпосылки: рост производительности земледелия (трехпольная система – ярь, озимь и пар), развитие ремесел (их товарный характер, сосредоточение в городах), усиление позиций власти–собственности и начало складывания своеобразного единого хозяйственного пространства. Условия Северо-Восточной Руси имели широкие возможности для колонизации и экономического развития. На территориях, огражденных непроходимыми лесами, к северу от широкой Оки, можно было рассчитывать на более спокойную жизнь. Основной формой владения землей стала вотчина – княжеская, боярская или церковная (могла передаваться по наследству, быть предметом дарения или продажи). Одновременно в конце XIII–XIV вв. росло значение условного землевладения («жалованье»). Оставаясь верховными собственниками земли, князья передавали ее «в держание» тем, кто обязывался нести военную службу (отсюда и условность: закончил службу – верни землю князю) или выполнять административные поручения в княжеском хозяйстве. Впоследствии из этой формы землевладения сформировалась поместная система.

В числе социальных предпосылок следует назвать заинтересованность в сильной власти фактически всех слоев населения (дворян, населения посадов, крестьянства и пр.), необходимость государственной помощи переселенцам с юга. Исключительно важное значение имели политические причины и обстоятельства единения: необходимость свержения ига, защиты западных рубежей; рост сопротивления смердов как результат усиления их эксплуатации; стремление церкви к единой государственной власти (огромная земельная собственность у храмов и монастырей). Помимо сказанного, немаловажными были и духовные факторы: осознание единства русского народа в ментальности людей различных земель; объединительная направленность православной религии в борьбе с католической и мусульманской экспансией.

В последние десятилетия XIII–начале XIV в. на Руси сложилась новая политическая система. Большинство древних городов Северо-Восточной Руси (Ростов, Суздаль, Владимир) в период ордынского ига пришли в упадок, уступив свое политическое первенство окраинным центрам – Твери, Великому и Нижнему Новгородам, Москве. Включение правителей этих княжеств и земель в борьбу за великое княжение Владимирское не выходило за рамки обычных феодальных войн.

Драматизм объединительных процессов усугублялся и тем, что с собственной программой «собирания» разрозненных земель Руси выступили великие литовские князья. За литовским вариантом со временем стала отчетливо прослеживаться политика агрессивного продвижения католицизма в восточном направлении. Католический Рим использовал в своих интересах изменение геополитической ситуации и предпочитал действовать чужими руками.

Литва как один из центров объединения русских земель. К середине XIII в. русские земли оказались между Золотой Ордой и Великим княжеством Литовским, которое основал князь Миндовг, объединивший прибалтийские племена в первой половине данного столетия в единое раннефеодальное государство. Впоследствии в XIII–XIV вв. в его состав вошла огромная территория, ранее являвшаяся частью Киевской Руси. Правители «Великого князства Литовского, Жомойтского и Руского» (Витень, Гедимин, Ольгерд) неуклонно раздвигали границы государства, включавшего земли всей современной Белоруси, часть Волыни, Киевщину, Черниговщину, а позднее и Смоленщину. К началу XV в. восточные пределы Великого княжества Литовского доходили до Оки, а южные достигали Черного моря.

Православное население, преобладавшее в этом регионе, считало себя «русскими», называло «Русью» именно свою державу, а в титуле литовских князей уже в XIII в. присутствовало слово «Русь». Языческое население этнических (балтских) литовских земель являлось «национальным меньшинством» (в начале XV в. собственно литовские земли представляли 1/12 часть всей территории; тем самым создавалась иллюзия возрождения древнерусской государственности), хотя и привилегированным. Поэтому вполне понятно, что в Литовской Руси преобладала славянская культура, старобелорусский язык и православная религия. Гедиминовичи женились на православных княжнах и сами крестились по византийскому обряду.

В состав Великого княжества Литовского не вошли только земли Руси, подчиненные Орде. Поэтому внешнеполитическая программа литовских князей, направленная на обладание всем территориальным наследием Киевской Руси, была открыто антиордынской. В силу этого она могла притягивать все политические силы, готовые покончить с иноземным игом. В то же время между Вильно и Москвой существовала своего рода «буферная зона». Это был ряд земель и княжеств, занимавших колеблющуюся, нестойкую позицию в борьбе Москвы и Литвы. К этой зоне относились Новгород Великий и Псков, нередко завязывавшие антимосковские союзы с православными Гедиминовичами; Смоленская земля, пытавшаяся безуспешно отстоять свою независимость и от Москвы и от Литвы. В этой же зоне располагались и княжества в верховьях Оки – Новосильское, Одоевское и другие, формально зависимые от литовского княжества, но сохранившие князей династии Рюриковичей.

Борьба за лидерство с неизбежностью порождала военные конфликты, которые участились к середине XIV в. Ослабление, а затем распад Ордынского государства открыли путь для литовской экспансии на юг Руси. Объектами нападений литовцев были новгородские земли, посады Можайска, Ржева, Брянска. В конце 60-х гг. началась длительная война между великим московским князем Дмитрием Ивановичем и тверским князем Михаилом Александровичем. В результате нападения московского войска на Тверь в 1368 г. Михаил бежал за помощью к литовскому князю Ольгерду (последний был женат на сестре Михаила). Объединенное литовско-тверское войско двинулось на Москву, но простояв под стенами города (москвичам помог построенный накануне в 1367 г. белокаменный Кремль) трое суток, ушло обратно. В ходе ответного похода Дмитрия Ивановича на Тверь в 1370 г. тверской князь вновь бежал в Литву, и московские отряды опустошили его земли. Ольгерд собрал большое войско и вместе с Михаилом двинулся к Москве. После 8-дневного его стояния у московских стен были начаты безрезультатные мирные переговоры. Не состоялось открытого сражения и в третьем московском походе Ольгерда, закончившимся также перемирием. Союз Твери и Литвы успеха не принес.

Смерь Ольгерда в 1377 г.; серьезная угроза в лице Тевтонского ордена и потребность в союзниках в отстаивании своей независимости; постоянные противоречия между отдельными группировками литовской знати, что приводило в таких условиях к серьезным внутренним конфликтам при каждой смене на великокняжеском столе, вызвали острый внутриполитический кризис, естественным образом побуждавший властную верхушку языческой Литвы принять христианство и занять свое признанное место в христианской Европе.

Помимо вышесказанного, Литва стремилась не оказаться в орбите московского политического и культурного влияния (что вело к утверждению ведущей роли Москвы не только в Северо-Восточной, но и во всей Восточной Европе). Это побуждало литовскую знать, среди прочего, принять решение искать союза с западным соседом – Польшей. В 1385 г. была заключена так называемая Кревская уния – соглашение, по которому великий князь Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и стал польским королем, а язычники-литовцы приняли католическую веру. Литовская великокняжеская власть сумела преодолеть внутренний кризис и дать отпор ордену, опираясь на польскую поддержку (помощь оказана в битве под Грюнвальдом в 1410 г., нанесено поражение Тевтонскому ордену; в сражении принимали участие и смоленские полки, что свидетельствовало о том, что славянские и прибалтийские народы могли совместно противостоять территориальным претензиям западноевропейских государств).

Усиление в конце XIV в. веса и значения великого княжества Литовского и Польского королевства в восточноевропейских землях вели к расширению литовских границ на юге вплоть до черноморского побережья. Пользуясь смутами в Орде, Витовт энергично вмешивался в борьбу за ханский трон, неоднократно пытаясь посадить в Орде своих ставленников. В его окружении вынашивались планы подчинения всех древнерусских земель верховной власти литовского князя. Трехлетняя литовско-московская война 1406–1408 гг. привела к заключению мира, по которому на долгие годы границей между Литвой и великим княжеством Московским стала река Угра.

В последующие долгие десятилетия Москва вела борьбу с литовцами за пограничные территории в районах Великого Новгорода, Смоленска, в верховьях Оки и Угры.

Новгородские альтернативы. Первая из них связана с «Господином Великим Новгородом» (и его «пригородом» Псковом) – так называли новгородцы свое государство, активно прираставшее колониями и превращавшееся в метрополию европейского типа. В XIV–XV вв. границы новгородских владений достигали на северо-западе Финского залива, а на северо-востоке – Урала. Здесь основная сила – боярство – продолжало политический курс на сохранение своих привилегий и республиканских традиций. Отсутствие собственной княжеской династии и княжеского домена в новгородской земле уберегли ее от удельного дробления. Она не подверглась нашествию и разорению во время походов Батыя и не испытала жесткого политического и морального давления Орды, хотя и платила дань. Торговые связи с Западом превратили Новгород Великий в своеобразное «окно в Европу» для всей Руси.

В XIV в. главную роль в новгородской торговле с европейскими странами играла немецкая Ганза – торгово-политический союз немецких городов балтийского региона. Активная торговля Новгорода с ним началась в то время, когда северо-восточные земли были разорены монгольским нашествием и не могли снабжать север хлебом.

Само внешнеполитическое положение Великого Новгорода определялось давлением как с Запада (Литва), так и с Востока (Москва). Общие интересы в балтийской торговле и необходимость отпора крестоносцам создавали основу тесных связей с Великим княжеством Литовским, которое стремилось включить Новгородскую и Псковскую земли в сферу своего политического влияния. Часть новгородского и псковского боярства и верхушка купечества, связанного торговыми интересами с Ганзой, ориентировалась на Запад, на Ливонию и вела соответствующую политику. Попытки Москвы подчинить Новгород и Псков (они активизировались с XIV в.) усиливали пролитовские настроения в высшем обществе, что заставляло искать спасение в более тесном союзе с западным соседом.

«Промосковскую» партию в Новгороде составляло основное рядовое население, которое пыталось найти защиту от боярских притеснений у великого московского князя. Принявшая католичество Литва не казалась спасением большинству новгородцев и псковичей. Эти внешнеполитические факторы являлись составной частью социальных противоречий и конфликтов, сотрясавших общественную новгородскую жизнь. Тем не менее, в сложных условиях соперничества двух растущих великих княжеств – Московского и Литовского – псковичи и новгородцы упорно отстаивали независимость, собственный тип развития.

Вторая – нижегородская альтернатива. Она формировалась Ордой как мера, призванная способствовать ослаблению позиций Москвы в борьбе за власть. Основанный лишь в 1221 г. Нижний Новгород стал к середине XIV в. крупным торговым центром на пути, связывавшем Северо-Восточную Русь со странами Востока. Размеры его были также значительными: во время пожара в 1377 г. здесь сгорело 32 церкви. Ханская передача суздальским князьям Нижнего Новгорода, куда они сразу перенесли столицу своего княжества, заметно усиливала их позиции. Правители Орды рассматривали суздальско-нижегородских князей как возможных руководителей «русского улуса» в случае, если московские князья по каким-нибудь причинам перестанут их устраивать. Так и случилось в 1360 г., когда после смерти Ивана II Красного владимирский великокняжеский стол был передан не его сыну Дмитрию, а князю Дмитрию Константиновичу Нижегородскому. Одновременно ряду князей были выданы ханские ярлыки на княжества (Галич, половина Ростова), которые некогда присоединил к своим владениям Иван I Калита. В ханской ставке явно были намерены отодвинуть московских князей на второе место в политической жизни Северо-Восточной Руси, но начавшиеся смуты в Орде помешали исполнению этих ханских распоряжений. В такой критический момент московские бояре, митрополит Алексий получили ярлык от одного из боровшихся за власть ханов, а московское войско в 1363 г. выгнало Дмитрия Константиновича из Владимира (последний заключил с Дмитрием Ивановичем союз, отказавшись от владимирского престола). Неуспеху суздальцев и нижегородцев способствовало также окраинное положение их земли на ордынском пограничье.

Тверской выбор. Среди претендентов на владимирский стол, а значит на последующее общерусское главенство, были тверские князья. Их земли находились на границе важных торговых путей, были защищены густыми лесами и прикрыты соседними княжествами от татарских нападений. И еще один существенный фактор – здесь правила более значимая, старшая ветвь рюриковичей, нежели, например, в Москве (Тверское княжество в 1247 г. получил брат Александра Невского Ярослав Ярославич, а Московское досталось младшему сыну Александра Невского – Даниилу). Возвышение Тверского княжества началось после смерти Александра Невского (1263), когда его брат, тверской князь Ярослав, получил ярлык на Владимирское великое княжение. На протяжении последних десятилетий XIII в. Тверь окрепла как политический центр и организатор борьбы против внешних врагов – Литвы и Орды. Тверской князь Михаил Ярославич, ставший в 1304 г. великим князем владимирским, первым из князей принял титул князя «всея Руси» и пытался подчинить важнейшие политические центры – Кострому, Великий и Нижний Новгороды, Переславль. Однако стремление тверских князей объединить Русь натолкнулось на сильное сопротивление других княжеств и, прежде всего, Москвы.

Возвышение Москвы. Почему именно Москва явилась местом рождения великой державы? Этот вопрос всегда волновал историков. Одни утверждали, что «Москва своим величием обязана ханам». Историки Православной церкви говорят, что эта причина приложима в определенные периоды и к другим центрам Руси. Они считают, что начало будущему величию Москвы положил митрополит Петр, перенеся туда первосвятительный престол из Владимира в эпоху правления Ивана I Калиты («Калита» – кошель для подаяния милостыни), отличавшегося своим миролюбием, набожностью, щедростью к бедным.

Объединяя различные позиции, следует выделить определяющие факторы усиления московских властей. К ним относились: выгоды геополитического положения (перекресток торговых путей; транспортный, товарный узел); контроль над речными торговыми путями, соединенными с «демографическим фактором» (в Подмосковье шел постоянный приток населения из земель, подвергавшихся частым нападениям ордынцев); роль личностей первых московских правителей (богатство приумножалось путем дальновидной политики, военных захватов, кровавых убийств, расчетливого лавирования, подкупа золотоордынских ханов, династических браков, покупки за деньги целых сел и городов; причем все это было характерно и для нравов Западной Европы). К тому же они оказались рачительны и бережливы. О московских князьях писал В.О. Ключевский: «Они хорошие хозяева – скопидомы по мелочам, понемногу». И наконец, среди них отсутствовали внутренние междоусобицы (в отличие, например, от тверских князей) в процессе передачи московского престола.

Такая княжеская деятельность дала свои результаты. Успехи Москвы заметила и поддержала церковь (сложился блок светской и церковной властей); золотоордынский хан Узбек согласился на выстраивание военно-политического союза с Москвой, что обеспечивало стабильный приток в Орду дани; в московскую сторону устремились служилые люди из других княжений и земель, осознавая стабильную силу молодого пассионарного княжества. Нельзя не отметить и этнический фактор. Московская Русь, ассимилировав коренной угро-финский субстрат, вобрав выходцев из Орды (не вся знать ее в 1312 г. приняла ислам) и Великого княжества Литовского, представляла новое активное этническое и политическое образование. А историк А.А. Зимин причину возвышения Москвы видел также в особенностях колонизационного процесса и «в создании военно-служилого войска (двора)».

Все перечисленное давало возможность московским князьям собирать и копить силы, создавать постепенно превосходство в материальных и людских ресурсах, чтобы выступить организаторами и руководителями в начавшемся объединительном процессе, этническим ядром формировавшейся великорусской народности.

Специфика формирования единого Русского государства. Растянувшийся на века процесс становления централизованного Русского государства имел ряд особенностей. Несмотря на то, что Северо-Восточная Русь не стала составной частью Золотой Орды, существенные формы ее общественной и государственной организации постепенно вплетались в ткань централизаторских процессов, что обусловило в будущем своеобразную специфику российского самодержавного строя. Вместе с тем, потребность освобождения от ига, в свою очередь являлась побудительным мотивом форсирования политических процессов в русских землях, зачастую в ущерб экономической целесообразности.

Единое государство образовалось на многонациональной основе, где наряду с русскими волостями и уездами присоединялись земли финно-угров, тюркско- и балтоязычных народов. Мозаичная среда усложняла структуру государственного управления, но в то же время стимулировала дальнейшую колонизацию территорий, обогащала духовные контакты. Единая государственность обеспечивала безопасность страны, сохраняла народы, в том числе и малые, от истребления, имела тенденцию к прекращению междоусобных войн.

Формирование единого московского корня сопровождалось усилением пассионарности русского этноса, что привело к становлению великорусской народности со своим языком и культурными традициями. В то же время следует констатировать, что Московская Русь (в дальнейшем – Россия) вставала на ноги в специфических условиях складывания крепостнических основ общественного строя, сословно-корпоративной структуры, более близких к восточному типу цивилизационного развития, нежели европейскому (где шел процесс классообразования, эпох Возрождения и Реформации, начала перехода к ранним буржуазным отношениям).

Объединение княжеств Северо-Восточной Руси вокруг Москвы. Непосредственный процесс становления единого Русского государства, начавшийся в конце XIII в., завершил свое действие в первой половине XVI в.

Выделение Москвы из состава Великого княжества Владимирского относится к началу великого княжения Дмитрия Александровича, старшего сына Александра Невского. Взяв курс на усиление в 1276 г. великокняжеской власти, в борьбе со своими противниками он выделил самостоятельные уделы младшим братьям. Андрей получил Городецкое княжество, а Даниил–Московское.

В процессе образования Московского государства следует выделить четыре этапа.

Первый этап. Начало объединения русских земель, складывания в Северо-Восточной Руси крупных феодальных центров и выделения среди них московского ядра формирования государственности. Этап продолжался с конца XIII до середины XIV вв.

Начало династии московского княжеского дома Рюриковичей было положено младшим сыном Александра Невского – Даниилом (1276–1303). Московский князь Юрий Данилович (1303–1325) вел жестокую борьбу с тверскими князьями за ярлык на великое Владимирское княжение. Стол владимирского великого князя давал статус официально признанного лидера и открывал возможности для установления контроля над всеми русскими князьями.

Имя «собирателя» русских земель в истории традиционно принадлежит Ивану I Калите (1325–1340). Своей проордынской политикой он получил полное «доверие» татар, ярлык на Владимирское княжение, право сбора дани со всех русских земель (что стало средством накопления Москвой значительных богатств, а также мерой воздействия на другие русские земли). Сыновья Ивана Калиты – московские князья Семен (Симеон имел уже право от хана на отдельные судебные дела в отношении других князей и за свое высокомерие получил титул «Гордого») и Иван II Красный – продолжали курс на возвышение Москвы и политическое объединение Руси под ее главенством.

Быстрое укрепление Москвы стало вызывать беспокойство в Орде, оно противоречило самим основам ханской политики на Руси: не давать ни одному князю чрезмерно усиливаться, поддерживать слабых князей против сильных, не допускать образования центра освободительной борьбы. Ханы способствовали укреплению самостоятельности других великих княжеств: Суздальско-Нижегородского, Тверского, Рязанского, явно стараясь противопоставить их Москве. Становилось ясным, что Орда не допустит политического объединения Руси, что политика централизации невозможна без свержения ордынского ига. Сама логика развития исторических событий вела к превращению Москвы в центр национально-освободительной борьбы русского народа.

Второй этап. Утверждение Москвы как главной объединительной силы русских земель (середина XIV – первая четверть XV в.).Первостепенными фигурами русской истории в это время становятся московский князь Дмитрий Иванович (1359–1389) и митрополит Алексий, взявший в свои руки дела по управлению Московским княжеством в малолетство нового правителя. При них главным содержанием объединительного процесса становятся разгром Москвой своих основных политических соперников и переход от утверждения за Москвой ее политического главенства на Руси к государственному объединению вокруг нее русских земель и организации ею общенародной борьбы за свержение ордынского ига. Основная часть историков именно этот момент отмечают в качестве определившего процесс формирования государственности в условиях начавшейся в Орде «великой замятни». Внутри ее стали выделяться самостоятельные и полусамостоятельные «орды», сопровождавшиеся затяжными усобицами и калейдоскопической сменой ханов. Политику Дмитрия Ивановича успешно и последовательно продолжал его сын Василий I Дмитриевич (1389–1425). К началу XV в. великое княжество Владимирское стало наследственной отчиной московских князей.

Третий этап. Его основное содержание в процессе консолидации русских территорий вокруг Москвы составляет ожесточенная феодальная, по сути дела, первая крупномасштабная гражданская война на московской земле во второй четверти XV в. (1431–1453 гг.). Решающая схватка двух принципов наследования престола (династического, от отца к сыну, в лице Василия II Васильевича и родового – от брата к брату – усилиями его дяди галицкого князя Юрия Дмитриевича) закончилась победой сил централизации. К концу княжения Василия II владения Московского княжества увеличились в 30 раз по сравнению с началом XIV в.

Четвертый этап. Завершение объединения русских земель вокруг Москвы (вторая половина XV – первая треть XVI вв.) при Иване III (1462–1505) и Василии III (1505–1533). Данные князья стали «последними собирателями земли русской», положившими конец системе уделов. А Иван III в переписке с иностранцами именовал себя как «Государь Всея Руси».

Основные черты процесса формирования Московского государства. Первая черта. Настойчивые поступательные действия московских князей по объединению русских земель, что обуславливало постоянный рост московской территории.

Даниил Александрович начинал управление всего с трех укрепленных городов: Москвы, Звенигорода и Радонежа. С этого небольшого клочка земли, затерянной среди лесов, начиналась Россия. При нем были присоединены Коломна и полученный в наследство Переславль-Залесский, что увеличило территорию княжества в два раза.

В последующем борьба за лидерство непосредственно в Северо-Восточной Руси развивалась, прежде всего, между Москвой и Тверью, а на западных и юго-западных границах – с Литвой, претендовавшей на обладание всей Русью.

В 1327 г. Иван Калита во главе московского войска помог хану Узбеку подавить восстание в Твери против сборщика налогов баскака Чолхана (на Руси его звали Щелканом). Политика «смиренной мудрости» Калиты позволила после его смерти иметь около 40 лет относительно спокойную русскую границу с Ордой.

Московско-тверское противостояние продолжалось в 60–70-е гг. XIV в. длительной борьбой между Дмитрием Ивановичем и князем тверской земли Михаилом Александровичем (временным союзником татар и литовцев). Поход Дмитрия во главе московских войск и военных сил, собравшихся из многих русских земель (даже из удельных княжеств Твери) в 1375 г. впервые принял характер общерусского национально-патриотического предприятия (даже тверичи потребовали от своего князя заключения мира с Москвой). Тверской князь был вынужден отказаться от притязаний на великое княжение, признать старейшинство московского князя, обязаться не вступать без его ведома в сношения с Ордой и Литвой, помогать московскому князю в борьбе с его врагами.

Одновременно государственность, формировавшаяся на землях Северо-Восточной Руси на своей, местной основе, сумела дать отпор литовскому натиску.

Со времени Дмитрия Донского утвердилось представление о великокняжеской территории Северо-Востока как части наследственных владений московских князей. Его наследник Василий I присоединил богатую нижегородскую землю и на севере, потеснив интересы Великого Новгорода, включил в московские пределы территории коми-пермяков в Приуралье.

К началу XV в. сложилась геополитическая ситуация, которая оставалась реальной в течение почти всего столетия: баланс трех сил – Москвы, Литвы и Орды – определял политический климат в Восточной Европе. В это время первая сила перешла к стадии завершения политического объединения основного ядра русских земель.

Важнейшей проблемой становилось подчинение Великого Новгорода, который Иван III рассматривал как свою «прародительскую отчину от первых князей». К тому же новгородское боярство, отстаивая политическую независимость от Москвы, пыталось опереться на помощь польского короля и великого литовского князя Казимира IV, так как он предоставлял большие иммунитетные права крупным землевладельцам.

Первому походу на Новгород был придан характер общегосударственного мероприятия. Объединенная рать наголову разбила новгородское ополчение (превосходившее, кстати, своего противника по численности и технической оснащенности) в 1471 г. на р. Шелони. Новгород обязан был выплатить в течение года огромную контрибуцию чистым серебром, отказывался от самостоятельной внешней политики (при сохранении внешних форм его администрации и самоуправления, в т. ч. института посадников).

В 1477 г. был организован новый поход московских войск на Великий Новгород, который запросил мира. Он состоялся в 1478 г. под условием введения в новгородской земле порядков, существовавших во всех областях, уже вошедших в состав централизованного государства. Вечевой колокол – символ независимости Новгорода – был снят и отправлен в Москву. Выборных посадников и тысяцких заменили московские воеводы. Враждебные Москве бояре были выселены в центральные районы, а их вотчины конфискованы. Богатые земли новгородского боярства перешли к московским служилым людям.

Начался конец «Руси удельной» и последних независимых русских «островков» с одновременной колонизацией новых территорий. Окруженная со всех сторон московскими землями «сдалась» Тверь (1485), присоединена Вятка (1489), у Литвы были отвоеваны Брянск, Чернигов, Гомель. Начался массовый переход на сторону Ивана III «верховских князей», потомков чернигово-северских правителей – Воротынских, Мосальских, Одоевских, Глинских, Трубецких со своими «отчинами», что сопровождалось новыми столкновениями с литовцами.

Объединительный процесс завершился в первой четверти XVI в. При Василии III был присоединен к Москве Псков (1510), в ходе нескольких походов – Смоленск (1514), затем – Рязань (1521). Постепенно на смену наименованию Русь приходит новое – Московия, или Россия.

Вторая черта. Острая внутренняя социально-политическая борьба за власть в Московском княжестве, вылившаяся в феодальную гражданскую войну 1431–1453 гг. и приостановившая на время процесс консолидации русских земель вокруг Москвы.

Долгое время московский княжеский род отличало от других земель единство, определенная солидарность в борьбе за великокняжеский стол. Однако когда цель была достигнута и руководящее положение великого московского князя в Северо-Восточной Руси уже никто не оспаривал, противоречия, подспудно существовавшие и ранее, вышли наружу. В ожесточенном противостоянии оказались сторонники (Василий II) и противники (его дядя – галицкий князь Юрий Дмитриевич) династического и родового принципов престолонаследия. Основанием для претензий дяди на власть было завещание Дмитрия Донского, который в случае смерти старшего сына Василия I Дмитриевича (умер в 1425 г.) передавал престол второму сыну – Юрию. Таким образом, на стороне Юрия Дмитриевича было уходящее в древность и уже полузабытое лествичное право.

В ходе кровавого противостояния великокняжеский престол переходил из рук в руки. Князь Юрий занимал его дважды. После смерти Юрия его старший сын Василий Косой много раз сражался с Василием II, но, в конце концов, был схвачен и ослеплен. Сам Василий II, после большого поражения под Суздалем, оказался в татарском плену. Война продолжалась и закончилась, лишь когда второй сын Юрия, Дмитрий Шемяка, захватив Василия II и ослепив его (отсюда прозвище Василия – «Темный») не смог подчинить московскую землю. Он бежал в Великий Новгород, где, видимо, был в 1453 г. отравлен.

Из феодальной войны, несмотря на огромные разрушения, Московское княжество вышло политически окрепшим. В ходе ее были уничтожены Галичский, Серпуховский и некоторые другие уделы. В составе Московского княжества остался только небольшой Верейский удел, не имевший самостоятельного значения. Конечным итогом противоборства было поражение коалиции князей, пытавшихся противостоять усилению великокняжеской власти. Василий II утвердил единодержавие на Руси.

Третья черта. Процесс образования Московского государства сопровождался активной борьбой московских князей за свержение ордынского ига.

Хозяйственная жизнь Северо-Восточной Руси в условиях власти Орды возрождалась слишком медленно и мир с ней на длительный срок «требовал жертв». И вполне естественно, что в эпоху первых московских князей-рюриковичей лежал расчет на «фактор времени». Иван Калита побывал в Орде пять раз, его сын Симеон Гордый – шесть.

Наступившая во второй половине XIV в. «великая замятня» в Орде способствовала началу ее распада. Но к концу 70-х гг. Золотая Орда после ряда лет феодальных усобиц достигла временного политического единства под властью темника Мамая. Для усмирения русских земель последний направил в 1377 г. против Нижнего Новгорода царевича Арапшу (нанес поражение русским на р. Пьяна), а в 1378 г. послал против Москвы мурзу Бегича с отрядом татар (был разбит московской ратью Дмитрия Ивановича на рязанской реке Воже; в плен попали видные военачальники Мамая).

Пытаясь укрепить над русскими землями ослабевшую власть Золотой Орды и одновременно мстя за Бегича, Мамай организовал в 1380 г. крупный поход на Москву (два года ушло на его подготовку). В нем приняли участие не только ордынцы, но и наемные отряды из числа народностей Северного Кавказа (ясы, касоги), жители генуэзских колоний в Крыму и другие. Отказавшись удовлетворить требование прибывших в Москву послов давать выход в том размере, в котором ее платили первые московские князья, Дмитрий Иванович сумел спешно собрать ополчение. К нему на помощь прибыли дружины многих русских земель (кроме сепаратистски настроенных Рязани, Твери и Великого Новгорода).

8 сентября 1380 г. произошла историческая битва на Куликовом поле (сегодня – День воинской славы) при впадении в Дон р. Непрядвы. Накануне ночью рати Дмитрия Ивановича перешли Дон, отрезав себе все пути к отступлению: им оставалось либо победить, либо умереть. После длительного и кровопролитного боя монголы стали теснить русских (сам князь Дмитрий Иванович сражался в передовом полку), но в самую решительную минуту на поле битвы появился полк под руководством серпуховского князя Владимира Андреевича и воеводы Дмитрия Боброка, расположенный в засаде за дубравой у р. Непрядвы. Под натиском свежих сил русских противник обратился в бегство, бросив свой обоз. Этим был решен исход Куликовской битвы, ставшей в сознании русского общества одним из главных событий средневековой истории.

Среди последствий выдающейся битвы являются: усиление ордынских неурядиц, демонстрация превосходства русского военного искусства, усиление государственной власти на Руси. Было положено начало возрождению национального самосознания русского народа. Современники назвали Куликовскую битву «Мамаевым побоищем», а Дмитрию Ивановичу эта победа дала прозвище «Донской», с которым он и вошел в историю.

Но и после Куликова поля Орда оставалась опасным противником Руси. В то же время перекроить ее политическую карту по своему усмотрению ордынские правители уже были не в состоянии. Москву в 1382 г. сжег Тохтамыш (помимо этого, в 1395 г. Русь ожидала нашествие среднеазиатского хана Тимура), осаждал нашу столицу Едигей в 1408 г., затем нападал на русские земли в годы феодальной войны Улу Мухаммед. Москва то платила дань, то переставала это делать. Но уже Дмитрий Донской передал по завещанию своему сыну Василию I в качестве «отчины» (наследственного владения) Владимирское великое княжение, которым до этого имели право распоряжаться лишь ордынские ханы.

А тем временем в XV в. шел процесс распада Золотой Орды. Среди его причин стали: отсутствие единой экономической базы, постоянные распри ордынских феодалов, упорная борьба завоеванных народов (и прежде всего русского). Основное ее ядро – Большая Орда кочевала в низовьях Волги. Во второй четверти XV в. в Среднем Поволжье образовались Казанское, в Нижнем в середине века – Астраханское ханства. К тому же в данном столетии на территории Западной Сибири появилось Сибирское ханство. Большим политическим влиянием пользовалась Ногайская Орда, возникшая в конце XIV в. и кочевавшая на пространстве от Волги до Иртыша. Опасным соперником для Руси становится Крымское ханство, образованное Хаджи-Гиреем в первой четверти XV в. Последовавший захват Турцией южного берега Крыма усиливал для Руси опасность грабительских набегов со стороны крымских татарских ханов, поддерживаемых турецкими властями.

К 70–80-м гг. XV в. относится попытка хана Большой Орды Ахмата упрочить зависимость Руси от татаро-монголов, становившуюся все более призрачной. К тому же Иван III с 1476 г. отказался ездить в Орду и посылать дань, отправляя лишь подарки хану. В благоприятной для себя обстановке (нападение на псковскую землю ливонцев; наличие татарского союзника в лице литовского князя Казимира IV; удельный мятежа, поднятый против великого мос<