Крушение колониальной системы в Азии и нарастание противоречий в регионе

Глава 1.

В 40-х годах отношение СССР и США к национальному освобождению колониальных стран было сходным хотя бы в том, что касалось негативной позиции в вопросе о сохранении Французской, Британской и Нидерландской колониальных империй. Параллелизм советского и американского подходов не остался незамеченным исследователями. «Казалось, что к политике Британии Соединенные Штаты относятся даже более подозрительно, чем к политике России», — отмечалось в изданной под эгидой министерства иностранных дел Великобритании «Истории британской внешней политики».

Сдержанность до начала 50-х годов была характерна для СССР и США в подходе к конфликту во Французском Индокитае. По решениям Потсдамской конференции капитуляцию японских сил к югу от 16 параллели в Индокитае принимали британские войска, к северу — китайские. Британия выступала за сохранение колониального статуса Индокитая, Китай негативно относился к французскому присутствию у своих границ, а США и СССР лавировали, стремясь обеспечить cебе поддержку Британии и Франции в европейских вопросах.

Москву и Вашингтон устраивала позиция Чан Кайши, который стремился сплотить на антииностранной основе всех вьетнамских националистов. Поддерживая некоммунистические силы, китайское руководство было, однако, терпимо и к местным коммунистам во главе с Хо Ши Мином, который, провозгласив в сентябре 1945 г. на территории Тонкина (Северный Вьетнам) Демократическую Республику Вьетнам, удерживал в ней власть в течении всего времени пребывания во Вьетнаме китайских войск. Вьетнамские коммунисты смогли временно распространить свой контроль на юг, заняв Сайгон до прибытия туда британских оккупационных войск. Однако задачей Британии была передача власти французским властям, и отряды коммунистов были оттеснены обратно на север.

Хо Ши Мин не доверял Китаю и стремился добиться международного признания, что было невозможно без компромисса с Францией. В марте 1946 г. после ухода китайских войск из Вьетнама между вьетнамскими коммунистами и французским правительством было достигнуто соглашение. Париж признал Хо Ши Мина главой ДРВ на территории Тонкина и Аннама (Северного и Центрального Вьетнама) при условии вхождения ДРВ в Индокитайскую Федерацию, которая включалась во Французский Союз — французский аналог Британского Содружества. Хо Ши Мин был не удовлетворен таким урегулированием. Он настаивал на включении в состав ДРВ также и южной части Вьетнама, Кохинхины. Но французские власти не хотели терять прямой контроль над самым богатым районом страны. Отказ удовлетворить требования Ханоя спровоцировал затяжной вооруженный конфликт Франции с ДРВ, который начался в декабре 1946 г.

При этом ДРВ пыталась заручиться поддержкой США, прося в обращениях к президенту Г. Трумэну содействовать Вьетнаму в приобретении международного статуса, подобного тому, что был предоставлен в 1946 г. Филиппинам. Но в Вашингтоне не хотели ни отчуждения с Францией, ни усиления коммунистов во Вьетнаме. Как отмечает австралийский исследователь Р. Томпсон, США оставались нейтральными в Индокитайском конфликте, по крайней мере, до 1949 г. От активной поддержки Хо Ши Мина уклонялась и Москва. Советскому Союзу было не выгодно создавать трудности для французского правительства, которым в первые послевоенные годы руководили социалисты. СССР был слишком заинтересован в сотрудничестве с Парижем в предотвращении ремилитаризации Германии, чтобы осложнять отношения с ним из-за Вьетнама, который тогда не представлял для СССР особого интереса.

Параллелизм курсов заметен и в отношении СССР и США к ситуации в Индонезии. Независимость этой голландской колонии была провозглашена лидером индонезийских националистов Ахмедом Сукарно в августе 1945 г. после известия о капитуляции Японии. Хотя прибывшие в Индонезию британские и австралийские войска взяли под контроль главные острова архипелага, они не вступали в борьбу с самопровозглашенным режимом и к апрелю 1946 г. покинули индонезийскую территорию, передав власть голландской администрации. В ноябре 1946 г. А. Сукарно и голландские власти договорились о создании двух федеративных частей Индонезии — одной под властью националистов, другой — под управлением колониальной администрации, с тем чтобы к 1949 г. обе части образовали единое федеративное государство Соединенные Штаты Индонезии под верховенством нидерландской короны.

Но 20 июля 1947 г. в Индонезию прибыл стотысячный голландский контингент для проведения «полицейской акции» с целью установить контроль над частями страны, находившимися под властью А. Сукарно. Международное сообщество высказалось за мирное решение спора. США и СССР также выступили за переговоры. В январе 1948 г. на борту американского военного корабля «Ренвиль» представители Индонезии и Голландии подписали соглашение о прекращении огня. Но в сентябре того же года в стране произошла новая вспышка нестабильности, вызванная выступлением против А. Сукарно местных коммунистов. Правительство националистов подавило это восстание. Голландия попыталась воспользоваться случаем для проведения в декабре 1948 г. второй «полицейской акции». Однако США выступили против Голландии еще более энергично, убедившись в антикоммунистической настроенности А. Сукарно: Вашингтон пригрозил прекратить помощь Голландии по «плану Маршалла». В августе-ноябре 1949 г. после переговоров «круглого стола» в Гааге было выработано соглашение о создании фактически независимой Индонезии под властью А. Сукарно и номинальным главенством королевы Нидерландов.

Как явствует из документов Совета национальной безопасности США, на рубеже 50-х годов американская администрация испытывала потребность в партнерстве с какой-либо из крупных освободившихся стран и рассматривала кандидатуру Индонезии как одну из наиболее привлекательных. В США полагали, что, освободившись от власти Голландии, эта страна «хочет последовательно и искренно проводить политику 'независимости' между советским блоком и свободным миром» и считали возможным ее в этом поддерживать.

Не было повода для конфронтации СССР и США и в Малайе. В этой стране восстановление британского правления было встречено лояльно. В 1947 г. малайцы составляли меньшинство в своей стране (43,5%) при 44,7% китайцев и 10,3% индийцев. Малайская аристократия, получившая английское образования, составляла высший слой местного общества, а индийцы и китайцы — его низы. Малайская элита была в целом привержена британской короне, а среди китайского населения были сильны левые настроения, отражавшие недовольство угнетенным положением этой группы — хотя 31% малайских китайцев были уже местными уроженцами, они были ограничены в гражданских правах.

Не удивительно, что компартия Малайи была по этническому составу китайской, являясь одной из сил антияпонского сопротивления. За четыре недели — с момента капитуляции Японии до прибытия британских войск — власть в стране принадлежала прокоммунистической Малайской народной антияпонской армии. За данный период бойцы этой армии уничтожили значительное число тех, кто сотрудничал с японским режимом, — в основном представителей малайской элиты. В ответ начались нападения на китайские поселения. В течении 1946 г. в стране происходили межэтнические столкновения, которые по форме представали как борьба между коммунистами и экономически обеспеченными группами. Стремясь снизить остроту ситуации, Британия инициировала в Малайе реформы, чтобы ускорить предоставление гражданских прав китайской части населения. Но компартия продолжала борьбу под лозунгом расового освобождения.

Левое движение на Филиппинах тоже не могло повлиять на советско-американские отношения хотя бы в силу изолированного положения о. Лусон, где оно развивалось. В годы войны в этом районе возник очаг антияпонского сопротивления, ядром которого стала Народная антияпонская армия (Хукбалахап). После изгнания японских войск ее отряды не сложили оружия и с 1946 г., когда Филиппины получили независимость, обернули его против местных помещиков-коллаборационистов и филиппинской администрации. Питательной средой восстания были безземельные крестьяне, недовольство которых наложилось на антияпонские настроения. В отличие от Китая и Вьетнама, коммунистические и левые элементы на Филиппинах не ставили радикальной задачи национальной революции, их установки носили гораздо более частный и «прикладной» характер.

Восстание продолжалось до начала 50-х годов, после чего сошло на нет в результате военного давления и социальных реформ. В литературе существуют противоположные точки зрения на это движение. Некоторые исследователи (Дж. Гарвер) придерживаются мнения о том, что оно было коммунистическим, так как его вожди были знакомы с марксистской литературой. Другие (Р. Томпсон) считают движение Хукбалахап вариантом нацинально-революционного протеста, спровоцированного длительным зависимым состоянием страны от иностранных держав (США и Японии). Во всяком случае, движения в Малайе, Индокитае и на Филиппинах в основном воспринимались как прокоммунистические, что вносило недоверие в отношения между великими державами.

Тем не менее, представляется верным мнение А. Ириэ, который подчеркивает, что в целом в первые послевоенные годы в Восточной Азии «и США, и СССР делали ставку на статус-кво» и добавляет: «По крайней мере, до 1949 г. во всех случаях можно заключить, что Ялтинское соглашение обеспечивало в азиатско-тихоокеанском регионе всеобщую системную стабильность, что резко контрастировало с положением в Европе и на Ближнем Востоке, где границы, едва лишь они были очерчены в Ялте, стали игнорироваться».