ПУТЕШЕСТВИЕ, О КОТОРОМ НЕ БЫЛО РАССКАЗАНО

 

6 июля, 6 часов 41 минута

Стамбул

Меньше чем за сутки Грей сбежал на противоположный конец земного шара – и оказался в другом мире. С бесчисленных стамбульских минаретов доносились голоса муэдзинов, призывающих правоверных мусульман на утреннюю молитву. Взошедшее над горизонтом солнце отбрасывало длинные тени, воспламеняя огнем городские купола и шпили.

Грею открывался вид на Стамбул с птичьего полета. Вместе с Сейхан и Ковальски они сидели за столиком открытого ресторана, расположенного на крыше здания. Все трое находились в подавленном состоянии, измученные долгим перелетом и сменой часовых поясов. Все были на взводе. Однако тупая боль, которую чувствовал позади глаз Грей, была вызвана в первую очередь его собственными заботами. Его преследовали безжалостные убийцы, за ним охотилось собственное правительство, и он начинал сомневаться в том, мудро ли поступил, выбрав себе нынешних спутников.

И вот теперь этот странный вызов в Стамбул. Почему? В этом не было никакого смысла. Но по крайней мере, на этот раз Сейхан, похоже, была озадачена не меньше Грея. Молодая женщина положила мед в крошечную чашечку с золотым ободком, наполненную крепким турецким чаем. Официант в традиционном голубом жилете, расшитом золотом, вопросительно показал чайник Грею.

Тот покачал головой, так как от поглощенного кофеина у него уже звенело в ушах.

К Ковальски официант даже не подошел. Верзила, переодевшийся в джинсы, черную футболку и длинный серый плащ, отказался от чая и перешел прямо к десерту. Сейчас он держал в руке стаканчик охлажденной виноградной водки, которая называлась ракия.

– На вкус похожа на лакрицу с асфальтом, – презрительно скривил губы Ковальски, попробовав напиток, однако это не помешало ему расправиться уже с двумя стаканчиками.

Он также отыскал столик с закусками и притащил оттуда несколько ломтей хлеба, густо намазанного маслом, тарелку с горкой оливок, огурцами и сыром и полдюжины яиц вкрутую.

Но Грею есть не хотелось. Он был переполнен тревогами, переполнен вопросами.

Встав, Грей подошел к невысокому парапету, окружающему террасу на крыше, следя за тем, чтобы оставаться в тени зонтика, под которым стоял столик. Стамбул, одна из горячих точек мирового терроризма, находился под постоянным наблюдением спутников. Грей гадал, не анализируется ли прямо сейчас его внешность в каком-нибудь разведывательном ведомстве программой распознания черт лица.

Быть может, «Сигма» или «Гильдия» уже выследили его и теперь только выжидают подходящий момент?

Присоединившись к нему, Сейхан поставила чашку на выложенную кафелем стенку. Весь трансатлантический перелет молодая женщина проспала в уютном кресле первого класса. Отдых вернул ей здоровый цвет лица, но она по-прежнему прихрамывала, стараясь беречь раненый бок. На борту самолета Сейхан переоделась в более свободную одежду – брюки защитного цвета и темно-синюю блузку, оставив черные ковбойские сапоги от Версаче.

– Как ты думаешь, почему монсиньор Верона заставил нас приехать в такую даль? – спросила Сейхан. – Сюда, в Стамбул?

Обернувшись, Грей прислонился бедром к стенке.

– Что? Мы прекратили играть в молчанку?

Сейхан устало закатила глаза. С тех самых пор как они покинули кабинет врача в Джорджтаунском университете, молодая женщина упорно отказывалась давать какие-либо объяснения. Впрочем, и времени для разговоров у них особенно не было. Сейхан задержалась только для того, чтобы сделать один телефонный звонок. В Ватикан. Грей прослушал его от начала до конца. Судя по всему, Вигор ожидал этого звонка и нисколько не удивился, узнав, что Грей вместе с Сейхан.

– Слухами земля полнится, – объяснил прелат. – Похоже, вас разыскивают Интерпол, Европол и вообще все. Насколько я понял, именно ты, Сейхан, оставила мне это маленькое послание в Башне ветров.

– Вы обнаружили надпись.

– Обнаружил.

– И узнали шрифт.

– Разумеется.

Сейхан облегченно вздохнула.

– В таком случае времени у нас немного. Смертельная опасность угрожает миллионам людей. Если вы сможете мобилизовать все свои ресурсы, определить, что…

– Сейхан, мне известно, что означает эта надпись, – обиженно остановил ее Вигор. – И я знаю, какими это чревато последствиями. Если хотите узнать больше, вы оба должны встретиться со мной в стамбульской гостинице «Арарат». В ресторане на крыше. Я буду там в семь часов утра.

Сделав звонок, Сейхан быстро организовала фальшивые документы и перелет в Европу. Она успокоила встревоженного Грея, заверив его, что «Гильдии» ничего не известно об этих ее связях.

– Просто эти люди в долгу передо мной, – уклончиво объяснила она. Поморщившись, Сейхан повернулась к Грею лицом, возвращая его в настоящее. Своим локтем она задела чашку с чаем. Грей едва успел подхватить ее, не дав упасть вниз, на улицу. Сейхан бросила на опрокинутую чашку равнодушный взгляд, и у Грея мелькнула мысль, что подобная рассеянность является чем-то из ряда вон выходящим для этой женщины, привыкшей постоянно держать себя в руках.

И тотчас же выражение лица Сейхан снова стало жестким.

– Я понимаю, что держу тебя в полной темноте, – сказала она. – Но как только прибудет монсиньор Верона, я все объясню. – Сейхан кивнула ему. – Ну а ты? Есть какие-нибудь успехи с надписью на обелиске?

Грей лишь пожал плечами, предоставляя ей гадать, будто ему что-то известно. Сейхан долго и пристально смотрела на него, затем вздохнула:

– Замечательно.

Она вернулась к столику.

Еще в Соединенных Штатах Сейхан передала Грею фотографии обелиска и распечатанную копию ангельского письма. По дороге сюда он пытался вскрыть код, заключенный в надписи, однако неизвестных переменных было слишком много. Требовалась дополнительная информация. Кроме того, Грей подозревал, что смысл послания ему уже известен: «Разбей обелиск и достань сокровище, спрятанное внутри».

Это они уже сделали.

Грей повесил серебряное распятие на веревке на шею. Он успел подробно его исследовать. Распятие было определенно старым, потертым. Но даже в увеличительное стекло Грей не смог разобрать на нем никаких надписей, никаких знаков, подтверждающих безумное предположение Сейхан о том, что распятие когда-то принадлежало исповеднику Марко Поло, великого путешественника и исследователя.

Оставшись у парапета в одиночестве, Грей окинул взглядом пробуждающийся город. Несмотря на ранний час, улицы уже заполнялись машинами и пешеходами. Громкие сигналы клаксонов безуспешно старались заглушить резкие крики уличных торговцев и нарастающий гул туристов.

Грей огляделся вокруг, высматривая малейшую угрозу или что-либо необычное. Удалось ли им оторваться от Насера? Теперь, когда от преследователя их отделила половина земного шара, Сейхан была в этом уверена. Однако Грей не собирался забывать об осторожности. Внизу, во внутреннем дворике гостиницы, двое мужчин, закончив утреннюю молитву, поднялись с расшитых ковриков и скрылись внутри. Теперь в фонтанчике лишь лениво плескался одинокий ребенок.

Удовлетворившись, Грей перевел взгляд выше. Гостиница «Арарат» находилась в самом сердце древнейшего района Стамбула – Султанахмет. До самого моря над паутиной узких кривых улочек островками возвышались старинные постройки. Прямо напротив гостиницы в небо устремились величественные купола Голубой мечети. Дальше по улице возвышался огромный византийский храм, наполовину поглощенный черными строительными лесами, которые словно пытались не дать ему оторваться от земли. А за ним среди садов и лужаек раскинулся дворец Топкапы.

Грей ощущал тяжесть веков этих архитектурных шедевров, каменных монументов истории. Он рассеянно теребил висящее на шее распятие. Это было еще одно напоминание о древности, хранящее в себе нераскрытые тайны. Однако какое отношение имело оно к той смертельной опасности, нависшей над всем миром, о которой говорила Сейхан? Распятие, давным-давно принадлежавшее духовнику Марко Поло?

– Эй, Али-Баба, – послышался у него за спиной голос Ковальски. – Принеси-ка еще одну рюмку настойки лакрицы.

Грей едва сдержал ругательство.

– Она называется ракией, – поправил другой голос, полный уверенности знатока.

Грей обернулся. Из полумрака лестницы на террасу на крыше шагнула знакомая и долгожданная фигура. Монсиньор Вигор Верона обратился по-турецки к официанту, вежливым, извиняющимся тоном:

– Bir sise raki, lutfen.^[12]

Улыбнувшись, официант кивнул и удалился.

Вигор подошел к столику. Грей сразу же отметил отсутствие воротничка, обязательного для католических священнослужителей. Очевидно, прелат прибыл сюда инкогнито. Без знака своего сана Вигор выглядел на десять лет моложе своих шестидесяти. А может быть, все дело было в его небрежном наряде: голубые джинсы, спортивные кроссовки, черная рубашка с закатанными рукавами. Через плечо у него был перекинут видавший виды рюкзачок. Казалось, монсиньор Верона приготовился совершить восхождение на гору, в честь которой получила свое название гостиница «Арарат», в поисках Ноева ковчега.

Впрочем, быть может, когда-то в прошлом Вигор и совершил подобную экспедицию.

Прежде чем получить должность префекта архивов Ватикана, Вигор Верона служил Святому престолу в качестве библейского археолога. Такое положение позволяло ему также оказывать Ватикану услуги другого характера. Используя это прикрытие, Вигор разъезжал по всему свету, собирая различную информацию и отправляя ее Святому престолу.

Кроме того, в прошлом Вигор помогал «Сигме».

И, судя по всему, его знания и опыт потребовались снова.

Вздохнув, Вигор опустился на стул. Возвратившийся официант поставил перед новоприбывшим чашку с горячим чаем, над которой поднимался пар.

– Tesekkurler,^[13] - поблагодарил его Вигор.

После ухода официанта Ковальски уселся прямее, глядя через пустой стаканчик на его спину в расшитом жилете. Подождав немного, он поник, выругавшись вполголоса по поводу скверного обслуживания.

– Доброе утро, коммандер Пирс. Доброе утро, Сейхан, – начал Вигор. – Благодарю за то, что почтили согласием мою просьбу. Здравствуйте, Ковальски. Рад с вами познакомиться.

Все обменялись учтивыми любезностями. Вигор, запинаясь, упомянул свою племянницу Рейчел. Это была очень щекотливая тема. Рейчел и Грей расстались по обоюдному согласию, но Вигор до сих пор очень переживал за свою племянницу. Хотя в его заботливой опеке не было никакой необходимости. Рейчел поступила в итальянские карабинеры, получила звание лейтенанта. Похоже, дела у нее шли неплохо. И все же Грей был признателен Сейхан за вмешательство:

– Монсиньор Верона, почему вы заставили нас проделать такой путь и приехать в Стамбул?

Вигор остановил ее, подняв руку, отпил чай, затем аккуратно поставил чашку на стол.

– Да, мы перейдем к этому. Однако прежде мне бы хотелось с самого начала четко определить два момента. Во-первых, куда бы все это ни привело, я иду с вами. – Он пригвоздил Грея твердым немигающим взором, затем перевел взгляд на Сейхан. – Во-вторых, но это не менее важно, я хочу знать, какое отношение имеет все это к нашему выдающемуся венецианскому путешественнику Марко Поло.

Сейхан изумленно уставилась на него.

– Откуда вы… я ведь ни словом не обмолвилась о Марко Поло?

Но прежде чем Вигор смог ответить, вернулся официант. Ковальски с надеждой поднял взгляд. Глаза у него чуть не вылезли из орбит, когда официант откупорил бутылку ракии и поставил ее перед бывшим военным моряком.

– Я заказал для вас пол-литровую бутылку, – объяснил Вигор.

Ковальски с чувством пожал ему руку:

– Падре, вы начинаете мне нравиться. Грей повернулся к Сейхан.

– Так какое отношение имеет все это к Марко Поло?

 

Полночь Вашингтон

Черный седан «БМВ» свернул с Дюпон-сёркл и заскользил по темным улицам. Его ксеноновые фары выхватили голубоватую полосу на обсаженной вязами авеню. Ряды жилых домов, стиснувшие улицу, образовывали урбанистический каньон.

Конечно, он не имел ничего общего с глубокими ущельями на родине Насера, где по скалам бродили только горные козы, а в пещерах укрывались от непогоды кочевые племена афганцев. Однако на самом деле не эта земля была его родиной. Отец Насера уехал из Каира, когда маленькому Насеру было всего восемь лет, перебрался в Афганистан, освободившийся от советских войск, чтобы присоединиться к борцам за чистый ислам. Вместе с Насером он притащил туда и его младших брата и сестру. У них не было выбора. В ночь перед отъездом отец задушил свою жену, воспользовавшись школьным шарфом Насера. Она не хотела покидать Египет, до конца дней своих прятать себя под паранджой. Мать говорила, жаловалась, но ее слова попали не в те уши.

Отец заставил детей наблюдать за расправой, стоя на коленях. Маленький Насер на всю жизнь запомнил выпученные глаза матери, вывалившийся изо рта язык. Он хорошо усвоил этот урок.

Нужно быть холодным. Всегда и во всем.

Лучи ксеноновых фар завернули за угол. Насер, сидевший спереди справа, указал на середину квартала:

– Останови здесь.

Водитель, с забинтованным носом, сломанным во время неудавшегося похищения, свернул к тротуару. Насер обернулся назад. Там на заднем сиденье прильнули друг к другу две фигуры.

Аннишен, облаченная во все оттенки черного, буквально растворялась на фоне кожаного салона. Она даже прикрыла свою коротко остриженную голову капюшоном, что придало ей сходство с монахом. Только глаза ярко горели в темноте. Одной рукой Аннишен обнимала своего спутника, склонившись к нему в доверительной близости.

Он все еще стонал сквозь кляп, которым был заткнут его рот. Одна сторона его лица и шея были черными от крови. В связанных руках, зажатых между коленей, он судорожно стискивал свое собственное правое ухо. Его фамилию Насер обнаружил в телефонном справочнике. Врач.

– Это здесь? – спросил Насер.

Убедившись, что адрес правильный, мужчина крепко зажмурился и истово затряс головой.

Насер осмотрел вход в здание. Внутри за столиком дежурил ночной сторож. Над дверями из пуленепробиваемого стекла торчал глазок видеокамеры наблюдения. Безопасность на высшем уровне. Насер провел большим пальцем по ребру электронного ключа, любезно подаренного пассажиром.

После целого дня безрезультатных поисков Насеру наконец удалось выйти на след американца и мерзавки, предавшей «Гильдию». Вчера вечером он обыскал маленький дом в пригороде Такома-Парка. Там он обнаружил разбитый мотоцикл Сейхан, но и только. Никаких следов обелиска, если не считать осколков египетского мрамора на дорожке за воротами.

Однако когда Насер проник в сам дом, Аллах ему улыбнулся.

Он нашел телефонный справочник, в котором были записаны фамилии нескольких врачей. Остаток дня ушел на то, чтобы определить среди них нужного.

Насер снова обернулся назад.

– Благодарю вас, доктор Коррин. Вы мне очень помогли. Ему даже не нужно было кивать Аннишен. Острое лезвие мягко вошло между ребрами доктора Коррина и пронзило сердце. Этому излюбленному приему израильской разведки «Моссад» молодую женщину обучил Насер. Самому ему пришлось применить этот прием в деле лишь однажды. Чтобы убить своего отца, преклонившего колени в молитве. И это была не ребяческая месть. Он лишь совершил акт справедливости.

Насер распахнул дверь седана. Он был в долгу перед своим отцом – хотя бы за урок, преподанный восьмилетнему мальчику, стоящему на коленях перед телом задушенной матери. И этот урок в очередной раз пригодится ему в эту ночь.

Быть холодным. Всегда и во всем.

Выйдя из машины, Насер прошел к задней двери и открыл ее. Аннишен оторвалась от сиденья, шурша черной кожей, восхитительная в жакете итальянского дизайна из шкуры ягненка и костюме из темной замши, прекрасно гармонировавшем со строгим костюмом от Армани, в котором был сам Насер. На молодой женщине не было ни капли крови, что явилось еще одним доказательством ее мастерства. Обняв ее за плечи, Насер закрыл дверь.

Аннишен прильнула к нему.

– Ночь только начинается, – удовлетворенно вздохнув, прошептала она.

Насер крепче прижал ее к себе. Двое влюбленных, возвращающихся с позднего ужина.

Летняя ночь все еще была душной, но вестибюль встретил их приятной прохладой кондиционеров. Двери, вздохнув, раскрылись, откликаясь на электронный ключ доктора Коррина. Сидевший за столиком сторож поднял взгляд.

Насер кивнул ему, направляясь к лифтам. Аннишен звонко хихикнула и что-то прошептала ему на ухо, судя по всему спеша попасть домой. Ее рука стиснула рукоятку «глока» в кобуре у Насера на поясе. На всякий случай…

Однако сторож лишь кивнул в ответ, пробормотал: «Добрый вечер» – и снова углубился в чтение журнала.

Подойдя к лифтам, Насер покачал головой. Этого и следовало ожидать. В том, что считается у американцев мерами безопасности, больше показного, чем сути. Нажав кнопку, Насер вызвал лифт. Через пару минут они с Аннишен уже стояли перед дверью квартиры номер 512. Насер вставил тот же ключ в щель замка. Индикаторная лампочка сменила цвет с красного на зеленый.

Насер бросил взгляд на Аннишен. В глазах у нее еще горело возбуждение – следствие недавно пролитой крови.

– По крайней мере один из них нужен нам живым, – предупредил ее Насер.

Обиженно надув губы, Аннишен достала оружие.

Одним пальцем Насер надавил на дверную ручку. Дверь бесшумно распахнулась на смазанных петлях. Ни малейшего скрипа. Насер вошел первым, поскользнувшись на мраморных плитах пола. Из спальни в темноту прихожей упал луч света.

Насер задержался на пороге. Прищурил один глаз.

Атмосфера в квартире была слишком неподвижной. Слишком тихой. Дальше можно было не идти. Насер вздохнул. Он понял, что в квартире никого нет.

Тем не менее Насер махнул рукой, направляя Аннишен в одну сторону. Сам он шагнул в другую. За считанные минуты они осмотрели всю квартиру, заглянув даже в шкафы.

Никого.

Аннишен остановилась в спальне. Кровать была аккуратно застелена; похоже, на нее даже не ложились.

– Врач нам солгал, – с нескрываемым раздражением, к которому примешивалась определенная доля уважения, произнесла Аннишен. – Их здесь нет.

Насер прошел в ванную. Опустился на колено. Он увидел что-то на полу, закатившееся за шкафчик, отделанный вишневым деревом.

Насер подобрал этот предмет – пузырек из-под лекарства, с красной этикеткой, показывающей, что оно отпускается по рецепту. Пустой. На этикетке была указана фамилия больного. Джексон Пирс.

– Они здесь были, – пробормотал он, выпрямляясь. Доктор Коррин не солгал. Он сказал правду – по крайней мере, то, что считал правдой сам.

– Они перебрались в другое место, – продолжал Насер, возвращаясь в спальню.

Он стиснул в кулаке пустой пузырек, с трудом сдерживая ярость. Коммандер Пирс снова их провел. Сначала с обелиском, теперь спрятав своих родителей. – Что теперь? – озабоченно спросила Аннишен. Насер молча поднял пузырек из-под лекарств. Последний шанс.

 

7 часов 30 минут Стамбул

– Первым делом, – начала Сейхан, – что вам известно о Марко Поло?

Она надела солнцезащитные очки с голубоватыми стеклами. Солнце поднялось уже достаточно высоко, превратив ресторан на крыше в контрастную мешанину теней и ярких бликов. Все четверо перебрались за уединенный столик в углу, укрытый под зонтиком.

Грей отчетливо уловил в голосе Сейхан сомнение, а может быть, также и тень облегчения. Она колебалась между желанием сохранить полный контроль над потоком информации и стремлением снять тяжкую ношу со своих плеч.

– Марко Поло был путешественник и исследователь, живший в тринадцатом веке, – ответил Грей. По пути сюда он вкратце ознакомился с жизнеописанием знаменитого венецианца. – Вместе со своими отцом и дядей Марко провел почти два десятилетия в Китае, где они находились в качестве почетных гостей монгольского императора Хубилай-хана. Возвратившись в Италию в тысяча двести девяносто пятом году, Марко рассказал о своих путешествиях французскому писателю по фамилии Рустичелло, который записал его рассказ.

Книга Марко Поло «Описание мира» сразу же произвела в Европе фурор, захлестнув весь континент фантастическими описаниями бескрайних негостеприимных пустынь Персии, многолюдных городов Китая, далеких стран, населенных идолопоклонниками и колдунами, которые ходят нагишом, островов, на которых живут людоеды и невиданные животные. Книга воспламенила воображение Европы. Даже Христофор Колумб в свое путешествие в Новый Свет захватил с собой экземпляр «Описания мира».

– Но какое отношение это имеет к тому, что происходит сегодня? – закончил Грей.

– Самое прямое, – ответила Сейхан, обводя взглядом столик.

Вигор не спеша попивал чай, Ковальски, поставив локоть на стол, оперся подбородком на кулак. Однако Грей обратил внимание, что, хотя великан заметно скучал, его взгляд метался между собеседниками, высматривая какие-то скрытые течения. У Грея мелькнула мысль, что в этом простом с виду человеке кроются неизведанные глубины. Встрепенувшись, Ковальски принялся кормить крошками от пирожков суетливых воробьев.

Сейхан продолжала:

– С рассказом о путешествии Марко Поло не все так просто, как это считает большинство людей. Оригиналов его книг не сохранилось, до нас дошли только копии копий. И в каждом переводе и переиздании выскакивают новые нестыковки и противоречия.

– Да, я об этом читал, – согласился Грей, призывая ее поторопиться. – На самом деле их так много, что кое-кто даже ставит под сомнение сам факт существования Марко Поло. Быть может, он был лишь плодом воображения того французского писателя.

– Марко Поло – реальное лицо, – уверенно произнесла Сейхан.

Вигор кивнул, соглашаясь с ней.

– Я знаком с утверждениями тех, кто не верит в существование Марко Поло. В первую очередь упор делается на значительные пробелы в описании Китая. – Прелат поднес чашку к губам. – Такие, как, например, поголовное увлечение Дальнего Востока чаепитием. В те времена этот напиток еще не был известен европейцам. Нет в «Описании мира» также ничего про обычай бинтовать ноги девочкам и про использование палочек для еды. Больше того, Марко Поло ни словом не упоминает про Великую Китайскую стену. Несомненно, эти бросающиеся в глаза упущения весьма подозрительны. И все же многое Марко описал правильно: своеобразный процесс изготовления фарфора, использование каменного угля для топки печей и даже хождение первых бумажных денег.

Грей уловил в голосе прелата убежденность. Быть может, все дело было в гордости Вигора за соотечественника, но все же Грей почувствовал нечто большее.

– Как бы там ни бы л о, – в конце концов уступил Грей, – какое отношение имеет все это к нам?

– Дело в том, что во всех изданиях книги Поло есть еще один серьезный пробел, – снова заговорила Сейхан. – Связанный с обратным путем Марко в Италию. Хубилай-хан приказал троим Поло сопровождать монгольскую принцессу Кокеджин к жениху в Персию. Ради такого знаменательного события хан выделил флотилию из четырнадцати огромных галер, на борту которых находилось больше шестисот человек. Однако когда посольство наконец достигло берегов Персии, осталось только два корабля и восемнадцать человек.

– А что случилось с остальными? – вскинулся Ковальски.

– Марко Поло так и не поведал об этом. Французский писатель Рустичелло намекает на что-то в предисловии к своей знаменитой книге – говорит о трагедии, произошедшей среди островов Юго-Восточной Азии. Однако правда о случившемся так и не была открыта людям. Даже на смертном одре Марко Поло отказался рассказать об этом.

– И это действительно так? – спросил Грей.

– Тайна так и не была раскрыта, – подтвердил Вигор. – Большинство историков сходится во мнении, что флотилия стала жертвой эпидемии или нападения пиратов. Достоверно известно только то, что корабли Марко на протяжении пяти месяцев блуждали среди Зондских островов, выйти откуда смогла лишь малая их доля.

– Итак, – сказала Сейхан, подчеркивая важность данного вопроса, – почему Марко Поло исключил из своей книги такой драматичный момент? Почему он унес тайну с собой в могилу?

У Грея не было ответа. Однако эта древняя тайна расшевелила смутное беспокойство. Грей выпрямил спину. У него уже появились мысли относительно того, куда все это может вести.

На лицо Вигора также упала тень.

– Тебе известно, что произошло на тех островах, ведь так? Сейхан уронила голову, признавая правоту его слов.

– Первое издание книги Марко Поло вышло на французском языке. Однако как раз в те годы, когда жил Марко, набирало силу новое движение: переводить книги на итальянский язык. Начало ему положил великий соотечественник Поло.

– Данте Алигьери, – подсказал Вигор. Грей перевел взгляд на прелата.

– «Божественная комедия» Данте, в том числе знаменитый «Ад», явилась одной из первых книг, написанных на итальянском языке, – объяснил Вигор, – Даже французы прозвали итальянский язык «la langue de Dante».^[14]

Сейхан кивнула.

– И подобная революция не могла пройти мимо Марко Поло. Согласно историческим хроникам, он перевел французское издание своей книги на родной язык. Для того чтобы ею смогли насладиться его соотечественники. Однако при этом Марко втайне от всех сделал еще одну копию для себя. И в этой книге он в конце концов поведал, что же произошло с ханской флотилией. Записал свой последний рассказ.

– Немыслимо! – пробормотал Вигор. – Как подобная книга могла столько времени оставаться скрытой от людских глаз? Где она находилась?

– Сначала в родовом поместье семейства Поло. Затем ее переправили в более надежное место.

Сейхан пристально посмотрела на Вигора:

– Не хочешь ли ты сказать…

– Трое Поло отправились в путешествие по приказу Папы Григория Десятого. Некоторые исследователи утверждают, что отец и дядя Марко были первыми шпионами Ватикана, направленными в Китай, чтобы на месте оценить силы монголов. То есть их можно считать основателями того самого ведомства, которому одно время служили и вы, монсиньор Верона.

Вигор откинулся на спинку стула, погруженный в собственные мысли.

– Тайный дневник был спрятан в архивах Ватикана, – наконец прошептал он.

– Захороненный глубоко, нигде не учтенный. Для всех несведущих лишь очередное издание книги Марко Поло. И только внимательное прочтение позволяло определить, что в самом конце книги добавлена дополнительная глава.

– И «Гильдия» завладела этой книгой? – спросил Грей. – Из которой узнала какую-то важную тайну?

Сейхан молча кивнула. Грей нахмурился.

– Но все же сначала объясни, каким образом книга попала в руки «Гильдии»?

Сняв солнцезащитные очки, Сейхан посмотрела ему прямо в лицо, обвиняющая, разъяренная.

– Ты сам отдал ее, Грей.

 

7 часов 18 минут

От Вигора не укрылось, как лицо коммандера Пирса исказилось от шока.

– Черт побери, что ты мелешь? – воскликнул Грей. Вигор также отметил стальной блеск удовлетворения в изумрудно-зеленых глазах убийцы, работавшей на «Гильдию». Похоже, Сейхан получала наслаждение, издеваясь над ними. И все же нельзя было не заметить, как осунулось ее лицо, как побледнели щеки. Она была чем-то очень напугана.

– Вина лежит на всех нас, – сказала Сейхан, кивая и на Вигора.

Тот оставался невозмутимым, не желая подыгрывать ей. В его возрасте кровь в жилах слишком загустевает, и быстро ее не разогреешь. К тому же Вигор уже сам до всего дошел.

– Символ ордена дракона, – сказал он. – Ты нарисовала его на полу. Я полагал, это было предостережение, обращенное ко мне, призыв исследовать надпись, выполненную ангельским письмом.

Кивнув, Сейхан откинулась назад. По глазам Вигора она поняла, что он уже обо всем догадался.

– Однако на самом деле тут было нечто большее, – продолжал тот.

Вигор вспомнил человека, который занимал до него должность префекта Ватиканских архивов, – доктора Альберто Менарди, предателя, тайно работавшего на орден дракона. За время своего пребывания в этой должности он похитил из архивов множество важных документов, переправив их в свою личную библиотеку в швейцарском замке. Грей, Сейхан и Вигор сыграли ключевую роль в разоблачении предателя и разгроме ордена дракона. В конце концов проклятый замок, имеющий долгую кровавую историю, перешел во владения семейства Верона.

– Библиотека Альберто, – сказал Вигор. – Она хранилась в замке. Когда после всех ужасов и кровопролития полиция наконец допустила нас на место, выяснилось, что библиотеки в замке нет. Она бесследно исчезла.

– Почему мне ничего об этом не сказали? – удивленно спросил Грей.

Вигор вздохнул.

– Мы предположили, это дело рук местных воров… или, быть может, какого-нибудь нечистоплотного сотрудника итальянской полиции. В своей библиотеке предатель хранил множество бесценных древних документов. А поскольку у Альберто были своеобразные интересы, среди них нашлось немало текстов магического содержания.

Хоть Вигор и презирал своего предшественника, приходилось признать, что Альберто Менарди был блестящим ученым, в своем роде гением. Возглавляя на протяжении тридцати лет архивы Ватикана, он досконально изучил все их тайны. Несомненно, его заинтересовала бы такая находка: экземпляр «Описания мира» Марко Поло с дополнительной главой. Но что узнал из этой книги бывший префект? Что побудило его похитить ее? И что привлекло интерес и внимание «Гильдии»? Вигор пристально посмотрел на Сейхан.

– Выходит, библиотеку выкрали не простые воры. Это ты рассказала «Гильдии» о том, какие сокровища могут там таиться.

Сейхан даже не пыталась опровергнуть его обвинения.

– У меня не было выбора. Два года назад библиотека стала выкупом за мою жизнь после того, как я помогла вам двоим. Я и не представляла, какой ужас она скрывает.

Грей, прищурившись, следил за их разговором. Вигор буквально чувствовал, как вращаются шестеренки в его мозгу, как входят в новые пазы сувальды. Как и Альберто Менарди, Грей обладал уникальным умом, способным складывать воедино разрозненные фрагменты, получая цельную картину. Неудивительно, что Сейхан обратилась именно к нему.

Наконец Грей кивнул:

– Ты прочитала этот текст, Сейхан. Правдивый рассказ об обратном путешествии Марко Поло.

Вместо ответа молодая женщина закинула волосы назад, нагнулась и расстегнула молнию на левом сапоге. Она достала три листка, сложенных и спрятанных в потайной карман. Выпрямившись, Сейхан развернула листы бумаги и положила их на стол.

– Как только я заподозрила истинные намерения «Гильдии», – объяснила она, – я сняла для себя копии с дополнительной главы.

Вигор и Грей подсели друг к другу, прижавшись плечами, чтобы читать вместе. Великан моряк также придвинулся к ним, дыша перегаром анисовой ракии. Вигор пробежал взглядом заголовок и первые несколько строчек.

 

Глава LXII