Музыкально-литературная композиция

 «Пути - дороги»,

(посвящается творчеству Н.В. Богословского)

Учитель: Никита Владимирович Богословский вырос в музыкальной семье. Его бабушка по матери Надежда Николаевна Поземковская была хорошей пианисткой. Одно из самых ярких впечатлений её жизни – премьера «Пиковой дамы» в Мариинском театре. По семейному преданию на это первое представление оперы Надежду Николаевну пригласил сам П.И. Чайковский и усадил рядом с собой.

Прекрасное музыкальное образование получили и дети Надежды Николаевны. Её дочь Елена Михайловна прошла курс Петербургской консерватории. Сын Георгий Михайлович стал солистом Мариинской оперы.

22 мая 1913 года у Елены Михайловны родился сын Никита. В доме много музицировали, музыкой жили. Музыкантом предстояло статьи маленькому Никите. Так решила бабушка Надежда Николаевна и усадила за рояль внука, когда ему было около трёх лет.

Ученик от имени композитора: Композитор вспоминал: «Почти единодушное отвращение, с которым дети этого возраста относятся к пианистическим занятиям – общеизвестно. Я не составлял исключения. Четыре года моего музыкального образования были сопряжены с серией грандиозных скандалов, слезами, суровыми наказаниями. Наконец, когда мне минуло семь лет и я пошёл в школу, домашние, окончательно махнув рукой на попытки приобщить меня к тайнам музыкального искусства, освободили меня от музыки».

Учитель: Но музыка продолжала наполнять дом, и пришло время, когда мальчик сам подошёл к роялю и попробовал подобрать то, что играла его мать.

Ученик от имени композитора: «Я почувствовал вдруг непреодолимое желание часами бренчать на рояле, издавая совершенно нелепые и дикие звуки. Начались скандалы обратного порядка – от рояля меня оттаскивали. Но проявленное мною упорство, очевидно, подействовало, тем более что я перешёл на сочинение собственной музыки».

Ученик 1: Сочинения 13-летнего Никиты были показаны композитору и педагогу Семёну Викторовичу Панченко. Уже через год Семён Викторович решил представить директору Ленинградской консерватории Александру Константиновичу Глазунову двух своих лучших учеников. Одним из них был Никита Богословский. Никите разрешено было приходить домой к Глазунову раз в неделю, по воскресеньям, показывать свои сочинения. Так в жизнь Богословского вошёл А.К. Глазунов, «Живой классик», как называли его в те времена студенты Ленинградской консерватории.

Стремительно вбегал на второй этаж 15-летний Никита, звонил и проходил в кабинет Александра Константиновича. Глазунов брал принесённые Никитой ноты, затеи следовал подробный разбор пьесы, замечания. Советы. А затем наступал момент, которого больше всего ждал Никита. Учитель и ученик шли к роялю, садились рядом и в четыре руки играли сочинения Глазунова. Рассказывал Глазунов и о замечательных композиторах «Могучей кучки», об оперных и балетных спектаклях, об исполнителях. Так, соединяя вместе сразу несколько музыкальных дисциплин, вёл занятия-беседы Глазунов. И вскоре он посоветовал Никите поступить на композиторское отделение техникума – в консерваторию поступали с семнадцати лет.

Осенью того же года, захватив несколько своих сочинений, Никита Богословский отправился на экзамены, где получил самые высокие оценки. Учили в консерватории многому и спрашивали строго. Было трудно. Чтобы помочь семье, Богословский поступил на работу, оставшись в консерватории на правах вольнослушателя.

Ученик 2: В конце двадцатых – начале тридцатых годов Н. Богословский много и охотно сочинял. Именно в это время научился он работать быстро и чётко, выполнять несколько дел одновременно, дорожить временем. Среди его работ – поэма для голоса и симфонического оркестра «Казнь декабристов», оставшаяся неоконченной опера «Ревизор», четыре романса на слова Пушкина и две оперетты.

Никите Богословскому шёл двадцать первый год, когда он завершил музыкальное образование. В каком направлении идти дальше? Сам композитор, по-видимому, не думал менять круг своих тем и интересов, и в 1935 году принял заказ Театра музыкальной комедии на третью оперетту, в следующем году написал четвёртую. А в 1937 году решил принять участие в объявленном тогда конкурсе на лучшую песню о пограничниках.

Ученик от имени композитора: «Стихи я попросил написать моего друга, ленинградского писателя Матвея Тевелева. Для него обращение к песне тоже было делом новым – не то, что песен, но и стихов он никогда писать не пробовал. Однако через несколько дней он принёс мне «Письмо в Москву». После долгих творческих мук я, наконец, написал «Письмо в Москву» и послал её на конкурс. Результат оказался плачевным – никакой премии, никаких поощрений. Слегка погоревав, я вообще забыл про это сочинение…»

Учитель: «Песни не для меня», – решил Никита Богословский после неудачи с «Письмом в Москву». Однако И.О. Дунаевский думал иначе. «Он наверняка напишет хорошие песни», – сказал Дунаевский, рекомендуя кинорежиссёру Владимиру Вайнштоку Богословского как возможного автора музыки к фильму «Остров сокровищ». Рекомендацию Дунаевского поддержал Д.Д. Шостакович. Это обязывало. И Богословский решил попробовать ещё раз, и вскоре был вознаграждён. Песню из кинофильма пели даже на улицах.

Ученик 3: В истории советской музыки вторая половина тридцатых годов характеризуется своего рода «песенным взрывом». Появилась плеяда талантливых композиторов-песенников, и молодёжь запела «Песню о встречном» Дмитрия Шостаковича, «Марш весёлых ребят» и «Песню о Родине» Исаака Дунаевского, за ними последовали «Орлёнок» Виктора Белого, «Три танкиста» братьев Покрасс, знаменитое «Полюшко-поле» Льва Книппера.

В это песенное половодье стал вливаться и ручеёк мелодий Никиты Богословского. На тему труда Богословский написал широкий напевный вальс «Спят курганы тёмные», а на открытие московского метро композитор откликнулся «Песней старого извозчика», сразу же исполненной Леонидом Осиповичем Утёсовым.