Глава I . Италия и провинции в годы установления принципата

Курсовая работа

Римская империя в I в. н.э.

Самара 2007

Оглавление

Введение

Глава I. Италия и провинции в годы установления принципата

1.1 Сельское хозяйство и муниципальная жизнь Италии

1.2 Провинции. Колонии и муниципии. Народные восстания

1.3 Внешняя политика. Зависимые племена и царства

Глава II. Социальные отношения и политическая жизнь империи

2.1 Императоры и сенат

2.2 Рабство и движения рабов

2.3 Упадок латифундий

2.4 Развитие в провинциях рабовладельческих отношений и городского строя

2.5 Западные и восточные провинции

Глава III. Армия и внешняя политика

3.1 Восстание германских и паннонских легионов

3.2 Внешняя политика Юлиев-Клавдиев

3.3 Рим и государства и племена Аравии

Глава IV. События 68-69 гг. и конец династии Юлиев-Клавдиев

4.1 Восстание в иудее

4.2 Гражданская война

4.3 Восстание Аникета и Цивилиса. Подавление восстания в Иудее

Глава V. Династия Флавиев и Антонинов

5.1 Императоры

5.2 Армия во второй половине I в. н.э

Заключение

Список источников

Введение

Гражданские войны в Риме длившиеся целое столетие, знаменовали собой кризис и гибель рабовладельческой Римской республики. Хотя события и процессы этого бурного периода римской истории чрезвычайно многообразны (движение Гракхов, диктатура Суллы, восстание рабов под предводительством Спартака, образование империи Цезаря и гражданская война 40-30-х годов), тем не менее общая тенденция и классовый смысл напряженной борьбы, развернувшейся в римском обществе, совершенно ясны.

Сразу же по окончании гражданских войн перед правительством встал ряд важных задач. Главной из них было укрепление устоев рабовладельческого общества, расшатанных во время этих войн, и упорядочение управления провинциями. Отсюда вытекала необходимость организации государственной власти, достаточно сильной, чтобы управлять мировой державой, и достаточно гибкой, чтобы удовлетворить самые различные категории населения. Весьма важен был и вопрос об армии, которая являлась силовой опорой империи, и в связи с этим вопрос о внешней политике. Наконец, важно было укрепить моральную опору империи, которая заключалась во всеобщем убеждении, «…что если не тот или другой император, то все же основанная на военном господстве императорская власть является неотвратной необходимостью»[1].

Своеобразный государственный строй, установившийся в первые десятилетия существования Римской империи, в истории носит название принципат (от слова princeps – первый, так как императоры заносились в список сенаторов первыми).

Литературные источники по истории империи представлены очень неравномерно. Лучше всего освещен период ранней империи (I в). Из знакомых уже нам авторов об этой эпохе писали Плутарх, Дион Кассий(52-я — 67-я книги, из них 61-я — 67-я дошли в извлечениях Ксифилина) и Светоний.

Основным литературным источником для ранней империи служат произведения Тацита, величайшего римского историка. Публий Корнелий Тацит (около 55 — около 120 гг.) происходил из довольно богатой италийской всаднической семьи и получил прекрасное образование. Свою служебную карьеру он начал при Флавиях. В 88 г. Тацит служил претором, в 97 г. был консулом вместе с императором Нервой. Несколько раз он занимал крупные посты в провинциях. Умер Тацит, вероятно, в первые годы царствования Адриана.

Первым литературным произведением Тацита был «Диалог об ораторах» (около 81 г.), в котором он рассуждает о причинах упадка красноречия в Риме. Эти причины он видит в падении свободной политической жизни при императорах. Лет 15 спустя Тацит пишет биографию своего тестя, полководца Агриколы («О жизни и нравах Юлия Агриколы»), где содержатся интересные данные о Британии. Такой длительный перерыв объясняется тем, что в правление Домициана (81 — 96 гг.) всякая возможность свободного литературного творчества была исключена. Почти одновременно с «Агриколой» появилось одно из важнейших произведений Тацита — его «Германия». Это небольшой географический и этнографический очерк, содержащий описание страны и быта германских племен. Для ранней истории германцев этюд Тацита является главным источником. «Германия» вряд ли написана на основании личного знакомства автора со страной и ее обитателями. Вероятнее всего, данные Тацита основаны на литературных источниках и на рассказах лиц, бывавших в Германии.

Таким образом, когда Тацит приступил к работе над своими основными произведениями («Историями» и «Анналами»), он был уже зрелым писателем, обладавшим к тому же большим служебным опытом. «Истории» написаны, вероятно, в 105 — 107 гг. В своем первоначальном виде они состояли, по-видимому, из 12 книг и охватывали период от 68 до 96 гг., т. е. от гибели Нерона до убийства Домициана. Но уцелели из них только первые 4 книги и часть 5-й. «Анналы», написанные около 115 — 117 гг., делились, по-видимому, на 18 книг, из которых до нас дошли 1-я — 4-я, отрывок 5-й, 6-я, около половины 11-й, 12-я — 15-я и первая половина 16-й. «Анналы» излагали события от смерти Августа (14 г.) до гибели Нерона (68 г.). Таким образом, оба главных произведения Тацита давали связную картину римской истории почти за весь I в. Но и в наличном своем состоянии они являются неоценимым источником по истории ранней империи.

Тацит — крупнейший из римских историков и один из самых выдающихся античных историков вообще. Правда, его нельзя поставить на один уровень с Фукидидом и Полибием. В нем нет объективности великих греческих историков; он не обладает даром вскрывать основные причины исторических событий; у него, в сущности, нет никакой общей исторической концепции. Тацит — прежде всего художник. В этом смысле он — типичный представитель античной историографии, которая, за очень немногими исключениями, была не столько наукой, сколько литературой. Он — большой психолог. Если и можно говорить о какой-нибудь «методологической» концепции Тацита, то таковой был психологический индивидуализм: личность с ее психическим складом является главной движущей силой истории. И Тацит всю силу своего огромного художественного таланта направил на изображение этих исторических личностей.

В своих главных произведениях римский историк дал потрясающую по своему драматизму картину перерождения принципата Августа в кровавую тиранию его преемников. Написанная сжатым и необычайно выразительным языком, изобилующая яркими образами, эта картина оказала решающее влияние на все дальнейшее развитие историографии, посвященной I в. империи. Образы, созданные Тацитом, стали каноническими и в мировой науке и в мировом искусстве. Все попытки исправить Тацита, дать принципиально иную трактовку фигурам и деятельности первых римских императоров до сих пор были безуспешны.

В какой степени картина, нарисованная Тацитом, соответствует действительности? Если говорить о фактах, то упрекнуть историка в их сознательной фальсификации мы не можем. Он прекрасно понимает, что первый долг историка состоит в добросовестном и тщательном установлении фактической стороны дела в интересах объективной истины. Тацит широко использовал всю основную литературу конца республики и начала империи — исторические труды, мемуары, памфлеты, речи и т. п. Ему, несомненно, были доступны важнейшие официальные документы. Наконец, он сам принадлежал к высшей имперской бюрократии, был в курсе всей текущей политики и обладал необходимыми для историка знаниями в области государственных и военных вопросов.

Действительно, там, где мы можем проверить Тацита показаниями параллельных литературных источников (Плутарха, Кассия Диона, Светония и др.) или документальным материалом, мы не в состоянии сделать ему ни одного сколько-нибудь серьезного упрека в искажении фактов.

Иное дело — их группировка и освещение. Тацит по своим политическим взглядам был сторонником аристократической республики. Его симпатии к этой форме правления не становились меньше от того, что он понимал историческую неизбежность наступления монархии. Тацит не хочет примириться с падением республики. В особенности ему ненавистна та деспотическая форма, в которой выступила монархия при преемниках Августа. Отсюда вытекает предвзятость историка в изображении правления императоров первых двух династий. Он не искажает фактов, — он только односторонне подбирает и группирует их. Произвол, кровавые насилия, утонченный разврат выдвигаются на первое место, тогда как положительная деятельность императоров искусно остается в тени. К этому присоединяется пафос моралиста, подвергающего суровому обличению порок, и талант первоклассного художника, ищущего драматические контрасты и коллизии.[2]

Благодаря сочетанию всех этих моментов в творчестве Тацита его изображение деятельности Тиберия, Гая Цезаря (Калигулы), Клавдия, Нерона и Домициана нуждается в существенных поправках. Уже априори кажется невероятным, что римское государство могло в течение многих лет существовать под властью безумцев. С другой стороны, этому противоречат факты (часто сообщаемые тем же Тацитом), говорящие о многих разумных мероприятиях тех людей, место которым было только в больнице. Как это могло случиться? Очевидно, великий римский историк был крайне субъективен.

Но, как было указано выше, «исправить» Тацита не легко. В частности, еще и потому, что второй основной источник по истории I в., биографии Светония, рисуют, в сущности, ту же картину безумных преступлений и кровавого разврата императоров. Мотивы Светония совершенно иные. Если Тацит, рисуя эволюцию единодержавия Августа в сторону деспотизма, выражал взгляды республиканской оппозиции, то Светоний вовсе не задавался такими высокими целями. Автор «XII биографий цезарей» — прежде всего занимательный рассказчик. Политическая сторона дела его совершенно не интересует. Империю он приемлет целиком, и биографии ее носителей для него — только цепь занимательных рассказов и анекдотов. Чем острее были эти анекдоты, тем больше они нравились публике. Отсюда пристрастие Светония к грязным порнографическим деталям, к болезненной извращенности, к кровавым эксцессам. Правда, наряду с этим он сообщает и много ценного материала, но дать какое-нибудь новое освещение и новую оценку эпохе он не в состоянии.

Много ценных данных по истории ранней империи мы находим у еврейского писателя Флавия Иосифа (37 — около 100 гг.). Ему принадлежат четыре дошедших до нас произведения, написанные на греческом языке: «Иудейская война» (в 7-ми книгах), «Иудейская древняя история» (в 20-ти книгах), «Против Апиона» и «Автобиография». Наибольший интерес для истории Рима представляет «Иудейская война», содержащая описание восстания в Иудее 66 — 70 гг. На протяжении большей части восстания Иосиф играл в нем ведущую роль и поэтому обладал очень полной информацией. Правда, его проримская позиция и стремление изобразить свои собственные действия в наиболее выгодном освещении вносят значительный элемент субъективизма. Но за исключением этого момента «Иудейская война» является первоклассным источником. И в других произведениях Иосифа содержится много ценных указаний на римские отношения.

Из римских писателей неисториков большой интерес для истории ранней империи представляют произведения Плиния Младшего, друга Тацита. Гай Плиний Цецилий Секунд Младший (62 — 114 гг.) был племянником и приемным сыном знаменитого ученого Плиния Старшего, погибшего при извержении Везувия 24 августа 79 г. н. э. При императоре Траяне Плиний Младший пользовался большим влиянием и занимал ряд крупных постов: в 100 г. был консулом, в 111 — 113 гг. управлял провинцией Вифинией и Понтом. От него сохранилась переписка с друзьями и с императором Траяном — ценнейший памятник эпохи. Панегирик Траяну представляет гораздо меньше интереса, являясь только образчиком льстивой придворной литературы.

Научные и научно-технические произведения ранней империи дают не только богатейший материал по истории римской науки и техники, но попутно сообщают много интересных данных и по общей истории. Среди них необходимо отметить сочинения Витрувия «Об архитектуре» (эпоха Августа), Плиния Старшего — «Естественная история», Фронтина — «О водопроводах». Аграрные отношения и сельскохозяйственная техника I в. н. э. нашли прекрасное отражение в произведении Колумеллы «О сельском хозяйстве».

Многочисленные писания Сенеки на морально-философские темы также дают богатый материал для характеристики эпохи. Еще в большей степени это нужно сказать о художественной литературе эпохи Августа и его преемников. В произведениях Горация, Овидия, Петрония, Лукана, Марциала, Ювенала и многих других хорошо отразились быт, нравы, моральные и политические взгляды различных слоев римского общества.

Таким образом, I в. империи в целом неплохо представлен в литературных источниках.

Монография Н.А. Машкина[3] посвящена эпохе Августа. Он рассказывает нам о том как устанавливался новый политический строй, чем был вызван этот процесс

В 60-х годах XVIII в. вышли первые тома «Истории упадка и разрушения Римской империи» Гиббона[4]. Свое изложение Гиббон начинает с эпохи Антонинов, но в первом томе он касается Августа. Гиббон пытается охарактеризовать отношение различных групп населения к падению республиканского режима, подчеркивает роль легионов, дает обзор полномочий Августа и его отдельных мероприятий. Но личные мотивы исторического деятеля играют у Гиббона громадную роль.

«Холодный ум, бесчувственное сердце и трусливый характер заставили его, когда ему было девятнадцать лет, надеть на себя маску лицемерия, которую он впоследствии никогда не снимал... Его добродетели, также его пороки были поддельные, и, сообразуясь с тем, чего требовали его личные интересы, он сначала был врагом римского мира, в конце концов сделался его отцом. Он хотел обмануть народ призраками гражданской системы управления».

Гиббон подвел итоги тому, что дала историография XVII—XVIII вв., и вместе с тем наметил пути, по которым пошла буржуазная историческая наука в XIX в.

Все исследование Моммзена[5] базируется на следующих главных предпосылках: основные принципы римского государственного права возникли в эпоху царей; они оставались неизменными в республиканскую эпоху и во времена ранней империи; политические порядки времен империи имеют вполне законные основания, императоры выражают суверенитет народа, как и республиканские магистраты. Военные бунты и перевороты, в результате которых многие императоры достигли верховной власти, рассматриваются Моммзеном как волеизъявление римского народа, наиболее активной и дееспособной его части, находящейся в армии. Провозглашение императора солдатами равнозначно народному избранию, тем более, что это избрание санкционируется сенатом, наделяющим вновь избранного императора определенными правами. Таким образом, легализуется то положение, что император «свободен от подчинения законам» (legibus solutus). Это положение, ставящее императора выше закона, имеет определенные юридические основания.

Таковы источники власти императоров. Что касается сущности этой власти, то в ней Моммзен находит те же черты и те же принципы, которые характерны для римских магистратур и для промагистратур республиканского времени. Таким образом, принципат, по Моммзену, представляет собой магистратуру, но уже с самого начала в нем выступают монархические черты. Таковой является божественность императора и взгляд на его власть как на власть господина. Но эти монархические идеи, подчеркивает Моммзен, римскими императорами официально отвергались.

О сохранении республиканского строя в эпоху Августа говорит и Ферреро[6], посвятивший истории Августа IV и V тома своего труда. Ферреро противопоставляет Цезаря Августу, причем симпатии автора на стороне последнего. По мнению Ферреро, Цезарь был гениальным неудачником, который никогда не мог достигнуть своих целей, далеких от жизни. Август шел иным путем: не создавая новой политической формы, он следовал стремлению современного ему аристократического общества. Ферреро считает, что Август действовал искренне, когда восстанавливал республику, наделял различными правами и привилегиями сенаторов. Если у него и были монархические тенденции и если в конце концов установилась монархия, то вина в этом не Августа, а всего римского общества в целом.

Историческое развитие, по мнению Ферреро, привело к разложению знати. Роскошь, изнеженность, крайний индивидуализм отвлекли аристократию от служения государству. С другой стороны, в Риме никогда не было условий для упрочения демократической республики. Август не мог преодолеть растущий среди сенаторов абсентеизм и был вынужден брать на себя различные полномочия, и тем самым помимо его желания, а может быть, и помимо его воли усиливалась его власть. Ферреро стремится охарактеризовать различные стороны жизни римского общества и пытается определить борьбу партий.

Целью данной работы является анализ событий произошедших в I веке н.э.

Задача курсовой работы рассмотреть результаты процесса перехода от республики к империи в Риме.

Глава I . Италия и провинции в годы установления принципата