К опытам о выделениях слюнных желез

Но вот недавно я заметил, что самые обыкновенные орехи мне кажутся сладкими; этого никогда прежде не было, хотя я их употребляю добрых 60 лет; то же заметили, и мои внучки, питающиеся так же, как и я. Эти же самые орехи другим, питающимся варёной пищей, при пробе отнюдь не казались сладкими. Это показывает, что слюнные железы вместе с вкусовыми ощущениями стали работать иначе, чем раньше при употреблении смешанной пищи и таким образом мои предположения оправдались, то есть слюнные железы восстанавливают свои нормальные отправления, причём последние не всегда сходны с теми, которые имеются у других людей, питающихся смешанной пищей.

Мне приходилось слыхать об извращённых вкусах у беременных женщин, у маленьких детей, а также у больных при некоторых болезнях. Это считается нормальным, хотя объясняется требованием природы пополнить недостающие в организме вещества, которые находятся в той пище, которая является для больных желаемой.

По моим наблюдениям выходит так, что я и мои внучки больны, так как имеем вкус отличный от вкуса других людей. Себя я не могу назвать здоровым человеком, но внучки мои вполне здоровы, и описанные вкусовые явления, как происходящие у нас от потребления здоровой сырой пищи, должны считаться нормальными; все же прочие люди, питающиеся смешанной, в большинстве случаев нездоровой пищей, должны считаться больными, с неправильными выделениями слюнных желез и извращёнными ощущениями вкуса.

Некоторым это может показаться неправдоподобным, но на самом деле здесь нет ничего удивительного; так я наблюдал в деревне девочку, которой давали конфеты, она взяла их в рот и выплюнула, а сухие фрукты стала есть; очевидно, её вкусовые ощущения нормальны; девочка здорова, а мы все больны неправильными отправлениями слюнных желез.

Случаи подобного рода нередки и у домашних животных; их вкус извращается благодаря влиянию человека; коровы вместе с помоями привыкают есть своё собственное мясо и жир, что, конечно, уже совсем неестественно, и что прежде им было противно.

О вреде одежды.

Вред и тяжесть одежды мы не замечаем и лишь освободившись от неё, в бане, при купании и ежедневно ложась в постель, мы чувствуем себя легко и приятно.

При обмороках и несчастных случаях, прежде всего освобождают человека от его одежды и часто одного этого достаточно, чтобы привести его в чувство; это показывает, что вред всякой одежды всеми признан; но есть ещё особенная вредная одежда, корсеты, тесная обувь, узкие пиджаки, брюки, юбки, головные уборы и украшения, фальшивые волосы и прочее.

Вред от всякой одежды ощущается лишь с течением времени, присоединяясь ко вреду от пищи и других причин; так что реформу одежды, как и многое другое, люди откладывают на неопределённое время.

Однако, хождение голым по воздуху и солнцу и хождение босиком уже приобрело право гражданства при всех больших городах в Европе, уже есть воздушные и солнечные парки, с большим количеством посетителей. Выдающиеся гигиенисты голое тело ставят рядом с диетой и чистым воздухом, и эти три фактора восстанавливают здоровье.

Городские управления, идя по этому направлению, устраивают для учащихся загородные бараки, и проектируют гигиенические города.

Мнение, что солнца у нас в Москве мало, и для пользования им нужно ехать на юг, неосновательно: в Германии в горах Гарца, где климат такой же, как и в Москве, есть санаторий Юста; куда едут из Москвы, из Европы, из Азии; Америки и со всех мест и живут в холодных кабинках летом, весной и осенью, когда температура падает даже до 0 градусов; и холодное время считается самым полезным.

В России есть области с тёплым климатом, Крым, Кавказ и средняя Азия, не уступающие по теплоте и растительности с южными островами Японии, где жители ходят полуголыми, но у нас, и природные тамошние жители имеют на себе одежду не меньше чем жители севера, и вопроса о вреде одежды и о реформе её там и не поднимается.

Наша обувь.

Давно уже пишут и говорят о неудобстве кожаной обуви; она закрывает поры ног, затрудняет их дыхание, она тесна чем затрудняет кровообращение и имеет несоответствующую фигуре величину ступни, вследствие чего уродует пальцы и форму ноги.

Как последствие этого, холодные ноги и потение их, связанное с болезнями лёгких, чахоткой, глазными, ушными, и головными болями.

Несмотря на всю важность обуви, вы даже в столице не найдёте настоящей гигиенической обуви до чего ничтожен на неё спрос.

В виду важности вопроса, я желаю его ещё раз осветить публике, предоставив для этого выдающийся пример, который наглядно разъясняет те неясные пагубные последствия, вводящие в обман публику и врачей.

Историю своей болезни пишет сам бывший пациент.

«Я, Василий Васильевич Капустин, крестьянин, проживаю со дня рождения в Москве и занимаюсь конторским делом. Мне в настоящее время 22 года, и я сын здоровых родителей, до 17 лет я никогда не хворал и вообще не имел никаких болезней и был цветущего здоровья.

На 18 году у меня на правой ноге от неизвестной причины средний палец постепенно стал отходить кверху, и чувствовалась самая незначительная боль, не во время ходьбы, а при ощупывании подошвы, на что сразу не обратил нужного внимания. Так продолжалось около 3 лет, с той лишь разницей, что при ходьбе уже начала ощущаться боль, а также и пальцев в приподнятом положении оказалось два; и я уже не мог, будучи в бане, наступить на носок правой ноги.

До июня же месяца 1912 года я искупался в первый раз в начинающийся летний сезон в речке и по прошествии 3-х дней после купания у меня правая нога страшно распухла, и я не имел возможности ступить на неё.

Предполагая, что это «ревматизм», я несколько раз растирал ноги «салитом», но лучше не было, и, почти не имея возможности ходить, я всё-таки, по совету своих знакомых, отправился в известную в Москве хирургическую лечебницу врача П., где в первый раз ноги мои осмотрели и велели прийти ещё через день, второй раз тоже осмотрели и наконец велели прийти и третий раз.

По приходе моём в третий раз меня также осмотрели — но о болезни сказать ничего не могли, а также в течение 4-х дней никаких лекарств не давали, сказав лишь, что моя болезнь относится к числу нервных болезней, и рекомендовали мне своего доктора по нервным болезням Я., к которому и дали письмо. В тот же день я отправился с данным мне письмом к вышеупомянутому доктору, тоже довольно известному, который осмотрел не только мои ноги, но и всего меня с ног до головы и довольно внимательно, но определённо ничего не сказал, прописав облатки для внутреннего употребления под названием «Тириодин», велел прийти через месяц показаться и дал письмо к следующему доктору И., у которого имеется лечебница для нервных больных; лечит он электричеством, ваннами и другими приспособлениями. Доктор И. сказал мне: принимайте прописанное вам доктором Я. лекарства и вновь обратитесь к нему, а я вам помочь не могу…

В приёмной у него прибито объявление о плате пациентов за курс лечения от 150 до 250 рублей.

Я этого заплатить не мог, и понял, что попал не по месту и не ошибся.

После этого я несколько раз был у доктора Я., и он мне прописывал всё тот же «Тириодин» и ещё ежедневно горячие ванны для ног, но ни от чего мне нисколько не было лучше. Через несколько месяцев после лечения у меня заболела и вторая нога, а также распух и указательный палец на правой руке.

Измучившись хождением по докторам и не видя от того никакой пользы, я совершенно бросил лечение и вот в таком виде я был призван отбывать воинскую повинность, я ходил с большим трудом опираясь на палку, и посмотрев в комиссии меня забраковали и на этот раз не определив моей болезни».

При расспросе К., я прежде всего узнал размер ширины его ступни: в пальцах она равна 30 сантиметров, а самый большой размер имеющейся в Москве в продаже обуви, в этом же месте равняется 25 сантиметров, и так К. в силу необходимости пришлось втискивать свои ноги в непомерно тесные ботинки; но иногда случалось, что при покупке больших они казались хороши, но проносив их 2-3 дня, они оказывались невозможно тесными; назад в магазин их не брали, а купить другие не было средств и потому приходилось эту обувь носить.

Это настоящая инквизиция, и вот последствия: пальцы, нажимаясь между собой, образуют внутреннее воспаление и даже раны — внутри, которые ежедневно раздражаются новыми нажимами; образуют внутренний гнойник; яды которого, не имея наружного выхода, входят в кровь и ею разносятся по всему телу, отчего, конечно, страдает весь организм.

Пробовал заказывать обувь, но сапожник никогда не выполнял предъявленных требований, имея ввиду, что если заказ останется у него на руках, то его никто не купить.

И так боль началась с правой ноги, так как она всегда больше всего напряжена, с среднего пальца, — он больше других сжимается тесной обувью; со временем заболел и соседний палец, а от купанья явилась простуда и вся нога распухла.

Левая нога, хотя всё время была в таких же условиях, однако не болела; это объясняется тем, что природа ещё настолько была сильна, что была в состоянии бороться с этим злом; но тесную обувь всё продолжал носить; но тесную обувь всё продолжал носить; раздражая всё время рану в ноге, и вот яд от неё, разносясь по всему телу, ослабил её, к тому же прибавились ещё и лекарства, и борьба в левой ноге сделалась невозможной, и она так же, как и правая нога, распухла и из её внутренней раны тоже стал разноситься гной по всему телу, и вот от ослабления всего тела боль переходит и в руки, именно в указательный палец правой руки, выдерживавшего всё время сильное напряжение при письме, что составляет профессию К.

Как он сам об этом думал и как об этом думали и тешили его врачи, болезнь К. оказалась не ревматизмом и не нервная, а он просто искалечен модной обувью, и чтобы восстановить его здоровье, не нужно прибегать к лекарствам, а достаточно его освободить от несвойственной ему обуви, что и приведёт ноги в нормальное и здоровое их состояние.

Ослабленный организм посредством разумной гигиены и гигиенической пищи окрепнет и получит возможность сам восстановить утраченное здоровье.

Приведённый случай показывает в каком невозможном состоянии находится общество при пользовании обувью. Это такое бедствие, против которого должно бороться всё общество.

Я заказал в сапожном магазине лёгкие туфли для К., взяли за них 12 рублей и при этом сапожник ни за что не согласился отдать колодку, очевидно рассчитывая ещё нажиться на счёт больного, вынужденного дать ему вторичный заказ. Но кто же может платить такие цены за свою обувь, а что тут взято лишнего укажу расчёт.

Колодка . . . . . . . . 80 к.

Заготовка . . . . . . 1 р. 50 к.

Подошва и стелька . . . . 80 к.

Работа . . . . . . . 1 р. 50 к.

Итого 4 р. 60 к.

В ноябре К. получил в моей квартире бесплатную комнату и сырой растительный стол.

Переход на эту пищу был безболезнен, соблюдая при этом гигиеническое условие чистого воздуха и тела, он очень быстро стал поправляться, а переехав весною на мою дачу, где он имел кабинку и солнечные и воздушные ванны, он к осени совершенно выздоровел, ходил без костыля и на ходу догонял и садился в трамвай.

Побывав в 1913 году заграницей в пяти государствах — Германии, Швейцарии, Италии, Греции и Турции, я нигде не видел гигиенической обуви; исключения составляют санатории, небольшая кучка монахов, и древние статуи, они были в сандалиях или в широких башмаках.

Нищие в Италии и арабы в Египте, живущие бедней нашего крестьянина, ходят или босыми или в башмаках с узкими носками; кстати сказать, нигде не встречал как у нас пышных похорон, пьяных валяющихся по улицам и толпы арестантов, сопровождаемых полицейскими, всё это составляет привилегию России.