Время органической архитектуры

органическая архитектура Барта Принса

Посмотреть сайты, посвященные Барту Принсу, Алвару Аалто и Ле корбюзье в Архипаноптикуме

Текст: Юрий Курбатов, академик, доктор наук, профессор НИИТАГ

В плюрализме конца XX века и начала XXI достойное место занимает органическая архитектура. В чем феномен ее живучести? Почему в век высоких технологий и неведомых ранее неограниченных технических и формообразующих возможностей некоторые архитекторы по-прежнему находятся под воздействием природных форм? Совершенно очевидно, что это явление имеет уходящие в далекое прошлое глубокие корни. Обладая огромной жизненной силой, они не могут не влиять на настоящее...

Во все времена архитектуре была свойственна двойственность. С одной стороны, она была органической, ибо следовала законам природы, с другой стороны — искусственной, так как соответствовала идеалам, завещанным Эвклидом.
Историк архитектуры Берендт в своем исследовании о современных зданиях органическую тенденцию развития архитектуры назвал “образованным искусством”, а рациональную — “изящным искусством”. Органическую архитектуру, по его мнению, определяют формы, не основанные на геометрии, динамические, неправильные, возникающие как результат контактов с реальностью, следствие здравого смысла. А формы неорганической архитектуры основаны на геометрии, правильные. Они — следствие совершенных пропорций, золотого сечения и абсолютной красоты, результат образования. Вместе с тем каждую форму органической архитектуры следует рассматривать как организм, который развивается в соответствии с законом своего собственного существования, своего собственного особого ордера, в гармонии со своими функциями и своим окружением, как растение или другие живые организмы. В противоположность этому любая форма неорганической архитектуры похожа на механизм, все элементы которого расположены в соответствии с классическим ордером и незыблемым законом данной системы.

Сам термин “органический” применяется преимущественно в трех значениях. В первом “органический”обозначает “следующий природе своего назначения и материалов”. При этом под назначением понимают не только практические, но и духовные потребности людей. Второе и наиболее характерное значение термина “органический” означает “подчиненный условиям природного ландшафта”, то есть климатическим условиям среды и совокупности ее эстетических качеств. Третье значение понятия “органический” — “следующий природным формам как образцам”. Такую интерпретацию термина принимают далеко не все. Например, Бруно Дзеви считал ее ошибочной. Он резко протестовал и против биологических метафор в традиции Вазари, и против натуралистического подхода Берендта, сравнивавшего очертания окон в зданиях Райта с рисунком и группировкой листвы.

«Solar Hemicycle» — «Солнечный полукруг» — дом для Герберта Якобса, Миддлтон, Висконсин, 1944-1948.

Для создания проекта в северном климате Райт придумал план, который назвал «Solar Hemicycle» («Солнечный полукруг»). Здание спланировано в форме полукруга, северная стена которого находится на возвышении и полностью изолирована, а южная стена скомпонована из окон двухслойного стекла и дверей, чтобы солнечное тепло могло проникать в дом даже зимой. Южный козырек спроектирован таким образом, что летом на стекла падает тень, а в зимнее время солнечный свет попадает прямо в окна, даря желанное тепло. Это одной из преимуществ такой формы здания. Балкон, соединяющий спальни, подвешен под потолком и держится на стропилах, спускающихся вниз через два этажа и закрепленных в полу балками. Таким образом, пространство первого этажа совершенно свободно от каких-либо форм опор,поддерживающих верхний этаж.

Разделяя точку зрения Бруно Дзеви, я полагаю, что ни растительные, ни биологические формы не могут быть образцами для копирования. В то же время нельзя исключать эстетического влияния природных форм на архитектуру: об этом говорит современная практика.

Один из главных представителей органической архитектуры Ф. Л. Райт решительно отвергает "архитектуру- дизайн", способную “переехать в любое место”. В одной беседе об архитектуре он сказал: "… Каждое здание, предназначенное для человека, должно быть составной частью ландшафта, его чертой, родственной местности и неотъемлемой от нее. Мы надеемся, что оно останется там, где стоит, на долгое время. Ведь дом — не фургон…”. Он постоянно подчеркивает необходимость связи с землей: земля уже имеет форму. Почему бы ни начать сразу с того, чтобы принять ее? Почему бы ни принять дар природы? Поэтому архитектор не приемлет Эвклидовой геометрии, коробчатости: “Большинство новых “современных” домов выглядят так, как будто их части вырезаны ножницами из картона, после чего куски картона сложены и согнуты под прямым углом, а местами, для разнообразия, с кривыми картонными поверхностями... Эти постройки последнего времени — плохо исполненные продукты поверхностной эстетики “плоскости и массы”…

Западный Тейлизин, Скоттдейл, Аризона, 1937-1938.

Еще с момента своего первого длительного пребывания в Аризоне в 1927 году, Райт опасался возвращения в пустынные земли Соноран и прощания с привычно холодными зимами Висконсина. Тем не менее, в 1937 году он с женой отправился на поиски земли под свои новые архитектурные шедевры в направлении городка Феникс. Напротив горного хребта МакДауэлл, что севернее Феникса, они и обнаружили то, что искали. Именно эти земли Райт охарактеризовал не иначе как «край земли». Новые дизайнерские идеи рождались у архитектора с небывалой быстротой. В то время как Райт работал над созданием проекта комплекса сооружений, все условия для его воплощения уже были предоставлены окружающей природой. Камень, песок, территория, деревянные балки уже ждали своего часа.Структура кровли — наклонные балки из красного дерева с закрепленной между ними белой парусиной — уже использовалась Райтом десятью годами ранее в Окотилло, и это упрощало задачу. Последний штрих был внесен добавлением в проект стекла и стали. Он и сделал здание временного характера долговечным, иногда – в ущерб другим связям со средой.