Формы идентичности в России

2002 год не принес особых откровений в российское ментальное пространство, но можно было наблюдать некоторые отрадные тенденции. Риторика жалоб и кризисная парадигма стали изживать себя: слишком трудно не замечать столь масштабные позитивные перемены, как всеобщая автомобилизация, жилищный строительный бум, огромные объемы продаж товаров длительного пользования, рост числа обучающихся в вузах или путешествующих за границу, невиданное в истории страны культурное производство. Политические параноики и ученые-фунда­менталисты продолжают писать и говорить, что "90% процентов населения живет в нищете", что "построили благополучие только в столичном городе", что "разрушили великую страну и великую культуру". Но уже меньше плача по поводу имперского угнетения и русского колониализма со стороны представителей нерусских народов: престижные должности распределены, первичная приватизация завершилась, а заботы о сохранении языка и культуры всегда были не самыми главными в так называемых "национальных возрождениях" и "национальных движениях".

Граждане страны, представляющие разные этнические общности, все больше начинают ощущать себя россиянами. Это становится основной формой социально-куль­турной идентичности, ибо российскость – это причастность к великой исторической традиции, к одной из самых богатых культур мира, к одному из мировых языков – русскому языку. С отменой паспортной записи об этнической принадлежности открывается плодотворная перспектива и расширения понятия русскости, хотя современные шовинисты, действующие, якобы, от имени русского народа, мечтают установить критерии для определения – кто есть русский, и произвести более жесткую сортировку населения, наделив русский народ особо оговоренным статусом. Это опасная и нереализуемая утопия, как, если бы ханьцы в Китае, англичане в Великобритани и кастильцы в Испании стали бы утверждать, что они и есть "государствообразующие народы", а всем другим будет хорошо, если им будет хорошо.

Россиянин и русский – это, конечно, не одно и тоже, хотя языки внешнего мира такого различия, к сожалению, не делают. Пришло время МИДу через дипломатический протокол рекомендовать более адекватное написание названия нашей страны, как Rossian Federation (Rossia), а название жителей страны, как Rossiani или Rossians. Слово Russian сохранится как обозначение самой большой этнической общности страны или доминирующей формы идентичности. Причем русскими могут считать себя все, кто таковым себя считает и кто, как говорил П. Струве, "участвует в культуре". Этот назревший процесс строительства общероссийской идентичности идет медленно и с какими-то конвульсиями в форме намеренной телепропаганды эпатажей лидера ЛДПР или скрыто-шовинистических разговоров: "Да какой он русский с такой фамилией?".

Прошедшая перепись населения и вся наша жизнь убеждают, что в рамках прежней "национальной политики", которая строилась на разделении населения страны на нации и народности, мы не создадим стабильное государство и не обеспечим эффективное управление. К пользе и к чести нашей страны, российский народ сохраняет полиэтническое многообразие на протяжении веков (даже Новгородская республика была многоэтничной конфедерацией!). Конечно, для представителей всех этнических групп (национальностей) важно иметь возможность самовыражаться, сохранять свою культурно-языковую отличительность и заявлять об этом всему миру. Но государственное самоопределение всех без исключения граждан страны реализовалось в Российской Федерации, и у нас нет "безгосударственных" граждан (а значит, и народов). Перепись 2002 г. добавит к списку российских национальностей около двух десятков новых названий, но не это главное. Главное – что приходит конец методологии, заложенной первой советской переписью 1926 г., когда вместо языка и религии был избран принцип этнического самосознания для переписной фиксации культурно отличительных категорий населения и последующего конструирования социалистических наций на этой основе. Все больше россиян желают заявлять о своей сложной идентичности, ибо они реально являются носителями нескольких культур. Все большее число жителей нашей страны могут называть себя афганцами, вьетнамцами, китайцами т. п., хотя в этих странах живут десятки разных народов, говорящих на разных языках. Все большее число россиян будут предпочитать сохранять принадлежность и к самой "малой" культуре, и к культуре более крупного народа. Разделить на курии российский народ будет все труднее.

В рамках обновленной этнокультурной политики федеральная власть должна выстраивать разнообразные и конструктивные отношения с республиками, автономными округами и общественными объединениями. Но нельзя навязывать искусственные разделители в виде конфликтных версий истории, политических или финансовых преференций, особых государственных программ, записей в официальных документах, а тем более – принятия правовых текстов с упоминаниями того или иного особого статуса для определенной этнической общности. В нашей стране живет один народ, а Россия – это состоявшееся национальное государство. В этом плане в 2002 г. были сделаны кое-какие важные шаги, но их недостаточно.

В. Тишков

6.

Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах. Ежегодный доклад Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, 2002. С. 13-18.