Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Географические особенности региона как фактор его стратегической важности



2018-07-06 394 Обсуждений (0)
Географические особенности региона как фактор его стратегической важности 0.00 из 5.00 0 оценок




 

В истории Западного края чередовались периоды вхождения в состав китайской империи и установления самостоятельных государств. Так, во времена Хань (汉朝,206 до н. э.—220 н. э.) часть его находилась в составе китайской империи, а тремя веками позже уже включилась в состав Тюркского каганата (555 – 604 гг.) – вместе с Западным Туркестаном[34]. В VII веке она вновь была включена в китайское государство, на этот раз Тан (唐朝,618 -907 гг.), в XIII веке уже входила в монгольскую империю (元朝, 1279-1368) – имевшую в составе Китай, являя собой, однако, совершенно другое государство с иными идеями, политикой и социальной классификацией (где мусульмане представляли собой отдельный слой населения).

Важно заметить в особенностях политики монголов, завоевавших Западный край и многие другие государства, что они не только не разрушили уклада населения, имели терпимость к религиям и культуре Китая и других захваченных ими народов, а, напротив, старались даже почерпнуть у них некоторые знания и традиции. На этом этапе можно отметить возвращение буддизма и христианских учений, а также ослабление интереса к исламу[35].

В то же время В. В. Григорьев приводит точку зрения Марко Поло в своей работе и говорит о том, что «Тимур погубил и истощил многие народы и страны»[36].

Затем эта территория дробилась на каганаты и другие государственные образования, в первой половине XVII в. стала частью Джунгарского ханства, а позднее была завоевана маньчжурами - к концу XVIIIв. Западный Край впервые вошёл, таким образом, в состав маньчжурского - некитайского Китая (1755 г.).

Только с включением Цинами этого региона в состав империи началась череда событий, которая и приковала впервые внимание иностранных историков и географов: «Автохтонное, многонациональное население встретило ханьских захватчиков довольно враждебно, после чего почти двести лет территорию Синьцзяна сотрясала постоянная цепь восстаний»[37].

Каждый раз, когда одна китайская власть сменяла другую, этот регион выходил из подчинения и объявлял себя автономным. Так, существовал «Дунганский султанат со столицей в Урумчи, Таранчинское (Кульджинское) ханство, эмират Джеты-шаар (Йэттишар) и другие в 1860–1870 гг., а в новейшее время – Исламская Республика Восточный Туркестан с центром в Кашгаре в 1933 г. и Восточно-Туркестанская Республика со столицей в Кульдже в 1944 -1949 гг.»[38]. Парадоксальным является факт, что такие государственные образования, очевидно, были недолговечны в силу внутренних несогласованностей центра – чаще всего они сами разваливали и ослабляли своё государство.

Трактовать настроения народов можно и, отчасти, с точки зрения их образа жизни – долгое время население было кочевым, а природа довольно однообразной, условия, не всегда пригодные для земледелия, заставляли одни народы нападать на другие (даже в XIX в. китайцы, которых отправили на военные поселения в Синьцзян, занимались освоением целинных земель).

Находясь в середине Азии, интересующая нас территория известна не только воинственным населением, но также малой освоенностью территории и отдаленностью от других государств благодаря особенностям ландшафта - пустыням и горным хребтам. Отдаленность границ от центра или, как минимум, ближайшего города Китая, пустынность пограничных районов вкупе с взаимной неприязнью маньчжурского правительства Китая и коренных народов Синьцзяна осложняли сообщение между ними и контроль над территорией.

Обладание же краем как таковым не было изначально главной целью для правителей Китая: императоры периодически пытались получить контроль над той или иной его частью, но речь идет, в основном, о поддержке торговли с государствами Ближнего Востока, Европой, Южной и Средней Азией. С этой точки зрения территория Синьцзяна чрезвычайно важна, так как именно там проходило большинство древнейших торговых путей, огромной сетью объединявших экономики многих государств.

Греки также упоминают об этом: Прокопий Кесарийский в описании войн Юстиниана говорит о пути – из Средиземноморья в Турфан и далее – в Китай. Путь функционировал с 119 г н.э., однако словом «путь» это было можно назвать с натяжкой – отсутствовала какая бы то ни было дорога, кругом были только пустыня, зыбучие пески, узкие тропы и горы, переход через которые был отнюдь не простым. Так, до монгольского завоевания все торговцы для сотрудничества с Китаем шли через Восточный Туркестан. Это не могло не повлиять на развитие инфраструктуры городов и проникновение новых культур – постепенно из оазисов появились государства – центры торговли и жизни в ВТ вообще[39].

Довольно сложным является вопрос границ в то время (до конца XIX в. – их было затруднительно обозначить, так как имели место постоянные переселения, зафиксировать которые в полной форме едва ли представляется возможным даже в настоящее время, происходила смена властей, исчезали государства, принимали другую конфигурацию, одни завоевывали других. К примеру, Н. Я. Бичурин в «Описании Чжуньгарии и Восточного Туркестана» не берется называть четкие границы или даже делать карту, но отмечает, что некоторые важные сейчас города существовали еще на момент составления текста при Хань – Урумчи, Куча, и многие другие районы были тогда хотя и не такими значительными, однако уже начали свое существование (приложение 2 – карта Синьцзяна конца XIX в.).

Довольно примечательно, что этнический состав практически не менялся много столетий подряд, в то время как границы государств менялись довольно часто и не являлись четкими; многие земли не были заселены или хотя бы освоены (тюрки, монголы и маньчжуры, с того момента, как китайцы в эпоху Хань – 128 г. до н. э. - отправили в эту территорию с экспедицией ЧжанЦяня (张骞,? – 114 г. до н. э.) и зафиксировали ее особенности[40] – в течение 20-ти столетий существовали приблизительно в тех же границах)[41].

Уже тогда Западный край условно был поделен на Западный и Восточный Туркестаны: первый - от Туркестана до Комула, а второй – Коканд (усложнявший отношения с Кашгарией в силу воинственности и беспорядков её жителей) и Малая Бухария (название, впрочем, несвойственное той местности, имевшее, скорее, персидское происхождение).

Китайцы в одних из первых заметок о пограничных районах отмечали, что несмотря на обилие кочевников, кое-где в этом крае есть и оседлая жизнь, люди занимаются землепашеством, разведением лошадей (в основном, киргизы). Отмечалось и то, что все реки впадают в Аральское озеро, а на востоке в озеро Лоб (罗布淖尔,Лобнор). До сих пор остается неясным происхождение этого названия озера, так как им по-разному пользуются русские путешественники или европейцы, а сами туземцы такое название даже не использовали.

Что до сухих фактов об исследованиях территории иностранцами, то с 1860-х гг. весь мир становится заинтересован в происходящем в Синьцзяне (опиумные войны, разделение Китая на сферы влияния). После подписания Санкт-Петербургского договора в 1881 г., жизнь в Синьцзяне (начиная с Кульджинского договора 1851 г. торговля с Россией официально в Или伊犁 и Тарбагатае塔儿八合你驿 стала неотъемлемой частью экономики Северо-западного Китая) претерпела качественные изменения – непосредственное влияние одних только торговых связей с Российской империей дало большой толчок в развитии общества в ВТ. Во второй половине XIX века и русские географы в том числе широко развернули свои исследования территории Восточного Туркестана. Русские не были первыми исследователями в этом регионе, но именно ими была открыта, собрана и зафиксирована большая часть данных, активно используемая в рамках вопроса по этому региону по всему миру до сих пор.

Благодаря путевому дневнику Ч. Ч. Валиханова, прошедшего к Кашгарии через хребты Тянь-Шаня 天山и многие другие преграды, в том числе и подозрительность, и постоянный контроль властей, и напряженное положение в крае 1858 -1859 гг., мы имеем возможность понять, как выглядела та или иная местность - поручик составил схемы и карты пройденных им местностей (приложения 3 и 4 – Сырт и реки, впадающие в Иссык-Куль). Он, как и многие, отмечал переменчивый ландшафт и флору – то плодородные долины, то горная местность, иссушающее солнце и никакой растительности, множество ущелий, кое-где глинистая почва.

В общих чертах Западный край описывали как обширную котловину (значительное количество ученых именно так характеризует форму территории), окруженную горами: Тянь-Шанем, Сарыколом色勒库尔, Каракорумом 哈尔和林и Куньлунем昆仑山脉(пограничные с Тибетом и Индией) (приложение 5 – хребты, окружающие ВТ). Курук-таг库鲁克塔克山, являющийся продолжением «небесной горы» - Тянь-Шань, ограничивает ВТ с северо-востока, с запада до восточной стороны он ограничивался перевалом Каразак и колодцем Ачик-Кудук соответственно, далее на восток лежали только степи Махайской и Комульской Гоби, а на юге – восточной окраиной знаменитого в той местности озера Лобнор[42][43].

Итак, Малая Бухария (территория, которая иначе зовется ВТ) с трёх сторон была ограничена хребтами Тянь-Шаня, Болора (布露,Болор-даг, Булут-даг) и Куньлуня. Горы являлись не только естественными, но и политическими границами этого государства. С восточной стороны - со стороны Китая ВТ отделяли только пустынные участки земли: от китайской заставы до ближайшего города необходимо было пройти по местности без какой-либо растительности или живности. Кое-где песок нанесён целыми горами и даже засыпал города.

Тянь-Шань обширен и долгое время являлся желаемым источником исследования для многих путешественников как России, так и зарубежья. Именно там некогда проходила Птолемеева дорога в Серы для торговли с Азией и многие другие пути[44]. Большая часть горы была проходима и пригодна для путей сообщения. Имелись также конные дороги и караванные пути.

Хребет Болор на западе оканчивается холодным памирским плоскогорьем, на котором уже несколько веков живут таджики и киргизы - разводят скот. Именно в горах находится богатство края - золото, нефрит;памирские киргизы также добывали горный хрусталь и яшму.

Все воды принадлежат, в основном, речной системе Таримгола - река Тарим塔里木河оживляет эти территории. Главные реки названы, как и города, которые находятся вблизи - Аксу-дарья阿克蘇河, Кашгар-дарья喀什噶爾河, Яркенд-дарья葉爾羌河. Многие реки берут начало из Тянь-Шаня, Куньлуня, перетекают в озера, останавливаются или прорезают горные хребты.

Озера преимущественно расположены по краям внутренней пустыни, многие реки можно было перейти вброд, что и приходилось часто делать путешественникам или торговцам, они также судоходны, однако, к тому моменту, когда Ч. Ч. Валиханов прошёл с экспедицией до Кашгара 喀什噶爾 (1858 -1859 гг.), этот способ передвижения еще не был популярен, но переправы, по его свидетельствам, имелись.

Реки же служат источником искусственного поддержания края - для орошения почвы. При такой сухости воздуха в районах без водных ресурсов растительность представляется очень бедной и однообразной (большую часть ВТ занимают уремы- редкие кустарники или тогруковые леса вдоль рек).

Флора действительно весьма однообразна, хотя в некоторых местах по пути (как правило, из Или) в сторону Кашгарии путешественники удивлялись переменам температур и видам растений – северные склоны Тянь-Шаня были покрыты пихтовыми лесами, по берегам рос барбарис и шиповник, Болор богат лугами для пастбищ, однако Сырт 奥布希山по большей части безлесен, Куньлунь беден, в Кашгаре же произрастает чай, верблюжий терновник – почва там чуть более плодородна.

Местные жители, с которыми у путешественника была возможность поговорить и узнать особенности маршрута, отмечали и едва проходимые участки, усложненные климатическими условиями. К примеру, уже упомянутый Тянь-Шанский Сырт (приложение 6 – строение Сырта) – нагорье, переход которого являлся больше героическим подвигом, чем обычной экспедицией: кругом ледники и снега, отсутствуют деревья, по берегам рек растут редкие кустарники, некоторые из перевалов опасны для прохождения – путникам приходилось часто укрываться в ущельях от непогоды. Большая часть хребтов малодоступна, лишь через несколько из них можно пройти с вьючными животными.

Хребет Кара-теке в Кашгарии имеет противоположное описание – обилие еловых лесов, разнообразие кустарников, лугов. Каракорум, несмотря на то, что пустынен, обладает местами, пригодными для пастбищ, нескудным набором растений, имеются сады и поля. В долинах Сарыкола, в единственных среди высоких снеговых гор, киргизы и таджики занимались земледелием и скотоводством – вели оседлый образ жизни[45].

Несмотря на обширные территории, путешественники отмечали однообразие климата - сухость воздуха, малое количество осадков, постепенный переход от лета к осени и резкий переход от зимы к весне[46].

Пески, солончаки, саи, сухой воздух, континентальный климат и пыльные туманы делали некоторые пути непроходимыми. При этом, с ними соседствовали оазисы –люди сосредотачивались по берегам рек для торговли и проживания[47]. Еще один русский военный географ и разведчик Корнилов Л. Г. во время службы в ВТ зафиксировал 31 такой крупный оазис, однако общая их площадь не превышала и 1/75 всей территории[48].

Всего Малая Бухария была поделена на 6 округов – те, в свою очередь, состояли из больших городов и относившимся к ним селений поблизости: Кашгар, известный богатой торговой жизнью, Хотан忽炭, производящий ткани и торгующий нефритом, многонациональный Яркенд葉爾羌 (анджанцы, тибетцы, индусы), а также Янысар (英噶薩爾,Янгисаар), Аксу 阿克蘇 и Турфан 土爾番. Процесс подсчета населения как в отдельных оазисах, так и в общем, был весьма трудоемким, а результаты недостаточно точными: во время своей миссии британец Форсайт исходил из примерного количества – 7 человек на семью, благодаря чему вел подсчеты по количеству хозяйств, а не непосредственно людей. В результате была обнаружена диспропорция между оазисами – во второй половине XIX века в Хотане проживали 120800 человек, в Аксу 84000 человек, а, к примеру, в Курле всего 14000[49].

Во всём виделось влияние мусульманского верования – мечеть стояла в центре каждого города, в больших городах имелось и несколько мечетей, люди жили по мусульманским традициям, и многие названия так же были на тот манер. При всём этом Ч. Ч. Валиханов отмечает относительную свободу женщин и не фанатичный характер следования вере[50].

В окрестностях городов имелись и сады, и плантации, хлопчатобумажное производство, неизменные рисовые поля. В горах некоторые места также изобилуют абрикосами, виноградом, вишнями, черносливом и грецким орехом. Кроме земледелия люди также занимались ловлей птиц и рыб у озер, домашние животные, в основном, заимствовались у соседствующих народов: лошади у киргизов и верблюды у монголов (основное подспорье в торговле и путешествиях, активно использовались туристами и путешественниками, а также властями цинского правительства), а овцы, яки и ослы выращивались свои[51].

Н. М. Пржевальский, будучи в Восточном Туркестане гораздо позже (здесь важна его вторая экспедиция в Центральную Азию – 1876-1877 гг.), отметил географию и развитие территории восточнее той, в которой бывал Ч. Ч. Валиханов– из Семиречья 七河流域(Кульджи固勒札и Или) он двинулся на юго-восток к о. Лобнор.

Огибая пустыню Такла-Макан塔克拉玛干 с правой стороны, путешественник, в сравнении с оазисом Или, где население было большей частью зажиточное, имелись хлебные поля и сады, был поражен диспропорции - вниз по Или начались развалины деревень, а левее Илийской долины и вовсе нет оседлого населения: летом она выжжена солнцем, и, в целом, небогата флорой и фауной. Затем, в долине Кунгеса, на Нарате больше осадков, и, соответственно, выгоднее устройство пастбищ, существование зверей и птиц.

При входе в Таримскую впадину русский путешественник прошел Яркенд-дарью, левей которой уже начиналась пустыня, сыпучий песок и безлюдная территория. Кроме Курлы庫隴勒поблизости нет больших городов и население встречается только непосредственно вблизи самого озера Лоб – деревенские жители, занимающиеся рыболовством, скотоводством и выделкой шкур, жили практически нищими: на тот период времени (путешествия Н.М. Пржевальского к Лобнору) приходилось усыхание почти всех среднеазиатских озер, а рыболовством население было вынуждено заниматься три сезона в год, потому были образованы искусственные озера для отлова рыбы[52].

Ч. Ч. Валиханов также замечал бедность восточной части региона, а также острую необходимость в образовании и технике возделывания земли, добыче природных ископаемых и их обработке. Жесткий контроль китайских властей также был преградой на пути к освоению природных богатств местным населением, однако золото – главный источник торговли, яшма (черная и белая в горах Куньлуня), нефрит, так высоко ценящийся китайцами, и горный хрусталь, добываемый памирскими киргизами, оставались главными природными ископаемыми и главными источниками дохода в некоторых регионах края.  

Представляется очевидным, что чем дальше люди проживали от больших городов, и, соответственно контроля, и чем благоприятнее климат их местности, тем лучше условия жизни. Так, лобнорцы, хоть и жили у берегов озера, обязаны были большую часть добытого отдавать, не получая достаточно материалов для обустройства жилища и пищи, в то время как таджики Памира 葱嶺в горах целыми семьями растили большое поголовье скота, жили хотя и не зажиточно, но относительно свободно в удаленности от цивилизации; жители Джунгарии准噶爾 от Тянь-Шань до горы Делеут – казахи и торгоуты (монгольские племена) - также жили объединенно – аулами и имели всё необходимое в достатке за счет удаленности и занятия скотоводством.

В 70-90е гг. XIX века главную часть истории Синьцзяна занимали не внутренние, а внешние политические события, связанные с действиями Великобритании, Российской империи и китайского правительства по разделу сфер влияния и по вопросу границ (Или, Памир). Территории ВТ пребывали в депрессивном состоянии. Вопросу текущего положения жителей и производительности края уделялось меньшее внимание, нежели археологическим находкам и указанным выше политическим вопросам.

Стратегическая важность региона стала причиной огромного всплеска заинтересованности к ней других стран и Китая с точки зрения политики и истории, однако города, жители и их хозяйства оставались в упадке. Будучи подверженной завоеванию Цинами, «страна разорена вконец: здания разрушены, население бедно до крайности, не видно признаков среднеазиатского благосостояния» - так говорит в письмах начальству Н. Ф. Петровский в 1883 году о ситуации в Кашгарии[53].

Основываясь на контрастах и диспропорциях, люди Синьцзяна разных национальностей жили оазисами - островками цивилизации - на огромной площади, большая часть которой была незаселенной. Учитывая, что основу Кашгарии занимает Таримская впадина, пустыня Такла-Макан, а также горы, практически со всех сторон ограничивающие государство, а климат предполагает скудную флору и фауну при обилии насекомых, люди были вынуждены привыкать и приспосабливать под себя эти участки земли.

Искусственные озера, оазисы по берегам рек, а также горные селения – всё это говорит о том, что поддержание жизни в этих регионах давалось нелегко, и что это в большой степени повлияло и на политику государства, и на менталитет его народа: дистанцированность от иных государств или населенных пунктов – особое физическое расположение Синьцзяна способствовало тому, что О.Латтимор называл «упрямый сепаратизм», указывая, таким образом, на прямую взаимосвязь географии и внутренне-политической ситуации региона[54].


 



2018-07-06 394 Обсуждений (0)
Географические особенности региона как фактор его стратегической важности 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Географические особенности региона как фактор его стратегической важности

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (394)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.015 сек.)