Досократическая натурфилософия древней Греции

К этому этапу относятся философы Милетской школы, Гераклит Эфесский, Элейская школа, Пифагор и пифагорейцы, древнегреческие атомисты (Левкип и Демокрит).

Фалес, Анаксимендр, Анаксимандр - представители Милетской школы.

«Из чего все?»— вот вопрос, который интересовал милетцев в первую

очередь.

Сама постановка вопроса по-своему гениальна, ибо она имеет своей

предпосылкой убеждение, что все можно объяснить, но для этого

надо найти единый для всего источник.

Таким источником:

Фалес считал воду,

Анаксимен — воздух,

Анаксимандр — некоторое беспредельное и вечное начало, апейрон

(термин "апейрон" буквально означает "беспредельное").

 

Досократики традиционно подразделяются на представителей

ионийской философии (Милетская школа, Гераклит, Диоген Аполлонийский),

италийской философии (пифагорейцы, элеаты)

атомистов.

 

Ионийская философия:

 

Милетская школа

первая древнегреческая научно-философская школа, основанная Фалесом в Милете, древнегреческой колонии в Малой Азии в 1-й пол. VI в. до н. э. Представители — Фалес, Анаксимандр, Анаксимен.

Иногда её включают в состав «ионийской философии» (греч. Ἰωνικῆς φιλοσοφίας), понятие которой вводит Диоген Лаэртский. К ионийским философам относились ученики Фалеса и ученики его учеников: Анаксимен, Анаксимандр, Анаксагор, Архелай. Натурфилософия: интерес к естнау проблематике.

К Милетской школе относят истоки древнегреческой, а следовательно и европейской науки: физики, астрономии, метеорологии, биологии и географии, а также (возможно) математики. Представления о космогонии, космологии, теологии и физике, прежде в абстрактно-символическом виде распространённые по мифологии и традиции, милетцы перевели в плоскость научно-практического интереса. Они ввели первую научную терминологию, впервые стали писать свои сочинения прозой (однако их сочинения не сохранились)

 

Исходя из принципа сохранения: «ничто не возникает из ничего», милетцы полагали единое вечное, бесконечное, «божественное» первоначало видимого многообразия вещей, источник жизни и существования космоса. Таким образом, в основе многообразия явлений они усмотрели некое единое правещество; для Фалеса это — вода, для Анаксимандра — апейрон

(неопределённое и беспредельное первовещество), для Анаксимена — воздух. («Воду» Фалеса и «воздух» Анаксимена следует, конечно, понимать условно-аллегорически, как символ комплекса абстрактных свойств такого первовещества.)

 

Сама одушевлённость («душа») рассматривалась как «тонкий» и подвижный вид первовещества.

Фале́с (Θᾰλῆς, VII—VI вв. до н. э.). Будучи купцом, использовал торговые поездки в целях расширения научных сведений. Был гидроинженером, разносторонним учёным и мыслителем, изобретателем астрономических приборов. Как учёный, широко прославился в Греции, сделав удачное предсказание солнечного затмения 585 до н. э.. Для этого предсказания Фалес использовал почерпнутые им в Египте и в Финикии астрономические сведения, восходящие к наблюдениям и обобщениям вавилонской науки.

Свои астрономические, географические и физические познания Фалес связал в стройное представление. Фалес полагал, что всё существующее возникло из некоего влажного первовещества, или «воды». Из этого единого источника всё рождается постоянно. По представлению Фалеса, Земля держится на воде и окружена со всех сторон океаном; она пребывает на воде, как диск или доска, плавающая на поверхности водоёма.

В то же время вещественное первоначало «воды» и вся происшедшая из него природа не мертвы, не лишены одушевлённости. Во Вселенной всё полно богов, всё одушевлено, всё имеет душу (ψῡχή). Пример и доказательство всеобщей одушевлённости Фалес видел в свойствах магнита и янтаря; так как магнит и янтарь способны приводить тела в движение, то, следовательно, имеют душу (то есть причастны первоначалу, приводящему в движение мир, «одушевляющему» его).

Фалесу принадлежит попытка разобраться в строении окружающей Землю Вселенной, определить, в каком порядке расположены по отношению к Земле небесные светила: Луна, Солнце, звёзды. В этом вопросе Фалес также опирался на результаты вавилонской науки. Однако он представлял порядок светил обратным тому, который существует в действительности; Фалес полагал, что ближе всего к Земле находится т. н. «небо неподвижных звёзд», а дальше всего — Солнце.

 

Анаксима́ндр (Ἀναξίμανδρος, ок. 610—547 до н. э.). Признал единым и постоянным источником рождения всех вещей уже не «воду», и вообще не какое-либо отдельное вещество, а первовещество, из которого обособляются противоположности тёплого и холодного, дающие начало всем веществам. Это первоначало, отличное от остальных веществ (и в этом смысле неопределённое), не имеет границ и потому есть «беспредельное» (ἄπειρον). По обособлении из него тёплого и холодного возникает огненная оболочка, облекающая воздух над землёй. Притекающий воздух прорывает огненную оболочку и образует три кольца, внутри которых заключается некоторое количество прорвавшегося наружу огня. Так происходят три круга: круг звезд, Солнца и Луны.

Земля, по форме подобная срезу колонны, занимает середину мира и неподвижна; животные и люди образовались из отложений высохшего морского дна и изменили формы при переходе на сушу. Всё обособившееся от беспредельного должно за свою «вину» вернуться в него. Поэтому мир не вечен, но по разрушении его из беспредельного выделяется новый мир, и этой смене миров нет конца.

Уже в древности возник «анаксимандров вопрос»: понимать ли апейрон как смесь первовеществ, как нечто среднее между ними, как нечто совершенно неопределённое (даже противоположное веществам) — или как прообраз «материи» Платона. Дошедшие до нас фрагменты не позволяют ответить на этот вопрос однозначно.

 

Анаксиме́н (Ἀναξιμένης, 2-я пол. VI в. до н. э.). Достигший зрелости ко времени завоевания Милета персами, развил новые представления о мире. Приняв в качестве первовещества «воздух», Анаксимен ввёл новую и важную идею о процессе разрежения и сгущения, посредством которого из воздуха образуются все вещества: вода, земля, камни, огонь. «Воздух» для Анаксимена — дыхание (πνεῦμα), обнимающее весь мир, подобно тому как наша душа, будучи дыханием, держит нас. По своей природе пневма — род пара или тёмного облака и сродни пустоте. Земля — плоский диск, поддерживаемый воздухом, так же как парящие в нём плоские, состоящие из огня, диски светил.

Современники и последующие греческие философы придавали Анаксимену значение большее, чем другим философам милетской школы. Пифагорейцы усвоили его учение о том, что мир вдыхает в себя воздух (или пустоту), а также элементы его учения о небесных светилах.

 

Гераклит. Родился и жил в Эфесе, скорее всего, около 540 г до н э родился. Один из первооткрывателей диалектического метода.

 

Начиная с античности, в первую очередь, благодаря свидетельствам Аристотеля, Гераклит известен пятью доктринами, наиболее важными для общей интерпретации его учения:

1. Огонь есть начало (др.-греч. ἀρχή) или первоначальная материальная причина мира^[7].
2. Существуют периодические эпизоды мирового пожара (др.-греч. ἐκπύρωσις), во время которых космос уничтожается, чтобы возродиться снова^[8].
3. Всё есть поток (т. н. Доктрина или Теория потока)^[9].
4. Тождество противоположностей^[10].
5. Нарушение закона противоречия^[11]. Данная доктрина является скорее следствием из (3) и (4), чем самостоятельным положением учения Гераклита.

 

Гераклит говорит о себе как о том, кто имеет доступ к важнейшей истине об устройстве мира, частью которого является человек, знает, как эту истину установить. Главная способность человека — распознать истину, которая есть «общее». Логос — критерий истины, конечный пункт метода упорядочения вещей. Технический смысл слова — «речь», «отношение», «расчёт», «пропорция». Логос вероятно полагался Гераклитом как актуальный компонент вещей, и во многих отношениях соотнесённый с первичным космическим компонентом, огнём.

 

Гераклит устанавливает 4 различных вида связи между очевидными противоположностями:

а) те же самые вещи производят противоположный эффект

«Море — вода чистейшая и грязнейшая: рыбам — питьевая и спасительная, людям — негодная для питья и губительная»

б) различные аспекты тех же самых вещей могут находить противоположные описания (письмо — линейно и округло).

в) хорошие и желательные вещи, такие как здоровье или отдых, выглядят возможными только если мы распознаем их противоположность:

«Болезнь делает приятным и благим здоровье, голод — сытость, усталость — отдых» (111 DK)

г) некоторые противоположности сущностно связаны (буквально «быть тем же самым»), поскольку они следуют друг за другом, преследуются друг другом и ничем кроме самих себя. Так горячее-холодное — это горяче-холодный континуум, у этих противоположностей одна сущность, одно общее для всей пары — температура. Также пара день-ночь — общим для включенных в неё противоположностей будет темпоральное значение «сутки».

Все эти типы противоположностей можно свести к двум большим группам: (i — а-в) противоположности, которые присущи или одновременно производятся одним субъектом; (ii — г) противоположности, которые соединены через существование в разных состояниях в один стабильный процесс.

 

Бог сущностно не отличен от логоса и логос среди других вещей собирает вещи и делает их противоположностями, отношения между ними пропорциональны и сбалансированы. Бог — общий соединяющий элемент для всех противоположных концов любых оппозиций. Тотальная множественность вещей таким образом формирует единый, связанный, определенный комплекс — единство.

 

Учение об огне Гераклита можно понимать как ответ ранним ионийским (милетским) философам. Философы Милета (город недалеко от Эфеса), Фалес, Анаксимандр, Анаксимен полагали, что существует некоторое исходное первовещество или первоэлемент, которое становится любыми другими вещами. Мир, каким мы его знаем, является упорядоченным соединением различных элементов или веществ, производимых первоэлементом, первоматерией. Для милетцев объяснить мир и его феномены означало просто показать, как все происходит, возникает или трансформируется из исходного вещества, как это происходит в случае с водой Фалеса или воздухом Анаксимена.

Огонь играет существенную роль в учении Гераклита, но он не исключительный и уникальный источник для других вещей, поскольку все вещи или элементы эквивалентны. Огонь важен скорее как символ, чем как первоэлемент. Огонь постоянно изменяется, впрочем как и остальные элементы. Одно вещество трансформируется в другое в некотором цикле изменений. То, что несет в себе постоянство — не какой-либо первоэлемент, но сам всеобщий процесс изменений. Существует некий постоянный закон трансформаций, который можно соотнести с Логосом. Гераклит мог бы сказать, что милетцы корректно считали, что один элемент обращается в другой через серию трансформаций, но они некорректно выводили из этого существование некоторого первоэлемента как единственного источника для всего существующего.

 

Диоген Аполлонийский

Как и Анаксимен, Диоген считает первичной материей воздух. Свойствами воздуха, кроме того, он считает разум и мышление — качества, которые Анаксагор приписывал мировому разуму, нусу. Все вещи, по Диогену, являются продуктом различных превращений воздуха. Наиболее известное произведение называлось традиционно для досократиков, "О природе"

 

Анаксагор

Анаксаго́р (др.-греч. Ἀναξαγόρας) из Клазомен (ок. 500 до н. э. — 428 до н. э.)^[2] — древнегреческий философ, математик и астроном. Основоположник афинской философской школы.

Анаксагор учил о вечных элементах мира, «семенах» (или «гомеомериях»), которые включают в себя всю полноту мировых качеств и управляются космическим Умом. Стараясь объяснять естественными причинами такие явления, как солнечное и лунное затмение, землетрясения и т. п., он навлёк на себя обвинение в оскорблении богов (как утверждает Мария Солопова, — за утверждение, что солнце является раскалённой глыбой^[3]).

 

В противоположность милетцам, для объяснения бесконечного разнообразия видимых явлений, он принимал не одну первичную стихию, вроде воды, воздуха или огня, а бесчисленное множество бесконечно малых первичных материальных частичек, гомеомерий(однородных частичек), которые не созданы и не могут ни разрушаться, ни переходить друг в друга. Но за такие первичные стихии, из которых состоят все вещи, он признавал не эмпедокловы элементы, а основные, первобытные тельца, отличающиеся друг от друга по своим качествам, и однородные тела, которые из них образуются. Впрочем, гомеомерии Анаксагора не похожи и на атомы в нашем смысле, то есть на простые химические тела, потому что в числе их у него приведены, между прочим, мясо, дерево и т. п. Гомеомерии, сами по себе лишённые движения, были первоначально выведены из покойного, хаотического состояния другим, тоже вечным, материально мыслимым началом-разумом (νοῦς, ум), и этим движением, отделением разнородного и соединением однородного, был создан мир.

По всей видимости, Анаксагор первым предположил, что Солнце — вовсе не бог, а «большой, величиною с Пелопоннес, раскалённый камень», которому слишком плотная атмосфера Земли мешает продвигаться дальше тропиков^[5].

Многообразие тел в природе он сводит к различным неизменным, неисчислимо многим и бесконечно малым элементам действительного мира («семена вещей», «гомеомерии»), которые вначале были в беспорядке смешаны и образовывали хаос. Мировой «ум» (др.-греч. νοῦς) — тончайшее и легчайшее вещество — приводит их в движение и упорядочивает: неоднородные элементы отделяются друг от друга, а однородные соединяются — так возникают вещи. При этом ум заключён в материи, в которой он творит; однако не смешиваясь с ней, является чем-то «несоединимым» (др.-греч. ἄμυκτον, лат. immissibile). Этот взгляд имеет большое значение для схоластики. Ни одна вещь не возникает, а также не исчезает, а образуется из соединения уже существующих вещей, в результате отделения этих вещей друг от друга она обращается в ничто, распадается. Познано может быть только неодинаковое и противоречивое.

 

Италийская философия:

Пифагореизм (2-я пол.6 – нач. 5 в до н.э.)

Пифагор был первым мыслителем, который по преданию назвал себя философом, то есть «любителем мудрости». Он же впервые назвал вселенную космосом, то есть «прекрасным порядком». Предметом его учения был мир как стройное целое, подчиненное законам гармонии и числа.

Именно принцип справедливости следует рассматривать как важное (цементирующее) концептуальное положение в формировании философии данной школы^[5]. Вершиной развития философии является созерцательный ум; серединой философии — гражданский ум и третьим — ум, связанный с таинствами. Развитием этих начал в человеке завершается пифагорейское обучение^[6].

Основу последующего философского учения пифагорейцев составила категориальная пара двух противоположностей — предела и беспредельного. «Беспредельное» не может быть единым началом вещей; иначе ничто определённое, никакой «предел» не был бы мыслим. С другой стороны, и «предел» предполагает нечто такое, что определяется им. Отсюда следует вывод Филолая, что «природа, сущая в космосе, гармонически слажена из беспредельных и определяющих; так устроен и весь космос, и все, что в нём».

Пифагорейцами была составлена таблица 10 противоположностей; Аристотель приводит её в своей «Метафизике» (I, 5):

 

• предел — беспредельное
• нечётное — чётное
• одно (единое) — множество
• правое — левое
• мужское — женское
• покой — движение
• прямое — кривое
• свет — тьма
• добро — зло
• квадрат — вытянутый прямоугольник (продолговатая форма)

Мировая гармония, в которой заключается закон мироздания, есть единство во множестве и множество в единстве. Как мыслить эту истину? Непосредственным ответом на это является число: в нём объединяется множество, оно есть начало всякой меры. Число есть принцип звуковой гармонии, которая определяется математическими законами. Не есть ли звуковая гармония частный случай всеобщей гармонии, как бы её музыкальное выражение? Астрономические наблюдения показывают нам, что небесные явления, с которыми связаны все главнейшие изменения земной жизни, наступают с математической правильностью, повторяясь в точно определённые циклы.

Так называемые пифагорейцы, взявшись за математические науки, первые подвинули их вперёд; вскормленные на этих науках, они признали математические начала за начала всего существующего. Из таких начал, естественно, первыми являются числа. В числах усматривали они множество аналогий или подобий с вещами… так что одно свойство чисел являлось им как справедливость, другое — как душа или разум, ещё другое — как благоприятный случай и т. д. Далее они находили в числах свойства и отношения музыкальной гармонии, и так как все прочие вещи по своей природе являлись им подобием чисел, числа же — первыми из всей природы, то они и признали, что элементы числа суть элементы всего сущего, и что все небо есть гармония и число (Аристотель, Met., I, 5).

Таким образом, пифагорейские числа имеют не простое количественное значение: если для нас число есть определённая сумма единиц, то для пифагорейцев оно есть, скорее, та сила, которая суммирует данные единицы в определённое целое и сообщает ему определённые свойства. Единица есть причина единения, два — причина раздвоения, разделения, четыре — корень и источник всего числа (1 + 2 + 3 + 4 = 10). В основании учения о числе усматривалась, по-видимому, коренная противоположность чётного и нечётного: чётные числа суть кратные двух, и потому «чёт» есть начало делимости, раздвоения, разлада; «нечёт» знаменует противоположные свойства. Отсюда понятно, что числа могут обладать и нравственными силами: 4 и 7, например, как средние пропорциональные между 1 и 10, являются числами, или началами, пропорциональности, а следовательно, и гармонии, здоровья, разумности.

 

Элеаты

древнегреческая философская школа раннего периода, существовавшая в конце VI − первой половине V веков до н. э., в городе Элее, в Великой Греции (юг Италии). В отличие от большинства досократиков, элейцы не занимались вопросами естествознания, но разрабатывали теоретическое учение о бытии (предложив впервые сам этот термин), заложив фундамент классической греческой онтологии.

 

Принадлежность к Элейской школе приписывают таким философам, как Парменид, Зенон Элейский и Мелисс. Иногда к ней относят также Ксенофана и называют его основателем, учитывая некоторые свидетельства о том, что он был учителем Парменида. Но это не совсем правильно так как Ксенофан не был учителем в Элейской школе, но скорее своими идеями предшествовал ей.

Как отмечает А. Ф. Лосев, в дошедших до нас фрагментах Ксенофана убеждённо проводится мысль о непрерывности, единстве, вечности, неразрушимости и неизменяемости сущего, что оказало влияние на всю элейскую школу^[1].

Для Элейской школы был характерен строгий монизм (разнообразие объектов в конечном счёте сводится к единому началу или субстанции) в учении о бытии и рационализм в учении о познании. В центре учения всех трёх элейских философов находилось учение о бытии:

Парменид впервые сделал понятие «бытия» предметом анализа в своей философской поэме «О природе».

 

По его выводу, истинно знание вечного, неизменного бытия^[14], а «мыслить и быть — одно и то же»^[1]. Его основные тезисы таковы:

1. Помимо Бытия нет ничего. Также и мышление, и мыслимое^[15] есть Бытие, ибо нельзя мыслить ни о чём;
2. Бытие никем и ничем не порождено; иначе пришлось бы признать, что оно произошло из Небытия, но Небытия нет;
3. Бытие не подвержено порче и гибели; иначе оно превратилось бы в Небытие, но Небытия не существует;
4. У Бытия нет ни прошлого, ни будущего. Бытие есть чистое настоящее. Оно неподвижно, однородно, совершенно и ограниченно; имеет форму шара^[16].

Тезис: «Бытие есть, а небытия — нет». Небытия нет, так как про него нельзя мыслить (так как такая мысль была бы противоречива; так как это сводилось бы к: «есть то, чего нет»^[7]).

1. Бытие одно, и не может быть 2 и более «бытий».
   Иначе они должны были бы быть отграничены друг от друга — Небытием (его нет);
2. Бытие сплошно (едино), то есть не имеет частей.
   Если бытие имеет части, значит части отграничены друг от друга — Небытием (его нет);
3. Если нет частей и если бытие одно, то нет движения и нет множественности в мире.
   В противном случае, одно Бытие должно двигаться относительно другого;
4. Так как не существует движения и множественности и Бытие одно, то нет ни возникновения, ни уничтожения.
   Так при возникновении (уничтожении) должно быть Небытие (но Небытия нет);
5. Бытие вечно пребывает на одном и том же месте^[1].

 

Бытие элеатов полно, реально и познаваемо, однако вместе с тем оно нераздельно, неизменно и вечно, у него нет ни прошлого, ни будущего, ни рождения, ни смерти. Мышление, говорилось в поэме Парменида, по своему содержанию тождественно предмету мышления («одно и то же — мышление и то, о чём мысль»). Далее Парменид логически выводит характеристики истинно сущего: оно «не возникло, не уничтожимо, целокупно [не имеет частей]^[11], единственно, неподвижно и нескончаемо [во времени]».

Познание этого целостного мира возможно только путём разумных (логических) рассуждений, а чувственная картина мира, включая наблюдаемые движения, обманчива и противоречива^[13]. С этих же позиций элеаты впервые в науке поставили вопрос о допустимости научных понятий, связанных с бесконечностью^[14].

 

Элеаты отрицали не возможность восприятия движения и множественности мира, а их мыслимость, то есть совместимость с логикой. Элеаты выявляли неизбежные, с их точки зрения, противоречия, возникающие при применении к природе научных понятий того времени, что подтверждало позицию Парменида, рационально-логический подход которого позволял этих противоречий избежать.

Зенон с помощью логических апорий показал абсурдность учений, исходящих из иных предпосылок, кроме как использованных Парменидом (то есть из допущения движения и множества).

 

Ахиллес и черепаха

Допустим, Ахиллес бежит в десять раз быстрее, чем черепаха, и находится позади неё на расстоянии в тысячу шагов. За то время, за которое Ахиллес пробежит это расстояние, черепаха в ту же сторону проползёт сто шагов. Когда Ахиллес пробежит сто шагов, черепаха проползёт ещё десять шагов, и так далее. Процесс будет продолжаться до бесконечности, Ахиллес так никогда и не догонит черепаху.

 

Здесь и в следующей апории предполагается, что пространство и время не имеют предела делимости.

 

«Дихотомия» (название дано Аристотелем)

Чтобы преодолеть путь, нужно сначала преодолеть половину пути, а чтобы преодолеть половину пути, нужно сначала преодолеть половину половины, и так до бесконечности. Поэтому движение никогда не начнётся.

 

Летящая стрела

 

Летящая стрела неподвижна, так как в каждый момент времени она покоится, а поскольку она покоится в каждый момент времени, то она покоится всегда.

 

Мели́сс Само́сский

 

Во всем согласен с Парменидом, кроме тезиса о предельности бытия. Предполагает, что бытие бесконечно. Мелисс исходил в своих рассуждениях из постулата «из ничего не может возникнуть нечто». Он утверждал, что сущее не возникало, а существовало вечно и не может быть уничтожено, так как сущее не может превратиться в не-сущее. Если сущее бесконечно во времени, то оно бесконечно и в пространстве (ἄπειρον), а если оно бесконечно и целокупно (πᾶν), то, следовательно, ничего другого существовать не может.

Атоми́зм — натурфилософская и физическаятеория, согласно которой чувственно воспринимаемые (материальные) вещи состоят из химически неделимых частиц — атомов.

Атомизм был создан представителями досократического периода развития древнегреческой философии Левкиппом и его учеником Демокритом Абдерским. Согласно их учению, существуют только атомы и пустота. Атомы — мельчайшие неделимые, невозникающие и неисчезающие, качественно однородные, непроницаемые (не содержащие в себе пустоты) сущности (частицы), обладающие определённой формой. Атомы бесчисленны, так как пустота бесконечна. Форма атомов бесконечно разнообразна. Атомы являются первоначалом всего сущего, всех чувственных вещей, свойства которых определяются формой составляющих их атомов.

Демокрит предложил продуманный вариант механистического объяснения мира: целое у него представляет собой сумму частей, а беспорядочное движение атомов, их случайные столкновения оказываются причиной всего сущего. В атомизме отвергается положение элеатов о неподвижности бытия, поскольку это положение не дает возможности объяснить движение и изменение, происходящее в чувственном мире. Стремясь найти причину движения, Демокрит «раздробляет» единое бытие Парменида на множество отдельных «бытий»-атомов, мысля их как материальные, телесные частицы.