Теоретические и практические проблемы составов, квалификации и правовых последствий недействительных сделок.

Анализ составов недействительных сделок, их правовых последствий и правоприменительной практики позволил нам прийти к следующему ряду выводов:

1. Недействительностью сделок следует считать отрицание правом тех юридических последствий, на которое была направлена сделка-волеизъявление.

Под термином «недействительная сделка» следует понимать как сделку - юридический факт (в этом смысле термин «недействительная сделка» будет означать сделку, не влекущую за собой юридических последствий, на которые была направлена воля сторон), так и сделку -правоотношение, которое отрицается правом в силу тех или иных юридических недостатков, имевших место в момент совершения сделки -юридического факта.

2. Несостоятельность утверждения о том, что в конструкции «недействительные сделки» понятие «сделка» лишается одного из основополагающих ее элементов (сделка - «правомерное действие»). Термин «недействительный» означает ни что иное, как «несуществующий». В этом смысле признание сделки недействительной свидетельствует именно о том, что действия граждан (юридических лиц), совершенные в виде сделки, являются юридически несуществующими в силу их противоречия законодательству. Исходя из этого, следует признать, что термин «недействительные сделки» вполне адекватно отражает суть названных действий как неправомерных, а потому имеет право на использование в законодательстве, гражданско-правовой доктрине и практике правоприменения.

3. Оспоримые сделки характеризуются тем, что их составы всегда связаны с нарушением юридически значимой для действительности сделки воли определенного лица.

4. Законодатель не дал четкого ответа на вопрос о том, кто вправе устанавливать факт ничтожности сделки. Заложенная в ГК РФ возможность субъектам гражданского оборота самим решать вопрос о ничтожности сделок направлена на придание участникам гражданского оборота большей оперативности и самостоятельности в защите своих прав и в пресечении нарушений закона. Однако, неясность и возможность различного толкования некоторых норм, посвященных ничтожным сделкам, приводит к различного рода злоупотреблениям данным правом. Поэтому факт ничтожности сделки, как и факт оспоримости, который часто не бывает очевидным и бесспорным, должен устанавливаться исключительно судом.

5. В настоящее время существует необходимость четкого разграничения на законодательном уровне недействительных и несостоявшихся сделок. Данные разновидности сделок должны подчиняться различному гражданско-правовому регулированию ввиду их общей способности порождать гражданско-правовые последствия: если недействительная сделка может влечь за собой такие последствия (хотя и специальные), наступления которых ее субъекты не желают, то несостоявшаяся нет. Поэтому к несостоявшимся сделкам не могут применяться нормы, предусмотренные §2 главы 9 ГК РФ для недействительных сделок. Данные отношения должны регулироваться нормами института неосновательного обогащения.

6. Норма статьи 168 ГК РФ устанавливает общее основание недействительности сделок, не соответствующих императивным правовым предписаниям, и должна применяться всякий раз, когда в законе отсутствуют указания на какое-либо специальное основание недействительности (ничтожности или оспоримости). Учитывая же, что оспоримость сделки всегда должна быть оговорена в законе специально, квалификация непосредственно по статье 168 ГК РФ остается возможной лишь в отношении ничтожных сделок. Основание недействительности сделки, предусмотренное статьей 168, имеет объективный, а не субъективный характер и для квалификации сделки как недействительной по этому основанию не требуется направленности всех сторон на соблюдение закона.

7. Требование по негационным искам и искам о применении последствий недействительности' ничтожной сделки вправе предъявить любое заинтересованное лицо. Заинтересованность истца может быть материальной и процессуальной. Лицо считается имеющим материальный интерес в деле, если оно требует защиты своего субъективного права или охраняемого законом интереса. Процессуальный интерес означает, что лицо требует защиты не своего, а чужого права или охраняемого законом интереса. Наличие или отсутствие процессуального интереса определяется специальным указанием на него в нормах закона.

8. Вопрос о ничтожности или действительности сделки не может быть предметом мирового соглашения. Это отношение сделки к нормам права является объективным и не зависит от усмотрения совершивших ее лиц. Подобное мировое соглашение не соответствовало бы закону, а согласно части 6 статьи 141 АПК РФ арбитражный суд не вправе утверждать мировое соглашение если оно противоречит закону. Суд не может принять и признание негационного иска ответчиком. Принятие судом такого признания оформляется вынесением решения об удовлетворении иска, то есть дело разрешается по существу. Следовательно, если сделка действительна, положительное судебное решение по негационному иску будет незаконным. С другой стороны, нет препятствий для принятия судом отказа от негационного иска, даже если ничтожность сделки ни у кого не вызывает сомнений. Отказ от иска означает, что истец решил не пользоваться своим правом на судебную защиту и, следовательно, спор не разрешается судом по существу. Определение суда, которым производство по делу в этом случае прекращается, ничего не подтверждает и не опровергает: в правоотношениях остается та же неопределенность, которая была и до процесса.

9. Сделки, совершенные юридическими лицами без лицензии, должны признаваться ничтожными; соответствующие изменения необходимо внести в законодательство.

10. Статья 174 ГК РФ должна применяться только если ограничения полномочий установлены в договоре или учредительных документах. Наличие ограничений в каких-либо иных документах не должно рассматриваться как основание для применения данной статьи.

11. При надлежащем подтверждении и оценке всей совокупности внешних обстоятельств суд может сделать вывод о недействительности сделки по основанию указанному в ст. 177 ГК РФ и без привлечения судебно-медицинских экспертов. Поэтому на уровне постановления Пленумов ВАС РФ и ВС РФ целесообразно было бы дать специальное разъяснение о доказательствах, которые могут быть приняты во внимание в соответствии со ст. 177 ГК РФ.

12. Положения статьи 177 ГК РФ следует применять к сделкам юридических лиц, от имени которых действовало лицо, не способное понимать значение своих действий или руководить ими.

13. Статья 179 ГК РФ в части сделок, заключенных под влиянием злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, должна применяться также в отношении сделок, заключаемых органами юридических лиц.

14. Для коммерческих организаций тяжелыми обстоятельствами должны являться только обстоятельства непреодолимой силы («форс-мажор»), которые во всех отношениях могут применяться в качестве «тяжелых обстоятельств» в целях признания сделок кабальными. Это правило полезно было бы закрепить в законе, дополнив пункт 1 статьи 179 ГК РФ абзацем следующего содержания: «Для коммерческих организаций стечением тяжелых обстоятельств признается наступление обстоятельств непреодолимой силы (п. 3 ст. 401 ГК РФ)». Что же касается остальных субъектов (в том числе и граждан-предпринимателей), то в отношении них понятие стечения тяжелых обстоятельств должно толковаться более широко. Под ними следует понимать любые уважительные чрезвычайные обстоятельства, влекущие за собой необходимость совершения сделки на любых условиях.

16. Признание сделки недействительной необходимо четко отграничивать от судебного акта о возврате предоставленного по такой сделке имущества, поскольку первое не является решением о присуждении и не имеет исполнительной силы. Возврат имущества (реституция) осуществляется путем самостоятельного притязания (хотя, возможно, в одном процессе с требованием о признании сделки недействительной).

18. Иск о реституции точно так же, как и виндикационный, направлен на истребование имущества из чужого незаконного владения. Его особенность состоит лишь в том, что само незаконное владение всегда возникает здесь вследствие исполнения недействительной сделки. Таким образом, реституция не имеет той специфики, которая могла бы стать достаточным основанием для отграничения этой меры от виндикации. Выделяясь лишь некоторой особенностью субъективного состава (ее субъектами являются стороны недействительной сделки), реституция владения по своей правовой природе есть ни что иное, как разновидность виндикации, частичный случай ее применения. Данное понимание реституции позволяет применить к отношениям сторон недействительной сделки нормы о защите права собственности. Необходимость этого видится в том, что сами нормы о недействительности сделок не содержат механизма учета многих затрагиваемых при осуществлении реституции интересов. В них не урегулированы многие вопросы, связанные с конкретным содержанием прав и обязанностей сторон, в частности о судьбе плодов и доходов, полученных незаконным владельцем от пользования имущества, о последствиях произведенных им в связи с этим затрат и улучшений. Эти пробелы могут быть устранены путем применения к соответствующим отношениям правил главы 20 ГК РФ о защите права собственности. Таким образом, положения о реституции не должны применяться изолированно, в отрыве от других норм ГК РФ, и в первую очередь норм о виндикации, что необходимо подтвердить законодательным путем.

20. Иск собственника к третьему лицу, получившему вещь по недействительной сделке, следует квалифицировать как виндикационный, так как истец требует возвратить имущество непосредственно ему, как собственнику, а не приводить стороны недействительной сделки в первоначальное положение.

Таким образом, институт недействительности сделок, заложенный в ГК, содержит значительный ряд неточных формулировок и пробелов, которые необходимо устранить на законодательном уровне.