Условия создания «Горного венца» Петром Негошем

Введение

Георгию Черному, как называл Пушкин Карагеоргия, вождя Первого сербского антиосманского восстания, «отцу Сербии», посвящен «Гор­ный венец» (1847) — любимое детище поэта и, можно сказать, главная книга не только черногорской, но и всей югославской классической литературы. Она занимает первое место по числу изданий в Югосла­вии и первое место — по числу переводов на иност­ранные языки. К ней поэт шел всю жизнь, а написалась она за несколько месяцев. Обращение Негоша к драматической форме, думается, не обошлось без усвоения пушкинского опыта в создании драматиче­ских произведений и прежде всего «Бориса Годунова», о котором Белинский писал, что это «совсем не драма, а разве драматическая поэма в разговорной форме», что справедливо и для «Горного венца». С неменьшим основанием к «Горному венцу» приложимы сло­ва Белинского, сказанные им о романе «Евгений Оне­гин»: «Горный венец» — действительно энциклопедия черногорской жизни и в высшей степени народное произведение. Негош создал произведение, всеми свои­ми корнями уходящее в толщу народной жизни и затрагивающее самые сокровенные струны в душах соотечественников. Появился «Горный венец» в канун революционных событий 1848—1849 годов в Европе, подъема национального и классового движения в Хор­ватии, Славонии, Далмации, Воеводине и сразу стал «евангелием патриотически настроенных сербов, при­нимающих близко к сердцу будущее своего народа»[1] — таков был патриотический заряд, пламенная пропо­ведь борьбы за свободу и независимость ради сохранения «чести и имени», ради грядущих поколе­ний в новом произведении черногорского владыки.

Многие строки «Горного венца» быстро обрели крылья и разлетелисьпо всей стране, войдя в язык как по­словицы, поговорки, присловья, речения, живущие и по сей день.

Сказать, что “Горный венец” — произведение, написанное на тему национально-освободительной борьбы, значит ничего не сказать о нем. Правы те, кто называют эту драматическую поэму энциклопедией черногорского духа. Но и в этом случае невозможно вычленить главную мысль книги. Как невозможно вычленить главную мысль “Бориса Годунова”, “Евгения Онегина”, “Медного всадника”. В первой половине XIX века Негош, как и Пушкин, мыслил такими категориями, на таком уровне, к которому человеческая литературная мысль в начале XXI века только еще поднимается. Жизнь и смерть поставили его на ту грань, где невозможно не задаться вопросом: на что имеет право этнос под угрозой полного исчезновения с планеты, что значит — жить в этом мире и что значит — умереть.

Условия создания «Горного венца» Петром Негошем

С конца XVII в. власть в Черногории сосредоточивают в своих руках владыки из сильного и влиятельного рода Петровичей племени негуши, жившего недалеко от Цетинья. Первым владыкой из этого рода, давшего впоследствии черногорскую княжескую и королевскую династию, стал Даниил (Данило) Петрович (1697-1735), главный герои событий, легших в основу драматической поэмы "Горный венец".

Еще за несколько десятилетий до прихода к власти владыки Даниила начинаются вооруженные столкновения православных черногорцев и местных мусульман славянского происхождения, так называемых потурченцев. Ислам медленно и неуклонно проникал в Черногорию. Уже брат Георгия Црноевича. сын Иванбега Стефан, известный в народных песнях под именем Станиша. будучи послан в Царьград, принял ислам и. вернувшись, боролся с братом за власть в стране, опираясь на турок.

Народные песни, почти единственный фундамент исторической памяти старых черногорцев, свидетельствуют: при владыке Данииле в самом начале XVIII в. была предпринята решительная акция: общее и одновременное нападение на потурченцев. произошедшее на праздник Рождества Христова, в результате которого потурченцы были частично истреблены, а уцелевшие изгнаны из страны.

Данное событие (возможно, легендарное и к действительности растянувшееся на несколько лет) Негош считал началом новой истории балканских славян, истории долгой и упорной борьбы за освобождение от турецкого ига. С этого момента черногорцы находятся в состоянии почти непрекращающейся войны с Турецкой империей. Они одержали ряд побед, устанавливают связи с Россией Петра Великого, выступают союзниками русских в русско-турецких войнах, что им не проходит даром: боснийский визирь Нуман-паша Чуприлич осенью 1714 г. вторгается в Черногорию и огнем и мечом опустошает ее.

Исключительно много для упрочения центральной власти в стране и для обретения ею независимости сделал Петр I Петрович Негош (св. Петр Цетинский), ставший владыкой Черногории в 1781 г. Во время его правления черногорцы, выступая союзниками австрийцев и русских, успешно воевали против турок и наполеоновских войск, поддерживали в начале XIX в. связи с Карагеоргием. руководителем Первого сербского восстания. При Петре I был составлен первый свод законов и учреждены некоторые формы верховной власти, призванные препятствовать самоуправству племенных вождей и способствовать единству страны. Владыка ориентировался в своей политической деятельности на Россию и сумел существенно ограничить в стране, влияние проавстрийски настроенных губернаторов[2].

Один из самых мудрых и энергичных черногорских правителей Петр I умирает в 1830 г., оставляя своему преемнику, будущему поэту Негошу, вместе с престолом владыки все трудности Черногории - маленькой горной страны, где жил храбрый и непокорный народ, страдавший от бедности, голода и внутренних неурядиц, фактически независимый от власти Стамбула, по-прежнему представлявший собою островок в океане ислама и католичества, граничащий со своими извечными врагами турками, не признававшими его политической самостоятельности, и официально дружественными австрийцами, зарившимися на его территории и на правах могущественного имперского народа вмешивавшимися в его внутренние дела.

Далеко на северо-востоке раскинулась Россия Николая I, с которой Негошу его дядя Петр завещал никогда не прерывать связей. В свою очередь Россия уже давно приглядывалась к Балканам, к близким по крови и вере южным славянам.

У Радивоя Петровича, младшего племянника владыки Петра, было не много шансов наследовать дяде. Но один из племянников митрополита, которого владыка готовил себе на смену, умер: другой, уже учась в Петербурге, предпочел карьеру российского офицера монашеским подвигам и тернистому пути черногорского правителя. Юный Раде с горных пастбищ попадает в Цетинский монастырь, и его начинают учить грамоте. Это произошло в 1825 году. Ему было тогда двенадцать лет.

Учение продолжалось только два года: научившись читать и писать, он был через полгода отправлен в один из приморских монастырей, в школу монаха Иосифа (Троповича). За полтора года обогнав в науках всех своих сверстников и перечитав все книги в монастырской библиотеке, будущий Негош возвращается в Цетинье. Дядя больше не отпускает его от себя. Раде три года проводит возле Петра, выполняя секретарские обязанности и помогая владыке в его повседневных заботах. Жизнь рядом с образованным и мудрым человеком, каким был Петр I. стоила лучшей школы для одаренного мальчика.

А вскоре в Цетинье прибывает и занимает должность секретаря владыки Сима Милутинович Сарайлия, известный сербской поэт. Пылкий романтик, певец освобождения славян от турецкого ига, участник Первого и Второго сербских восстаний, побывавший в России и Германии, лично знакомый со многими европейскими литераторами, ученик и последователь Вука Караджича, записывавший и издававший народные сербские песни, он стал тем катализатором, под воздействием которого в талантливом мальчике пробудился поэт. До конца жизни Негош сохранил любовь и признательность к этому человеку.

Осенью 1830 г. владыка Петр умирает, и семнадцатилетний Раде занимаете его место. Через несколько месяцев он принимает постриг и получает в монашестве имя Петра.

Молодой правитель Петр II продолжает политику своего предшественника. Он делает решительные шаги к сосредоточению государственной власти в своих руках и обустройству Черногории: уничтожает институт губернаторства, формирует высшие органы законодательной и исполнительной власти  – Сенат и Гвардию, вводит судопроизводство. Следуя завету Петра I, он ищет поддержки в России.

В 1833 г. Негош предпринимает свое первое путешествие в Россию. Больше месяца он проводит в Петербурге. В присутствии императора Николая в Спасо-Преображенском соборе молодой черногорский правитель архимандрит Петр был посвящен в сан архиерея.

Со времен Петра Великого Россия интересуется Черногорией. Существование на занятых турками Балканах независимой православной страны отвечало ее интересам. Но сложный мир европейской политики не давал возможности правительству николаевской России открыто и бескомпромиссно стать на сторону черногорцев в их конфликте с соседями, Австрией и Турцией. Те и другие претендовали на черногорские земли. Черногорцы, предоставленные самим себе, жили, как и столетия прежде, в состоянии почти непрерывной войны с турками.

Возможно, уже в первый свой приезд в Петербург, Негош, обласканный русским двором, почувствовал, что его отношения с Николаем не всегда напоминают отношения двух суверенов. Но в этот момент его больше заботила судьба его родины. Из русской столицы он увозит в Черногорию не только деньги и книги, но и типографию.

Во время путешествия в Россию Негош дважды, по дороге в Петербург и возвращаясь домой, побывал в Вене. Здесь он познакомился и сошелся близко с Вуком Караджичем - филологом, реформатором сербского литературного языка и знаменитым собирателем и издателем сербского эпоса[3].

Дома Негош открывает школу и запускает в работу типографию. Он печатает духовную литературу и школьные учебники, первый черногорский журнал (ежегодный календарь) Трлица''. пословицы, собранные Вуком Караджичем и, конечно, свои первые сборники стихов "Пустынник цетинский" и "Лекарство от турецкой ярости". В своем большинстве - это стихи лишь становящегося поэта. Они несут на себе следы влияния русского классицизма, стилистики торжественной оды XVIII века. Но некоторые темы предвещают будущего Негоша. Стихотворение "Черногорец ко Всемогущему Богу" открывает религиозно-философскую тему, а "Черногорец, плененный вилой" - тему истории.

Черногорию с ее 120 тысячами населения, живущего на голом камне, терзали голод и внутренние неурядицы, кровная вражда, неизменный спутник общества, живущего по родоплеменным законам, непросвещенность и своеволие племенных вождей. Финансовая и политическая поддержка России не избавляли Негоша от чувства одиночества, которое он испытывал и как литератор, и как государственный деятель. Черногория была картой в руках европейских правительств. Здесь, на Балканах, сталкивались интересы России, Турции и Австрии. Пограничные конфликты черногорцам часто приходилось решать самостоятельно, на свой страх и риск. Правителю полузависимого сербского княжества Милошу Обреновичу Негош не доверял. Он считал его двуличным и коварным человеком и никогда не мог ему простить убийство вождя Первого сербского восстания Карагеоргия. Каждый шаг, предпринятый Обреиовичем, через верных людей становился известен Негошу. Отношения с русским правительством тоже не всегда складывались благоприятно.

В конце 1836 г. Негош вновь собирается посетить Россию, где были недовольны его якобы революционно-демократической деятельностью, в частности, поддержкой повстанцев в Боснии и Герцеговине. Сначала российское правительство отказывает ему в приеме, но вскоре Негош получает разрешение прибыть в Санкт-Петербург. По дороге его задерживают в Пскове. Причиною было следствие в Черногории, ведшееся русским вице-консулом в Дубровнике Иеремией Гагичем. Российское правительство выясняло состояние, дел в стране. Недруги владыки оклеветали его, обвинили в том, что он присвоил церковные ценности, что в Черногории нарастает общее недовольство против правителя. Прибыв в Петербург, Негош отмел обвинения: следствие показало его полную невиновность. Более того, этот приезд в Петербург имел большее значение для поэта, он стал его триумфом. Негош разбил интриги своих врагов, оправдался перед российским императором и улучшил положение Черногории. Ежегодная субсидия его стране была увеличена в девять раз. Но свою вынужденную задержку в Пскове Негош считал унизительной для себя лично и для независимой Черногории.

Двадцать один год был у власти Негош в нелегкие для Черногории годы. Ему приходилось заниматься внутренним устройством страны, просвещением народа, бороться с притязаниями соседей-врагов, защищаться от клеветы. Он пережил смерть близких родственников, погибших в сражениях с турками, смерть любимого наследника, крушение надежд на объединение всех славян, и христиан и мусульман, для общей борьбы за независимость, непонимание современников и соплеменников. Образованнейший человек, владеющий русским, французским и итальянским языками, он страдал от одиночества. Жизнь поэта была так тяжка, что порою Негош признавался, что хочет сложить с себя сан и покинуть страну. В результате его неустанной государственной деятельности Черногория, давний форпост борьбы балканских славян с турками, полноправно вошла в число независимых европейских государств и сыграла важную роль в освобождении южных славян от османского ига.

Его литературная деятельность достигает апогея во второй половине 40-х годов. В 1845-47 гг. Негош пишет "великий триптих", три поэмы: "Луч микрокосма", "Горный венец" и "Самозванец Степан Малый", посвященные трем темам, всю жизнь не, оставлявшим владыку: философии веры, судьбе народа в истории и законности власти. Он становится великим поэтом, достойно представляющим черногорцев и сербов в мировой литературе. Но пока об этом известно лишь горстке его соплеменников и ближайших друзей.

19 (31) октября 1851 г. он умирает. Прах его переносят на вершину горы Ловчен. откуда видна вся его небольшая страна.