Разгром капитулянтов и саботажников

Крупную ставку враги революции делали на то, чтобы разложить Советскую власть изнутри, использовав в этих целях как эсеров и меньшевиков, так и оппортунистические элементы в рядах большевистской партии. Меньшевики и эсеры выступили как прямые пособники свергнутых эксплуататорских классов в их борьбе против Советской власти. Стремясь свернуть Россию с пути социалистической революции и установить в ней буржуазно-парламентский строй, они стали добиваться создания нового, так называемого «однородного социалистического правительства» из представителей различных партий — «от большевиков до народных социалистов», в котором противникам революции и диктатуры пролетариата принадлежала бы решающая роль. При это.м они не признавали законности II съезда Советов, ультимативно требовали разоружить пролетариат, отказаться от сопротивления войскам Керенского, передать войска Петроградского гарнизона в распоряжение контрреволюционной городской думы и т. и.

Предложение меньшевиков и эсеров о создании «однородного социалистического правительства» поддержали Каменев, Зиновьев, Рыков и их немногочисленные сторонники, которые в самый разгар борьбы с контрреволюционными мятежниками вновь, как и накануне Октября, выступили против линии большевистской партии. Продолжая твердить о невозможности победы социалистической революции в России, они требовали принципиальных уступок меньшевикам и эсерам, соглашения с ними во что бы то ни стало, заявляя, что в противном случае партия большевиков не удержит власти. Дело дошло до того, что, когда на совещании представителей от различных партий и организаций но вопросу о «конструкции власти» эсеры предложили вместо Ленина поставить во главе правительства Авксентьева или Чернова, Каменев и Рязанов сочли возможным продолжать переговоры с меньшевиками и эсерами и не настаивали категорически на кандидатуре Ленина. Это была трусливая и предательская позиция, гибельная для только что победившей диктатуры пролетариата.

Центральный Комитет партии большевиков на своем заседании 2 ноября резко осудил капитулянтов. В резолюции но вопросу об оппозиции внутри ЦК, предложенной Лениным и принятой Центральным Комитетом, говорилось, что оппозиционеры отошли от всех принципов большевизма и встали на путь саботажа диктатуры рабочего класса. Несмотря на это решение ЦК, оппозиционеры продолжали свою линию, направленную против политики партии. Каменев и Зиновьев протащили в большевистской фракции ВЦИК резолюцию о переговорах относительно организации власти, которая шла вразрез с постановлением ЦК, допуская, чтобы большевики имели в правительстве лишь половину мест. При поддержке левых эсеров они провели эту резолюцию на заседании ВЦИК.

В. И. Ленин расценил такие действия оппозиционеров как неслыханное нарушение партийной дисциплины, как деморализацию рядов партии. Он написал ультиматум ЦК оппозиционному меньшинству, который требовал от капитулянтов полного подчинения решениям Центрального Комитета и проведения его линии. Под ультиматумом подписалось большинство членов ЦК. Но оппозиционеры не вняли и этому предупреждению. Отказавшись подчиниться партийной дисциплине, Каменев, Зиновьев, Рыков, Милютин и Ногин заявили, что они выходят из состава ЦК, а трое последних сложили с себя также звание народных комиссаров.

Предательское поведение кучки капитулянтов вызвало негодование Ленина. Им было написано обращение Центрального Комитета «Ко всем членам партии и ко всем трудящимся классам России», опубликованное в «Правде», в котором ЦК заклеймил штрейкбрехеров революции и подчеркнул, что дезертирский поступок нескольких трусов ни на минуту и ни на волос не поколеблет партию и единство идущих за нею масс.

«Пусть же будут спокойны и тверды все трудящиеся! — говорилось в обращении. — Наша партия, партия советского большинства, стоит дружно и сплоченно на страже их интересов, и за нашей партией по-прежнему стоят миллионы рабочих в городах, солдат в окопах, крестьян в деревнях, готовых осуществить во что бы то ни стало победу мира и победу социализма!»¹

Капитулянты немедленно были заменены преданными делу рабочего класса людьми. По предложению Ленина Председателем ВЦИК вместо Каменева был избран один из руководителей партии Я. М. Свердлов. В Совнарком были введены Г. И. Петровский — в качестве народного комиссара внутренних дел, П. И. Стучка — наркома юстиции, М. Т. Елизаров — наркома путей сообщения, А. Г. Шлихтер — наркома по продовольствию. Ленин писал позднее, что оппортунистические элементы с их колебаниями в сторону соглашения с реформистами, с меньшевиками и эсерами погубили бы революцию в России, если бы не были сняты со всех ответственных постов и не окружены стеной пролетарского недоверия, бдительности и надзора. В период революции, подчеркивал он, недопустимы никакие, даже малейшие колебания внутри партии, тем более людей, занимающих руководящие посты.

В обращении Центрального Комитета «Ко всем членам партии и ко всем трудящимся классам России» подчеркивалось, что на II Всероссийском съезде Советов партия большевиков получила большинство и только правительство, сформированное этой партией, отражает волю съезда и является поэтому Советским правительством; съезд одобрил большевистский состав Совета Народных Комиссаров. Тем не менее, вопреки лживым утверждениям буржуазных писак, кричавших о «неуступчивости» и «непримиримости» большевиков, последние были «согласны разделить власть с меньшинством Советов, при условии лояльного, честного обязательства этого меньшинства подчиняться большинству и проводить программу, одобренную всем Всероссийским Вторым съездом Советов и состоящую в постепенных, но твердых и неуклонных шагах к социализму».² На таких условиях большевики вновь предложили левым эсерам войти в правительство. После долгих колебаний левые эсеры, боясь потерять влияние в крестьянских массах, в декабре 1917 года вошли в Совет Народных Комиссаров. И не большевики, а левые эсеры разрушили этот блок, выйдя после заключения Брестского мира с Германией из правительства и встав на путь борьбы против Советской власти.

Партии меньшевиков, эсеров и левых эсеров продолжали существовать еще некоторое время. Но все мелкобуржуазные партии опозорили себя пособничеством свергнутым эксплуататорским классам и империалистическим интервентам, активным участием в их вооруженной борьбе против народа, против Республики Советов. После окончания гражданской войны лидеры меньшевиков и эсеров ушли в контрреволюционное подполье или эмигрировали; многие рядовые члены партий меньшевиков и эсеров порвали со своими обанкротившимися лидерами, а часть из них, особенно рабочие, в дальнейшем вступила в Коммунистическую партию.

Тот факт, что в нашей стране осталась одна политическая партия — партия коммунистов, объясняется тем, что мелкобуржуазные партии меньшевиков и эсеров окончательно связали себя с силами контрреволюции и потерпели полный политический крах. Только Коммунистическая партия выступила как подлинный выразитель интересов и как вождь трудящихся масс, приобрела непререкаемый авторитет в массах, завоевала всенародное доверие и любовь.

В принципе Ленин отнюдь не считал однопартийность обязательным признаком диктатуры пролетариата. Но он подчеркивал, что и при существовании нескольких партий диктатура пролетариата предполагает руководящую роль одной — коммунистической партии, которой должно принадлежать большинство мест в правительстве. Непременным условием участия представителей других партий в правительстве является признание ими диктатуры пролетариата и необходимости перехода к социализму.

Ленинские выводы подтверждены опытом социалистических революций в ряде стран, где наряду с коммунистической партией существуют также другие, демократические партии.

Примечание:

¹ В. И. Ленин. Соч., т. 35, стр. 76.

² Там же.