Поздний немецкий романтизм и творчество Гофмана. Мир реальности и фантазии в его произведениях. Роль романтических мотивов и романтической иронии.

После 1814 года начинается третий этап романтизма в ли­тературе Германии. Творчество крупнейших ее представителей: Э. Т. А. Гофмана, А. Шамиссо, Г. Гейне — отражает диссонансы новой эпохи. Романтизм этого этапа характеризуется более пристальным вниманием художников к действительному миру и более резкой критикой его социальных противоречий. Многими нитями связанные с проблематикой романтической литературы предшест­вующего периода, писатели младшего поколения резче ставят во­прос о губительной власти золота, о нивелировке человеческой лич­ности, о социальных контрастах жизни. А это уже подготавливает почву для последующего развития реализма.

Гофман родился в Кенигсберге, был романтически универсальным – юрист, поэт, музыкант, живописец. Изначально увлекался музыкой и живописью, автор первой немецкой романтической оперы «Ундина» под псевдонимом. Принцип двоемирия в его творчестве из Йенской школы и романтической иронии. Образ героя – художник, музыкант или студент с богатым воображением, живет в мире фантазий. Он противостоит образу филИстера (буржуа) – двойники романтического героя. «Двойничество» в его творчестве – сквозной мотив. За свою жизнь Гофман написал 3 сборника новелл и 2 романа. Его посмертная слава как писателя вышла за пределы Германии. Он повлиял на Достоевского, Бальзака, Диккенса и Гоголя.

Особенность творческой манеры – фантазии в манере Калло. Художник, график с ироническими рисунками. Гоф­ман обобщил и по-своему подытожил художественные открытия своих предшественников. В его произведениях отразилось характер­ное для романтиков старшего поколения ощущение красоты миро­здания, мысль о высоком назначении искусства и художника, от­ношение к музыке, как к «праязыку природы». Но он пошел даль­ше многих своих предшественников и современников в критике Меркантильных интересов века, громче других заявил об угрозе автоматизации личности, о мертвящем начале обывательского бы­тия. Романтическая ирония Гофмана гораздо более глубоко выра­жала мысль о несовершенном устройстве мира, перерастая в са­тиру на уродливые свойства действительности.

Романтические черты в сказке «Золотой горшок»:

1) Стилистику повести отличает использование гротеска, что свойственно не только творчеству Гофмана, но и всей романтической литературе.

2)Фантастика позволяет создавать эффект романтического двоемирия: есть мир здешний, реальный, есть мир фантастический.

Фантастика в повести Гофмана происходит из гротесковой образности: один из признаков предмета с помощью гротеска увеличивается до такой степени, что предмет как бы превращается в другой, уже фантастический. См. например эпизод с перемещением Ансельма в склянку. В основе образа скованного стеклом человека, видимо, лежит представление Гофмана о том, что люди иногда не осознают своей несвободы — Ансельм, попав в склянку, замечает вокруг себя таких же несчастных, однако они вполне довольны своим положением и думают, что свободны, что они даже ходят в трактиры и т.п., а Ансельм сошел с ума («воображает, что сидит в стеклянной банке, а стоит на Эльбском мосту и смотрит в воду».

3)Авторские отступления довольно часто появляются в сравнительно небольшой по объему текста повести, чтобы прояснить авторскую позицию, а именно авторскую иронию, а также выполняют ещё одну важную роль: в последней вигилии автор сообщил о том, что, во-первых, он не скажет читателю откуда ему стала известна вся эта тайная история, а во-вторых, что сам Саламандр Линдгорст предложил ему и помог завершить повествование о судьбе Ансельма, пересилившегося, как выяснилось, вместе с Серпентиной из обычной земной жизни в Атлантиду. Сам факт общения автора со стихийным духом Саламандром набрасывает тень безумия на все повествование, но последние слова повести отвечают на многие вопросы и сомнения читателя, раскрывают смысл ключевых аллегорий: «Блаженство Ансельма есть не что иное, как жизнь в поэзии, которой священная гармония всего сущего открывается как глубочайшая из тайн природы!»

4) Ирония. Иногда две реальности, две части романтического двоемирия пересекаются и порождают забавные ситуации. Так, например, подвыпивший Ансельм начинает говорить об известной только ему другой стороне реальности, а именно об истинном лице архивариуса и Серпентины, что выглядит как бред, но регистратор Геербранд — вдруг проявил осведомленность о том, что происходит в параллельном реальному мире. Они продолжают говорить о жизни фантастического мира.

Авторская ирония делает особенно заметным, что герои живут между двумя мирами. Ирония как бы рассеивает целостное восприятие вещи (человека, события), поселяет смутное ощущение недосказанности и «недопонятости» окружающего мира.

ИЗ ЛЕКЦИЙ: большую роль играет быт и вещи, в этой предметности шаг к реализму. Подзаголовок: «из новых времен». Сказочная феерия вещей, маги и обычные реальные люди. Границу легко пересекает главный герой: студент Ансельм. Сюжетная линия фрагментарна. Важны незамкнутость, открытость мира. Все персоналии делятся на 2 ряда: художники и из реального мира – двойники волшебных героев.

Гофман иронизирует над их ограниченностью. Направлена на мертвые формы и на романтического героя(оторванность от мира). На свадьбу героям дарят золотой горшок – сниженный предмет быта, а золото ассоциируется с деньгами, в этом ирония автора – герои останутся замкнуты в бытовом мире.

«Крошка Цахес»: более сатирическая и жесткая. Идея «просвещение насадить» - изгнать всех магов, уничтожить фантазию, мир людей обеднеет. Ирония над рациональностью – образ ученого. Мир фантазии решает мстить им теми ценностями, которые филИстеры больше всего почитают – слава, деньги, власть. Только Бальтазар понимает, что с Цахесом и всеми окружающими что-то не так. Появляется образ горшка – в него опускают Цахеса. На свадьбу героям достается чудесный огород и дом. Опять авторская ирония – они погрязнут в быту, в обыденной жизни.