Герой и толпа»: политико-экономический аспект дилеммы

В теоретическом противопоставлении субъекта собственно творческой деятельности субъекту исполнительского репродуктивного труда без особого напряжения мысли можно распознать парафраз старой философской дилеммы: «герой или толпа».

Поскольку в теоретических построениях «Капитала» (во всяком случае в явной форме) первому, как, впрочем, и самому творчеству, не уделяется внимания, появляются основания заключить о том, что выводы этой «Библии рабочего класса» являются политико-экономической формой решения данной дилеммы в пользу толпы. Отметим сразу: этого нет ни у Маркса, ни в марксизме, более того, именно марксистское учение позволяет найти правильное соотношение обеих сил общественных сил, скрывающихся за этими символами. Но только за пределами политической экономии.

Если уж мы заговорили о философской дилемме применительно к экономической теории, необходимо сделать вывод о том, что и противоположная логика, в силу которой действительным субъектом истории может быть только «герой», не вправе представлять абсолютную истину в последней инстанции. Обладание даже начальной философской культурой требует признать, что ни выбор в пользу «толпы», ни выбор в пользу «героя» не могут претендовать на истинность. Поэтому любое полярное решение должно быть отвергнуто. Уже хотя бы только потому, что никакая теория не может служить оправданием гражданской войны (и уж тем более понуждением к ней).

Вспомним ключевые звенья той металогики «Капитала», о которой говорилось выше.

1. Все наличное богатство общества представляет собой накопленный прибавочный труд. В свою очередь, прибавочный труд — это неоплаченный труд наемного работника, то есть труд, развертывающийся за пределами необходимого времени. Таким образом, все богатство общества оказывается созданным исключительно руками эксплуатируемых классов.

2. Рабочему сполна оплачивается только необходимое время; весь прибавочный продукт отчуждается от непосредственного производителя и переходит в полную собственность господствующих классов. Отсюда следует, что действительный создатель всех ценностей, накопленных человеческим обществом (рабочий класс) оказывается вне создаваемой исключительно его руками цивилизации.

3. Таким образом, социальная революция, одним из центральных лозунгов которой является требование «экспроприации экспроприаторов» (или, по-простому, по-рабочему выражаясь, «грабежа награбленного»), является проявлением высшей исторической справедливости.

Меж тем возможна и другая логика, которая развивалась еще во времена Маркса (во многом именно ее неприятие подвигло его на создание своей). Одним из ее выразителей был Бруно Бауэр, недавний его друг. Согласно ей: «Рабочий ничего не делает, поэтому у него ничего и нет, но он потому ничего не делает, что его работа всегда единична, рассчитана на его собственные потребности, что она будничная»,— писал в 1843 г. в основанной им «Всеобщей литературной газете» (№18). Поэтому необходимо взглянуть на эти же металогические конструкции в свете результатов, которые были получены нами здесь.

1. Все наличное богатство общества представляет собой накопленный прибавочный продукт. При этом прибавочный продукт по преимуществу представляет собой специфическое выражение «дельты качества» конечного продукта общественного производства; в ее основании лежит творческое начало человеческой деятельности.

Отсюда вытекает, что все богатство общества является результатом созидательного труда субъекта творчества.

2. Доля субъекта творческого труда в совокупном продукте общественного производства (удельный вес части, остающейся в распоряжении субъекта творчества) постоянно сокращается. Это вытекает из следующего:

— в результате общей редукции, которая к тому же сопровождается постоянным сокращением продолжительности рабочего времени, доля исполнительского репродуктивного труда в суммарном балансе общественного производства неуклонно снижается;

— в силу закона стоимости сокращение количества живого труда, затрачиваемого наемным работником в процессе производства, должно сопровождаться пропорциональным сокращением общей массы стоимости, остающейся в распоряжении рабочего. Иными словами абсолютным обнищанием пролетариата;

— между тем эмпирическим фактом является то обстоятельство, что уровень жизни субъекта исполнительской репродуктивной деятельности не только не снижается, но, напротив, возрастает;

— рост уровня жизни при фактическом снижении доли трудового вклада в общий результат производства оказывается возможным только за счет увеличения доли конечного продукта, который переходит в распоряжение рабочего;

— увеличение удельного веса конечного продукта, остающегося в исключительном распоряжении субъекта репродуктивной деятельности, оказывается возможным только за счет соответствующего сокращения той части, которая переходит в собственность субъекта творчества.

Таким образом, в логической тенденции наличное богатство общества все в большей и большей степени отчуждается от его непосредственного производителя.

3. Разумеется, этот вывод не может пониматься в абсолютном смысле, то есть таким образом, что субъект творческой деятельности оказывается полностью вытесненным из создаваемой главным образом его трудом цивилизации. Но все же социальная справедливость оказывается нарушенной.

Таким образом, встает необходимость совершения социальной революции в пользу субъекта творческого труда. И главным лозунгом такой революции должен стать лозунг прямой экспроприации пролетариата.

Ни больше, ни меньше…

Выводы

Таким образом, анализ позволяет сформулировать следующее.

1. Простой и сложный труд отличаются друг от друга только мерой содержащегося в том и другом творческого начала. Только это общее им содержание делает их количественно сопоставимыми друг с другом. Никакая редукция труда не способна достигнуть той степени, при которой даже самые простые его виды низводятся до лишенного всякой духовности механического движения или инстинктивной животной деятельности. Таким образом, множество всех разновидностей труда лежит в диапазоне, одним пределом которого является абсолютное творчество, другим — столь же абсолютная репродукция, но в реальной действительности ни одна из них не достигает ни того, ни другого предела.

Простой и сложный, репродуктивный и творческий, умственный и физический труд, организационный и исполнительский — это разные измерения одной и той же противоположности.

2. Начало всех социальных различий между людьми состоит в способности к творчеству. Только разная мера этой способности делает возможным появление прибавочного продукта. А следовательно, именно она же в конечном счете лежит в основе становления зависимости человека от человека и принуждения одним другого.

3. Отчуждение труда — это прежде всего отчуждение творческого начала. Именно творчество и его результаты по мере социального строительства и развития общественного производства противопоставляются человеку и становятся господствующей над ним чужой внешней силой. Но тем не менее подлинным его субъектом является все общество в целом. Отождествление его с каким-то одним социальным слоем не имеет ничего общего с истиной, любая персонификация любых достижений человеческого разума представляет собой продукт отчужденного сознания.

4. Ни одна инженерная новация немыслима вне всей материальной и духовной культуры общества. Между тем многие достижение материальной и практически все достижения духовной, как правило, исключаются из политико-экономических расчетов. А следовательно, из рыночной стоимости продукта, как правило, исключаются самые значительные затраты сложного творческого труда.

5. Творческий труд, который находит свое воплощение в достижениях материальной и духовной культуры и в конечном счете материализуется в прибавочном продукте общественного производства, существует за счет той его доли, которая не направляется на расширение масштабов производства (в условиях капиталистической формации — за счет некапитализируемой части прибавочной стоимости).

Это значит, что остающаяся в личном потреблении предпринимателя часть прибавочного продукта (прибавочной стоимости) играет не менее (а может быть и более) важную роль в развитии общества, чем весь необходимый продукт и капитализируемая часть прибавочного.