Понятие преступного сообщества в уголовном праве

Согласно части 4 статьи 35 УК РФ преступным сообществом (преступной организацией) признается структурированная организованная группа или объединение организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды.

Из этого определения видно, что основными признаками преступного сообщества, отличающими его от других видов соучастия, являются: 1) организованность 2) структурированность и нахождение под единым руководством 3) специальная цель деятельности, выражающаяся в совершении тяжких и особо тяжких преступлений или преступления для получения материальной выгоды.[6]

От банды преступное сообщество отличается тем, что создается для занятия иной запрещенной законом преступной деятельностью: производством, распространением, перевозкой наркотиков, фальшивомонетничеством, подпольным производством суррогатов алкогольных напитков, лекарств, ядов, оружия, ядовитых веществ, торговлей женщинами и т.п., а не нападениями.

Итак, рассмотрим эти квалифицирующие признаки по отдельности.

Об организованности впервые упоминается в тексте части 3 статьи 35 УК РФ: «Преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений». Исходя из этого, можно сделать вывод, что данное законодателем понятие «организованная группа» шире, чем преступное сообщество. Преступное сообщество характеризуется рядом вышеуказанных квалифицирующих признаков, которые сужают круг организованных групп, подпадающих под определение преступного сообщества. Следовательно, для того, чтобы усвоить значение организованности, как признака преступного сообщества следует рассмотреть термин «устойчивая группа, заранее объединившаяся для совершения одного или нескольких преступлений». Под группой, согласно словарному толкованию, считается объединение нескольких лиц для каких-нибудь общих занятий. Понятие же устойчивости определяет законодатель: «Об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей)»[7]. Аналогичное понятие устойчивости дает и Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. №1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм». Так как преступления, описанные в статьях 209 и 210 УК РФ имеют сильное сходство и, согласно первой главе данной работы еще и долгое время существовали в законодательстве совместно, то положения данного постановления вполне применимы и для определения некоторых признаков преступного сообщества. «Об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений».

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, какими признаками должна обладать группа, чтобы считаться организованной группой.

Однако, сам законодатель указывает, что одной организованности недостаточно для определения такой формы соучастия, как преступное сообщество. Исходя из этого, законодатель, в части 4 статьи 35 УК РФ, дает такой признак, как «структурированность и нахождение под единым руководством».

Структурированность и нахождение под единым руководством, казалось бы можно было выделить в два отдельных признака, однако, в данной работе они сведены воедино, так как сильно взаимосвязаны между собой.

В старой редакции УК РФ структурированность не была выделена в отдельный признак, однако на нее имела место прямая ссылка, как на признак, входящая в пункт 2 Постановления Пленума ВС РФ «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)». Данный пункт гласил, что под преступным сообществом (преступной организацией) следует понимать структурно оформленную преступную группу. Увы, понятие структуры не дано в уголовном законодательстве и пока не разъяснено ВС РФ, однако из пункта 3 вышеназванного постановления можно сделать вывод у сути понятия структура: «Сплоченность может также характеризоваться особой структурой сообщества (например, руководитель, совет руководителей, исполнители отдельных заданий)». Следовательно, можно предположить, что под структурированной организованной группой законодатель предполагает наличие иерархии в группе, а так же четкого выделения функций членов группы, разграничения и распределения этих функций. Подобные признаки выделяет и вышеуказанное постановление пленума ВС, хотя оно и относится к устаревшему законодательству. Следующим признаком преступного сообщества является наличие специальной цели, выражающейся в совершении тяжких и особо тяжких преступлений или преступления для получения материальной выгоды. Однако данный тезис не означает, что в процессе своей деятельности преступное сообщество не может совершать преступления иной степени тяжести. Однако следует отличать тяжкие преступления, совершенные преступным сообществом и тяжкие преступления, совершенные бандой.

От бандитизма анализируемое преступление отличается отсутствием в сообществе цели совершения нападений на организации или граждан, а следовательно и ограниченным контингентом преступлений, ради совершения которых создается сообщество.[8]

Как еще один признак, исходя из судебной практики, можно выделить то, что преступная организация часто бывает вооружена, но употребление оружия не связано с нападением, что присуще бандитизму. Оно, как правило, предназначено для охраны, защиты от нападения других преступных группировок, но отнюдь не для агрессивных действий. Об этом говорит и Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)». В частности, пункт 13 Постановления Пленума гласит: «В случае объединения уже существующих преступных групп в преступное сообщество (преступную организацию) суду надлежит устанавливать конкретные данные, свидетельствующие о направленности умысла входящих в них лиц на совершение этими группами совместных действий, их координации. Для квалификации таких действий по части 1 статьи 210 УК РФ не имеет значения, предусматривалось ли совершение одного или нескольких тяжких и (или) особо тяжких преступлений.

Если участники преступного сообщества (преступной организации) либо объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп незаконно владеют огнестрельным или холодным оружием не в целях совершения вооруженных нападений (например, для охраны руководителей преступных группировок), их действия в этой части надлежит квалифицировать по статье 222 УК РФ как незаконное хранение или ношение огнестрельного оружия и по части 2 статьи 210 УК РФ за участие в преступном сообществе».[9]

Однако, если преступная группировка занимается не только, например, торговлей наркотиками, но и бандитизмом, то налицо совокупность двух преступлений, предусмотренных статьями 209 и 210 УК РФ.