Понятие обязательственного правоотношения

В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности (п. 1 ст. 288 ГК).

В п.2 ст. 288 ГК содержится также положение об основаниях возникновения обязательств: обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в настоящем Кодексе и других актах законодательства.

Названным определением понятия «обязательство» охватывается лишь простая связь должника, на которого возложена обязанность, и кредитора, располагающего соответствующим правом требования. Понимание обязательства как единого сложного (синаллагматического) правоотношения нашло отражение в норме, содержащейся в п. 2 ст. 289 ГК (ст. 308 ГК РФ): если каждая из сторон по договору несёт обязанность в пользу другой стороны, она считается должником другой стороны в том, что обязана сделать в её пользу и одновременно её кредитором в том, что имеет право от неё требовать.

Относительный характер обязательственного правоотношения подчёркивает правило о том, что обязательство не создаёт обязанностей для лиц, не участвующих в нём в качестве сторон (для третьих лиц), однако в случаях, предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон, обязательство может создавать для третьих лиц права в отношении одной или обеих сторон обязательства (п. 3 ст. 289 ГК).

В большинстве случаев обязанность должника сводится к совершению активных ("положительных") действий - передать имущество, выполнить работу, оказать услугу и т.п. Однако уже в самом легальном определении (п. 1 ст. 288 ГК) подчеркивается принципиальная возможность существования "отрицательных" обязательств, где обязанность должника состоит в воздержании от определенного действия. Зачастую такие обязательства носят вспомогательный характер, дополняя обязательства "положительные". Возможность существования обязательств с отрицательным содержание признается большинством исследователей и законодательством, однако носит не бесспорный характер^[110].

В силу обязательства активный субъект приобретает право на действие со стороны пассивного субъекта. При неисполнении (ненадлежащем исполнении) обязательства кредитор имеет возможность использовать способы защиты лишь по отношению к неисправному должнику, но ни к третьим лицам. Так, неисполнение обязательства передать определенную вещь не дает кредитору право требовать отобрания этой вещи от третьего лица, которому она уже передана (ст. 369 ГК).

Если вещные правоотношения отражают статику имущественных отношений (закрепленность имущества за определенными субъектами), то с помощью обязательственных правоотношений в основном опосредуется динамика - перемещение имущества от одних лиц к другим.

Одним из наиболее дискуссионных в теории обязательственного права является вопрос о допустимости обязательств с неимущественным содержанием.

Большинство исследователей отрицают подобную возможность^[111]. При этом при аргументации такого подхода иногда ссылаются на практические препятствия в принудительной реализации неимущественного требования кредитора. Однако указанные препятствия и недействительность требования являются вопросами различными и не взаимосвязаны между собой^[112].

Авторы, не признающие существования неимущественных обязательств, указывают также на опасность распространения гражданского права на область моральных отношений^[113]. Подобные опасения неоправданны. Речь идет не о распространении правового регулирования на всецело моральные отношения, а о признании обязательственного характера за правовыми отношениями. Разграничение же юридических и "бытовых" ("моральных") обязательств, на наш взгляд, строится не по наличию (или отсутствию) в них имущественного интереса. "Первым условием для юридической силы всякого - даже имущественного - договора является наличность у договаривающихся воли придать своему соглашению юридический характер (animus obligandi)"^[114].

Следует отметить, что ни легальное определение обязательства, ни иные положения общей части обязательственного права не содержат каких-либо (прямых или косвенных) указаний, опровергающих возможность существования неимущественных обязательств. Современный же оборот демонстрирует их многочисленные примеры. Так, неимущественные (организационные) обязательства вытекают из предварительного договора. В сфере корпоративных отношений получили широкое распространение соглашения, по которым акционеры (участники) принимают на себя обязательства единообразно голосовать по тем или иным вопросам, выдвигать единых кандидатов в органы управления общества и т.п.

Поэтому сегодня достаточно аргументированной выглядит позиция авторов, которые признают допустимость неимущественных обязательств^[115]. Изначально используемая для обслуживания перехода материальных благ, юридическая конструкция обязательства вполне пригодна также и для оформления неимущественных отношений.

Также в литературе была высказана и третья позиция по рассматриваемому вопросу. Отрицая возможность существования обязательств с неимущественным содержанием был сделан вывод о существование отдельного вида относительных правоотношений (отношений неимущественных) отличных от обязательств^[116].

Подобно всем другим гражданским правоотношениям, обязательства возникают на основе определенных юридических фактов, которые принято называть основаниями возникновения обязательств.

В качестве оснований возникновения обязательственных правоотношений могут выступать самые разнообразные юридические факты, из которых ведущую роль играет договор. Так, обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда, неосновательного обогащения и из иных оснований, указанных в ГК и других актах законодательства (п.2 ст. 288 ГК).

Проблемы доктринального построения системы обязательств. В литературе неоднократно предпринимались попытки охватить единой классификацией всю систему обязательств в целом. Так, М. В. Гордон на основании комбинированного использования двух критериев - экономического (природа опосредуемого отношения) и юридического (достигаемый правовой результат) предлагал дифференцировать обязательства на пять групп ^[117]. В дальнейшем эта классификация была усовершенствована О.С. Иоффе, выделявшим уже 11 групп обязательств. К отдельным группам обязательств О.С. Иоффе относил обязательства по: 1) возмездной реализации имущества (купля-продажа, поставка, государственная закупка сельскохозяйственной продукции, мена, пожизненное содержание); 2) возмездной передаче имущества в пользование (имущественный наем, наем жилого помещения); 3) безвозмездной передаче имущества в собственность или пользование (дарение, ссуда); 4) производству работ (подряд, подряд на капитальное строительство);5) оказанию услуг (поручение, комиссия, хранение, экспедиция); 6) перевозкам (грузовые, пассажиров и багажа, буксировка); 7) кредиту и расчетам (заем, кредитные и расчетные обязательства, чек, вексель); 8) страхованию (имущественное и личное); 9) совместной деятельности; 10) возникающим из односторонних правомерных действий (ведение чужих дел без поручения, публичное обещание награды); 11) охранительным (возникающим вследствие причинения вреда, спасения социалистического имущества, неосновательного приобретения или сбережения имущества^[118].

Однако очевидный недостаток подобного построения состоит в том, что "комбинированный критерий" превращается здесь в простую сумму критериев, благодаря чему единственное основание деления заменяется неограниченным их числом. В приведенной группировке проявляются скорее черты инвентаризации обязательственных правоотношений, нежели их классификации, в связи с чем теоретическое и практическое значение ее невелико.

Ответом на подобные замечания явилась выработка в доктрине так называемой многоступенчатой классификации. Сущность ее состоит в последовательном подразделении системы обязательств на типы, группы, виды и подвиды и формы путем использования на каждой "ступени" соответствующего критерия^[119]. В качестве критерия деления обязательств на типы используется основание их возникновения. Дальнейшая дифференциация выделенных типов на группы производится в зависимости от характера опосредуемых материальных благ, групп на виды - в зависимости от экономического основания, видов на подвиды и формы - в зависимости от содержания и формы выражения.

К сожалению, в рамках подобного построения "многоступенчатость" оборачивается, отрицанием целостности системы; применение различных классификационных критериев приводит к утрате единства классификации. Кроме того, сомнительно само стремление исследователей к полному совпадению конечного результата дифференциации с законодательными построениями (системой Особенной части Гражданского кодекса). Между теоретической классификацией обязательств и системой законодательного закрепления соответствующих норм существует определенная взаимосвязь. Однако наличие этой взаимосвязи еще не означает полного (вплоть до терминологического) совпадения указанных системных построений.

В литературе указывается на пробелы правового регулирования и направления совершенствования законодательства, регулирующего общие положения об обязательствах:

1) Так, отмечается, что неполнота норм, определяющих понятие и стороны обязательства, вызывает определённые сложности в практике их применения и порождает противоречивую судебную практику, в частности, по вопросам: о возможности квалификации в качестве обязательств правоотношений, связанных с применением реституционных последствий по недействительной сделке, и возможности уступки права требования применения таких последствий; о соотношении договорных и кондикционных обязательств; о правовой природе и квалификации обязательств, возникающих из преддоговорных контактов сторон.

2) Законодательное определение понятия «обязательство» не охватывает некоторых действий сторон, составляющих предмет основных обязательств (например, оказание услуг) и в определённых случаях не позволяет отграничить обязательство от иных относительных правоотношений (реституционных, корпоративных).

3) В общих положениях, определяющих понятие обязательства, явно не достаёт норм, которые позволяли бы классифицировать обязательства на отдельные виды и определить особенности правового регулирования указанных отдельных видов обязательств.

4) В ГК не проведено разграничение между договорными и внедоговорными (деликтными и кондикционными) обязательствами и не определены особенности их правового регулирования.

5) Более детальными (и, по возможности, исчерпывающими) должны быть правила об основаниях возникновения обязательств, в особенности применительно к ситуациям, когда обязательство возникает из односторонних действий, из административного акта, из судебного решения, либо его основанием служит сложный юридический состав.

6) Весьма полезным было бы определить обязательственно-правовые способы защиты и их соотношение с иными способами защиты нарушенных субъективных гражданских прав, например, исключить возможность применения виндикационного иска при наличии у собственника (законного владельца) обязательственного права требования возврата его имущества.

Для разрешения указанных проблем предлагается включить в понятие обязательства (в дополнение к названным определённым действиям должника) такие действия, как оказание услуг и внесение вклада в совместное дело; расширить перечень оснований возникновения обязательств и придать ему, по возможности, исчерпывающий характер.

Также существенным является включение в ГК специальных норм о порядке применения общих положений об обязательствах к отдельным видам обязательств: договорным и внедоговорным (обязательствам вследствие причинения вреда и вследствие неосновательного обогащения), а также о возможности их применения к другим определённым правоотношениям (реституционным, корпоративным и т.п.), если иное не предусмотрено ГК и иными законодательными актами и не вытекает из существа указанных правоотношений.

А также положений о договорных обязательствах, которые устанавливали правила:

а) о приоритете норм, содержащихся в главах и параграфах ГК, посвящённых отдельным видам договоров и их разновидностям перед общими положениями об обязательствах и договорах, которые подлежат субсидиарному применению;

б) о порядке применения общих положений об обязательствах и договорах к непоименованным договорам, имея в виду непосредственное регулирование таких договоров;

в) о возможности возникновения обязательств на стадии преддоговорных контактов сторон (в случаях, предусмотренных законом) и порядке их регулирования.