ОБ ИЗОБРАЖЕНИИ ЧЕЛОВЕКА И ЕГО ДВИЖЕНИЙ

И еще раз напоминаю я тебе, что ты должен обратить особое внимание на то, чтобы в человеческой фигуре, которую ты создаешь, члены тела были согласованы не только с его величиною, но также и с возрастом: у юного тела немного мускулов и вен, поверхность его кожи нежна, члены тела округлы, кожа приятна по цвету; у мужчин тело должно быть жилистым и полным мускулов; у старцев кожа должна быть морщинистой, шершавой и с ве-нами; жилы должны быгь очень отчетливы.

Работающие члены тела делай мускулистыми, а те, которые не применяются, делай без мускулов и нежными.

Хороший живописец должен писать две главные вещи: человека и представления его души. Первое — легко, второе — трудно, так как оно должно быть изображено жестами и движениями членов тела. Этому следует учиться у немых,—они делают это лучше, чем все другие люди.

Делай фигуры с такими жестами, которые достаточно показывали бы то, что творится в душе фигуры, иначе твое искусство не будет достойно похвалы.

То движение, которое задумано как свойственное душевному состоянию фигуры, должно быть сделано очень решительным и должно обнаруживать в ней большую страсть и пылкость. В противном случае такая фигура будет названа дважды мертвой: мертвой, так как она изображена, и мертвой еще раз, так как она не показывает движения ни души, ни тела.

Если фигуры не делают жестов определенных и таких, которые членавди тела выражают представление человеческой души, то фигуры эти дважды мертвы: мертвы преимущественно потому, что живопись сама по себе не живет; она выразительница живых предметов без жизни, а если к ним не присоединяется жизненность жеста, то они оказываются мертвыми и во второй раз. Поэтому прилежно старайтесь наблюдать за тем, как люди разговаривают друг с другом, двигая руками, и, если к ним можно приблизиться, старайтесь послушать и понять, какие чувства побуждают их к тем движениям, которые они производят. Очень хорошо будут видны мелочи в отдельных жестах у немых, не умеющих рисовать, хотя среди немых немного таких, которые, общаясь с людьми, не помогали бы себе рисунками; итак, учитесь у немых делать движения, которые выражали бы представление души говорящего. Наблюдайте смеющихся, плачущих, рассматривайте кричащих от гнева и так все состояния нашей души. Соблюдайте соразмерность и принимайте во внимание, что господину не подобает ни по месту, ни по жесту двигаться, как слуге, ребенку не подобает двигаться, как отроку, а скорее наподобие старца, который едва держится; не изображай у мужика жестов, подобающих знатному и воспитанному человеку, сильному не придавай жестов слабого, блуднице — жеста честных женщин, мужчине — жестов женщины.

Руки и кисти во всех своих действиях должны обнаруживать намерения того, кто движет ими, насколько это только возможно; тот, кто обладает страстным суждением, проявляет душевные намерения во всех своих движениях. И хорошие ораторы, когда хотят убедить в чем-нибудь своих слушателей, всегда сопровождают жестами свои слова, хотя некоторые глупцы не заботятся о таком украшении и кажутся на трибуне деревянными статуями, изо рта которых выходит через трубу голос какого-то человека, стоящего неподалеку от трибуны. Такое поведение является большим недостатком у живых и еще болылим недостатком у изображаемых фигур. Если им не поможет их творец определенными жестами, соответствующими намерению, которое ты предполагаешь в своих фигурах, то о такой фигуре будут судить, как о дважды мертвой, то есть мертвой, так как она не живая, и мертвой в своих жестах. Но, чтобы вернуться к нашей теме, здесь ниже будет изображено и сказано о многих состояниях, а именно: о движении гнева, горя, страха, внезапного испуга, плача, бегства, желания, приказания, лени, старания и тому подобных.

Маленьких детей следует изображать с быстрыми и неловкими движениями, когда они сидят, а когда они стоят прямо — с робкими и боязливыми движениями.

Стариков следует делать с ленивыми и медленными движениями; когда они стоят, ноги у них должны быть согнуты в коленях, ступни в одинаковом положении и расставлены. Они должны склоняться вниз, голова — нагибаться вперед, а руки — не слишком распростираться.

Женщин следует изображать со стыдливыми движениями, ноги должны быть тесно сдвинуты, руки сложены, голова опущена и склонена вбок.

Старух следует изображать смелыми и быстрыми, с яростными движениями, вроде адских фурий, и движения рук и головы должны казаться более быстрыми, чем движения ног.

Между взрослыми мужчинами и детьми я нахожу большое различие в длине костей от одного до другого сустава. Ведь у взрослого мужчины от плечевого сустава до локтя и от локтя до конца большого пальца и от одной плечевой кости до другой уложатся две головы на каждый такой кусок, а у ребенка — только одна, ибо природа сооружает просторный дом для интеллекта раньше, чем для жизненных духов.

И ты, живописец, учись делать свои произведения так, чтобы они привлекали к себе зрителей и удерживали их великим удивлением и наслаждением, а не привлекали бы их и потом прогоняли, как это делает воздух с тем, кто ночью выскакивает голым из постели, чтобы посмотреть, какова погода — пасмурная или ясная, и тотчас же, гонимый холодом, возвращается в постель, откуда только что поднялся; но делай произведения свои похожими на свежую струю воздуха, которая в жару извлекает людей из их постелей и удерживает их наслаждением подышать летней прохладой. И не стремись стать раньше практиком, чем ученым, чтобы скупость не победила славы, которая по заслугам приобретается высоким искусством. Разве ты не видишь, что среди человеческих красот останавливает проходящих красивейшее лицо, а не богатые уборы? И это я говорю тебе, который на своих картинах украшает фигуры золотом и богатыми узорами. Не видишь ли ты, что сияющая красота юности уменьшается в своем совершенстве от чрезмерных и слишком изысканных украшений, не видал ли ты, как горские женщины, закутанные в безыскусственные и бедные одежды, приобретают большую красоту, чем те, которые украшены? Не следует носить вычурных головных уборов и причесок, ибо если у пустых голов в одну сторону положено на один единственный волос больше, чем в другую, то носитель его ждет для себя от этого великого позора, думая, что окружающие оставляют все свои мысли и только и говорят об этом и только это и порицают; у подобных людей в советниках всегда зеркало и гребень, а ветер, губитель роскошных причесок, их главный враг. Рисуй поэтому у своих голов волосы так, чтобы воображаемый ветер играл ими, изящно обрамляя завитками юные лица. Не делай так, как те, которые словно напомаживают их клеем и заставляют лица казаться как бы покрытыми глазурью, — возрастающие человеческие безумства, которым недостаточно, что корабельщики привозят с Востока гумми-арабик для защиты выравненных причесок от ветра, чтобы он не растрепал их, но добиваются еще большего.