Только Киритцугу это знал

Наталья могла выжить, только если бы перебила всех упырей. Единственным способом разобраться с авиалайнером полным упырей, было утопить его в Атлантическом Океане. Операция по уничтожению «Мастера Демонических Пчёл» будет стоить жизни всех пассажиров, экипажа и Натальи Камински – Киритцугу был готов к такому исходу.
Но Киритцугу знал, что его учитель определенно проявит свои отточенные способности в самый последний момент. Наталья, кредо которой было «выжить любой ценой», могла предотвратить крушение самолёта, чтобы спасти свою жизнь. Киритцугу также это учёл – и это будет самый ужасный результат.

Наталья, для которой её жизнь была выше всего остального, должна была выбрать такой исход, не колеблясь и секунды.

Посадить пассажирский самолёт с 300 упырями, и выпустить эту голодную толпу в аэропорт… она определённо так сделает, если у неё не останется другого выхода. Именно потому, что Киритцугу её слишком хорошо знал, он подготовился к ситуации, вероятность наступления которой была 10000 к 1.
Для того чтобы предотвратить распространение катастрофы нельзя было чтобы A300 сел.

Однако непоколебимая истина была в том, что это отразиться на благополучии Натальи.

Поколесив по Нью-Йорку около часа, Киритцугу приобрёл пусковую установку с ракетой земля-воздух на чёрном рынке. Сейчас, Киритцугу плыл на моторной лодке в море, ожидая, когда покажется самолёт Натальи. Гигантскому самолету нужно было сделать круг, перед тем как сесть в Международном Аэропорту Нью-Йорка. На данной позиции Киритцугу мог попасть по самолёту из своей пусковой установки.

Когда он в спешке покупал оружие, и когда выбирал позицию для выстрела, Киритцугу вновь мучился, думая над тем, почему его разум устроен таким странным образом.

Если смотреть на это с той точки зрения, что он пытался избежать большей трагедии, правильным выбором было спокойно признать тот факт, что Наталье не выжить.

Однако что же он за человек, если он исключает возможность «чуда», которое позволит его любимой женщине выжить, убивая её своими собственными руками?

Это можно было простить, если бы это было лишь предосторожностью, но сейчас Киритцугу столкнулся с жестокой правдой. Вскоре ему предстоит убить Наталью своими собственными руками. Сейчас A300 грациозно возвращался домой, в утреннем небе демонстрируя блеск своих серебряных крыльев.

- …Возможно, я уже раскисла.

Наталья всё ещё верила, что Киритцугу который был на другом конце связи, сейчас находится в одном из отелей Нью-Йорка, поэтому продолжала говорить, не ощущая угрозы.

- Наверное, я бы никогда не сказала подобного, если бы не произошло такой большой ошибки. Похоже, моё время вышло. Мне пора на пенсию…

- Если ты бросишь работу, то, что будешь делать потом?

Киритцугу продолжал говорить спокойным голосом. Одновременно с этим он взвалил пусковую установку на плечо и прицелился в силуэт самолёта.

- Если я потеряю работу… ха-ха, тогда я могу действительно стать твоей матерью.

Даже когда по его щекам бежали дорожки слёз, он смог определить расстояние до цели. В пределах 1500 метров. Попадания будет не избежать.

- Ты моя… настоящая семья.

Нежно сказав это, Киритцугу выпустил ракету.

Несколько секунд, которые понадобились ракете, чтобы навестись на самолет, в котором была Наталья, за эти несколько секунд все воспоминания о ней промелькнули в разуме Киритцугу.

Но пытка долго не продлилась. Вскоре ракета засекла тепловое излучение двигателей самолёта. Ракета, выпущенная Киритцугу, безжалостно устремилась к цели, словно голодная акула.

Ракета ударила в топливный бак под крыльями; Киритцугу ясно видел, как самолёт накренился и стал падать.

Последующий взрыв напоминал то, как картина из песка уничтожалась порывами ветра… стальную груду потерявшую способность парить в небесах, разорвало на кусочки, словно кусок гнилого дерева, и затем всё превратилось в пыль, которая мирно падала в океан.

Горящие хлопья в рассветном сиянии были похожи на конфетти.
На другой стороне горизонта, засияла первая полоска солнечного света, который больше не осветит Наталью. Будучи освещённый этим сиянием, Киритцугу, оставшись один, плакал молча.

Вновь он спас толпу неизвестных ему лиц. Не зная никого.

Видишь, Шерли?

Я вновь убил. Убил, как когда я убил моего отца. Я больше никогда не совершу той ошибки, как с тобой. Я, хотел спасти больше людей…
Если предположить, что люди узнают, что он сделал, будут ли они ему благодарны? Будут ли пассажиры в аэропорту, чьи жизни были под угрозой из-за возможной атаки голодных упырей, считать Киритцугу героем?

- Ты шутишь… ты что, шутишь?! Ублюдок!

Крепко сжимая пусковую установку, которая уже стала остывать, Киритцугу кричал в светлеющее небо.

Он не хотел известности и славы. Он просто хотел увидеть лицо Натальи ещё раз. Он хотел назвать её «Мамой» глядя ей в глаза.

Не такого исхода он желал. Это было единственным правильным решением, не было выбора, это даже не обсуждается. Решение Киритцугу было «правильным». Он уничтожил человека, который должен был умереть, и спас людей, у которых не было причин умирать. Если это не «справедливость», то что же это?