Редукция труда и динамика стоимости совокупного продукта

Весь анализ капиталистического способа производства ведется Марксом в терминах стоимости. Мы же постоянно оглядываемся на качественную составляющую, на физическое содержание производственного процесса (феодального, капиталистического — любого), а именно: на производство физических предметов потребления. Это совмещение двух самостоятельных измерений: стоимости (прибавочной стоимости) и потребительной стоимости позволяет обнаружить еще одну возможность неоднозначного прочтения, которое содержится в логических построениях «Капитала».

До некоторой степени категории «прибавочный продукт» и «прибавочная стоимость» эквивалентны. Однако полного совпадения здесь нет, и распространить все выводы, касающиеся прибавочного продукта, на прибавочную стоимость в полной мере нельзя. Постоянный рост массы производимых товаров и услуг — это эмпирический факт, который не вызывает никакого сомнения. На первый взгляд, его непреложность позволяет утверждать, что и совокупная масса производимой стоимости, обязана только возрастать. Ведь прибавочная стоимость — это не что иное, как специфическая форма прибавочного продукта. Между тем вывод о неуклонной редукции исполнительского репродуктивного труда дает основания заключить о том, что совокупная стоимость продукта общественного производства в целом не может возрастать, она обязана только сокращаться.

Остановимся на этом.

Развитие общественного производства в схематичном плане — это непрерывная цепь последовательно сменяющих друг друга производственных циклов. Содержанием каждого из них является воссоздание расходуемых средств производства (с), средств потребления, необходимых для поддержания способности человека к труду (v), и, наконец, производство прибавочной стоимости (m). При этом прибавочная стоимость, полученная в каждом условно предшествующем цикле, распадается на часть, которая в дальнейшем расходуется в процессе личного потребления собственника (m1), и капитализируемую часть, направляемую на расширение производства (m2). Предположив, что m2 распределяется на приобретение дополнительных средств производства и дополнительной рабочей силы примерно в такой же пропорции, что и начальное соотношение между c и v, мы получим, что структура каждого следующего производственного цикла будет складываться из увеличенного объема:

— средств производства (c+Dc),

— точно в такой же степени расширенного объема средств потребления (v+Dv)

— и соответственно им увеличенного объема прибавочной стоимости (m+Dm).

В свою очередь новый объем прибавочной стоимости (m+Dm) так же, как и после предшествующего производственного цикла, распадется на:

— часть, расходуемую в процессе личного потребления предпринимателя [(m+Dm)1],

— и часть, направляемую на расширение материального производства [(m+Dm)2].

И так далее.

Именно об этом и говорит Маркс. «Рассмотрим сначала этот процесс с точки зрения отдельного капиталиста. Пусть, например, прядильный фабрикант авансирует капитал в 10000 ф. ст., в том числе 4/5 в виде хлопка, машин и т. д. и 1/5 в виде заработной платы. Допустим, что ежегодно он производит 240000 ф. пряжи стоимостью в 12000 фунтов стерлингов. При норме прибавочной стоимости в 100% прибавочная стоимость заключена в прибавочном, или чистом продукте, составляющем 40000 ф. пряжи, или одну шестую валового продукта, стоимостью в 2000 ф. ст., которая будет реализована при продаже. Сумма стоимости в 2000 ф. ст. есть сумма стоимости в 2000 фунтов стерлингов. Ни по виду, ни по запаху этих денег нельзя узнать, что они — прибавочная стоимость. Тот факт, что данная стоимость является прибавочной стоимостью, указывает лишь, каким путем она попала в руки своего собственника, но нисколько не меняет природы стоимости или денег. Таким образом, прядильный фабрикант, чтобы превратить в капитал эту вновь поступившую к нему сумму в 2000 ф. ст., должен при прочих равных условиях авансировать 4/5 ее на закупку хлопка и т. д. и 1/5 на закупку новых рабочих-прядильщиков, причем последние найдут на рынке жизненные средства, стоимость которых он им авансировал. Тогда этот новый капитал в 2000 ф. ст. будет функционировать в прядильном деле и, со своей стороны, принесет прибавочную стоимость в 400 фунтов стерлингов».[136] В условно схематичном виде это будет выглядеть следующим образом:

1: 8000 с + 2000 v + 2000 m

2: 9600 c + 2400 v + 2400 m

На первый взгляд, такая схема позволяет легко и естественно объяснить постоянное расширение физических масштабов производства и, что является более важным, все возрастающее извлечение прибавочной стоимости. Но вкратце очерченная логика справедлива только в том случае, если и живой труд наемного работника и все остальные элементы стоимости остаются тождественными самим себе. Другими словами, если в каждом последующем цикле в строго неизменном виде воспроизводится одно и то же: предмет труда, материальные его средства, рабочая сила и, как общий результат,— продукт производства. Между тем наличие качественной составляющей нового продукта кардинально меняет дело.

Значительно усложняет его и другой аспект, о котором уже говорилось. Предметы труда, средства производства и его результаты можно рассматривать как воплощенный в материале прошлый труд. Поэтому в конечном счете условием справедливости логических построений оказывается неизменный характер последнего, именно его постоянство оказывается ключом ко всему остальному. Но если труд перестает быть тождественным себе, если в каждом последующем цикле он подвергается все большей и большей редукции, в свою очередь, меняется все.

Но отвлечемся от «дельты качества» нового производственного цикла. Поступательное низведение совокупного труда к какому-то предельно простому исполнительскому репродуктивному процессу, понуждает нас ввести в знаменитую формулу

(c+v+m)

еще один коэффициент — некий «дельта-штрих», коэффициент редукции (D'), который в той или иной форме будет обнаруживать себя в каждом элементе капитала. Он должен означать норму постоянного снижения всех элементов стоимости, производимой совокупным работником в единицу времени. Другими словами, с учетом отчуждения творческого начала и низведения труда к предельно простому физическому движению исполнительных органов рабочего в следующем производственном цикле эта формула должна будет предстать как:

[(c—D'с) + (v—D'v) + (m—D'm)].

Рассмотрим ту же схему, в которой коэффициент редукции труда составит десять процентов. При тех же условиях, которые принимает Маркс, динамика производства будет выглядеть следующим образом:

1: 8000 с + 2000 v + 2000 m

2: (8000-80+1600 c) + (2000-20+400 v) + (2000-20+400 m) = 9520 с +2380 v + 2380 m

И так далее.

На первый взгляд, и в этой схеме не содержится ничего, опровергающего возможность неограниченного роста прибавочной стоимости; есть только загромождение излишней детализацией тех классических построений, что развиты в первом томе «Капитала». Но взглянем на нее под более приближенным к реальной действительности углом зрения.

Очерчиваемая ею тенденция к росту может реализоваться только в том случае, если не существует никаких препятствий для направления капитализируемой части прибавочной стоимости на постоянное расширение масштабов производства. Самое же главное требование состоит в том, что мы должны располагать ничем не ограниченными ресурсами рабочей силы. Именно это требование в неявной форме принимается Марксом: «Но чтобы заставить эти элементы фактически функционировать в качестве капитала, класс капиталистов нуждается в добавочном количестве труда. Если эксплуатация уже занятых рабочих не может быть увеличена экстенсивно или интенсивно, то должны быть применены добавочные рабочие силы. И об этом также позаботился самый механизм капиталистического производства: он воспроизводит рабочий класс как класс, зависящий от заработной платы, обычный уровень которой достаточен не только для его самосохранения, но и для его размножения. Эти добавочные рабочие силы различных возрастов ежегодно доставляются капиталу самим рабочим классом, так что остается только соединить их с добавочными средствами производства, уже заключающимися в продукте годового производства, и превращение прибавочной стоимости в капитал готово».[137]

Здесь уместно задаться вопросом: где взять дополнительную рабочую силу? «Резервная армия труда», о которой также говорится в «Капитале»? «Рабочее население, производя накопление капитала, тем самым в возрастающих размерах производит средства, которые делают его относительно избыточным населением <…> избыточное рабочее население есть необходимый продукт накопления, или развития богатства на капиталистической основе <…> Оно образует промышленную резервную армию, которой может располагать капитал и которая так же абсолютно принадлежит ему, как если бы он вырастил ее на свой собственный счет».[138] Но она очень быстро будет исчерпана экстенсивным развитием экономики. За счет оттока из других отраслей материального производства? Но тогда мы получим сокращение производства в этих отраслях, и «минус», помноженный на «плюс» экстенсивно развивающейся отрасли, в перерасчете на материальное производство в целом в сумме дадут ноль.

Не будем забывать, что предметом политической экономии является не отдельное производство и даже не отдельная его отрасль, но все общественное производство в целом. Поэтому механизм постоянного увеличения его масштабов должен быть объяснен без привлечения дополнительной рабочей силы, появление которой не обусловлено действием демографических законов. Ведь в действительности ресурс дополнительного труда, который можно привлечь к расширению производства, далеко не безграничен в любом обществе, и если абстрагироваться от изменения суммарной численности населения, то можно принять его как неизменную величину, ибо рано или поздно все возможности увеличения продолжительности рабочего дня и интенсивности труда будут исчерпаны. Мы уже видели, что там, где степень вовлечения в производство жизненных ресурсов наций приближается к опасному пределу, начинаются широкие общественные протесты, которые вызывают вмешательство парламентов, правительств и первых лиц государств. Поэтому в основе расширенного воспроизводства должны лежать факторы по преимуществу интенсивного развития. Это значит, что в логическом пределе не только разовое, но и постоянное расширение масштабов воспроизводства должно происходить при одной и той же численности наемных работников.

Однако стоит только предположить, что этот источник роста общего количества труда, вовлекаемого в производство, исчерпан, как мы получим род шагреневой кожи, которой должна уподобиться экономика. Ведь в этом случае каждое изменение материальных и организационных условий производства, которое увеличивает производительность труда, но вместе с тем усиливает вытеснение из него творческого начала, будет влечь за собой снижение общего количества живого труда, который воплощается в интегральном продукте.

Как мы знаем, ни предмет производства, ни его средство не создают никакой стоимости; все, что они могут,— это только перенести свою стоимость на результат труда. Но если верно то, что единственным источником стоимости является живой труд наемного работника, мы обязаны заключить: в условиях перманентной редукции суммарный объем стоимости, производимой общественным производством в целом, может только сокращаться.

Таким образом, обнаруживается явное противоречие между абстрактным стоимостным и физическим предметным измерениями общественного производства. Логические основания производства стоимости и потребительной стоимости оказываются неэквивалентными, более того — противоречащими друг другу. Между тем стоит допустить, что хотя бы часть выводов, справедливых для одного, неприменима для другого, как под сомнением оказывается вся теория стоимости.