Глава 10. Фарфоровый ангел

Гарри

- Счастливого Рождества, Гарри!

Улыбающаяся Гермиона стоит в дверях спальни. Одеваю очки и пытаюсь улыбнуться... Ее пожелание звучит как насмешка, потому что я забыл, что такое счастье.

Рон, лежащий на соседней кровати, протирает глаза.

- Привет, Герм. О, подарки! Смотри, Гарри.

Со вчерашнего дня мы в доме Блэков. Лучше бы я в Хогвартсе остался, а теперь невольно вспоминаю, как обрадовался Сириус в прошлом году, когда узнал, что на Рождество мы будем тут, с ним… Крестный, как же мне тебя не хватает!

Рем, виновато улыбаясь, вчера весь день пытался заговорить. Ругая себя последними словами, я повернулся к нему спиной.

Шелестя бумагой, Рон разворачивал подарки. Я даже не взглянул на свои.

- Гарри, ну что же ты… - расстроенный голос Гермионы.

- Выйди, я переоденусь, - пробормотал я.

- Ты все еще расстроен из-за выходки этого белобрысого слизняка? - вдруг спросил Рон.

Так, хватит! Больше я этого терпеть не намерен! Вскочив с кровати, я накидываю мантию прямо на пижаму и бегу куда глаза глядят, подальше от нарочитой, искусственной бодрости Гермионы, от глупых вопросов Рона… Жаль, что нельзя заодно убежать от самого себя.

Опомнился я только в подземелье, напротив клетки, где Сириус раньше держал Клюва. Сириус, Сириус… Что мне делать, как мне справиться со всем этим?

- Гарри…

Этот голос… Я схожу с ума? Не может быть…

- Сириус?

Полупрозрачный силуэт крестного медленно отделяется от стены.

- Здравствуй, мальчик мой.

- СИРИУС!!! Но… но как…

Я протягиваю к нему руки, понимая, что это бесполезно, что он бесплотен… А так хочется обнять его, хоть раз в жизни обнять по-настоящему.

- Чему ты удивляешься, Гарри? Впервые видишь привидение? - невероятно, в его голосе проскальзывают ироничные нотки.

- Сириус… Но Почти Безголовый Ник сказал мне, что… - я пытаюсь подобрать слова, еще не придя в себя от шока, и Сириус с улыбкой подсказывает.

- … что я не из тех, кто выбирает участь призрака? Это так. Но это не значит, что люди, которых мы очень любили, не могут позвать нас.

- Ты пришел, потому что я звал?

- Конечно. Почему ты плачешь, Гарри?

- Я люблю тебя… Прости, что ни разу не сказал тебе об этом, пока ты был жив.

- Я всегда знал это, мальчик мой. Хотя, конечно, мне хотелось услышать от тебя эти слова… - его улыбка стала грустной.

- Ты на два года заменил мне отца… Я ведь никогда не знал его, а ты… ты стал для меня больше, чем крестным…

Его лицо на мгновение исказилось, он скользнул ко мне и протянул бесплотную руку… Я улыбнулся ему.

- Ты не останешься?

- Нет, мой мальчик. Мое место не здесь…

- Ты еще придешь?

- Не знаю, Гарри. Мне грустно говорить тебе об этом, но ты должен смириться с тем, что меня больше нет.

- С этим нельзя смириться…

- Можно попросить тебя, мальчик мой?..

- О чем хочешь!

- Не делай больно Рему. Поговори с ним, он сам не свой в последние два месяца.

- Но он… отказался учить меня убийственному проклятию.

- Ему запретил Дамблдор, - на бесплотном лице крестного появилась очень злая улыбка. - Мы оба знаем, что директор Хогвартса считает тебя ребенком. Он желает тебе добра - по-своему…

- Но я - не ребенок!

- Нет, ты - не ребенок. Ты сам еще не знаешь всей своей силы. И тебе не обязательно подчиняться в этом Дамблдору. Ведь есть кое-кто, кто мог бы тебя научить применять Аваду и без Рема.

- Кто, Сириус?

- Драко Малфой.

 

***

 

Люпин сидит на кухне, опустив голову на руки. Перед ним - початая бутылка огневиски и стакан.

- Счастливого Рождества, Рем!

Он вскидывает голову. В глазах светится боль, и мне тоже становится больно. И так стыдно…

- Ты простишь меня, Рем? Я вел себя как идиот.

Люпин вымученно улыбается. Я сажусь рядом с ним.

- А мне нальешь?

- Не рано ли, Гарри? Только одиннадцать утра…

Я вздыхаю, поплотнее запахивая мантию.

- Я замерз - провел два часа в подземелье, босиком и не вполне одетый.

Он вопросительно поднимает брови.

- Почему?

- Надо было подумать… Я, знаешь… приготовил тебе подарок, только он в спальне.

Я купил для Рема новую мантию, потому что на его собственной под заплатами уже не видно живого места. Он полез в карман.

- У меня тоже есть кое-что для тебя, Гарри. Только не знаю, захочешь ли ты…

Он ставит передо мной на стол… фарфорового ангела с тонкими аристократическими чертами лица. У меня захватывает дух - ангел удивительно похож на Драко, вплоть до надменного выражения на лице и царственной позы - скрещенные на груди руки, гордо поднятый подбородок… Словно лепили с натуры!

- Ох… - я протягиваю руку, и тут же отдергиваю, не решаясь коснуться. - Боже мой, как похож… Спасибо, Рем!

- Похож… - шепчет Рем, и на его изможденном лице появляется мечтательное выражение. - Красивый, надменный, жестокий ангел… Или демон, потому, что ангелы должны уметь любить…

Догадка пронзила меня насквозь, я в полном потрясении поднял на него глаза.

- Люциус?.. Ты хочешь сказать, что…

Не может быть, чтобы Рем… нельзя любить это чудовище - Люциуса Малфоя! Хотя… года полтора назад я и про Драко сказал бы то же самое.

Люпин вдруг потряс головой, приходя в себя.

- О, извини, Гарри. Я слишком много выпил…

Я придвинулся к нему поближе, обнял за плечи, заглядывая в глаза.

- Рем, откуда эта статуэтка?

- Мне подарил ее Сириус, когда нам было по шестнадцать лет, как тебе сейчас. И, прошу тебя, не спрашивай больше ни о чем… - он снова закрыл лицо руками.

Я замер, вспоминая…

"Сириус однажды устроил мне показательную сцену ревности на глазах у Джеймса. Из-за Люциуса Малфоя…"

"…его отец в свое время был самым популярным парнем в Хогвартсе…"

"… научить тебя какому-нибудь проклятию? Я знаю много - отлично подходят для всяких, хм… бессердечных слизеринцев…"

" …я бы удивился, если бы узнал, что Люциуса хоть раз кто-то бросил, а он просил не делать этого… Люциус не умел любить…"

- Я - слепой идиот! - пробормотал я, хлопнув себя ладонью по лбу. - Как я раньше не понял?

Рем посмотрел на меня, грустно улыбнувшись.

- Давай-ка правда выпьем, Гарри. Плевать на то, что рано!

Драко

- Мама! Скажи, тетя Бэлла - твоя единственная сестра?

На лице у Нарциссы застыло презрительное выражение. Ее ноздри дрогнули, словно их коснулся какой-то ужасно неприятный запах.

- Почему ты спросил?

Я смотрю на нее в упор.

- Потому что хочу знать - кто такая Андромеда Блэк?

- Я понятия не имею, Драко, - лицо матери все так же кривится, отчего она становится почти уродливой, - ОТКУДА ты мог услышать это имя.

- Какая разница - откуда. Она тебе сестра, не так ли?

Вскочив с кресла, Нарцисса начинает нервно ходить по комнате.

- Нет, она мне - не сестра! У моих родителей была дочь Андромеда, но ее отлучили от рода, когда она вышла замуж за магглорожденного. И не смей больше произносить это имя в нашем доме!

Почти прокричав это, Нарцисса стремительно вылетела из комнаты.

Вот оно что… Гарри был прав - чокнутая преподавательница с розовыми волосами и в самом деле моя кузина. Полукровка… Как это противно!

И вдруг мое сердце молнией пронзила мысль - мать Гарри тоже была магглорожденной! Но ведь мне - ВСЕ РАВНО! Если я могу любить его, то почему мне кажется столь неприемлемой мысль признать Тонкс своей родственницей?

Кажется, я окончательно запутался.

У камина - гора подарков… И никого рядом, чтобы поделиться радостью. А без этого - какая уж тут радость! Я представил, как Гарри сейчас весело смеется, рассматривая свои подарки в обществе Уизли и Грэйнджер. А я… я сижу тут, один, потому что настоящих друзей у меня нет, а родственникам нет до меня дела. Хоть бы кто-то… Северус, и тот не приедет - не может покинуть Хогвартс на Рождество.

Эта Тонкс… она совсем молодая, мы могли бы даже подружиться… Я всю жизнь жалел, что у меня нет ни братьев, ни сестер, хотя бы двоюродных… А оказывается есть - она.

Полукровка… Ну и что? Я - Малфой, и плевать я хотел на всех, кто пытается диктовать мне условия! Я ведь только хочу, чтобы хоть кто-то поздравил меня с Рождеством от души, а не потому, что так принято…

Я указал палочкой на камин.

- Инсендио!

А потом бросил в языки пламени горсть вызывающего порошка.

- Хогвартс, профессор Тонкс!

 

***

 

- Мистер Малфой? - большие темно-карие глаза расширились от удивления. - Вы не ошиблись камином?

- Нет, я хотел поговорить именно с вами, ммм… профессор Тонкс.

Она рассеянно запускает пальцы в ярко-розовые волосы, отчего ее шевелюра становится еще более всклоченной. Надо же, это выглядит даже… забавно. Такая же растрепанная, как мой Гарри…

- И чем обязана?

Что же ей сказать? Поддавшись импульсу, я даже не продумал, как поведу разговор. Это совсем не по-малфоевски. Да что я, в самом деле! А по-малфоевски было вообще связываться с ней?

- Я хотел спросить… это правда, что ваша мать была сестрой моей?

На ее губах вдруг появляется задорная улыбка.

- Ну надо же! Гордый Малфой снизошел до того, чтобы поинтересоваться, не родня ли мы? Боюсь вас огорчить, но ваши родители не пустили бы меня даже на порог. Равно как и мою мать. Хотя меня это совершенно не волнует!

- А меня - волнует. Я ведь имею право сам решать, кто мне родня, а кто нет!

Она смеется.

- И что вы решили?

Как ни странно, смущения я не чувствую. Почему-то с ней очень легко разговаривать. Я ловлю себя на том, что улыбаюсь.

- Ну… я бы не отказался от кузины.

Она поднимает брови.

- А как насчет моего отца? Он - магглорожденный…

- А мой - сидит в Азкабане. Это лучше, по-вашему?

Тонкс снова ерошит свои кошмарные розовые волосы.

- М-да. Ну, что ж - пусть так, кузен. Только мы не слишком похожи… Может так будет лучше?

Ее лицо болезненно морщится, и через минуту на меня смотрит моя точная копия… женского пола. ОГО! Я понимаю, что разинул рот от изумления.

- Метаморфмаг?

- Ага! Удивлен?

Еще бы не удивлен! Я про такое только в книгах читал!

- Никогда не встречал ни одного.

- А можно звать тебя Драко?

- Да. А как можно звать тебя?

Какая знакомая недовольная гримаса! Занятно как - словно на самого себя в зеркало смотришь.

- Друзья зовут меня просто Тонкс. Твоя тетушка придумала мне такое имя, что я его даже слышать не могу. Ой! - Тонкс всплеснула руками. На ее лице снова на миг появилось напряженно-болезненное выражение, и через секунду она стала самой собой. - Извини, Драко, мне пора к Дамблдору. Счастливого Рождества, кузен!

Я улыбаюсь, до неприличия довольный происходящим.

- Счастливого Рождества, кузина!

Гарри

- Гарри, ты так и не раскрыл подарки? - осторожно спрашивает Гермиона. Видно боится, что я снова убегу.

Мне не до того… Я не могу глаз отвести от подарка Рема. Мой фарфоровый ангел, мой любимый…

- Что это у тебя?

Молча протягиваю ей статуэтку, она улыбается.

- Похож… Откуда она?

- Рем подарил. Дай я уберу, а то Рон увидит…

Я забираю ангела и прячу под подушку.

- Гарри… - у Гермионы смущенный вид. - Мы можем поговорить?

- Конечно.

- Он… просил сказать тебе, что очень сожалеет… Просто не совладал с чувствами. - Она грустно вздыхает. - Сказал, что даже ему иногда бывает трудно контролировать их.

- Я понял.

Гермиона нервно переминается с ноги на ногу.

- И еще, Гарри…

Господи, ну что за день… Сначала Сириус, потом Рем, теперь она еще… Почему мне не дают ни на секунду забыть о Малфое? Хотя… как будто я хоть когда-то забывал о нем.

- Он просил… - она нервно кусает губы. - Просил передать тебе его рождественский подарок…

О, нет! Это уже слишком…

- Я не хочу. Отправь ему обратно!

Гермиона вдруг бледнеет, глаза ее наполняются слезами.

- Ты не поступишь так, Гарри Поттер! - яростно произносит она. - Нельзя быть таким бессердечным ублюдком!

- Я не могу принять его подарок, тебе понятно? - не менее яростно выкрикиваю я.

- ТОГДА ПРОСТО ВЫБРОСИ ЕГО, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ! - слезы текут по ее лицу ручьем. - ВЫБРОСИ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ!

Она кидает на мою кровать небольшую зеленую с серебром коробочку и закрывает лицо руками. Ее голос звучит глухо.

- Но если ты сделаешь это, Гарри Поттер, то больше близко ко мне не подходи! Я видела, что он приготовил для тебя, понимаешь? ТАКОЕ мог придумать только человек, который очень тебя любит! Ты же убьешь его, если вернешь ему это… Пожалуйста, Гарри… Просто посмотри, что там…

Ей не надо даже умолять меня. Сегодняшние события и так превратили мою силу воли в жалкие лохмотья… Я не в состоянии ничего поделать со своими руками, которые сами тянутся к коробочке и открывают ее. О, БОЖЕ МОЙ!!!

Хрустальный олень, невозможно знакомый… Так же излучает потоки яркого серебряного света, очевидно, волшебного. Вылитый мой Патронус, только размером с котенка. Он легко запрыгивает мне на ладонь и скачет по рукаву, перебирая сверкающими копытцами.

- Сохатый… - потрясенно шепчу я, не в силах отвести взгляд от удивительного создания.

- Если ты сможешь швырнуть ему это в лицо, Гарри, значит… значит все эти годы я ошибалась в тебе! - тихо произносит Гермиона.

Швырнуть? Господи, никогда…

- Я не верну его и не выброшу, - твердо говорю я, глядя ей в глаза. А потом отворачиваюсь. - Знаешь, а я ведь тоже купил ему кое-что… Но так и не послал.

Я увидел его в Хогсмиде, в ювелирной лавке, и сразу понял, что хочу подарить это Драко… Купил, поддавшись порыву, даже попросил повесить на серебряную цепочку. А потом не спал всю ночь, размышляя, а на черта я это вообще сделал? И заставил себя не отправлять…

С тяжелым сердцем лезу в чемодан и показываю Гермионе маленькую бархатную коробочку.

- Открой… Она достает изящную серебряную цепочку, на которой висит миниатюрный лев из того же металла.

- Ой! - она дотронулась до кулона, лев вскинул головку и зарычал. - Какой хорошенький… забавно, да, Гарри? Вы выбрали друг для друга примерно одно и то же… А он знает, что значит для тебя олень?

- Да, - шепчу я с болью в сердце. - ОН ЗНАЕТ, поэтому и подарил… Ручаюсь, этот олень сделан на заказ. Что мне делать, Гермиона?

- Отправь ему подарок, еще не слишком поздно. Неужели он не заслужил…

Мгновение я еще борюсь с собой. А потом мне вдруг становится все равно… С чувством необычайной легкости я хватаю пергамент и перо.

- Я отправлю, Гермиона, но не просто так…

"Драко!" - пишу я дрожащей рукой. - "Спасибо тебе за лучший подарок в моей жизни! Счастливого Рождества! Г."

Свернув пергамент, я обмотал его серебряной цепочкой. Гермиона тем временем наколдовала красивую красно-золотую коробочку и подмигнула мне. Хрустальный Сохатый, обиженный, что я не обращаю на него внимания, боднул мою ладонь крохотными острыми рожками. Я засмеялся - легко, счастливо, как не смеялся уже много дней.

- Хедвиг! Прости меня, но это срочно. Лети в Имение Малфоев, успей до Рождества… Прошу тебя, поспеши!

Белая полярная сова, тихо ухнув, расправила крылья и вылетела в окно, мгновенно растворившись в темном небе.

Драко

- А он уже большой, Нарцисса, - Бэллатрикс равнодушно гладит меня по голове, как приблудного щенка. - Пора представить его Господину.

Мать натянуто улыбается. А что она хотела, когда приглашала в дом эту высохшую женщину с безумными глазами? На старых фотографиях, которые в детстве так часто показывала мне Нарцисса, тетя Бэлла была красивой - настоящей королевой. Интересно, если отец проведет в Азкабане столько же времени, каким он выйдет оттуда?

- Многие Пожиратели Смерти уже приобщили своих детей к нашему делу - Паркинсоны, Забини, Крэббы, Гойлы… Это же всё твои однокурсники, Драко?

- Конечно, - отвечает за меня мать, бросая умоляющий взгляд на Северуса, который застыл в кресле со скрещенными на груди руками. - Но Люциус всегда мечтал сделать это сам…

На лице Бэллатрикс появляется почти звериный оскал.

- О, он выйдет оттуда, сестренка! Мы вытащим его, как только эти придурки слегка ослабят бдительность…

Я смотрю на бесстрастное лицо крестного. Северус, прошу тебя, забери меня отсюда… Я хочу в Хогвартс, я не могу здесь больше…

Как всегда, стоило мне разволноваться, я почувствовал легкое шевеление под рубашкой. Серебряный лев, подарок моего Гарри, постоянно чувствовал мое напряжение и просыпался, начиная тереться об меня прохладной головкой, словно пытаясь успокоить. В который раз за последние дни я улыбнулся.

- Нарцисса, - заговорил вдруг Снейп, не глядя на меня. - Думаю, твоему сыну следует вернуться в школу пораньше.

- Но… до конца каникул еще пять дней… - Она кажется испуганной, косится на сестру.

- Ты же знаешь, - терпеливо продолжил он, - что Министерство следит за этим домом. У твоего сына и так хватает проблем в связи с арестом Люциуса. Стоит ли подставлять его еще больше?

Бэллатрикс бросила на него яростный взгляд.

- Ты всегда говорил, как предатель, Снейп, - в ее устах имя Северуса прозвучало как тяжкое оскорбление. - Я просто не понимаю, почему Господин доверяет тебе!

- Потому, что он умнее тебя, Бэллатрикс, - Северус злобно усмехнулся ей в лицо. - И знает, что преданность выражается не только в том, чтобы с гордо поднятой головой пойти в Азкабан. Кому это принесло пользу? А вот многолетняя работа под боком у главного врага, который считает тебя своим человеком…

- Оставь Северуса, Бэлла, - неожиданно властно произносит Нарцисса. - Что до Драко… Когда Люциус выйдет из Азкабана, он сам представит его Лорду. А пока… - Она поворачивается ко мне. - Ты возвращаешься в школу. Собирайся, сын.

 

***

 

- Вы хоть понимаете, о чем просите меня, Поттер?

Кажется, крестный сильно недоволен. И здесь Гарри…

- Это же не запрещено, профессор Снейп, - голос моего мальчика звучит неуверенно.

- Я абсолютно против, Поттер, - холодно заявляет Северус. - Вы не будете готовить это зелье! И не вздумайте обратиться с этим к Драко Малфою.

Так, крестный, вот только меня сюда не приплетай, Мерлина ради! Тем более что я, кажется, понимаю, о каком зелье идет речь.

- Профессор, - Гарри старается говорить спокойно. - Следующее занятие в Армии Дамблдора у нас в четверг. Зелье Империус должно быть у меня к этому дню, поймите. А Драко… Он сам предложил заняться этим проклятием, спросите его, если не верите.

- Разговор окончен, Поттер. Такие сильнодействующие зелья - не игрушки для школьников!

Я резко распахиваю дверь.

- Здравствуйте, сэр. Гарри, ты можешь идти к себе… Я улажу этот вопрос.

Поттер поднимает на меня глаза. Мне показалось, или в них на мгновение блеснула радость?

- Малфой, ты…

Я должен держать себя в руках. Его записка была полна нежности… Но я связан обещанием, которого пока никто не отменял. Я отворачиваюсь от него и смотрю в глаза Северусу.

- Иди, Поттер. Зелье будет готово к четвергу.

- Но может…

- Я же сказал - уходи! Я все улажу.

Он вздыхает, а через мгновение я слышу, как за моей спиной закрывается дверь.

- Это еще что такое? - яростно рычит Снейп. - Ты что себе позволяешь?

- Северус… - я подхожу к нему вплотную и заглядываю в глаза. - Помоги мне, ты же обещал…

- Не в этом, Драко… - однако голос его уже звучит менее грозно.

Я вздыхаю и отхожу от него, усаживаясь в кресло.

- Поттер умеет сопротивляться Империусу, я сам видел… - монотонно произношу я. - Ты хоть понимаешь, что это значит для меня? Отец наказывал меня этим проклятием с пяти лет, заставляя делать вещи, которые порой были совершенно отвратительны. Я не мог сопротивляться ему ни в чем, зная, что у него есть такое средство, как Империус. Взмах палочкой, и я все равно сделаю все, что он прикажет.

Снейп шумно выдохнул.

- А теперь, - тем же тоном произношу я, - у меня впервые появился реальный шанс бороться с этим… Поттер сказал, что противиться несложно, если знать - как. Он может научить…

- Драко, ты хоть понимаешь… Дамблдор убьет нас всех за это! - теперь Снейп говорит почти жалобно.

- А может просто не говорить ему об этом? - я смотрю на него с надеждой.

- Вообще-то, он знает практически обо всем, что происходит в школе… А, ладно! Если что - валите все на меня.

Я бросаюсь ему на шею.

- Спасибо, крестный!

Гарри

- Гарри, Малфой просил тебе передать, что вопрос с зельем решен. Оно будет готово вовремя, тебе останется только добавить свой волос прямо перед использованием. - Гермиона внимательно смотрит на меня.

- Снейп отказал мне наотрез, - отвечаю я на ее немой вопрос. - Драко как-то сумел убедить его…

Я даже подумать боюсь, КАК он его убеждал… "Я питаю необъяснимую слабость к этому мальчику". Чем же тебе пришлось заплатить за его согласие, ангел мой?

Маленький Сохатый одним изящным прыжком перемахнул с тумбочки на кровать и боднул мои пальцы. Я автоматически подставил ему ладонь, на которую он тут же взобрался.

- Ты что, не рад, Гарри?

- Рад… - прошептал я, гладя хрустального оленя по сверкающей спинке. - Только…

Я убью этого сального урода, если он принудил Драко к чему-нибудь в обмен на это чертово зелье!

 

***

 

- Держи, Поттер!

Жидкость в сосуде напоминает по цвету благородное красное вино. Я киваю, опасаясь смотреть на Драко.

- Зелье Подчинения, - говорю я, обращаясь ко всем членам ДА, - Министерством пока не запрещено, как я уже говорил. Но любой из вас вправе отказаться. Только хочу напомнить, что именно с помощью Империуса, в дни Первой Войны Волдеморт подчинил целую армию волшебников, принуждая мучить и убивать людей.

- Магглов, - холодно поправил меня Малфой. Рон, прикусив губу, бросил на меня встревоженный взгляд и промолчал. Странно…

- Сейчас я добавлю в этот сосуд свой волос, - продолжаю я, игнорируя замечание Драко, - И любой, кто выпьет из него, будет подчиняться мне.

Говоря это, я вырвал у себя несколько волосков и бросил в готовое зелье. На мгновение вспенившись, оно приняло ярко-оранжевый цвет - такой же, как цвет луча Империуса.

- Ну вот, - продолжил я, отливая совсем немного - на один глоток - в маленький стаканчик, - этого количества хватит ровно на пять минут. Прежде, чем мы начнем, я расскажу основные правила. Те из вас, кто подвергался этому проклятию, знают - главное, чем оно характерно, это полная пустота в голове. Необычайная легкость, и даже радость от того, что не надо ни о чем думать самому, за тебя все решат, тебе останется только подчиниться.

Несколько учеников согласно кивнули головами. Я видел, как помрачнел при этих словах Драко.

- Главное, - продолжил я, - почему никто не может сопротивляться действию Империуса - потому что само по себе это действие отнимает всякое желание сопротивляться. Поэтому, - я обвел глазами всех присутствующих, - самый быстрый способ заставить бороться - это приказать человеку что-то такое, что в любом состоянии, даже бессознательном, будет для этого человека абсолютно неприемлемым.

Драко тяжело вздохнул.

- Второе условие - твердо знать, что сопротивляться можно и нужно. Это знание придет к вам тут же, как только у вас в первый раз получится. И тогда вы сможете сопротивляться любым приказам, а не только самым отвратительным. Итак, повторяю - кто хочет отказаться, сделайте это сейчас.

Все промолчали.

- Кто хочет попробовать первый?

- Можно я? - робко спрашивает Невилл. Драко бросает на него удивленный взгляд.

- Невилл, - мягко говорю я, - помни - я прикажу тебе сделать что-то, что покажется тебе просто ужасным. Прости меня заранее. И - постарайся не подчиниться мне.

Он кивает и берет стаканчик.

- Лонгботтом, - холодно говорю я, глядя в пустые, как окна нежилого дома, глаза Невилла. - Возьми в руки Тревора.

Невилл, не колеблясь ни секунды, достает свою любимую жабу из кармана.

- Положи его на пол.

Он послушно кладет.

- А теперь раздави его ботинком! Ну же!

Джинни Уизли, пискнув, прижимает руки ко рту. Я смотрю в глаза Невилла, мучительно пытаясь уловить в них хоть что-то… На глазах появляются слезы, но он заносит над жабой ногу. И так замирает.

- Сделай это, сейчас же! - приказываю я.

Он всхлипнул, напрягаясь, и…

- Стой! - я отталкиваю его от Тревора. - Не надо!

Невилл плачет навзрыд, Джинни обнимает его, утешая. Я подхожу, протягивая ему жабу.

- Прости… Это было жестоко, я знаю. Но Волдеморт может приказать тебе, например, убить не жабу, а… ту же Джинни. И не остановит тебя вовремя…

Все присутствующие, как обычно, вздрогнули, услышав имя Волдеморта.

- Расскажи нам, что ты чувствовал, Невилл?

- Я не хотел… - шепчет он, - но мое тело действовало как будто против моей воли…

- Ты колебался, это уже хорошо. Ты - молодец. В следующий раз будет уже легче. Кто следующий?

Отказаться выполнять мои приказы смогли только Гермиона и, как ни странно, Захария Смит, которому я велел дать пощечину Драко Малфою и обозвать его мерзким слизеринским ублюдком. Драко поднял брови, услышав такое требование, но ничего не сказал.

- Ты готов? - спрашиваю я его. - Заранее извини за то, что сейчас тебе прикажу.

Он кивает и пьет зелье. Прекрасные серебряные глаза теряют осмысленное выражение.

- Малфой, - говорю я резко. - Подойди к Рону Уизли.

Драко подчиняется.

- А теперь, - я глубоко вздыхаю, собираясь с силами, чтобы произнести это, - поклонись ему и скажи, что семейство Малфоев - полный мусор по сравнению с Уизли. И что у них кровь чище вашей!

Джинни тихо хихикнула. Рон, как ни странно, остался бесстрастным. Да что с ним сегодня?

Я вижу, как светлые глаза темнеют. Его спина против воли сгибается, но он сопротивляется изо всех сил. И, вместо того, чтоб поклониться, падает на пол, до крови закусив губы, чтобы не произнести неприемлемых для себя слов.

- Драко… - я кидаюсь к нему, - ты - молодец.

В его глазах - понимание происходящего. Они больше не кажутся пустыми.

- Я смог… - потрясенно шепчет он. - Смог, впервые в жизни…

- Хочешь попробовать еще раз, пока действие зелья не закончилось?

Он кивает. Что же приказать тебе, ангел мой? В голову, как назло, больше ничего не приходит.

- А что приказывал тебе отец, когда подвергал проклятию Империус? - тихо, чтоб не слышали окружающие, спрашиваю я.

Длинные ресницы дрогнули, на мгновение прикрывая глаза… когда открывает снова, в них блестят слезы. Он опять кусает губу, а потом так же тихо шепчет.

- Он… он приказывал… сделать ему минет.

О, Боже! Не думая о последствиях, я прижимаю его к груди, гладя серебристые волосы.

- Родной мой, прости меня, прости…

Он, издав приглушенный всхлип, вырывается из моих рук.

- Пошел ты на …, Поттер!

И бегом вылетает из комнаты.

Дикими глазами посмотрев на окружающих, я рычу, сам не узнавая своего голоса:

- Если кто-то что-то слышал… Я сотру память каждому, кто посмеет рассказать об этом!

И бросаюсь вслед за Драко.

Драко

- Постой, прошу тебя!

Нет, нет… Зачем ты бежишь за мной, Поттер? Чтобы еще раз унизить?

Он догоняет меня, хватает за плечи, разворачивая к себе.

- Да стой же!

В зеленых глазах блестят слезы.

- Прости… Боже мой, Драко, прости… Я даже не предполагал…

Собрав остатки гордости в кулак, я горько усмехаюсь.

- Не предполагал, Поттер? Какой праздник для тебя и твоих гриффиндорских дружков! Великолепная возможность произнести еще одну страстную речь о том, какая у меня ублюдочная семейка.

- Драко…

- Да, Поттер. Мой отец заставлял меня делать не только это. Подробности хочешь? Будет чем порадовать Уизли…

Зеленые глаза потемнели, он стиснул зубы так, что они хрустнули, и прорычал.

- Я всегда знал, что Люциус - редкая мразь! Я ненавижу твоего отца, Малфой, и всю твою семью тоже…

Неимоверная боль в груди. Я из последних сил выжимаю из себя презрительную улыбку.

- О, как мило, Потти. У тебя такая очаровательная манера извиняться, знаешь? Добавляя к одному оскорблению несколько новых…

Побелев, Гарри вдруг шагнул ко мне и, обхватив мои плечи, крепко прижал меня к груди. Да пошел ты со своей жалостью!

Я резко вырываюсь, яростно глядя на него.

- Ты бы определился, Потти, чего хочешь от меня… А то непоследовательно как-то: то требуешь, чтобы я близко к тебе не подходил, то обниматься лезешь…

Гарри привалился к стене, закрывая глаза.

- Я хочу, чтоб ты простил меня, - с трудом произносит он. - Это была страшная глупость и жестокость, хотя и неумышленная. - И, глубоко вздыхая, добавляет. - Ты можешь требовать любую компенсацию…

Любую? А если я потребую ночь любви? Или чтоб ты перешел на сторону Господина? Правда, первого мне хочется гораздо больше…

- Что, совсем любую? - я сам поразился, как дрожит мой голос.

Он открывает глаза и смотрит на меня в упор.

- Ну… не хотелось бы бегать по Хогвартсу голым…

Еще чего! Тогда мне придется поубивать полшколы из ревности!

- Чего еще тебе не хотелось бы? Говори сразу, пока я не принял решение.

- Становиться Пожирателем Смерти, - серьезно произносит он, вызвав у меня улыбку. Надо же, а ночь любви, значит, просить можно?

- Ладно, - говорю я наконец, глядя в изумрудные глаза. - Ты согласен заключить перемирие на один вечер? Я прошу тебя освободить меня от данного обещания на сегодня. И проведи этот вечер со мной…

- А что, - он с трудом сглотнул, - мы будем делать?

"Я запру тебя в спальне", - хотелось ответить мне, - "и буду любить, пока хватит сил". Нет, Драко, не надо перегибать палку.

- На твое усмотрение, - отвечаю я, стараясь выглядеть равнодушным. - У меня только одно пожелание - никаких разговоров про ублюдочную семейку Малфоев и вообще про то, кто на чьей стороне. Хотя бы на один вечер.

Ладно, - он улыбается. - А как насчет того, чтоб смыться в Хогсмид?

 

Глава 11. Перемирие

Драко

Коридор на четвертом этаже пустынен, и все-таки я спрятался под мантию-невидимку. Не хватало еще сейчас кого-то встретить. Интересно, а как Гарри догадался, что она у меня?

- Надень теплую мантию и прихвати мой плащ-невидимку, - сказал он. - А я отпущу всех и тоже схожу переоденусь. Встретимся на четвертом этаже, у статуи такой... ну, горбатой ведьмы с одним глазом.

Поверить не могу, что он согласился провести вечер со мной...

- Драко? - Гарри, поспешно взбегая по лестнице, оглядывается. - Ты здесь?

Я молчу, любуясь им. Как же давно я не позволял себе просто так смотреть на него…

- Эй, Малфой? - снова зовет он.

Я молчу, а на его лице вдруг появляется нежная улыбка.

- Опаздываешь, ангел мой… Ну-ка, посмотрим, где ты сейчас…

С этими словами Гарри достает из-за пазухи свиток старого пергамента и прикасается к нему палочкой. Ангел… У меня сдавило горло, я не в силах больше прятаться, сделал шаг к нему, обнял сзади за плечи…

- А почему ангел?

Гарри вздрогнул и опустил палочку.

- Малфой, ну нельзя же так пугать! Ты чего подкрадываешься сзади?

Он не спешил освобождаться из моих объятий, и это было так здорово…

- Что это за пергамент, Поттер?

Он улыбнулся.

- Это… а ты никому не расскажешь?

- Нет.

- Тогда отпусти меня и сними мантию. Я покажу.

Я с сожалением разжал объятия. Гарри поманил меня к себе, прикоснулся палочкой к свитку.

- Клянусь, что замышляю шалость и только шалость…

Изумрудные чернила выступили на поверхности пергамента, складываясь в слова. Я прочитал:

- Лунатик, Мягколап, Сохатый, Червехвост… Это кто, Гарри?

Гарри грустно улыбнулся.

- Мой отец, Сириус, Рем и… еще один человек, который давно умер. Это их школьные прозвища.

Оборотень, олень, черный пес…

- Постой! А Червехвоста я знаю. Ты уверен, что он умер?

Гарри бледнеет, лицо его напрягается.

- Тот Питер Петтигрю, который был одним из четверых, давно умер. А тот, кого ты знаешь… Он вообще недостоин того, чтобы жить.

Господи, ну что я наделал… Сжимаю его пальцы.

- Прости, Гарри.

Он вздыхает и жмет мою руку в ответ.

- Давай не будем об этом, договорились же…

Несколько секунд мы оба молчим, держась за руки. Наконец он вымученно улыбается.

- Смотри, Драко…

Я опускаю взгляд на пергамент.

- Ого! Карта школы?

- Да, а эти точки, видишь - обитатели замка. Вот мы с тобой… О, сюда идут. Давай лучше спрячемся.

К двум крохотным точкам, подписанным как Гарри Поттер и Драко Малфой, действительно приближалась целая группа учеников. Я быстро накрыл себя и Гарри мантией-невидимкой, крепко прижимая его к себе. Его руки обхватили меня за талию, голова склонилась ко мне на плечо… Господи, как хочется поцеловать его!

Наконец толпа пятикурсников из Хаффлпаффа проходит мимо, и Гарри мягко освобождается из моих объятий. Я пытаюсь улыбнуться.

- Теперь я понимаю, Поттер, почему ты никогда не попадаешься Филчу. С такой картой, да еще с мантией-невидимкой в придачу…

Он только усмехается.

- Видишь, теперь ты знаешь почти все мои секреты. Ну что, пойдем?

Еще раз внимательно посмотрев на карту и убедившись, что поблизости никого нет, Гарри коснулся палочкой одноглазой горбуньи.

- Диссендиум!

Статуя со скрипом отползла в сторону, открыв узкий проход в стене. Подмигнув мне, Гарри нырнул в проход.

- Смелее, Драко. Это не опасно, я сто раз здесь ходил.

"Даже если бы было опасно, я пошел бы с тобой и в Преисподнюю", подумал я. "Тем более, если бы было опасно".

 

***

 

- Далеко еще, Поттер?

Гарри оборачивается. Его зеленые глаза мерцают в свете Люмоса.

- Устал? Уже скоро.

- Да не устал, просто… я ногу подвернул.

- Ох… Сильно? Дай я посмотрю…

Нежные пальцы заворачивают мою штанину и скользят по коже, смешивая боль с наслаждением. Я негромко застонал. Гарри тут же вскинул голову, с тревогой глядя мне в глаза.

- Больно? Прости…

Лодыжка слегка припухла, видимо, вывих сильный. Гарри вдруг наклоняется и неожиданно касается губами больного места.

- О, Господи!

- Больно?

- Нет. Просто… Сделай так еще!

Зеленые глаза улыбаются.

- Шшш. Сейчас я помогу тебе, я знаю заклинание.

Гарри коснулся палочкой моей ноги.

- Асклепио!

И снова, как тогда после заклинания Гермионы, мгновенный жар, который тут же рассеялся вместе с болью.

- Ну как?

- Хорошо. Давай только посидим еще минутку.

Гарри кивнул и опустился на каменный пол рядом со мной. Осторожно, чтобы не спугнуть, я коснулся его плеча и притянул к себе поближе. Он не отстранился!

- Ты не ответил на мой вопрос, Поттер.

- На какой?

- Почему ты назвал меня ангелом?

Такой знакомый смущенный румянец…

- А, это… Ну, потому, что ты… слишком красив для человека, - выпалил он и покраснел еще сильнее.

- Вот как… - пробормотал я, с трудом удерживаясь от того, чтобы поцеловать его. - Значит, я красивый…

- Ты уже спрашивал, - пробурчал он.

- Мне приятно это слышать, - усмехнулся я, добавив мысленно, - "особенно от тебя".

- Малфой… - Гарри вдруг задорно улыбнулся, - Почему тебя в честь мамы не назвали? Тебе бы подошло…

- Разве? - проговорил я тем же тоном. - Не забывай, что я много читаю. Античную мифологию я тоже читал и знаю, что Нарцисс был влюблен в самого себя.

- А ты разве нет?

- А я… я влюблен в тебя! - произношу я, и Гарри снова краснеет.

Гарри

- И куда ты привел меня, Поттер? - Драко изумленно оглядывается по сторонам.

- Это подвал "Сладкого королевства". Теперь надо только выбраться отсюда через магазин. Куда хочешь пойти - в "Три метлы"?

Он скорчил презрительную гримасу.

- Не будь ребенком, Поттер. Что там делать, там же не подают крепких напитков! Лучше пойдем в "Кабанью голову".

Ну надо же! Мой утонченный аристократ предлагает мне пойти в такой вертеп?

- Ты что, Малфой, решил напиться?

- Почему бы и нет?

Пьяный Малфой… И ночь после Хэллоуина. Его губы, его пальцы… Охх…

- Что, Гарри? Что-то не так? - серые глаза смотрят с тревогой. Я понял, что, предавшись воспоминаниям, закрыл лицо руками и застонал.

- Ничего, Драко. Просто… когда я в последний раз напился, мне было слишком плохо, и я…

Он усмехается.

- Понял, понял. Не бойся, котенок, до такой степени мы напиваться не будем.

Боже, я больше не выдержу! Мои ноги сами, бе<