Знаменитый Эн-но Гёдзя — основатель сюгендо

МИСТИЧЕСКОЕ

ИСКУССТВО

НИНДЗЯ

 

«СОФИЯ» КИЕВ 1995

Суперобложка:

О. Бадьо С. Тесленко

Редактор:

И. Старых

Валерий Момот. Мистическое искусство ниндзя.

К.: «София», Ltd. 1995. —352 с.

«Мистическое искусство ниндзя» —новая книга В. Мо-мота, одного из наиболее известных специалистов в области теории и практики Нин-дзютсу.

Нин-дзютсу —окутанное покровом тайны, иногда вполне зловещей, искусство японских воинов-ниндзя —на самом деле теснейшим образом связано со многими эзотерическими учениями Тибета, Китая и Японии и представляет собой стройную систему духовного, психоэнергетического и физического развития личности. Эта система тайного знания и самораскрытия по значимости и масштабам во многом превосходит другие известные системы боевых искусств.

В основе Миккё-ниндзя лежат методы практики, позволяющей личности прийти в гармоническое согласие с потоком событий во Вселенной. Рассматривается теория и практика •«Годай-сэцу»- («Пяти Первоэлементов» —символов всего существующего в мире).

Многие предложенные в книге упражнения по гармонизации и оздоровлению тела и развитию интуиции, предчувствия, телепатических способностей и т. д. — просты и действенны.

ISBN 5-7101-0085-4 © «София», Киев, 1995

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Ниндзя... Таинственные воины-призраки средневековой Японии, о которых немало написано и у нас в стране, и за рубежом, все еще остаются такими же непознанными, загадочными и просто превратно понимаемыми, какими они были на протяжении всей своей многовековой истории.

Рожденные во мраке, двигавшиеся в полутьме, ведомые только им самим известными целями, эти люди до сих пор привлекают к себе интерес многих людей всего мира. Их мистические способности поражают воображение и будоражат сознание.

Способность исчезать на глазах преследователей, читать мысли, проникать в любые тщательно охраняемые помещения, сражаться с немыслимой яростью и побеждать в ста схватках из ста — вот далеко не полный перечень того, чем по легендам владеет во-ин-ниндзя.

Как же достигались подобные навыки, какие знания и опыт лежат в основе этих фантастических рассказов о ниндзя ?

Их знания намного превзошли знания их современников, их опыт и принципы имели в своей основе самую мощную силу во Вселенной —Веру.

Именно о них, незаслуженно обвиненных историей в кровавых деяниях, колдовстве и черной магии, а на самом деле просто живущих по законам, не совпадающим с общепринятыми рамками поведения и морали, их истории, тайных знаниях и духовной стороне искусства ниндзя расскажет вам эта книга.

Практические упражнения и методы, предложенные в книге, помогут не только теоретически ознакомиться с мистическим учением Терпеливых, но и существенно повысить собственный уровень духовного, психоэнергетического и физического здоровья, что так немаловажно в наше, увы, нелегкое время безверия и грязи.

Уверен, что именно жителям нашей страны учение ниндзя, как никакому другому народу в мире подходит больше всего, поскольку сама наша жизнь —это прекрасная возможность испытать на себе действенность и эффективность вневременных методов и принципов искусства нин-дзютсу —искусства Невидимости, Терпения и Мудрости.

...Вот Путь, чтобы стать невидимым, Просто стать маленькой частицей ночи, Бесшумно скользить с ветром и тенью Слиться со светом Луны и мерцанием звезд...*

В. Момот

Здесь и далее стихи автора (прим ред.)

 

 

ГЛАВА 1 РЕКИCИ

Корни и ветви... Единое древо —без них тени не будет тому, кто ищет ее в Солнца лучах...

Тем, что сегодня известно нам об истории, технике и духовной практике ниндзя, мы обязаны величайшему мастеру боевых искусств современности, обладателю девятого дана по восьми видам будо, 34-му патриарху школы Тогакурэ-рю Нин-дзютсу, Ма-сааки Хатсуми, основателю и руководителю единственной в мире истинной организации ниндзя «БУДЗИНКАН ДОДЗЕ»**, что переводится как «Дом божества войны», «Дворец воинского духа» и даже «Дом божественного воина».

Искусство нин-дзютсу (или синоби-дзютсу) зародилось в Японии на рубеже VII-VIII веков. Сам термин «нин-дзютсу» означает «Искусство быть невидимым» —невидимым во всех смысловых значениях этого слова. Это не только умение мастерски маскироваться, пользоваться переодеванием и т. д. В своей наивысшей стадии невидимость —это полное слияние с окружающей средой и людьми. Настоящий ниндзя — это тот, кто может жить среди людей, внешне быть таким же, как и они, но, тем не менее, полностью отличаться от них своим мироощущением и миропониманием,тем самым становясь невидимым для сил зла, окружающих его.

Гармонизация со Вселенной —вот основная наивысшая цель искусства нин-дзютсу, а не такие низменные направления деятельности, как шпионаж и диверсии, как думают об этом многие. Другое понятие «нин-дзютсу» —«Искусство быть терпеливым». Терпеть невзирая ни на что — страх, боль, усталость — и достигать своей цели любыми наиболее оптимальными способами.

Следует отметить, что понятие «Терпение» в контексте нин-дзютсу отнюдь не означает «терпеть, сцепив зубы». Согласно доктрине школы Тэндай, терпение, в понимании ниндзя, —это прежде всего абстрагирование собственной сущности от происходящего с ним, перевод собственного сознания в позицию стороннего наблюдателя. Э-ю позволяет преодолеть любые, даже самые страшные обстоятельства, в которых может оказаться ниндзя в процессе его работы.

Исходя из космических законов, способ имеет значение только в связи с его эффективностью. Главное —цель, которая зарождается в сознании ниндзя, переводится в переживание чувства, и наконец находит выход в физическом мире. Три проявления реальности — Санмитсу — (Мысль, Слово, Действие) являются одной из высших тайн нин-дзютсу, и, слитые в одном порыве, они дают воистину фантастические результаты. Сам иероглиф «Нин» говорит о глубокой духовности учения, хотя и имеющего боевую направленность. Он состоит из двух иероглифов «Кокоро» —«Дух, душа, сердце» и «Кен» —«Оружие, меч» Причем расположение этих знаков таково, что дает нам идеограмму «Сердце (или дух) контролирует и направляет оружие», т. е. не воинственный дух доминирует над сознанием ниндзя, а лишь чистота помыслов и положительная направленность в течении происходящего во Вселенной могут заставить Воина Ночи ступить на тропу войны. В более поэтическом варианте, приведенном в книге С.К Хайеса «Мистическое искусство ниндзя», этот иероглиф переводится как «Хотя враг и держит свой клинок у моего сердца, я все вынесу и смогу победить, невзирая ни на что». Откуда же пришли ниндзя и какие знания и идеи лежат в основе их учения? Хотя первые упоминания о ниндзя мы можем встретить в хрониках времен императрицы Японии Суйко (593-628 г.г.), когда Митиноэ-но Микото в ходе военных действий с могущественным феодалом Морийа за провинцию Оми, послал в расположение вражеских войск лазутчика Отомо-ио Сайдзин, который вернулся с ценной информацией и был удостоен звания «Синоби», —однако этот факт ни в коем случае не может считаться «днем рождения» нин-дзютсу. Это значит лишь, что задолго до установления Камакурского сёгуната в Японии уже использовали шпионов —но и только. Тем более, что само нин-дзютсу никогда не было чисто шпионским искусством. Истоки истинного духовного учения ниндзя следует искать в Тибете и Китае, в древних ритуалах тантрического буддизма, в воззрениях даосских мудрецов и традициях школ Сингон и Тэндай, а не в успешно проведенных шпионских акциях удачливых лазутчиков.

Задолго до рождения первых кланов ниндзя, в Японии, в Тибете и Китае существовали школы, по своим системам боевой и психо-энергетической подготовки очень напоминающие нин-дзютсу. Конечно, феноменального уровня японских воинов-невидимок они не достигли, однако их родственные связи очень хорошо прослеживаются. Так, в Тибете до сих пор существуют закрытые клановые монастырские школы, которые, как и нин-дзютсу, в основе своих знаний содержат восприятие мира через мандалы (Телесного и Духовного миров), Троичное воплощение реальности (Санмитсу), метод культивирования которого заключается в созерцании мандалы (яп. Нэнрики), произношение особых звуковых сочетаний — мантр (яп. Дзюмон) и складывание пальцев в определенные фигуры, соединяющие внутренние энергетические каналы —мудры (яп. Кетсу-Ин или Кудзи-Ин). Соединение этих трех действий в одно целое, по древнему тантричес-кому учению, позволяет достичь любой цели на всех трех планах существования: физическом, эмоциональном (астральном) и духовном (ментальном).

Классификация по Пяти Первоэлементам (Земля, Вода, Огонь, Воздух и Пустота (Эфир)), на которой ниндзя основывает свое понимание событий, действий, эмоций и т. д., а также вибрационная теория Вселенной, на которой строятся указанные выше понятия Единства, имеющем множество проявлений, —все это тибетские традиции, нашедшие свое место в сокровищнице знаний ниндзя. Идеи Единства и Противоположности Вселенной, основанной на непрерывном движении двух начал —Инь и Ян (яп. Ин и Йо), порождающих все явления на Небесах, Земле и в Человеке (яп. Тен-Ти-Дзин) —и прослеживающиеся как взаиморождаемость и взаиморазрушение Пяти Стихий (Земля, Вода, Огонь, Дерево и Металл) пришла в нин-дзютсу из китайского даосизма.

Кроме того, как тантристские, так и даосские монахи и отшельники благодаря определенным методикам развивали в себе многие из тех качеств, которые затем, попав в среду «искусства быть невидимым», были приняты в систему подготовки ночных воинов. Это и телепатия, и предвидение опасности, основанное на сверхразвитии чувств и интуиции (яп. Ку-но Сэйкай), гипноз, ясновидение, знание внутренних энергетических каналов и умение управлять потоком внутренней энергии Ци (яп. ки), дыхательные упражнения, направленные на развитие этой энергии, умение отключать боль, снимать усталость, управлять эмоциями и т. д.... список может быть очень длинным.

Пассивная и активная медитации (яп. Мэсо) с тем, чтобы достичь и постоянно удерживать в себе «непривязанное ни к чему» сознание (буквально: Му-Син, «состояние не-ума»), созерцание чего-либо для «слияния» и «постижения сути» предмета, а также «безобъектная» концентрация до полного растворения собственного эго в безбрежной вечности Пути (яп. До) Вселенной для достижения Просветления (Сатори или яп. Саммай) —все эти концепции Чань-буддизма (яп. Дзэн) нашли свое отражение в учении о гармонизации со Вселенной, исповедуемом ниндзя.

При сравнении очень многие факты говорят о несомненной связи традиции Шаолинь —культивирующих Чань —и искусства нин-дзютсу. В особенности четко эта концепция родства прослеживается с системой «люгаймэнь» —«Врата учения нищих монахов», возникшей в Китае во времена династии Тан, после сожжения знаменитого монастыря. Нищие монахи, разошедшиеся по всей стране, культивировали свое самобытное искусство, помогавшее им выжить в то далекое жестокое время. Сюда входило и владение многим подручным оружием —от палочек для еды до гребного весла, — и методы составления лекарств и ядов из трав и минералов, и методы маскировки, гипноз, психологическая манипуляция с сознанием противника... Власти, как могли, боролись с люгай, но их учение, созданное на основе Чань и Тантра и признанное «ересью», прочно укоренилось в народе. Люгай примыкали к шайкам разбойников, отрядам восставших крестьян — они учили их искусству борьбы, методам лечения травами и прижиганиями и т. д. И повсюду сеяли семена духовного знания.

Поначалу созданное как «искусство выживания», люгаймэнь впоследствии стала законченной системой, с многочисленными методами и эзотерическими ритуалами, что придало всей системе ореол таинственности. При помощи этих знаний изучающий ее человек становился практически неуязвимым для любых видов агрессии, направленных в его сторону. Он становился «сверхчеловеком», которому было подвластно почти все.

Все эти, а также многие другие философские идеи, принципы и практические навыки древнего Тибета и Китая наряду с местными японскими верованиями и традициями и послужили той духовной основой, на которой впоследствии развивалась та система тайных знаний, которая, вместе со специфическими приемами борьбы, методами маскировки и камуфляжа высочайшей по сложности подготовки, и составила то искусство, которое по всем критериям превосходит любое другое —«искусство быть невидимым» —Нин-дзютсу.

Связующим звеном между континентальными традициями и направлениями и нин-дзютсу является созданная на основе люгаймэнь, тантрического буддизма и местного японского культа горных божеств (Ками) система сюгэндо —«Путь овладения сверхъестественными силами» Как повествуют японские хроники периода Нара (VIII в н. э.), за время между 625 и 753 годами были основаны шесть основных школ японского буддизма, весь основной канон и ритуалы которых были завезены в Японию из Китая в практически неизмененном виде. Это было сделано японскими монахами, проходившими длительное обучение в монастырях Поднебесной. Из них, благодаря их близкой связи с мировоззрениями и традициями ниндзя, нас прежде всего интересуют три школы. Это школы Сингон («Истинное слово»). Дзэн («Молчаливое самоуглублеиие») и Тэндай («Величие небес»).

Знаменитый Эн-но Гёдзя — основатель сюгендо

Вместе с классическими направлениями континентального буддизма попала в Японию и «буддийская ересь» —люгаймэнь. Попав на японскую почву, все эти учения видоизменились, смешавшись с местными культами и народными обрядами и верованиями. «Врата учения нищих монахов» преобразовалось в отшельническое течение «гедзя», приверженцами которого стали в основном монахи-отступники, противопоставившие себя официальной церкви, которые в основном были «сидосо» —самозванцами, не имевшими государственного свидетельства и права проповедничества. Центральной фигурой в движении гедзя считается легендарный Эн-но Одзуно (Эн-но Секаку) (634-703 гг.).

Этот человек, основатель сюгэндо, родился в богатой семье рода Такакамо. В пятнадцать лет он принял монашеский постриг и начал старательно изучать буддийский канон. Однако склонность к мистическим ответвлениям буддизма побудила его к вы бору жизненного пути, и он уединился в пещере на лесистом скло не горы Кацураги, где прожил более тридцати лет. Результатом отшельничества Эн-но стал «Путь овладенияСверхъестественными Способностями» — система, которую с полным правом можно назвать предтечей нин-дзютсу. В чем же состояло это учение? На нем, впрочем как и на канонических текстах Тэндай, мы остановимся подробнее в следующих главах этой книги, а пока лишь в общем охарактеризуем его основные черты.

Неотъемлемой и важнейшей частью сюгэндо стала буддийско-даосская практика внутреннего культивирования, заимствованная из арсенала монахов-люгай, основанная на культовом поклонении энергиям Воды и Огня как проявлениям Ин и Йо (Луны и Солнца). Сюда входил ритуал под водопадом «Такисугё», когда под воздействием ледяной воды, падавшей с большой высоты на темя, у адепта наступало особое состояние сознания; медитация с магическими заклинаниями, призванная вести в состоянии транса; ритуальные восхождения в горы к местам обитания Коми (до сих пор эта традиция живет в школе Сингон); возжигание ритуальных костров (яп. Тома) с целью привлечения божественной секретной силы (яп. Иккей) и многое-многое другое.

Как и люгай в Китае, последователи сюгэндо стали объектом преследования со стороны официальных властей, поскольку, благодаря своей славе знахарей и предсказателей, они пользовались огромным авторитетом в крестьянской среде. Сюгэндзя (последователи сюгэндо) предсказывали погоду, могли подсказать, когда сеять или убирать урожай, лечили людей травами и снадобьями, находили места, где надо рыть колодец, а в голодные зимы учили простолюдинов изготавливать простенькие маски тэнгу (мистических существ, полу-людей — полу-воронов, которых впоследствии суеверные японцы будут считать легендарными предками ниндзя) и тростниковые флейты, которые можно было продать и купить немного еды.

Сложилась ситуация, когда основная масса крестьян, находившаяся в контакте с сидосо — самозванными монахами, стала считать их единственными носителями истинного учения Будды, практически отвергая официальную религию. Это не могло не вызвать ответной реакции властей и, начиная с 718 года, был издан ряд эдиктов, запрещающих сюгэндо. Однако этот запрет не только не принес желаемых результатов, но лишь вызвал обратную реакцию: число приверженцев «Пути овладения сверхъестественными силами» неуклонно росло, в горах и чащобах строились потайные «лесные молельни» (яп. Санриндодзе), где Ямабуси (буквально — «Спящие в горах»), или, как их еще называли «Яма-но Хидзири» («Горные мудрецы») собирали адептов сюгэндо для эзотерических церемоний «Гумондзи-Хо», состоявших из магических ритуальных шествий, возжигания костров, декламации буддийских сутр и повторения заклинаний —дзюмон.

Помимо Эн-но Одзуно (или, как его еще называли, Эн-но Гедзя —«Эн-но —Отшельник»), канонизированного в буддизме под именем Дзимбэн как бодхисаттва (яп. Дзимбэн-Дайбосацу) и называемого в синтоизме потомком божества Сусанноо*, большое влияние на формирование основных доктрин сюгэндо оказал основатель его разновидности, школы «Сидзэнтисю» («Учение о естественной мудрости (или разуме)»), —китайский монах-люгай Шеньчжуй, появившийся в Японии в 793 г. нашей эры. Вместе с учением «Виджнянавады» и поклонением бодхисаттве Акашагар-бхе, Шеньчжуй принес в Японию форму т. н. «Естественной школы У-Шу» (Цзыжань У-Гун), которая в измененном виде стала практиковаться в среде ямабуси.

В связи с тем, что во время царствования императрицы Кокэн вся реальная власть в стране сосредоточилась в руках монаха-министра Доке, гонения на неофициальную религию — сторонников сюгэндо —значительно усилились. Особым указом Доке запретил строительство лесных пагод и молелен, по его приказу вооруженные отряды солдат охотились за ямабуси и арестовывали их Все это привело к изоляции ямабуси, чьи общины превратились в практически закрытые кланы.

Еще одной очень важной особенностью этого периода является вызванное ужесточением условий жизни «военизирование» ямабуси. Существовавшие зачатки знаний о боевых искусствах, почерпнутые у люгай, были пересмотрены, усовершенствованы и превращены в обособленную систему, призванную служить защите лесных молелен от нападений вооруженных отрядов, посылаемых властями. В этой системе была впервые развита техника «Готон-по» («Методы маскировки по системе Пяти Стихий»), превратившаяся затем в нин-дзютсу в один из главнейших видов тактики ведения боя. Среди самих ямабуси выделилась особая каста монахов-воинов (сохэй), отвечавших за оборону санриндодзе.

Большую роль в совершенствовании воинского искусства «горных мудрецов» сыграл тот факт, что после поражения мятежа Фудзивара, направленного против Доке в 764 г., самНакаморо Фудзивара и его сторонники, среди которых было немало первоклассных воинов, скрывавшихся от преследований в скитах последователей Эн-но Гедзя, передавая им секреты «бугэй» («Воинского искусства»). Многие разновидности бугэй прочно вошли в багаж знаний ямабуси.

Система, первоначально предназначенная для защиты скитов и молелен, постепенно переросла в семейную традицию монахов-воинов, превратившись во всеобъемлющую методику подготовки, направленную на обучение адаптационным методам выживания и приспособления, владение практически любым видом оружия, использование маскировки и переодевания и т. д., базирующаяся на глубоком знании законов природы, древних мистических учениях континентального происхождения и местных верованиях. Практикуемая многими поколениями монахов-воителей, эта система стала основой для создания первых Рю* нин-дзютсу, хотя сами они еще не осознавали себя как школы «Искусства быть невидимым». По сути, первые такие Рю нин-дзютсу сложились уже к первому тысячелетию н. э., постепенно перерастая в клановые общины, практикующие какую-либо свою, отличающуюся от других систему подготовки и свой стиль ведения боя. * * *

Средние века знаменуются как небывалым расцветом в истории нин-дзютсу, так и уходом от истинных духовных идеалов в сторону сугубо прагматичных, сверхэффективных средств и способов ведения боя, направленных на достижение поставленной цели любой ценой. Это объясняется историческими условиями средневековой феодальной Японии, раздираемой междуусобны-ми распрями и мятежами. Становление боевых кланов ниндзя (не имеющих древней традиции, связывающей их с учением монахов-воинов сохэй и мировоззрением ямабуси) шло параллельно с возникновением и развитием самурайства и почти тем же путем. Помимо приверженцев сюгэндо, в лесах того времени скрывалось немало бродяг, беглых крестьян, не имевших пристанища простолюдинов и просто разбойников. Однако если одни из них уходили на дальние необжитые земли (например, на Север, где были созданы первые дружины самураев), то другие предпочитали оставаться вблизи от родных мест.

Власти строго преследовали бродяг и разбойников, что заставило эти разрозненные группы объединяться в организации, преследующие общие интересы, главной целью которых стала защита собственной жизни. Спустя некоторое время эти люди обрастали семьями, строили свои деревни в горах и лесах и внешне практически ничем не отличались от обычных крестьян, —но по своей сути это было «общество в обществе», не признававшее никаких установившихся общественных норм, законной власти и церкви, подчинявшееся только своим старейшинам и учившееся «истинной вере» у живущих неподалеку ямабуси. Бывало и так, что подобные организации возникали в обычных деревнях для защиты семей и крова от нападений вооруженных отрядов —что было далеко не редкостью в те времена.

Некоторые японские историки определяют этот социальный пласт как «Воинов-земледельцев» (Дзи-Дзамураи). Само существование подобных организаций, как и общин сюгэндзя, ставило первейшим условием соблюдение секретности во всем, что касалось целей, методов и состава участников. Разглашение подобных сведений властям могло повлечь за собой гибель многих людей, поэтому за такую «провинность» предатель всегда карался смертью. Причем даже если его предательство и было успешным, то и последний оставшийся в живых член такой общины обязан был отомстить изменнику.

Месть ниндзя вошла в народные сказания как нечто страшное и неотвратимое, поэтому и в те времена, и в последствии в кланах, практиковавших нин-дзютсу, практически не было предателей. Обычно ниндзя предпочитал вытерпеть все мучения или убить самого себя, но не выдать врагу секретных сведений. Эти качества он впитывал с молоком матери, и они стали одной из отличительных черт «Искусства терпеливых».

Система подготовки и методы, используемые для достижения той или иной цели, варьировалась от клана к клану, однако как в системах Сохэй, так и в «деревенских общинах» было много общего. Это объясняется схожестью целого ряда задач и возможностей, которые были заложены в эти системы самой жизнью. Это и умение молниеносно маскироваться, используя любые подходящие для этой цели средства; мастерски вживаться в образ другого человека для того, чтобы скрыть свои истинные намерения (что впоследствии было развито до совершенства и с успехом использовалось в шпионско-диверсионных операциях); владение подручными средствами и просто голыми руками для того, чтобы противостоять при нападении вооруженных воинов. Все это требовало от мистически настроенных монахов и мирных крестьян особой изобретательности и изощренности в совершенствовании известных им приемов: умения быстро, долго и далеко бежать, чтобы уйти от погони, развития всех чувств, чтобы вовремя распознать опасность; владения основами лечения настоями из трав и прижиганиями, а также управления энергией ки.

Практически все основные кланы, т. е. семейно-целевые организации —независимо от размеров (от нескольких десятков до многих сотен человек) сложились на рубеже XI-XII веков, совершенствуясь от поколения к поколению. Их селения были разбросаны по всей стране, однако естественными центрами развития искусства ниндзя стали лесистые горные районы Ига-Моно и Ко-гамоно, где развились два основных направления нин-дзютсу — Ига-рю и Кога-рю, насчитывавшие десятки ответвлений и сотни участников.

В этот период японской истории в стране шла жестокая борьба между двумя большими феодальными кланами Минамото и Тайра (XI-XII в.в.), результатом которой стало падение дома Тайра и установление в 1185 г. Камакурского сёгуната, что повлекло за собой то, что основной политической силой в Японии стали самураи. Приход к власти Йоритомо Минамото повлек за собой резкое обострение противоречий между кланами самураев, и вся страна оказалась раздираемой мятежами, конфликтами и войнами князей друг против друга.

В этот период кланы ниндзя часто пополнялись за счет ронинов —самураев, потерявших своего сюзерена, которые в благодарность за оказанное гостеприимство делились секретами своего боевого мастерства, чем пополнили и без того уже обширные знания теневых воинов. Однако со временем доступ в горные общины был практически прекращен и кланы ниндзя превратились в полностью закрытые организации, построенные на строжайшей дисциплине, скрепленные узами семейного родства и окутанные покровом тайны. Политическая жизнь в стране не прошла мимо кланов ниндзя. Все острее разгоралась борьба между князьями, что потребовало большого количества разведчиков и диверсантов для успешного ведения военных действий. Поэтому многие из князей и крупных феодалов заключают договоры с различными кланами ниндзя или же нанимают их отдельных членов (конечно, с согласия руководства клана) для выполнения всевозможных заданий: сбора сведений, наблюдения, убийства, диверсии и т. п.

Объясняется это просто — от лазутчика или шпиона в те далекие времена требовалось наличие огромного количества различных качеств и способностей, многими из которых владели только принадлежащие к тайным общинам или традициям монахов-воинов сохэй. В этот период (XII-XIII вв.) начинают появляться чисто шпионско-диверсионные организации, не имеющие ничего общего с традициями сюгэндзя, или «лесных крестьян», и готовящие лиц типа современных «коммандос» для выполнения различных тайных поручений своего хозяина, по желанию которого они и создавались.

Эти школы нельзя назвать «школами ниндзя» в чистом виде, хотя они и использовали методы и способы ночных воинов. Дело в том, что постижение истинного учения какого-либо направления нин-дзютсу («Нин-Хо»), было возможно лишь в том случае, если адепт принадлежал к клану «Итимон» (буквально «Единому пути» или «Единым вратам»), в котором вся традиция и весь опыт школы были сосредоточены в руках Соке — «Носителя традиции», который одновременно являлся и руководителем

клана. В самом клане все без исключения (как мужчины, так и женщины) являлись членами организации, и выйти из клана можно было лишь в том случае, если провинившегося изгоняли из организации, хотя чаще преступившего законы Итимон попросту убивали.

Подготовка будущих участников деятельности клана начиналась с младенчества, и, пройдя к 15-17 годам невероятную по сложности физическую, психическую и умственную подготовку, не знающий усталости, страха или душевной слабости, готовый на любые, даже самые невероятные задания по приказу руководителей клана, юный воин-ниндзя становился рядовым членом тайной организации. Надо сказать, что вычеркнутые из обычных социальных отношений, действующих в стране, и не признающие официальной власти, ниндзя выработали свою иерархическую структуру, наиболее подходящую для их целей и методов и базирующуюся на строжайшей секретности и беспрекословном подчинении руководству клана, основанном на доверии и верности.

Руководители клана, которых рядовые члены общины могли даже не знать (что было лучшей гарантией неразглашения тайны) и которые являлись носителями традиции данного направления нин-дзютсу, называлисьдзенин. Посредниками, которые осуществляли связь между верхним и нижним звеном, руководили операциями, строительством укрытий, договаривались с нанимателями, были «офицеры» клана или среднее звено —тюнин.

И, наконец, рядовые исполнители сложнейших операций, на каждом шагу рисковавшие жизнью, в чьем существовании было только три постоянных: привязанность к своей семье, непрерывное самосовершенствование в духовном и физическом плане и готовность пойти на смерть ради исполнения воли клана — назывались гэнин. Положение высшего и среднего звена варьировалось в зависимости от школы. Так в клане Кога реальная власть была сосредоточена в руках пятидесяти семейств тюнин, каждое из которых имело под своим началом от тридцати до сорока семейств гэнин. В клане Ига, наоборот, все бразды правления были сосредоточены в руках трех семейств дзенин.

Вовлечение ниндзя в шпионско-диверсионную деятельность не могло не повлечь за собой изменения в самой системе боя ночных воинов. Появились такие специфические техники, как проникновение в закрытые помещения, нападения из засад, снятие часовых, а также многочисленные методы изощренных убийств. Кроме того, все методики, уже существовавшие прежде, которые хоть в какой-то степени могли пойти на пользу для подготовки «сверхвоина» и сделать его непобедимым и неуязвимым, были развиты до высшего предела, максимума эффективности.

Все кланы этого периода в большей или меньшей степени отошли от чисто духовного учения к сугубо утилитарным практическим целям. Были преданы забвению некоторые традиции и ритуалы сюгэндо, не имеющие большой практической ценности. Все наносное, пусть даже очень красивое и эстетичное, было отсеяно. Любая техника или методика проверялась самими руководителями клана, которые были крайне заинтересованы в успехе операции и сохранении жизни лазутчику. Любая ошибка в выборе технических или тактических действий влекла за собой лишь одно —смерть; поэтому в арсенале ниндзя оставались только крайне изощренные и практически стопроцентно эффективные действия и приемы.

Так, в процессе жестокой селекции, где мерилом существования того или иного способа ведения боя или методики подготовки стало лишь одно — жизненность и практическая эффективность, из сугубо защитных систем «лесных крестьян» и последователей учения Эн-но Гедзя вырастали те традиции многочисленных Рю нин-дзютсу, которые не перестают поражать нас своей законченностью и совершенством, подобно ограненному алмазу. Кстати, «Алмазная молния» (яп. «Конго»), чей символ пришел в нин-дзютсу из тантристского учения, стал для ниндзя визуализированным образом высочайшей мудрости и чистоты помыслов, крепости духа и мощи сознательной воли.

Остановимся несколько подробнее на истории создания различных рю, их основателях и тех областях, в которых они действовали, основываясь на фактах, которые дошли до нас из глубины веков История наиболее известного в наше время стиля нин-дзютсу, Тогакурэ-рю («Спрятанное за дверью») связывается с именем Дайсукэ Нишина, чье имя было присвоено данному направлению спустя три поколения после его смерти. Он был основан в конце XI! века. В юности Дайсукэ перенял методы сюгэндо в горах Тогакурэ. Поэтому школу нин-дзютсу Тогакурэ-рю иногда считают прямым продолжателем традиции монахов-воинов Т.ога-курэ-сюгэндзя, которая была основана в 637 году якобы самим Эн-но Одзуно. Это учение передавалось в течение 500 лет от поколения к поколению, пока не было передано юному Дайсукэ вместе с магическими методами самообороны воинственных мистиков. Несколько лет Нишина занимался на плато Дзесинетсу укреплением тела и духа под руководством учителя-отшельника. Его воодушевление методами Земли, Человека и Неба (Тэн-Ти-Дзин), которые были запечатлены в его сознании наставниками, выдержало тяжелое испытание в те времена, когда отряды Хэйкэ выступили против них, чтобы подавить местное сопротивление. Сборщик чая Дайсукэ был вовлечен в 1181 году в партию Кисо Йоситака. Через три года войска местных правителей были разбиты и в конце XII века правительственные войска овладели всей страной. Чтобы спасти свою жизнь, Дайсукэ бежал. Он оставил родной Север и отправился на Юг, в дальнюю провинцию Ига. Здесь он встретил ямабуси по имени Каин Доси, который раскрыл ему еще более глубокие методы и пути борьбы.

Таким образом Дайсукэ изучил, помимо методов ямабуси гор Тогакурэ, Внешнее (Омотэ) и Внутреннее (Ура) проявления мировой перспективы. Он набрался опыта и обогатил свои знания, изучая преимущества Света и Тьмы. Как символ своего нового рождения на новом уровне знания, Дайсукэ Нишина взял себе новое имя Дайсукэ Тогакурэ. Таким образом он почтил свое происхождение и начало новой судьбы. Этим он заложил краеугольный камень традиции нин-дзютсу, которая позже получила название Тогакурэ-рю, эзотерическому мироощущению воинов-призраков средневековой Японии. Гекко-рю нин-дзютсу развивалось как способы ближнего боя и сейчас является старейшим стилем, принадлежащим программе обучения «Бусинкан додзе» (см. ниже).

Он передавался и совершенствовался многими поколениями в местности Ига, прежде чем приверженцы этой школы решили присвоить своим методам имя китайского монаха-люгая Чзао Гокая (Цзе Гекко). Последний передал японцам свою альтернативную концепцию невооруженной борьбы, отблагодарив тем самым за гостеприимство.

Накагава-рю была основана Накагава Кохаюато, область деятельности —округ Аомори. Хагуро-рю, возникшая в округе Яма-гата, была развита воинственными аскетами-сюгэндзя с гор Хагуро.Уесуги-рю созданаУсами Суроганоками Сандаюки (округ Ниагата) для удельного князя Уесуги Кэнсина как чисто военно-шпионская организация. Кадзи-рю основанаКадзи ОминокамиКагэхидэ, учеником основателя Уесуги-рю. Имеет связи с патриархами Хятторм-рю (провинция Ига).Мацуда-рю —действовала в провинции Ибацаки. Мацумото-рю — действовала в округе Тоихиги.Коюо-, Нинко-, Такеда-рю основаныТакеда Сингэн для агентурной работы. Использовали шпионов, переодетых в бродячих монахов или торговцев. Фума-рюНинпо, действовавшая в округе Канагава, основанаФума Котаро и специализировалась в организации диверсий и политических убийств.

Акиба- и Ихицэн-рю (округ Аихи) основаны Хахисукэ Коро-ку Масакатсу, знаменитым воином тех мест. Мино-рю (округ Гифу) развилась во времена господства Саймо Досан и включала группу Курокяеа-ниндзя местности Кога. Хиоуэи-рю действовала в округе Тойома. Основана Ига-ниндзя, которому посчастливилось уйти от войск Ода Нобун-Нага. Йосицунэ-рю (округ Фукуи) создана Йосицунэ Минамото. Эта Рю являлась смесью шпионажа Исэ Сабуро и различных традиций ямабуси. Кога-рю — региональная традиция нин-дзютсу, объединявшая более пятидесяти семей. Ига-рю —также региональная традиция нин-дзютсу, состоявшая из нескольких больших и влиятельных семей, в том числе клановХаттори и Момоти.

Клан Хаттори-рю связан с именем наиболее удачливого дзенина средневековья Хаттори Хансо, или, как его еще называли, Ватанабэ Хансо и Яри-но Хансо (Хансо —копье). Степень и уровень разведки этого ниндзя удивляла самого Токугаву. Позднее Хансо был назначен на пост главы охраны центральных ворот Эдо (крепости, принадлежавшей Токугаве). По сей день эти ворота все еще называются Хансо мои, или «Ворота Хансо». Умер Хансо своей