Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


О ПУТЕШЕСТВИИ, О КОТОРОМ НЕ БЫЛО РАССКАЗАНО, И О ЗАПРЕТНОЙ КАРТЕ 2 страница



2015-11-20 333 Обсуждений (0)
О ПУТЕШЕСТВИИ, О КОТОРОМ НЕ БЫЛО РАССКАЗАНО, И О ЗАПРЕТНОЙ КАРТЕ 2 страница 0.00 из 5.00 0 оценок




– Но почему вы в этом так уверены? – спросила Сейхан. Вигор перевернул золотую полоску. На обратной стороне имелось всего одно изображение, тщательно выведенный символ. Буква ангельского письма.

 

 

Вигор постучал пальцем по пайцзе:

– Вот первый ключ.

Грей почувствовал, что он прав. Он устремил взор вдаль, на величественный храм. Святая София. Второй ключ спрятан где-то там, но сооружение просто огромное. Искать в нем такой маленький предмет – все равно что искать золотую иголку в стоге сена. На это уйдет слишком много времени.

Вигор правильно истолковал его беспокойство.

– Я уже направил в храм разведчика. Специалиста по истории искусства из Ватикана, который помог мне решить загадку ангельского письма в Башне ветров.

Грей кивнул. Он смотрел на одинокий символ, однако мысли его были заняты другим. Его не покидало беспокойство за своих друзей. Монка и Лизу. Они уже столкнулись с опасностями. Если ему не удастся связаться с Вашингтоном, быть может, есть другой способ помочь друзьям: опередить «Гильдию» и первым раскрыть эту загадку.

Разыскать Город мертвых, найти исцеление от болезни.

Раньше, чем это сделает «Гильдия».

Глядя на поднимающееся над горизонтом солнце, Грей вспомнил слова Вигора о том, что Стамбул стал важным рубежом в путешествии Марко. И действительно, с самого своего основания древний город находился на перекрестке дорог, опоясывающих весь разведанный мир. К северу от него находится Черное море, к югу раскинулось Средиземное. Их соединяет пролив Босфор, главный морской путь. Но, что гораздо важнее с исторической точки зрения, Стамбул связал два континента. Одной ногой он стоит в Европе, а другой – в Азии.

То же самое можно сказать о месте города в стремнине времени. Одна нога в прошлом, другая в настоящем. Навеки на перекрестке.

В этом Грей был чем-то похож на него.

Из этих размышлений его вывел звонок сотового телефона. Обернувшись, Вигор достал из кармана рюкзачка свой телефон. Изучив код входящего звонка, он нахмурился.

– Звонят из Америки, из Вашингтона, – сказал Вигор.

– Должно быть, это директор Кроу, – предостерег его Грей. – Не говорите о том, где мы и что делаем. Постарайтесь закончить разговор побыстрее, чтобы нас не смогли засечь. Вообще-то потом нужно будет вытащить из телефона аккумулятор, чтобы его нельзя было проследить.

Выслушав эти бредовые наставления, Вигор закатил глаза.

– Pronto,[16] - сказал он, раскрыв телефон. Некоторое время Вигор молча слушал, хмурясь все больше и больше.

– Chi parla?[17] – наконец раздраженно спросил он. Ответ, судя по всему, его ошарашил. Обернувшись, Вигор протянул телефон Грею.

– Это директор Кроу? – шепотом спросил тот.

Вигор покачал головой:

– Тебе лучше ответить.

Взяв телефон, Грей поднес его к уху:

– Алло.

Он сразу же узнал отчетливый египетский акцент прозвучавшего в трубке голоса. От слов Насера у него, несмотря на июльский зной, заледенела кровь.

– Твои мать и отец у меня в руках.

 

Глава 8

БОЛЬНАЯ НОМЕР НОЛЬ

 

6 июля, 12 часов 42 минуты

На борту «Владычицы морей»

Увы его надеждам спасти Лизу…

Монк стоял в кабине лифта, удерживая на поднятой руке поднос с блюдами. Автоматическая винтовка была перекинута через плечо. Из маленьких громкоговорителей тихо звучала приятная мелодия группы «АББА». Путь на лифте из камбуза на верхнюю палубу был настолько долгим, что, подъезжая к нужному уровню, Монк уже подпевал вполголоса.

О господи…

Двери наконец открылись, выпуская Монка. Он прошел к часовым, стоявшим по обе стороны от двустворчатых дверей в конце коридора, бормоча себе под нос заученные фразы по-малайски. Джесси вымазал ему какой-то краской лицо и руки, как это было сделано у остальных пиратов, в точности так же, как были выкрашены руки и лицо у мертвеца в каюте Лизы, которого Монк осторожно выбросил за борт.

С глаз долой, из сердца вон.

В завершение перевоплощения Монк обмотал нижнюю половину лица шарфом. Маскарад был полным.

Назвался груздем…

Весь вечер Джесси обучал Монка некоторым наиболее распространенным малайским фразам – судя по всему, малайский язык был официальным языком здешних пиратов. К сожалению, Монк не слишком преуспел в учебе, и пока что не могло быть и речи о том, чтобы пытаться проникнуть сквозь плотный кордон охраны, окружавший Лизу. Вдвоем с Джесси они осмотрели корабль и обнаружили, что всех ведущих ученых и их помощников согнали на одну палубу, в то время как медицинский персонал продолжал ухаживать за больными.

К несчастью, пиратам, судя по всему, стало известно о том, что Лиза в прошлом специализировалась по физиологии. Ее изолировали в научном крыле, отгороженном от остального корабля и охраняемом вооруженными часовыми. Похоже, здесь находились лишь представители пиратской элиты под непосредственным началом татуированного маори Ракао. Радиорубку тоже усиленно охраняли. Все это разузнал Джесси, которому благодаря свободному владению малайским языком удалось затесаться в гущу пиратов.

А Монку все это время приходилось довольствоваться ролью телохранителя Джесси. Больше от него не было никакого толка. Даже если бы он предпринял нападение на научное крыло в духе героев голливудских боевиков, как бы смогли бежать они с Лизой? И куда? Корабль шел в открытом море на полной скорости. Им оставалось бы только прыгнуть за борт – не лучшая затея.

Утром Монк с открытой палубы осмотрел море. «Владычица морей» маневрировала среди островов Зондского архипелага. Вокруг простирался лабиринт крошечных атоллов, тысяча заросших джунглями пальцев, устремленных в небо. Даже если им удастся бежать и выбраться на один из этих островков, их без труда выследят и схватят.

Если, конечно, им удастся ускользнуть от тигровых акул.

Поэтому Монк решил выждать более подходящий момент. Однако из этого вовсе не следовало, что он сидел сложа руки. Он действовал.

Например, сейчас. Подавая обед.

Это была отличная мысль. Ему нужно наладить связь с Лизой. Чтобы дать ей знать, что она не одна. Но самое главное, чтобы можно было скоординировать свои действия, когда Монк будет готов. А поскольку выйти на Лизу напрямую не получилось, Монку требовался посредник.

Монк подошел к двустворчатым дверям и, показав часовым поднос, пробормотал по-малайски: «Обед подан».

Один из часовых обернулся и постучал в дверь прикладом винтовки. Дверь открыл охранник, находившийся внутри. Увидев Монка с подносом, он махнул рукой, приглашая его пройти в президентскую каюту лайнера.

В дверях Монка встретил дворецкий во фраке. Он попробовал забрать у него поднос, но Монк, разыгрывая роль свирепого пирата, прорычал что-то нечленораздельное и грубо оттолкнул его. Взмахнув руками, дворецкий отлетел назад, чем вызвал сдавленный смешок со стороны часового у дверей.

Монк прошел в главную гостиную. Клубы дыма над плетеным креслом на наружном балконе указали, где находится его цель.

Райдер Блант сидел в кресле в халате и плавках в цветочек, скрестив ноги. Светлые волосы его были всклокочены. Куря трубку, он смотрел на медленно проплывающие мимо остроконечные острова. Свобода была так близко и в то же время так далеко. В тон мрачному настроению владельца лайнера от горизонта наползала черная туча.

Когда Монк приблизился к миллиардеру, тот даже не взглянул в его сторону. Для очень богатого человека это было совершенно естественно; он просто не замечал прислугу. Впрочем, быть может, на самом деле подобное безразличие было выражением презрения к пирату, принесшему обед. Дворецкий уже накрыл для Райдера маленький столик сбоку.

Серебро, хрусталь, наглаженные салфетки. Наверное, хорошо быть королем.

Опуская поднос на стол, Монк склонился к самому уху хозяина лайнера и прошептал по-английски:

– Никак не реагируйте на мои слова. Я Монк Коккалис, американский ученый. Единственным ответом на его слова стала струя дыма, с особой силой выпущенная миллиардером.

– Напарник доктора Каммингс, – выдохнул Райдер. – Мы полагали, что вы погибли. Пираты направили по вашему следу…

У Монка не было времени на объяснения.

– Да, знаю… но у них возникли неприятности с крабами. В дверях на балкон появился дворецкий.

Райдер махнул рукой, отсылая его, и громко произнес:

– Это все, Питер. Благодарю вас.

Монк снял блюда с подноса. Приподняв серебряную крышку над тарелкой с горячим мясом, он показал, что там лежат две маленькие рации.

– Фирменное блюдо для вас с Лизой. – Опустив крышку, он показал, что спрятано в другой тарелке. – И разумеется, десерт.

Два маленьких пистолета. Один для Райдера, другой для Лизы. Миллиардер широко раскрыл глаза. Монк прочитал в них недоумение.

– Когда?… – начал было Райдер.

– Будем держать связь по рации. Восьмой канал. Пираты его не используют. – Монк и Джесси весь день переговаривались между собой по этому каналу, и никто об этом не узнал. – Вы сможете передать рацию и пистолет Лизе?

– Постараюсь, – ответил миллиардер, однако затем решительно кивнул.

Монк выпрямился. Задерживаться дольше нельзя, иначе у часовых могут возникнуть подозрения.

– Ах да, в последней тарелке рисовый пудинг.

Монк направился обратно в гостиную. У него за спиной Райдер пробормотал:

– Какая мерзкая отрава… ну кому пришло в голову класть в пудинг рис?

Монк вздохнул. Богачи счастливы только тогда, когда им есть на что жаловаться. Подойдя к двустворчатым дверям, он шагнул в коридор. Один из часовых спросил его что-то по-малайски.

Вместо ответа Монк засунул палец в нос, изображая, что он очень озабочен и спешит, пробурчал что-то бессвязное и направился к лифту.

К счастью, кабина уже стояла на этаже и двери тотчас же открылись. Юркнув внутрь, Монк услышал начало следующей песни группы «АББА».

Он застонал.

У него на поясе зачирикала рация. Монк поднес ее к губам и спросил:

– В чем дело?

– Ждите меня в каюте, – сказал Джесси. – Я сейчас направляюсь туда.

Отыскав свободную каюту, они устроили там свою базу.

– Что стряслось?

– Я только что услышал. Капитан корабля собирается сегодня дойти до какого-то порта. Был дан приказ выжать из двигателей все, чтобы добраться туда до наступления темноты. Метеосводка сообщает, что шторм, надвигающийся на Зондские острова, набирает силу урагана. Так что нужно скорее укрыться в порту.

– Встречаемся в каюте, – сказал Монк, оканчивая связь.

Закрепив рацию на поясе, Монк закрыл глаза. Быть может, вот она, их первая удача. Он сделал мысленные прикидки, непроизвольно подпевая вместе с «АББА»: «Попробуй, рискни».

Очень хорошая песня. И сейчас она была как раз кстати.

 

13 часов 2 минуты

Лиза смотрела на больную. Женщина была одета в голубую больничную пижаму; от нее отходили многочисленные провода и трубки к всевозможному оборудованию. В соседней комнате ждали два санитара.

Лиза попросила дать ей побыть наедине. Стоя рядом с кроватью, она боролась с гложущим чувством вины. Лиза уже знала все данные больной наизусть: женщина европейской наружности, рост пять футов четыре дюйма, вес сто десять фунтов, светлые волосы, голубые глаза, на животе шрам после удаления аппендикса. Рентген показал старый сросшийся перелом большой лучевой кости левой руки. Специалисты «Гильдии» даже порылись в архивах и выяснили причину перелома: неудачное падение с роликовой доски в детстве.

Лиза заучила на память результаты анализа крови: ферменты печени, креатинин, желчные кислоты, количество кровяных телец. Также она помнила данные последнего анализа мочи и кала.

Слева от нее стоял столик с инструментами, на котором были аккуратно разложены отоскоп, офтальмоскоп, стетоскоп, эндоскоп. Лиза непрерывно пользовалась ими все утро. На соседнем столике лежали сложенные гармошкой электрокардиограмма и электроэнцефалограмма, снятые вчера вечером. Лиза исследовала каждый их дюйм. За вчерашний день она прочитала всю историю болезни пациентки, а также все то, что удалось обнаружить вирусологам и бактериологам «Гильдии».

Больная находилась не в коме. Более правильно ее состояние описывал термин «кататонический ступор». У нее отчетливо прослеживалась cerea flexibilitis, или восковая гибкость. Если переместить конечность, она застывала в этом положении, как у манекена. Даже если положение было неудобным, причинявшим боль… как лично убедилась Лиза.

К настоящему времени она знала все о теле этой женщины. Измученная, Лиза решила еще раз исследовать больную. Но на этот раз не с помощью инструментов, не с помощью анализов, а чувствами. Чтобы увидеть за сухими результатами живого человека.

Доктор Сьюзен Тьюнис была известным исследователем-океанологом. Ей прочили успешную карьеру. Она даже встретила мужчину своей мечты. И если не считать того, что Сьюзен прожила в счастливом браке пять лет, ее жизнь была точной копией жизни Лизы. Однако теперь ее судьба являлась напоминанием о том, насколько хрупка человеческая жизнь, наши надежды, устремления и мечты.

Протянув пальцы в перчатке, Лиза пожала руку больной, лежащую поверх тонкого одеяла.

Никакой реакции.

В соседней комнате зашевелились санитары. Открылась дверь каюты люкс. Лиза услышала голос доктора Девеша Патанджали. Глава научно-исследовательской группы «Гильдии» прошел в комнату.

Лиза выпустила руку Сьюзен и повернулась к вошедшему доктору Патанджали. Его неразлучная тень Сурина проскользнула к стулу в соседней комнате и села, аккуратно сложив руки на коленях. Идеальная спутница… идеальный убийца.

Оставив трость у двери, Девеш подошел к Лизе.

– Вижу, вы успели близко познакомиться с больной номер ноль.

Лиза молча скрестила руки на груди. Доктор Девеш впервые заговорил с ней с тех пор, как она приступила к работе. Сам он почти все время проводил вместе с Хенриком в токсикологической лаборатории и с Миллером в лаборатории исследования инфекционных болезней. Лиза даже ела в полном одиночестве, у себя в каюте или здесь.

– Итак, теперь, когда вы получили полную картину о самом ценном пациенте, что вы можете о ней сказать?

Хотя доктор Девеш Патанджали улыбался, Лиза ощутила в его словах угрозу.

Она вспомнила хладнокровное убийство доктора Линдхольма. Совершенное только чтобы преподать урок: будьте полезными. Девеш ждал от нее результатов, прозрений, мимо которых прошли все остальные исследователи. Лиза также чувствовала, что ее сознательно оставили наедине с больной, чтобы защитить от навязывания чужого мнения.

Девеш хотел, чтобы она разобралась в ситуации одна, без постороннего участия. И все же Лиза хорошо помнила его слова о вирусе, когда он сказал, чем тот занимается в организме больной. «Он инкубирует».

Подойдя к больной, Лиза подняла одеяло, открывая ее руку. Из истории болезни следовало, что первое время конечности больной были покрыты нарывами и гнойными язвами. Однако сейчас кожа была совершенно чистой. Судя по всему, вирус не просто инкубировал, а отвечал еще за что-то.

– Иудин штамм исцеляет больную, – начала Лиза, понимая, что это испытание. – Или, точнее, вирус внезапно решил пойти на попятную и исправить все то, что он начал делать с ее бактериями. По какой-то неизвестной причине вирус превращает смертоносные бактерии в теле больной обратно в мирные, безобидные микроорганизмы.

Девеш кивнул:

– Вирус вымывает те самые плазмиды, которые сам же ввел внутрь бактерий. Но почему?

Лиза покачала головой. Этого она не знала. Не знала наверняка.

Девеш улыбнулся – удивительно тепло, даже дружелюбно.

– И нас это тоже поставило в тупик.

– Но у меня есть одно предположение, – сказала Лиза.

– Вот как?

В его голосе прозвучало удивление. Лиза повернулась к нему.

– Больная пошла на поправку физически, но тут я задумалась, почему она остается в кататоническом ступоре. Подобное состояние может быть только следствием травмы головы, заболевания сосудов головного мозга, нарушения обмена веществ, воздействия наркотиков… или энцефалита.

Она подчеркнула последнюю причину. Энцефалит. Воспаление головного мозга.

– Я обратила внимание на подозрительное отсутствие в истории болезни одного теста, – продолжала Лиза. – С результатами пункции спинного мозга и анализа спинномозговой жидкости. Его нигде нет. Однако не сомневаюсь, этот тест был выполнен, для того чтобы определить состав жидкости в головном мозге. Девеш кивнул:

– Бахут сахи.[18] Тест действительно был выполнен.

– И вы обнаружили в жидкости иудин штамм. Он снова кивнул.

– Вы говорили, что вирус поражает только бактерии, превращая их в страшную заразу, но он не может напрямую попадать в человеческие клетки. Однако из этого не следует, что вирус не может находиться в мозговой жидкости. Вот что вы имели в виду под инкубацией. Вирус находится у больной в голове.

Девеш вздохнул, соглашаясь с ней.

– Похоже, именно туда он и стремился.

– Значит, эта больная не единственная.

– Нет, рано или поздно это происходит со всеми зараженными… по крайней мере, с теми из них, кто остался жив после первой атаки бактерий.

Девеш жестом пригласил Лизу пройти в угол, к компьютеру. Сев за клавиатуру, он начал вызывать на экран различные изображения.

Тем временем Лиза продолжала, расхаживая вдоль кровати:

– Ни один организм не является вредным только ради того, чтобы быть вредным. Даже вирус. Он обязательно преследовал какую-то цель, заражая бактерии. И если учесть, о каком широком спектре бактерий идет речь, случайность исключается. Поэтому я задалась вопросом: чего добивается этим вирус?

Девеш кивнул, приглашая ее продолжать. Однако не вызывало сомнений, что рассуждения Лизы не являются для него чем-то новым. Он по-прежнему ее испытывал.

Лиза снова посмотрела на больную.

– Чего он добивается? А добивается он доступа в запретную территорию: в головной мозг человека. Доктор Барнхардт упомянул о том, что девяносто процентов клеток, образующих человеческое тело, ему не принадлежат. В основном это клетки бактерий. Но одним из немногих мест, закрытых для вирусных и бактериальных инфекций, является череп. Головной мозг человека надежно защищен от инфекций и является стерильным. Организм выработал практически непреодолимую преграду на пути кровоснабжения мозга – фильтр, который пропускает в головной мозг кислород и питательные вещества, но больше ничего.

– Следовательно, если кому-нибудь захочется попасть в человеческий череп…

Девеш умолк, приглашая ее продолжить.

– Для этого потребуется массированная атака на преграду, защищающую мозг. Например, можно обратить против человека все его бактерии, ослабить организм настолько, что вирус сможет преодолеть преграду и попасть в жидкость головного мозга. Вот то биологическое преимущество, которое приобретает вирус, делая бактерии токсичными.

– Вы меня просто поражаете, – признался Девеш. – Я знал, что не напрасно оставил вас в живых!

Несмотря на комплимент, Лиза нашла мало утешительного в зловещей угрозе, в которую он был облачен.

– Выходит, главный вопрос звучит так: зачем? – продолжал Девеш. – Зачем вирус стремится попасть в голову?

– Печеночная двуустка, – сказала Лиза.

Этот переход оказался настолько непоследовательным, что все внимание Девеша оказалось наконец приковано к ней.

– Прошу прощения?

– Печеночная двуустка является ярчайшим примером целеустремленности в природе. Большинство глистов в течение жизненного цикла меняет трех хозяев. Печеночная двуустка откладывает в теле человека яйца, которые выходят из организма вместе с фекалиями и попадают в канализационные воды, где их съедают улитки. Затем из яйца развивается маленький червячок, который прогрызает себе дорогу из улитки и начинает искать следующего хозяина: какую-нибудь рыбу. Далее рыбу ловит и съедает человек, червячок пробирается в печень, где развивается во взрослую двуустку и счастливо и беззаботно продолжает свою жизнь.

– К чему вы клоните?

– Возможно, иудин штамм делает что-нибудь в том же духе. Особенно если вспомнить ланцетовидного печеночного сосальщика. Dicrocoelium dendriticum. Он также меняет трех хозяев: жвачное животное – корову или овцу, улитку и муравья. Но меня больше всего восхищает то, что происходит на этапе паразитирования в теле муравья.

– А именно?

– Попав в тело муравья, сосальщик захватывает контроль над нервными центрами насекомого, меняя характер его поведения. Если точнее, при заходе солнца сосальщик вынуждает муравья подняться на высокую травинку, сомкнуть челюсти и ждать, когда его вместе с травой съест пасущаяся корова или овца. Если муравья не съедят, с восходом солнца он вернется в муравейник – но только для того, чтобы вечером все повторилось сначала. Сосальщик буквально управляет муравьем, словно своей собственной маленькой машиной.

– И вы полагаете, вирус занимается тем же самым? – спросил Девеш.

– Возможно. Но я заговорила об этом в основном для того, чтобы напомнить вам, какой изобретательной может быть природа в поисках новых неосвоенных территорий. А человеческий мозг, стерильный и неприступный, определенно является девственной территорией. Природа обязательно попытается его освоить, как это делает с помощью муравья печеночный сосальщик.

– Замечательно. Над этим направлением определенно следует подумать. Однако в этой бочке меда может оказаться ложка дегтя. – Девеш повернулся к компьютеру и загрузил программу просмотра видеоизображения. – Я уже говорил о том, что вирус проник в спинномозговую жидкость всех заболевших, кому удалось выжить после первого нападения бактерий. И вот что происходит в этом случае.

Он нажал клавишу воспроизведения.

На экране появилось изображение без звука. Два санитара в белых халатах пытались привязать к кровати извивающегося обнаженного мужчину с обритой наголо головой, с электродами, подключенными к черепу и груди. Он сопротивлялся, скалил зубы, на губах у него выступила пена. Хотя, несомненно, мужчина очень ослаб от болезни и тело его было покрыто черными язвами, ему удалось высвободить одну руку из ремня, которым она была прикреплена к кровати. Высохшие пальцы, похожие на когти птицы, вонзились в одного из санитаров. Затем больной вывернулся и укусил санитара за руку.

Видео закончилось.

Девеш выключил монитор.

– Мы уже получаем доклады о том, что так ведут себя и другие больные из числа тех, кто заразился в первую очередь.

– Возможно, это еще одна форма кататонии. Бывает кататонический ступор. – Лиза кивнула на неподвижную женщину на кровати. – Но бывает и обратная реакция, зеркальный образ: кататоническое возбуждение. Оно характеризуется крайней гиперактивностью, ужасными гримасами, животными криками и психотической агрессией.

Встав из-за компьютера, Девеш повернулся к кровати с больной.

– Две стороны одной монеты, – пробормотал он, разглядывая неподвижно застывшее тело.

– Этот мужчина на видео… – начала Лиза. Она обратила внимание на фон. Этот фильм был снят не на круизном лайнере. – Кто он такой?

Девеш печально кивнул на кровать:

– Ее муж.

Лиза внутренне напряглась, не в силах оторвать взгляд от распростертой на кровати женщины. Ее муж…

– Они заразились одновременно, – продолжал Девеш. – Их обнаружили на борту яхты, севшей на мель у рифа недалеко от острова Рождества. А ваш безымянный больной, тот, у которого болезнь пожирает плоть, судя по всему, добрался до берега вплавь. Этих двоих мы нашли на яхте. Обессиленных, при смерти.

Значит, вот откуда «Гильдия» впервые узнала о случившемся.

Девеш кивнул на больную:

– Разумеется, напрашивается вопрос: почему муж этой женщины демонстрирует полный шизофренический срыв, в то время как она сама находится на пути к физическому выздоровлению, пребывая в мирной кататонии? Мы полагаем, ответ на этот вопрос позволит найти исцеление от болезни.

Лиза не стала спорить. Она была не настолько глупа. Что бы там ни говорил Девеш, Лиза понимала, что «Гильдией» движут не альтруистические устремления. И поиски средства исцеления ведутся не для того, чтобы спасти мир. У «Гильдии» есть свои планы относительно вируса, но перед тем, как можно будет воплотить их в жизнь, необходимо полностью разобраться в болезни. Создать противоядие или лекарство. И в этом пути Лизы и «Гильдии» совпадали. Средство исцеления необходимо найти. Вопрос заключался только вот в чем: как это сделать без ведома «Гильдии»?

Развернувшись на каблуках, Девеш направился к двери.

– Доктор Каммингс, вы добились блестящих успехов. Я вас поздравляю. Однако нельзя останавливаться на достигнутом. Нам нужны новые результаты. – Посмотрев ей в глаза, он поднял одну бровь. – Это понятно?

Лиза молча кивнула.

– Вот и замечательно. – Девеш помолчал. – Ах да, наш досточтимый владелец круизного лайнера сэр Райдер Блант пригласил всех в свою каюту на послеобеденный коктейль. Это будет небольшой праздник.

– И что же мы будем отмечать?

– Долгожданное прибытие в порт, – объяснил Девеш, беря свою трость. – Мы уже почти дома.

У Лизы не было настроения праздновать это событие. – У меня много работы.

– Чепуха. Непременно приходите. Много времени это не займет, и вы подзарядите свои аккумуляторы. Итак, дело решено. Я попрошу Ракао проводить вас. Пожалуйста, наденьте что-нибудь подобающее такому случаю.

Он вышел. Сурина безмолвной тенью проследовала за ним. После их ухода Лиза покачала головой и снова взглянула на кровать. На доктора Сьюзен Тьюнис.

– Извини, – пробормотала она.

Она имела в виду мужа больной, а также то, что ждало их всех впереди.

Лиза вспомнила, как уже проводила параллели между собой и больной, отмечая, что их жизни движутся по схожим путям. Она представила себе мужа Сьюзен, с обезумевшим взглядом, похожего на хищного зверя. Вспомнив своего возлюбленного, Лиза обхватила себя руками за плечи, в тысячный раз моля Бога о том, чтобы оказаться дома, рядом с Пейнтером.

Сегодня утром она снова говорила с ним. Очередной запланированный доклад. На этот раз Лиза, наученная горьким опытом, уже не прибегала ни к каким уловкам. И все же, когда ее выводили из радиорубки, она была вся в слезах.

Ей страстно хотелось оказаться в объятиях Пейнтера. Однако есть только один путь добиться этого – быть полезной.

Подойдя к столику с инструментами, Лиза взяла офтальмоскоп. Ей хотелось перед уходом на коктейль-вечеринку исследовать подробнее одно отклонение от нормы у больной, о котором она умолчала Девешу.

На самом деле речь шла о чем-то совершенно невозможном.

 

2 часа 2 минуты Вашингтон

На один шаг позади.

Перепрыгивая через две ступеньки, Пейнтер сбежал по лестнице на первый этаж гостиницы «Феникс-Парк». У него не хватило терпения ждать лифт. Криминалистическая бригада «Сигмы» все еще оставалась на третьем этаже, прочесывая номер 334. Двое агентов ФБР спорили с представителями местной полиции.

Пейнтер был вне себя от бешенства. Как ему надоело выяснять, в чьей юрисдикции находится то или иное дело! Это же какое-то безумие!

Впрочем, он сомневался, что его криминалистам удастся обнаружить хоть какие-нибудь улики.

Час назад Пейнтера, прикорнувшего на пару часиков в специальной комнате отдыха в штаб-квартире «Сигмы», разбудил срочный звонок. Наконец-то проступил след исчезнувших беглецов. Заказ на изготовление лекарства для Джексона Пирса. Номер карточки социального страхования совпал. Это была первая удача с того самого момента, как Грей и его компания бежали из сожженного охраняемого дома. Воспользовавшись поисковой системой АНБ, Пейнтер следил за любыми упоминаниями имен Грея и его родителей, а также тех многочисленных вымышленных имен, которыми в прошлом приходилось по долгу службы прикрываться Грею.

Пейнтер тотчас же направил одну группу быстрого реагирования в аптеку, а сам присоединился к другой, которая поспешила по адресу, указанному в рецепте. Гостиница «Феникс-Парк». В аптеке подтвердили получение заказа, однако курьер еще не возвращался. Пока что все попытки связаться с ним по сотовому телефону были безрезультатны. Аптека даже попробовала дозвониться в гостиницу, однако в номере никто не снял трубку.

Прибыв на место, Пейнтер понял почему. В номере никого не было. Те, кто в нем остановился, уже покинули гостиницу. Номер, согласно дежурному администратору, сняла на имя неких Фреда и Джинджер Роджерсов пожилая пара. Они приехали вдвоем. И заплатили наличными. Судя по всему, Грея с родителями не было. Кроме того, Грей не совершил бы такую вопиющую ошибку, как заказ лекарства в аптеке.

Но если и так, что вынудило его родителей пойти на столь рискованный шаг? Гарриет – женщина умная. Значит, необходимость в лекарстве была очень острой. Так почему же они не дождались курьера? Что заставило их сняться с места и податься в бега? Быть может, все это было лишь уловкой? Примененной для того, чтобы направить преследователей по ложному следу?

Однако Пейнтер чувствовал, что тут дело в чем-то другом. Грей ни за что не стал бы так беззастенчиво использовать своих родителей. Он спрятал бы их в каком-нибудь укромном местечке и приказал бы сидеть тихо. И только. Тут что-то было не так. Никто не видел, как пожилая пара покидала гостиницу.



2015-11-20 333 Обсуждений (0)
О ПУТЕШЕСТВИИ, О КОТОРОМ НЕ БЫЛО РАССКАЗАНО, И О ЗАПРЕТНОЙ КАРТЕ 2 страница 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: О ПУТЕШЕСТВИИ, О КОТОРОМ НЕ БЫЛО РАССКАЗАНО, И О ЗАПРЕТНОЙ КАРТЕ 2 страница

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Почему человек чувствует себя несчастным?: Для начала определим, что такое несчастье. Несчастьем мы будем считать психологическое состояние...
Как выбрать специалиста по управлению гостиницей: Понятно, что управление гостиницей невозможно без специальных знаний. Соответственно, важна квалификация...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (333)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.018 сек.)