Главные направления типологических исследований. Типологические классификации, выявление универсалий, создание общей теории языка.

Одна из основных задач типологии — построение общей теории языка — неразрывно связана с выявлением характеристик и соотношений элементов, присущих всем языкам. Подобные общеязыковые черты в современной лингвистике принято именовать универсалиями. Универсальное в языке следует отличать от эмпирически выводимых общих свойств. Универсалии присущи каждому языку именно вследствие того, что данная система объектов является человеческим языком, знаковой системой, служащей средством общения для homosapiens в отличие, например, от зоосемиотических систем.

Языковая универсалия − это единообразный, изоморфный способ выражения внутрисистемных отношений языковых элементов, или однотипный по своему характеру процесс, дающий одинаковые результаты, проявляющиеся с достаточно высокой степенью частотности в различных языках мира. (Б. А. Серебренников)

Полные или абсолютные универсалии могут быть сформулированы следующим образом: "В каждом языке есть явление А". Полные универсалии представляют собой семантико-синтаксические характеристики, как наиболее общие, являющиеся прямым отражением законов мышления человека. Так, в каждом языке есть средства выражения модальности и предикации. Также к наиболее очевидным универсалиям относятся, в частности, такие явления, как наличие во всех языках гласных и согласных звуков, наличие местоименных слов (по крайней мере, личных местоимений 1, 2 и 3 л.), наличие имен собственных, различение знаменательных и служебных элементов языка, наличие у слова многозначности и т.п.

Кроме того, в языке целесообразно выделить так называемые импликативные универсалии, индуктивно выводимые из наблюдаемых свойств следующим образом: "Во всех языках, где есть А, есть В". Импликативные универсалии относятся к области морфологии и фонетики.

В качестве примера импликативных универсалий можно рассматривать тот факт, что языки с богатым вокализмом имеют бедный консонантизм и наоборот, т.е. чем больше в языке согласных, тем меньше гласных. Еще один пример: языки с неразвитой падежной системой имеют жесткий порядок слов; чем меньше падежей, тем более фиксирован порядок слов, чем больше падежей, тем свободнее порядок слов.

Существование языка без семантики и синтаксиса невозможно, вместе с тем человеческий язык в ряде случаев обходится без морфологии и фонетики. Так, иероглифический язык лишен как фонетики (что вполне естественно для письменной речи), так и морфологии и представляет семантико-синтаксические отношения в чистом виде.

Рассматривая иероглифические языки, следует иметь в виду, что, в отличие от языков с письменным алфавитом, в языках, пользующихся системами иероглифов, устная и письменная речь практически представляет две различные языковые системы, два кода. Монолингвисты, китаец и японец, достаточно хорошо поймут друг друга, общаясь при помощи иероглифического письма, звуковая же речь каждого будет непонятна для собеседника.

Ряд ученых выделяют, кроме того, неполные, относительные или статистические универсалии. Сам термин "неполные универсалии" представляется некорректным, поскольку значение слова "неполный" вступает в противоречие со значением слова "универсальный". Такие языковые свойства являются не универсальными, а типологически общими для ряда языков и не могут быть отнесены к инвариантным чертам человеческого языка как такового. Например, наличие системы словоизменения (склонения, спряжения) и, соответственно, наличие формального согласования или управления при сочетании слов, наличие категории вида у глагола (все эти явления свойственны славянским языкам), развитость конверсии как способа словообразования, что связано с отсутствием у частей речи каких-либо формальных показателей (английский язык) и т.п.

Наряду с универсалиями, имеющими описательный, или статический, характер и определяющими типологию языка в синхронном плане, к типологическим относятся также общие черты, характеризующие процессы исторического развития группы языков («диахронические универсалии»). Например, для ряда индоевропейских языков характерен процесс образования вторичных звуков в результате ассимиляции, т.е. влияния соседних звуков. Так, в русском языке шипящие и аффрикаты образовались в результате па­латализации (смягчения) согласных заднего ряда перед гласными переднего ряда; ср. переход «к» в «ч» (пеку —печешь; крепкий — крепче; рука — ручка); «х» и «с» — в «ш» (махать — машет; грех — грешник; писать — пишет); «г» и «д» — в «ж» (бегу — бежит; нога — ножка; видал — вижу; езда — езжу). С ассимиляцией связаны также чередования звуков «г — з — ж» в словах друг — друзья — дружить и образование «ц» из «к»; ср. общеславянск. керке (нем. Kirche) — русск. церковь;обшеславянск. корень «кел» (герм, hal, англ. to heal, whole) — русск. целый.

В английском языке шипящие и аффрикаты также возникли в результате палатализации (9—10 вв.): «к — ч» (ceosan — chesen —to choose; cild — child; «ск — ш» (scip — ship; action); «г — ж» (brygge — bridge). Аналогичные процессы происходили в шведском, италь­янском и ряде других индоевропейских языков; ср. лат. Caesar, в классической латыни произносившееся как [kesar], затем (в поздней латыни) — как [tsezar] (отсюда русск. царь), а в современ­ном итальянском как имя [Chesaro].

Мысли об универсальности языковых явлений появились еще в средние века и получили свое воплощение в попытке создать единую для всех тогда известных языков универсальную грамматику, ставившую перед собой изучить те логические принципы, которые лежат в основе всех языков. При этом неправильно отождествлялись логические и языковые категории. Эта ошибочная концепция имела следствием взгляд на развитие языка как на его порчу, как на отклонение от идеального стандарта, каким на Западе считалась классическая латынь. Так родилась мысль о небходимости предохранить язык от порчи путем его фиксирования в нормативных словарях (словарь Итальянской академии деллаКруска, 1612 г., словарь Французской академии, 1694 г., словарь Сэмюэла Джонсона, 1755 г.)