Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Кукла-пионерка Зина Портнова



2018-07-06 439 Обсуждений (0)
Кукла-пионерка Зина Портнова 0.00 из 5.00 0 оценок




 

Анфиса вообще любила изучение всего — и занималась этим всё время. И считала это занятие спасительным — и для преисполненного внутренними проблемами Советского Союза, и для всего человечества...

 

Когда Анфиса прочла одну книжку о героях-пионерах (сам отец сказал, что это очень хорошая и правдивая книжка) — то её самой любимой героиней надолго стала юная партизанка и разведчица Зина Портнова.

 

Анфиса была поражена, как эта девочка на допросе сумела выхватить из-под носа у гестаповца пистолет, застрелить из него нескольких фашистов, в том числе, и офицера, и почти смогла убежать!

 

И была ранена в ногу из автомата — уже у самой реки, которую она — ещё чуть-чуть — и смогла бы преодолеть! И потом скрыться в лесу, где бы её не поймали и не нашли, потому что она была партизанской разведчицей и лес очень хорошо знала!

 

Но её, раненую в ногу, схватили фашисты, и очень долго и страшно пытали. Так, что она ослепла и поседела, и не могла ходить. Но она никого не выдала! Ни под какими страшными пытками! И её расстреляли...

 

Анфиса потом вспоминала не один раз, как они с отцом, сидели на диване с этой книжкой — и говорили об отважных девушках, разведчицах, снайперах и медсёстрах, которых знал отец.

 

Говорили и о Зине Портновой, о её героизме и твёрдости духа, и рассматривали её фотографию: красивая, приветливая, жизнерадостная девочка с добрыми и лучистыми глазами...

 

И отец тогда сказал Анфисе, как-то особо задумчиво:

 

«Ты на неё похожа!..»

 

Анфиса хотела, было, сначала сказать, что у Зины — и черты лица, и причёска, ведь, совсем не как у неё. Но как-то она почти сразу поняла, что отец — имел в виду какое-то совсем другое, невидимое сходство. И в этом её невидимом сходстве с девочкой-героиней — была какая-то особая тайна, для Анфисы и важная, и приятная. Но это же означало — что и Анфиса когда-нибудь так же мужественно должна будет исполнить свой пионерский коммунистический долг, как это сделала Зина Портнова...

 

 

У Анфисы была одна очень хорошая, искусно и с душою сделанная, настоящими мастерами, кукла: девочка-пионерка, в пионерской форме, с красным галстуком и с пионерским значком на груди, отдающая правой рукой пионерский салют.

 

После того, как Анфиса подарила свою куклу Пандору незнакомой девочке на пути от Шалаша Ленина — эта девочка-пионерка стала её любимой куклой. И какое-то время имени у неё не было.

 

Для Анфисы (хотя это было отчасти — тайной, а отчасти — игрой) все куклы были живые, разумные и одушевлённые существа. Но эта девочка-пионерка была какой-то особенно живой. И с какой-то особой душой — Анфисе даже казалось, что с ещё более нежной, чувствительной и чуткой, чем у человека. И для Анфисы эта кукла была как-то особенно близкой.

 

И в лице, и во всём облике этой девочки-пионерки было что-то наивное и беспомощное. Она как будто была кем-то или чем-то очень испугана — но старалась ни в коем случае этого не показать и держаться мужественно и стойко, как часовой, поставленный глубокой, тёмной и холодной ночью на очень ответственный и очень опасный пост, на котором сменят тебя, быть может, очень не скоро.

 

Когда Анфиса после того разговора с отцом вернулась с книжкой про пионеров и Зину в свою комнату — она сразу же взяла в руки эту куклу и твёрдо решила, что теперь эту куклу будут звать Зина Портнова. И не то, чтобы просто по своему произволу это решила — а просто Анфиса это вдруг в этой кукле, в этой девочке-пионерке, увидела. Увидела — и поняла, что это так.

 

Анфиса постаралась обстоятельно рассказать об этом своей девочке-пионерке, демонстрируя ей книжку с рассказом о Зине Портновой и с её прортретом.

 

Девочка-пионерка была, действительно, согласна: конечно — она будет Зина Портнова! Такая уж её судьба, в ней прописанная. И даже под дулом фашистских автоматов она будет отдавать свой пионерский салют, хотя ей будет и очень-очень страшно...

 

И Анфиса подумала:

 

«Но ведь её — будут пытать, мучить, и убьют! За что?! Она же — ещё ребёнок! Как можно мучить, пытать и убивать ребёнка?..»

 

С этим невозможно было согласиться и смириться!..

 

И неужели же она, Анфиса, сама это допустит?! Сама с этим согласится? Сама обречёт эту честную и беспомощную девочку — на такие страшные мучения и смерть?..

 

Анфиса уже, как будто, видела красочный, героический — и совершенно драматический, даже трагический — фильм про её девочку-пионерку Зину Портнову...

 

И Анфиса поняла, что да: она сама отдаст эту беззащитную девочку на муки и смерть! Что иначе уже нельзя! Она уже — Зина Портнова! Навсегда. И она должна пострадать и погибнуть за своих товарищей-партизан, и чтобы никого не выдать. И назад пути нет, и иного пути нет. Эта девочка — должна умереть!..

 

И Анфиса тоже в этом виновата! Быть может — даже больше всех...

 

Анфиса прижала эту кроткую девочку-пионерку, обречённую на муки и гибель, к своей груди — и громко разрыдалась... Так громко — что пожалела: ведь её девочке-пионерке и так предстоят такие тяжёлые испытания, а тут ещё она будет её расстраивать своим малодушным поведением!

 

И разве не она, Анфиса, сама в этом, действительно, полностью виновата? Вот сама за всё и отвечай!..

 

И Анфисе вдруг показалось — что она нашла выход! Такая ей пришла в голову мысль. И она уже как бы увидела это — и очень ярко и отчётливо — в своём мысленном «фильме»...

 

И, чтобы успокоить девочку-пионерку — которая была ей сейчас ближе самой близкой подруги — Анфиса, сквозь рыдания, тут же произнесла:

 

«Ты, пожалуйста, не беспокойся: это я, я — буду Зина Портнова! А тебя я никому не дам — даже чтобы пальцем только тронуть! Ты не бойся, пожалуйста!..»

 

 

Услышав эти рыдания, к Анфисе в комнату — почти вбежала — испуганная бабушка Рая...

 

И — сразу же стала расспрашивать её:

 

«Анфиса, в чём дело, что случилось?..»

 

Анфиса совершенно не в состоянии была что-то объяснить — а только прижимала к себе свою девочку-пионерку и показывала пальцем в раскрытую книжку, на страницу с портретом Зины Портновой...

 

Бабушка Рая пыталась допытаться:

 

«Да что такое, в чём дело-то?..»

 

Анфиса — сквозь рыдания — и продолжая слабо тыкать пальцем в портрет юной погибшей героини — с трудом смогла вымолвить:

 

«Зи-на!..»

 

Бабушка Рая схватила книжку, быстро перелистала, на чём-то на несколько секунд остановилась, и — бросилась с этой книжкой к отцу в кабинет...

 

Хотя дверь в отцовский кабинет она и прикрыла — но Анфиса, с её очень чутким и уже натренированным слухом, всё равно, слышала почти весь разговор.

 

Бабушка Рая возмущённо выговаривала отцу:

 

«Ну, что ты даёшь ребёнку читать — в её-то возрасте! Про такие нечеловеческие пытки и издевательства, про расстрелы и все эти фашистские ужасы! Тут взрослый-то может не выдержать!..»

 

А отец возражал:

 

«Пусть знает! В войну и не такое было! У неё впереди — большая и очень трудная жизнь! Это определённо... А когда она узнает про «Молодую Гвардию»? Там вещи — куда пострашнее были, чем в фильме, и чем то, что описано у Фадеева! А когда она узнает про Бабий Яр, про Катынь, про Освенцим?.. Да и про все, до сих пор скрываемые ужасы, нашей блокады?.. И она должна суметь всё это понять!..»

 

Но бабушка продолжала:

 

«Ты же знаешь, что она — очень эмоциональный ребёнок, с очень хрупкой психикой! И врачи об этом говорят! С ней надо говорить об этих вещах — очень осторожно, очень постепенно!..»

 

А отец говорит:

 

«Мама, она уже всё понимает! И понимает правильно! Да, она — чрезвычайно чувствительная девочка, и всё принимает очень, очень близко к сердцу! Но это — такой талант, какого я не видывал нигде и никогда! Я верю в неё!..»

 

Тогда бабушка ещё больше понизила голос, и сказала отцу:

 

«Но ты же знаешь, что врачи говорят о состоянии её сердца, и о состоянии её нервной системы! Ей очень опасно...»

 

Больше Анфиса ничего не могла расслышать...

 

Анфиса, стараясь рыдать как можно тише, гладила свою девочку-пионерку по голове и говорила ей, успокаивая её:

 

«Ты очень эмоциональный ребёнок, и у тебя будет большая и очень трудная жизнь! Но ты талант! И ты не бойся! Не бойся ничего!..»

 

И потом, о чём-то про себя подумав, Анфиса тихо прошептала своей девочке-пионерке прямо на ухо:

 

«Мы придём — и тебя выручим!..»

 

И Анфиса представляла себе — как она, с автоматом ППШ, врывается в дом, где засело Гестапо, расстреливает там всех фашистов, хватает за руку Зину Портнову — они выскакивают во двор — подбегают к машине — вскакивают в неё...

 

Она думала:

 

«Там обязательно, обязательно должна быть машина!..»

 

И, да, в ней уже кто-то будет их ждать! За рулём! Да, наверное, конечно, Он! Её Спутник! Гурд! Точно — Он! Он тоже будет участвовать в освобождении Зины — с трофейным «Шмайсером»!

 

И они все втроём нажмут на газ — и быстро-быстро, с огромной скоростью, уедут, и скроются из вида... И никакие фашистские пули их не догонят!..

 

И они с боями — прорвутся и вернутся в партизанский отряд, и — будут воевать до самой Победы!..

 

Они трое — составят особый пионерский партизанский отряд! Особую разведывательную и боевую группу в глубоком тылу врага. И будут воевать, и ходить в разведку, втроём...

 

А иногда по ночам, в перерывах между боями и разведками, когда можно будет немного отдохнуть, то — они втроём, где-нибудь в самой глубине наших лесов, куда побоятся сунуться любые фашисты, будут сидеть у костра и о чём-нибудь между собой беседовать...

 

Они будут мечтать о том, как после войны они будут учиться, и всячески тренироваться, и работать над собой, и очень много читать, и — потом полетят в Космос, полетят на Марс!.. Тоже втроём!..

 

Анфиса уже представляла себе у этого ночного костра и Нику (да, Ника точно похожа — на Зину Портнову!). И, опять, Его. Спутника. Гурда...

 

Да, Гурд Выпрямитель Зеркал — станет командиром их революционного партизанского разведывательного отряда...

 

 

Чапаев должен выплыть!

Классика советского кино оказала на Анфису воспитательное воздействие едва ли не более сильное, чем все книги.

 

Чаще всего она смотрела в детстве фильмы в клубе «Ленэнерго» у Марсова поля, неподалёку от их дома. Там всё время что-нибудь шло по выходным. А на детские утренники билет вообще стоил 10 копеек.

 

А потом — смотрела и в ближайших кинотеатрах, которых было много: «Родина», «Молодёжный», «Аврора», «Баррикада»... И в других кинотеатрах — или на Невском проспекте, или тоже где-нибудь поблизости, в центре города. Иногда ходила с кем-нибудь в кинотеатр «Великан» через Неву. Сначала со взрослыми, потом часто с Никой.

 

Конечно, само посещение настоящего кинотеатра — никак нельзя было сравнить с телевизором. Но когда у них дома, благодаря особым творческим стараниям Гриши, стал работать необычный и уникальный телевизор, с большим и чётким цветным экраном (и с несколькими телевизионными каналами, даже иностранными!), то многие фильмы Анфиса смотрела с удовольствием и по телевизору...

 

 

Фильм «Чапаев», как и у огромного множества советских ребят того времени, стал едва ли не самым её любимым.

 

Анфиса, конечно, воображала саму себя Анкой-пулемётчицей. Которой на выручку, в самый критический момент (когда она не успевает вставить в свой пулемёт пулемётную ленту с патронами), приходит сам Чапаев, мчащийся по степи на белом коне, с обнажённой сверкающей шашкой в руке, во главе отряда красной конницы.

 

А то, что наступающих белогвардейцев, красавцев-«каппелевцев», которых она с таким упоением мысленно расстреливала из пулемёта, кто-то там из «красных» назвал «интеллигенцией» — то это, наверное, было такой остроумной шуткой (что не совсем шуткой — это она стала понимать несколько позже).

 

Когда Чапаев, раненый, плыл один через реку Урал, а «белые» его расстреливали с берега из пулемётов, и, в конце концов, убили, то Анфиса переживала за него так — как если бы это был её собственный родной отец!

 

Она потом плакала над смертью Чапаева так долго и безутешно — что ей, наконец, сказали, что Чапаев, всё-таки, выплыл. И ей специально достали и показали агитационный ролик 1941-го года (снятый в самом начале войны), где Чапаев — выплывает, живой и здоровый, садится на коня — и отправляется громить, вместе со всеми советскими людьми, фашистов.

 

Анфиса тогда смутно чувствовала, что в этом агитационном ролике, где всё так хорошо кончается, есть какое-то лукавство. И — как ей казалось — здесь требовалось её собственное личное участие в этих событиях, чтобы всё было по правде и по справедливости!

 

Да! Она бросит с берега, к которому плывёт Чапай, дымовую шашку, позади него (дядя Петя так прикрывал от немцев свои торпедные катера), и белогвардейцы потеряют его из виду. А сама она бросится в воду — и поможет ему выбраться на берег! А в это время уже подоспеют наши — и расстреляют из пушек все белогвардейские пулемёты! А потом она с Чапаевым переплывёт на лодке реку — и они спасут Петьку, потому что он будет не убит, а только тяжело ранен...

 

Нет, с Петькой у неё не получалось. Она чувствовала, что оба сразу они, так просто, спастись не могли. Это через чур. Всё-таки, в жизни так не бывает. На войне без жертв быть не может, иначе это не война. Кем-то ей надо было пожертвовать. И она, скрепя сердце, жертвовала Петькой. Всё-таки, без Чапаева выиграть войну было никак нельзя. Хотя Петьку тоже было очень жалко.

 

Или — и Чапаевым тоже неизбежно надо пожертвовать? Ради Мировой Революции?..

 

 

Арина потом рассказывала Анфисе и другим, что когда кубинским революционерам, после того, как они сделали социалистическую революцию на Кубе, показывали этот советский фильм, то в заключительной сцене (где раненый Чапаев плывёт, а белые стреляют по нему из пулемётов) они все вскакивали, и громко и дружно кричали:

 

«Чапай, держись! Чапай, держись!..».

 

И стреляли из своих винтовок по белогвардейцам на экране...

 

И Анфиса за это очень уважала и любила всех кубинских, и, вообще, всех латиноамериканских революционеров. И всё время думала, как им помочь.

 

Вот они с Никой хорошенько подготовятся — и тайно отправятся в какую-нибудь страну Латинской Америки, помогать делать там революцию. И — быть может — помогут поднять восстание индейцев!..

 

 

«Сорок первый». Любовь как выстрел в спину.

 

Классический советский фильм «Сорок первый», по повести Бориса Лавренёва, пробудил в Анфисе чувства ещё более сильные и сложные.

 

Анфиса (позже она об этом жалела!) сначала люто возненавидела героиню фильма Марютку (в прекраснейшем исполнении Изольды Извицкой) — за то, что она так предательски, в спину, безоружного, так свято ей доверявшего, так безоглядно её любившего — убила своего возлюбленного!

 

Ведь она — как только услышала от него историю про Робинзона Крузо — уже тогда сразу же в него и влюбилась! И ведь он её тоже — так полюбил! И которого она тоже — ведь так полюбила!

 

Как это можно: сначала так полюбить — а потом вот так застрелить?! И выстрелить — из винтовки в спину! Это — предательство!..

 

Анфисе все пытались объяснить, что это был классовый враг, белогвардеец, что у него были очень важные сведения, и очень опасные для «красных», а он пытался убежать к своим, к «белым», и Марютка не могла поступить иначе!..

 

Арина говорила ей:

 

«Она ведь пожертвовала любимым человеком — ради дела Мировой Революции!..»

 

Анфиса почти готова была с этим согласиться. Но, в то же время, она, всё-таки, не понимала: как же его можно было ей полюбить, если он — классовый враг?

 

Отец говорил:

 

«Ну, понимаешь, он, всё-таки, по-своему, был очень хороший и благородный человек. И очень образованный, и культурный, к тому же...»

 

Белогвардеец — классовый буржуазный враг — и хороший и благородный человек? Культурный?..

 

У Анфисы всё это с огромным трудом укладывалось тогда в голове...

 

Хотя, как он рассказывал этой Марютке, на их необитаемом песчаном острове, про Робинзона Крузо — действительно, ведь очень культурно так, и благородно, и интеллигентно. И это Анфисе, действительно, ведь тоже очень понравилось. Как и Марютке. И он, действительно, был очень красивый и симпатичный. И его было очень жалко! Просто — невыносимо жалко!..

 

И тогда почему же эта Марютка не сделала так — чтобы он стал за «красных»? Неужели она не могла его убедить, что правы — «красные», а не «белые»? Ведь она же его — так любила! И он её — так любил!..

 

Отец ей с грустью сказал:

 

«Эх, Анюта! Каждый свято верит в свою правду. В этой повести — вся Гражданская война в миниатюре...»

 

 



2018-07-06 439 Обсуждений (0)
Кукла-пионерка Зина Портнова 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Кукла-пионерка Зина Портнова

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (439)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.014 сек.)