Терроризм как преступный бизнес

ХХ век убедительно доказал, что, какую бы политическую мотивацию ни выдвигали теоретики международного терро­ризма, его подоплека всегда носит экономический характер. Конечной целью международного терроризма является изме­нение экономических отношений в обществе и перераспре­деление собственности. В последнее время терроризм все больше и больше обнаруживает себя как средство борьбы за обладание углеводородными сырьевыми ресурсами.

Достаточно проследить вековую историю леворадикаль­ного движения, чтобы убедиться в том, что ему внутренне присуща такая функция, как «экспроприация собственно­сти». Любая деятельность, в том числе политическая, всегда требовала финансовых затрат и, следовательно, поисков ис­точников денежных средств. Ограбление банков, магазинов и складов, т. е. посягательства на собственность - государ­ственную или частную, было достаточно распространенным явлением в практике революционных террористических групп не только в России, но и в Европе, Северной Америке начала прошлого столетия. Подтверждает это «успешная» деятельность боевых дружин большевиков и боевой органи­зации партии социалистов-революционеров. Столь же реши­тельный настрой на изъятие чужих финансовых средств де­монстрировали анархистские группы в различных странах мира, например во Франции и Италии.

Во второй половине ХХ в. приверженцы революционного насилия продолжали эту традицию, которая прослеживается во многих странах Западной Европы. Так поступали терро­ристы западногерманских «Движения 2 июня», «Революци­онных ячеек» или Фракции Красной Армии. В одном только 1971 году суммарная стоимость изъятых РАФ у «эксплуататоров» средств составила 2 млн. марок). Боевики французского «Пря­мого действию» за 1979-1981 гг. революционеры» пополнили ограблениями бюджет своей организации на 100 млн. фран­ков. Аналогично действовали португальские «Народные си­лы 25 апрелю», галисийские маоисты из испанской «Группы патриотического антифашистского сопротивления 1 октяб­ря». Практика «экспроприации экспроприаторов» пришлась по вкусу и итальянским леворадикальным организациям, в числе которых «Партизанские группы действия» и «красные бригады». Следует отметить, что итальянские террористы, вероятно, были самыми целеустремленными и настойчивы­ми среди своих западноевропейских единомышленников. Всего за одиннадцать лет (1972-1982) им удалось мобилизо­вать на свою революционную деятельность около 200 млн. долларов. Не отставали от них радикальные сторонники ле­вых идей в США, в латиноамериканских и азиатских странах.

Обычным явлением стали похищения богатых граждан в странах Латинской Америки. Этим преступным промыслом занимались такие организации, как колумбийские Нацио­нальная армия освобождения и Революционные вооружен­ные силы Колумбии, перуанское Революционное движение Тупак Амару и группа «Национальное революционное един­ство Гватемалы». Объектами похищения становились местные крупные и средние предприниматели, сотрудники известных зарубежных компаний, иностранные дипломаты и туристы, прежде всего американские.

Несмотря на гигантский размах похищений, любая стра­на Латинской Америки уступала «пальму первенства» в этом преступном бизнесе Ливану. Он пережил настоящий бум взя­тия в заложники иностранных граждан в конце 70-80-х го­дов. Среди похищенных оказывались зарубежные диплома­ты, бизнесмены, журналисты, служащие международных благотворительных организаций и даже представители ООН, в частности, военнослужащие из числа «голубых касок, обеспечивавшие соблюдение перемирия в зоне ливано-изра­ильской границы. Примечательно, что ответственность за эти акции брали на себя самые разные организации: «Исла­мский джихад», «Революционная организация мусульман­ социалистов», «Ячейки арабских коммандос», «Организация революционной справедливости», «Исламские революцион­ные бригады» и многие другие. Нередко условием освобож­дения заложников были политические требования. В то же время международные террористы соглашались и на простой выкуп, делая деньги даже на передаче родственникам трупов убитых заложников. Но в большинстве случаев похищенные становились инструментом шантажа правительств госу­дарств Западной Европы и США, поскольку среди заложни­ков были граждане США, Великобритании, ФРг, Франции и ряда других стран. Это обстоятельство заставляло некоторых исследователей, а также чиновников американского Государ­ственного департамента подозревать, что за этими похище­ниями стояли не малочисленные террористические группы, но влиятельная политическая сила, вероятно проиранская шиитская «Хезболла».

Не избежала эта напасть и Европу. Многие европейские леворадикальные и национально-сепаратистские организа­ции время от времени совершали захват заложников. Целью был преимущественно их обмен на освобождение своих со­ратников, оказавшихся в тюрьме. Тем не менее в отдельных случаях западногерманские «красноармейцы», баскская ЭТА и североирландская «Временная ИРА» соглашались на де­нежный обмен захваченных заложников.

В 90-е годы произошло сращивание экстремистских орга­низаций с наркобизнесом в Центральной Азии. Исламский экстремизм в Центрально-Азиатском регионе уже пропитан наркотиками. Однако сегодня тезис о наркоторговле как од­ном из основных источников финансирования террористов, видимо, нуждается в корректировке. Это же относится и к ут­верждению о том, что наркомафия в Ферганской долине пы­тается использовать местных исламистов (Исламская партия Туркестана, Исламская партия освобождения - «Хизб ат-тах­рир аль-исламий» и др.) для дестабилизации религиозно-по­литической обстановки в регионе. Складывается гораздо бо­лее опасная ситуация. Уже сегодня наркобизнес как один из наиболее доходных видов криминальной экономической дея­тельности подминает под себя местные группы религиозных экстремистов. Фактически мировая наркомафия прямо или опосредованно ставит центрально азиатских исламистов себе на службу. Отдельные группы религиозных экстремистов, ра­ботающих на наркотрафик в этомрайоне, уже обладают та­кой современной материально-технической базой, которой позавидовали бы не только многие борцы за дело«джихада», но и некоторые местные спецслужбы.

Таким образом, складывается ситуация, когда влиятель­ные международные коммерческие структуры не без госуда­рственной поддержки ряда государств прямо или косвенно, тайно или явно используют терроризм в качестве средства, обеспечивающего получение экономических преимуществ, ведение недобросовестной конкуренции и установление контроля над природными ресурсами суверенных госу­дарств. Борьба за торжество «чистого» ислама, установление«исламского порядка», построение халифата на фундамен­тальных принципах шариата - все это фактически отходит на второй план в деятельности наиболее «успешной» части сов­ременных исламистов. На передний - все чаще выдвигаются прагматические задачи по обслуживанию экономических интересов более мощных игроков на мировой сцене (круп­ный легальный и нелегальный бизнес). При этом междуна­родные террористические организации, умело пользуясь складывающимся положением, значительно усиливают свои позиции в регионе.

Постепенно международный терроризм сам превращается в прибыльный бизнес, который притягивает к себе всякого рода авантюристов и бандитов со всего света. Так, 90-е годы прошлого столетия дают богатый материал о планомерном пе­ретекании «воинов ислама» из одной «горячей точки» мира вдругую. Подтверждением этого могут служить кровавые конф­ликты на территории бывшей Югославии, в странах Цент­ральной Азии и Чечне, в индийском Кашмире и Афганиста­не. Последним примером может служить начало «священной войны» В Ираке, куда хлынул поток эмиссаров практически всех боеспособных радикальных исламских организаций и группировок из стран Ближнего и Среднего Востока, Юго­Восточной Азии. За считанные месяцы американской окку­пации Ирак превратился из страны с нулевой степенью тер­рористического риска в зону повышенной угрозы для осталь­ного мира.

Нельзя игнорировать и того факта, что интересы сохра­нения не стабильности в Ираке, а значит - выведение из тор­гового оборота иракской нефти заставили спонсоров из ряда нефтедобывающих арабских стран увеличить финансирова­ние борьбы «моджахидинов» против «янки» - «врагов исла­ма». Одним из следствий этого стало возрождение в постсад­дамовском Ираке прежде почти уничтоженных местных и региональных исламских фундаменталистских объединений «Братья-мусульмане», радикальные шиитские группы).

Анализ международного терроризма на рубеже двух тыся­чeлeтий свидетельствует, что в его недрах возникают целые бизнес-империи, которые не ограничиваются только опла­чиваемыми «заказными» акциями или нелегальными торго­выми операциями (поставки оружия и взрывчатых веществ, наркотрафик), наемничеством или банковскими ограблени­ями. Их цель - легализация капиталов, приобретение собственности, движимой и недвижимой, по всему миру, же­лательно подальше от зон конфликтов. Эти империи прони­зывают мировую финансовую систему, «прокачивающую» че­рез себя десятки и сотни миллионов долларов ООП или «группы Абу Нидаля», проиранской «Хезболла» или японской Фракции Красной армии, секты «Аум Синрикё» и многих других бойцов за «социальную, национальную или религиоз­ную справедливость». Они превращаются в «многопрофиль­ные холдинги» со своими социально-медицинскими и фи­нансово-кредитными учреждениями, телерадиовещательны­ми компаниями и печатными изданиями, многими другими атрибутами процветающего легального бизнеса. Однако са­мое опасное заключается в том, что, набирая экономическую силу и финансовую мощь, они неизбежно стремятся создать свою нишу в легальной политической сфере на всех уровнях, привнося в нее свой богатый опыт «нетрадиционных» мето­дов борьбы за реализацию корпоративных интересов. Угроза международного терроризма наряду с угрозами распростра­нения ОМП, неконтролируемой миграции, экологических катаклизмов все в большей степени определяет среду безо­пасности человечества в ХХI веке.

Заключение

    Сразу после страшных терактов в Америке 11 сентября 2001 года широко распространилось мнение, что мир невозвратно изменился, что ход человеческой истории достиг какого-то очень важного поворота, что действительно начались новый век и новое тысячелетие. « Мир уже ни­когда не будет прежним», - говорили все, кому положено в таких случа­ях что-то говорить, - от самых обстоятельных политиков до самых лег­комысленных журналистов. Одни полагали, что смысл новой эры в предстоящем бескрайнем разгуле терроризма, и рисовали поражающие воображение картины десятков и сотен терактов, которые якобы после­дуют за американскими, потому что теперь «возможно все». Иван Ка­рамазов тоже думал, что «все позволено», но ему для этого требова­лось, чтобы не было Бога. Тогда как нынешним пророкам оказалось достаточно отсутствия нью-йоркских «близнецов».

Другие надеялись на то, что, ужаснувшись террористического варварства, все цивилизованное человечество еще теснее сплотится (видимо, вокруг США), прежние геополитические противники забу­дут старые и новые распри, объединившись в антитеррористическую коалицию и сделав своей главной совместной целью новый «кресто­вый поход» против Зла.

Оптимистические надежды были особенно сильны в России. Устав за время войны с терроризмом в Чечне получать новые и новые ножи в спину со стороны европейских и американских «доброжела­телей», мы могли надеяться на то, что теперь они несколько присми­реют сами, столкнувшись всерьез с терроризмом того же производст­ва и той же торговой марки, как и тот, с которым находимся в давнем противоборстве мы. Но вполне понятный прагматический поворот российской внешней политики был воспринят некоторыми из наших «крестоносцев» слишком буквально. Не раз и не два наши телешахе­резады, в том числе и самые благонамеренные, обрушивали на изум­ленных россиян информацию о том, что некий «единый христиан­ский мир» выступил в общий «крестовый поход»,и ради великой цели необходимо забыть всевозможные «устаревшие» мелочи типа национальных интересов, национальной безопасности и непосредст­венных внешнеполитических целей нашего государства. Не будем судить - насколько российской дипломатии удалось остаться в гра­ницах разумного прагматизма, а насколько она пошла на поводу у подобных идеологических утопий, но необходимо признать, что в идеологии внешней политики действительно произошел серьезный сбой. Одно время казалось, что вернулись времена горбачевского «нового мышления», когда реальность приносилась в жертву утопиям построения «нового мирового порядка» во главе с Россией и США.

Как бы то ни было - разочарование оказалось весьма жестоким и большинству сентябрьских «пророков» должно быть не очень уютно будет вспоминать свои пророчества. Сегодня уже никто не говорит, что мир радикально изменился. Многие даже склонны отрицать, что 11 сентября 2001 года вообще произошло что-либо из ряда вон выхо­дящее и фраза «мир после 11 сентября» решительно вышла из моды. Крестоносные надежды также не сбылись - выяснилось, что мы при­сутствуем при полномасштабной геополитической и военной опера­ции мировой «супердержавы» - США, которые, пользуясь терактами как предлогом, укрепляют свое влияние в целом ряде ключевых сточки зрения своихнациональных интересов регионов. Эта «анти­террористическая борьба» США отнюдь не является интернацио­нальным «крестовым походом», прочие нации могут только присое­диниться и одобрить американцев, но никак не играть свою – собственную, тем более - ключевую роль.

Военные союзы и коалиции, особенно гло­бальные, создаются не на основе общих идеалов, а на основе общих интересов и цементируются взаимным страхом и подозрительностью. Когда США и Великобритания поддерживали во второй мировой войне Советский Союз, то они это делали отнюдь не из любви к рус­ским. Уинстону Черчиллю принадлежит знаменитая фраза, сказанная 22 июня 1941 года: «если бы Гитлер вторгся в Ад, то я бы благожела­тельно отозвался о черте в Палате общин». Россия должна была бы быть действительным врагом действительных врагов Америки, чтобы рассчитывать на искреннее и долговременное союзничество. В дру­гих случаях невозможно было бы рассчитывать на большее, чем улыбчивые обещания, которые на Западе нарушаются с той же легкостью, что и на Востоке: «я слово дал, я его и взял». Поэтому идущий процесс «отбора» данных слов вполне нормален и его следует расценивать скорее положительно, без обид, - нас избавляют от не­нужных и вредных иллюзии, возможно - от последних иллюзии, ко­торые остались у России по поводу Запада после более чем десяти лет «западничества».

Значит ли это, что «в мире после 11 сентября» действительно ни­чего не изменилось, ни вообще, ни для России - в частности? Нет, не значит. Изменилось многое, но совсем не то, на что комментаторы указывали сразу же после происшедших событий. В мире не стало больше «сплоченности» цивилизованных стран против общей угрозы терроризма. Возможно, терроризм теперь запишут на первое место в числе «глобальных проблем человечества», раньше чем СПИД, «гло­бальное потепление» и «нарушение прав человека», но вряд ли Запад будет уделять борьбе с террором большее внимание, чем нужно для обоснования новых заморских акций американских зеленых беретов. Геополитическая борьба мировых держав за первенство и превосход­ство никуда не ушла - все так, но она осложнилась новым, вне ­системным,фактором - появлением на геополитической арене новой, террористической сверхдержавы, не имеющей ни определенной территории, ни устойчивого населения, но оттого еще более могуще­ственной. Эта держава заявила о себе и о своих претензиях оглушив­шими мир взрывами 11 сентября. Глобальный терроризм не стал но­вой угрозой, затмившей собою все остальные угрозы для человечест­ва, но он стал новой весьма грозной опасностью для любой мировой державы, прежде всего - для России.

«Мир после 11 сентября» изменился прежде всего на взгляд из России - если у Америки появился новый повод для экспансии в мире, то у России появился новый могущественный противник, против нее открылся «второй фронт». Точнее, понятно, что фронт этот открылся намного раньше, что мы воюем на нем если не с 1979-го в Афганистане, то уж точно с 1995 года в Чечне. Новым оказалось только то, что мировой терроризм своей атакой на Америку как бы провозгласил геополитическую неза­висимость и подчеркнул свою крайнюю дерзость и уверенность в своих силах. Ведущая войну против варварского нашествия Россия уже в полной мере представляет силы этого противника, однако нам еще только предстоит осознать свое одиночество на этой войне.

Список литературы

1. Международный терроризм. Борьба за геополитическое господство. Под ред. А.В. Возженникова. Москва. Эксмо-2007 год.

2.Террор - мировая война. Под ред. В.А. Шестакова. Москва. ОЛМА-ПРЕСС- 2003 год.

3.Россия в эру террора. Под ред.С.А. Гончарова. Москва – 2003 год.

4. Методические разработки Академии ФСБ России.