Пир в Новом Королевстве 5 страница

Подумав мгновение, он сказал:

- Мне нужно собраться с силами, и я смогу сделать что-то маленькое.

- Окей.

Склонившись вперед, я наблюдала за Амоном пристальным взглядом, а он поднял руки и сложил их в чашу. Ничего не происходило. Он закрыл глаза, сосредотачиваясь, затем медленно развел руки. Свет заполнил пространство между его ладонями, и я чувствовала уколы маленьких частичек на лице, когда между его пальцев появились песчинки.

Я зачаровано смотрела, как песок вихрится и принимает очертания сфинкса. Бегун взобрался на холм, и я тут же вскочила с лавочки и схватила Амона за руку. Свет исчез, а песок падал вокруг нас шуршащим душем.

- Я верю тебе, - прошептала я. Я внезапно обеспокоилась тем, как близко оказались наши лица, притяжение между нами стало осязаемым и теплым. У меня перехватило дыхание, и я покраснела, когда мой взгляд скользнул от его глаз к его губам. Он не отступил и не двинулся, но я чувствовала изменения, когда воздух вокруг нас стал жарким.

Любое крошечное движение, и мы бы поцеловались. С тревогой я поняла, что хотела бы почувствовать его губы на своих, и я снова задумалась, было ли это желание моим, или это он заставлял меня хотеть этого.

Я не понимала, как я смогла от абсолютной ненависти – ну, я была уже близка к ней – перейти к доверию к парню, что был древней мумией, снабженной силами, к желанию понять рассказанное мумией всего за несколько минут. Боже, я была… Не. В. Себе.

Попятившись на пару дюймов, я почувствовала холод на своих потрепанных песком щеках.

Прочистив горло, я сжала его руки и сказала:

- Амон, какими бы ни были твои силы, ты не можешь показывать их никому, кроме своих братьев и меня. Пообещай.

- Почему ты просишь об этом? – мягко спросил он, легонько гладя мои пальцы своими большими пальцами. Это движение пускало теплые волны по моим венам и щекотало мои нервы в хорошем смысле. Нервно я выдернула свои руки из его и отстранилась еще немного дальше. Амон не выглядел сбитым с толку моими действиями, скорее любопытным.

Я оглянулась и подождала, пока бегун исчезнет из поля зрения за деревьями, а потом продолжила:

- Это опасно, понимаешь? Как тогда, когда ты исцелился и встал перед людьми, показывая свою силу. Нужно быть осторожнее. Постарайся скрывать ее. Иначе люди просто воспримут тебя безумным, как это сделала я, или вообще решат, что ты принимаешь наркотики. А могут и попытаться ранить тебя или отправить в зону 51, - в ответ на его растерянный взгляд я сказала: - Я объясню зону 51 позже. У меня все еще куча вопросов, но я верю, что тот, кем ты себя назвал, хоть это и звучит невозможно.

Амон кивнул.

- Хорошо.

- А теперь объясни, почему тебе нужно, чтобы я пошла с тобой.

- Как я уже говорил, все твои внутренние органы обеспечивают меня силой, и без этой поддержки я уже умер бы, не достигнув своей цели.

- И что у тебя за цель?

- Пробудить братьев и завершить церемонию, чтобы выстроить в ряд солнце, луну и звезды, и Темный, Сетх, бог хаоса, будет заперт еще на тысячу лет.

- Ух-хух. Это нужно записать, - я схватила свой блокнот и застрочила в нем. – Тысяча лет… солнце… луна… звезды… Темный. Хмм, тебе придется рассказать мне больше об этом Сетхе, но уже позже. Так твои братья тоже мумии?

- Да.

- И ты понимаешь, как далеко мы от Фив?

- А как далеко, кстати?

- Сейчас проверим, - я взяла смартфон и залезла на несколько страниц. – Египет… больше чем в пяти тысячах шестистах милях отсюда, - сообщила я.

- Что такое миля? – спросил он, с интересом глядя на мой телефон.

- Ой-ей. Чем вы измеряли расстояние в Египте?

Амон схватил меня за руку, и мое сердце подпрыгнуло.

- Что ты делаешь? – нервно спросила я.

Амон улыбнулся.

- Показываю меры длины, - он пробежал пальцами по линиям на моей ладони, а потом опустился подушечкой пальца к моему мизинцу. – Это джеба, расстояние пальца, Дальше идет шесеп, длина твое ладони. Мех нисвт – это королевский локоть, семь ладоней, - Амон положил свою ладонь на мою и показывал расстояние одно за другим.

Покраснев, я переключила внимание на телефон, вбивая в него цифры.

- Здесь говорится, что одна миля – это три тысячи пятьсот двадцать локтей. А значит до Фив, грубо говоря,… девятнадцать миллионов семьсот двенадцать тысяч локтей.

Он выдохнул.

- Это почти тысяча итеру!

- Да, и там нет сплошной земли. Фивы за океаном. Ты видел когда-нибудь океан?

Он кивнул.

- Я видел великие моря, в которые впадает Нил.

- Хочешь верь, хочешь – нет, Амон, но эти великие моря – мелочь, по сравнению с океаном.

Амон отвел взгляд и тихо сказал:

- У меня не было возможности так сильно исследовать мир.

На его лице застыло печальное выражение, и я поняла, что мне не хватает его теплой улыбки.

- Амон? – я коснулась его руки и подвинулась ближе, чтобы он видел телефон. – Смотри, - я показала ему изображение земного шара. – Мы вот на этом континенте, что называется Северная Америка. Египет, - я повернула пальцем глобус и увеличила карту на Африке, - в этой стороне на африканском континенте. Так что ты очень далеко от Канзаса, Дороти.

- Что это за волшебная коробочка?

- Ох, это телефон. Приложения на нем делают его похожим на компьютер.

- Я не понимаю.

- А я не могу объяснить этот вопрос.

- Это как оракул?

- Думаю, у них есть что-то общее.

- Где ты взяла этот дар богов? Победила монстра?

- Нет, конечно. Почти у всех есть такой.

- Можно посмотреть? – я передала ему телефон, и он коснулся пальцами глобуса на экране, зачарованно глядя на приближение карты. – Мы точно на другом конце мира? – спросил он.

- Точно. И помни, это мы думаем, что твои братья еще в Египте. Но вообще-то они могут быть где угодно – в Китае, во Франции, в Англии – египетские выставки очень популярны.

Амон погладил рукой лысую голову и задумчиво произнес:

- Так вот почему моя сила не перенесла нас к ним, - его глаза встретились с моими. – Я не могу перенестись через великие воды. Пески пустыни тяжелеют от столкновения с водой. И нас могло засосать в бездонный океан.

Я сглотнула.

- Технически океан не бездонный, но я себе представила.

Играя с телефоном, он начал нажимать разные кнопки и изучать всякие приложения. Я была в шоке от того, как быстро он освоился с современной техникой.

- Слишком много океанов, ты права, - сообщил он. – Но если мы попадем в Египет, я смогу попросить о помощи Анубиса.

- Ты не можешь попросить его отсюда?

- Нет. Этот ритуал можно провести только в определенном месте.

- Точно, - мысль о том, что этот непонятный, хоть и привлекательный, юноша уйдет, вызывала облегчение, но в то же время я жалела, что он уйдет. Как часто девушка может встретить египетского принца?

Амон выжидающе смотрел на меня. Прикусив губу, я вдруг поняла, что он хотел.

«Свидание еще не окончено».

- Эм… Видишь ли, Амон, я не готова к долгому путешествию, да и не могу просто взять и уехать на другой конец земного шара. Мои родители этого не позволят, и мне в школу со следующей недели. В понедельник заканчиваются весенние каникулы. Почему бы тебе не загипнотизировать какого-нибудь парня в аэропорту, который тоже летит в Египет, и не использовать его «жизненную силу» по пути туда. А потом в один миг твоя песчаная буря перенесет тебя в твоим братьям, сила воскресит их, вы закончите церемонию и сможете отряхнуть руки, так сказать.

- Что такое аэропорт? – спросил он.

- Аэропорт – это место, откуда множество белых колесниц улетают по небу и могут перелететь даже через великие воды.

Амон немедленно встал.

- Да. Нам нужна летающая колесница до Египта.

- Воу, погоди минутку, - возмутилась я, когда он поднял меня на ноги. – В чем проблемы соединиться с человеком, который летит туда же?

Он поднял мой рюкзак и перекинул лямку через всю свою грудь, перед тем как взять мои руки в свои.

- Я могу быть связанным только с одним человеком, - думаю, он увидел тревогу на моем лице и быстро добавил. – Не беспокойся. Как только мы закончим церемонию, наша связь перестанет быть необходимой, и ты сможешь вернуться домой – к родителям и урокам. К тому моменту я верну все свои силы и смогу управлять временем, я отправлю тебя домой, чтобы ты вернулась в тот момент, когда мы отбудем. Никто не заметит твоего отсутствия. Твоя семья даже не узнает, что ты уезжала.

Он потянул меня по дороге, и моя тревога росла.

- А если то место, где делается ритуал Анубиса, уже не там? Я имею в виду, что за последние тысячу лет там проводили много археологических раскопок. Ох, и они раскапывали гробницы, - добавила я, если он не понял. – Мы можем ничего не найти, - я попыталась вырвать свою руку из его ладони и продолжила. – То есть, твои братья могут быть где угодно. И если подумать, почему ты должен воскресить их? Почему они не могут пробудиться сами, как это сделал ты? И еще одно…

- Лили, - Амон остановился и развернулся, положив руки мне на плечи. Тепло проникло в мои кости, расслабило мышцы, и все вопросы вылетели из головы. И я не понимала, делает он это с какой-то целью или для него такое поведение было нормальным. – Я обещаю, что отвечу на все твои вопросы, - сказал он. – Но я должен закончить церемонию до того, как поднимется полная луна над древними храмами Гизы. Эти здания ведь остались?

- Ты о пирамидах? Да, но…

- Значит, нам нужно как можно скорее попасть туда.

- С ограничением полной луной у нас остается всего месяц, и то в лучшем случае.

- Боюсь, времени еще меньше, - сказал Амон, быстро взглянув на небо. – По моим подсчетам осталось около недели, - он снова взял меня за руку и повел прочь из парка.

Гудение рожков становилось все громче, и вскоре нас окружили люди. Если бы я хотела сбежать, это нужно было делать сразу. Но проблемой было, что я не была уверена, что хотела бежать. Да, мои эмоции были беспорядочными. Да, Амон использовал меня как батарейку. Да, он был ожившей египетской мумией. Но я не могла отрицать, что я никогда не чувствовала себя более… живой за все семнадцать лет, как за эти двадцать четыре часа.

Амон остановился перед запряженными лошадьми каретами, широко улыбнулся и вскинул брови.

- Прости, Спартак, но они катаются только в пределах парка, - объяснила я.

Он вздохнул.

- Это и к лучшему. Эти лошади толстые и ленивые. У них не хватит мощи на ту скорость, которую я хочу.

- Эй! – запротестовал подслушивающий кучер. Проигнорировав его слова, Амон заметил машину и нагло встал перед ней, вскинув руки в приказывающем жесте, несмотря на то, что огни такси показывали, что его работа окончена.

- Стой, золотая колесница! – прокричал он.

Амон направился к водительскому креслу и заговорил с водителем, не обращая внимания на гудение и грубые жесты остальных водителей. А потом он знаком подозвал меня к себе.

Водитель вышел из такси и открыл дверь передо мной.

- Прошу, устраивайтесь поудобнее, мисс. Я доставлю вас в аэропорт в рекордный срок, - Амон передал водителю мою сумку.

Я колебалась перед открытой дверью. Подняв глаза, я увидела, что Амон протянул ко мне руку, глядя на меня, и я задалась вопросом, читает ли он мое сознание.

- Пойдешь ли ты со мной, Лили?

Не «Ты пойдешь» или «Идем со мной», но «Пойдешь ли ты?».

Амон оставил мне право выбора. Я не знала, в чем была причина, но это было красивым жестом. Пришло время. У меня были если не все факты, то достаточно подробностей, чтобы принять взвешенное решение. У Амона оставалась сила управлять мной, но он уже отчаялся заставить меня выполнять его приказы, и в то же время он предоставил мне ценную свободу выбора.

Я знала, что я трусиха – трусиха с привилегиями, введенная собой в заблуждение, мягкотелая, предпочитающая сидеть в милом особнячке в своей комнате, играющая с фальшивыми друзьями из средней школы и все это время обманывающая себя, что я свободна, как те люди, которых я рисовала в своем блокноте.

Но я не была. И теперь, глядя в глаза Амона, я нервничала. И не только потому, что его просьба давала мне путь, путь из моей комфортной зоны, но и потому, что я была до смерти напугана тем, что это путешествие могло стать моей единственной возможностью вырваться. Выбрать что-то другое. Быть кем-то другим. Не той, чья жизнь была прописана на пять лет вперед.

Меня наполнила решимость. Я не была уверена, влиял ли так на меня Амон, или в моем сознании что-то переключилось, но я внезапно захотела уйти. Захотела спрыгнуть с утеса. Спрыгнуть с парашюта. Ухватиться за возможность, пусть и безумную, сделать и увидеть то, что никто не мог.

Хотя моя рука дрожала, я положила ее на ладонь Амона и сказала:

- Идем, - глубоко вздохнув, я отпустила всю свою защиту, чувствуя гордость за то, что осмелилась согласиться. Теперь нужно было лишь сесть в такси, пока я не подумала дважды.

Одарив меня солнечной улыбкой, Амон прижал меня к себе и прошептал на ухо:

- Ты смелее, чем ты думаешь. У тебя действительно сердце сфинкса.

- Кстати, что это означает? – спросила я, забравшись в машину и сдвинувшись, освобождая место для Амона.

- В моей стране сфинкс всегда упоминался как мужчина, но греки верили, что сфинкс – женщина: полульвица, получеловек. И мне их версия нравится больше. Видишь ли, львица смелая и умная. Она – охотница, что обеспечивает едой потомство. Все звери, на которых она охотится, могут убить ее, но она все равно продолжает охотиться, ведь есть те, кто зависят от нее. У тебя сердце сфинкса, сердце львицы. Но сфинкс и защитница, покровительница. Когда она раскрывает огромные крылья, она создает мощный ветер, что сдувает зло.

- Так бывают настоящие сфинксы? То есть, если есть настоящий Анубис, настоящая мумия, то и здесь все может быть, да?

Амон, наконец, повернулся ко мне и потер подбородок.

- Я никогда не видел их, но существует легенда среди воинов, что храбрых сердцем женщин, участвовавших в битвах, оберегает дух сфинкса.

- Точно. Но если так подумать, я не уверена, что хочу заниматься чем-то подобным. Сражения не входят в мои занятия, да и у меня нет желания получить хвост.

Амон с интересом оглядел мое тело, словно оценивал такую возможность.

- Что? – выдавила я, чувствуя, что лицо краснеет.

- Ничего, - ответил он, не скрывая усмешки.

Я ткнула его локтем и сказала:

- Прекращай. И пока я думаю, перестань читать мое сознание.

- Хочешь верь, хочешь – нет, но я пытался избежать этого, но иногда твои чувства захлестывают меня, и даже я со всей своей силой не могу отгородиться от них.

Я уставилась на водителя, раздумывая над тем, что думает о разговоре он, но тот вообще не обращал, похоже, внимания. И вообще его выражение лица было легкомысленным.

Я тихо спросила у Амона:

- Что ты с ним сделал? Ты его контролируешь?

- Я управляю его зрением, - сказал Амон, склонившись ближе ко мне.

- О чем ты говоришь?

- Он видит двух самых важных людей из тех, что он когда-либо возил.

* * *

Когда мы подъехали к аэропорту имени Кеннеди, я вытащила свою кредитку, чтобы заплатить, но водитель оскорбился тем, что я пытаюсь сделать что-то подобное. Он даже взял мой багаж и предложил донести его. Когда мы все же смогли от него отвязаться, он пожал Амону руку, протянул ему визитку, сказал, что он – его большой фанат и добавил, что если Амон снова будет в Нью-Йорке, то может смело звонить ему по любой причине.

Когда он уехал, я могла только смеяться.

- И кем он тебя видел?

- Я не уверен насчет имени, но в его сознании была картинка молодого певца с длинными волосами.

Мысль о том, что водитель такси Нью-Йорка мечтал о клиенте из музыкальной группы мальчиков, заставляла меня улыбаться весь путь до терминала.

 

Глава седьмая:

Летающие колесницы

Мы прошли в аэропорт без проблем, и Амон разглядывал других путешественников с восторгом. Они казались ему такими разными и странными, а всюду сверкали окна, огромные воздушные здания из хрома и металла, а все бегали с места на место с багажом на колесиках.

- Теперь будь осторожнее со своими поступками здесь. Есть у тебя привычка привлекать к себе излишнее внимание. Постарайся приглушить это. Здесь везде камеры, - я заметила его растерянный взгляд и объяснила. – Камера делает изображения. Ты ведь знаешь гравировку на стенах храмов и пирамид? Они похожи на эти, только намного, намного точнее. Видишь?

Я сняла себя на телефон и показала ему. С восторгом он скользнул пальцем по фотографии.

Вернув свой телефон, я сделала фотографию Амона, но изображение было размыто.

- Стой-ка. Дай я попробую еще раз.

Я убрала вспышку и снова нажала на кнопку, но каждое фото было таким же. Там, где должен был стоять Амон, оставалась лишь вспышка света.

- Ты не сможешь сделать со мной картинку. Я ведь ходячая тень.

Глядя на яркую вспышку на телефоне, я пробормотала:

- Скорее всего, ходячая сверхновая.

Амон продолжал изучать других путешественников и внезапно спросил:

- Каким ты меня видишь, юная Лили?

- Не знаю. То есть я не могу никак определить тебя. Ты египетский бог? Мумия? Человек? Призрак? Явно бессмертный, но ответить не так просто.

- Нет. Я хотел узнать от тебя, что не так с моим лицом?

- Эм… все в порядке, правда.

«По крайней мере, ни у одной девушки проблем не возникло бы».

Амон нахмурился.

- Ты не знаешь, в этом… аэропорту есть комната для купания?

- Ты хочешь принять ванную прямо сейчас? – спросила я, опешив.

- Нет.

И тут я поняла.

- О, комната отдыха. Конечно.

- Я не хочу отдыхать.

- Я знаю. Она просто так называется – ванная, комната отдыха, уборная, мужская комната, - я огляделась и заметила одну такую неподалеку. – Видишь, куда идет тот мужчина? Это уборная для мужчин.

- Ты подождешь меня здесь?

- Да.

Пока я смотрела, как он уходит, у меня возникла идея. Повинуясь желанию, я направилась к тележке, что продавала наушники. Я знала, что Амону это покажется интересным, потому купила ему пару, после чего почувствовала узел в кишечнике.

Расписавшись в чеке, я отдала его и вернулась туда, где он должен был сидеть. Кресла заняли другие путешественники, Амона не было видно. Повернувшись по кругу, я заправила волосы за уши и выглядывала его.

Давление пропало. Я подытожила, что источником был Амон, и такое исчезновение этого ощущения беспокоило меня.

Знакомый голос позвал меня тихо по имени, и я резко развернулась:

- Амон? Что… что ты сделал?

- Он сменил одежду моего отца, и пока я рассматривала, я понимала, где он взял другие вещи. Трое юношей, вышедших, покачиваясь, из уборной, были в отдельных предметах одежды, что была раньше у моего отца. Взгляд каждого был растерянным, один из них порвал старую футболку и ушел.

Тот факт, что Амон отобрал вещи, был меньшей поразительной частью его перемены. Юноша с убийственно прекрасной улыбкой каким-то образом добавил в свой облик волосы на голове.

- Это парик? – дотянувшись, я подергала за волосы, но они крепко крепились к голове.

- Это мои волосы. Я угадал со стилем?

Если до этого я считала Амона красивым, то теперь степень его красоты перешла в энную. Его волосы были темно-каштановыми, короткими сзади и по бокам, но немного длиннее сверху. Они были густыми, уложенными, объемными и в небольшом беспорядке. Это были именно те волосы, в которые девушки могут запустить пальцы, когда целуют его.

«Прекрати, Лили!»

- Это… неплохо, - наконец, сказала я. – Как ты это сделал?

- Просто ускорил естественный рост.

- Я думала, что ты лысый, потому что у тебя не растут волосы.

- Нет. Египетские принцы брили головы.

- Ясно. Так… почему ты сменил одежду и вырастил волосы?

Амон пожал плечами.

- Я не мог не заметить, что отличаюсь от других мужчин моего возраста. Я мог легко это пережить, если бы не был таким… приметным. Я сделал не так много, чтобы перечить твоей просьбе, но теперь я хоть выгляжу так, словно я из твоего мира. Я не увидел никого моего возраста с бритой головой.

- Верно, но…

- Я выгляжу лучше?

- Ты выглядишь потрясающе, - сказала я, и так и было. Сейчас на нем были темные узкие джинсы, подходящий синий блейзер, белая футболка с длинными рукавами и серые кроссовки-конверсы.

- У меня и пояс новый. Видишь?

Он поднял футболку, чтобы показать мне, но меня настолько отвлекли крепкие мышцы на его животе, что не заметила пояс.

- Он… он хороший, - пробормотала я и отвернулась, чтобы скрыть покрасневшие щеки.

Отпустив футболку, он спросил:

- Ты не этого ожидала?

Я помахала рукой.

- Поверь… ты уже за пределами моих ожиданий, - я прочистила горло, чувствуя себе неудобно из-за сказанного. Он же, похоже, не заметил ничего ненормального. – Ну, раз теперь ты чувствуешь себя комфортно, давай подумаем, каким образом мы доберемся до Египта.

Оставив позади след из сотрудниц аэропорта с мечтательными глазами, зачарованных силой Амона, его образом с обложки журнала или смесью всего этого, и купив два билета до Каира, не заплатив и не показав паспорта, мы шли по аэропорту. Вскоре я заметила, что эффект Амона действовал не только на сотрудниц, но и на любых представительниц женского пола, каких мы встречали на пути.

Аура Амона была мощной, и, по крайней мере, я чувствовала, как он заряжает все вокруг теплом и светом. Я подозревала, что для него это было привычно, или это было отражением дара от бога солнца. Мы были подсолнухами, что поворачивали головы к прекрасному солнцу. Это разозлило меня, и я поняла, что эгоистично хотела забрать все тепло Амона себе.

Когда мы были уже на борту, стюардессы самолета начали оказывать нам слишком много внимания. Амон купался в нем.

Прошел час, и внимание стюардесс стало раздражать. К тому времени, как уже четвертая девушка подошла к Амону, чтобы поинтересоваться его состоянием во второй раз, я взорвалась и перебила ее до того, как она успела что-нибудь сказать:

- Мы в порядке, спасибо, - и прошипела Амону. – Лысым ты мне нравился больше.

Амон счел мою реакцию забавной. В ответ я выхватила из-под его руки подушку, подложила ее себе под голову, закрыла глаза, скрестив руки на груди, не желая дальше смотреть на бесконечный парад в честь Амона.

Все еще посмеиваясь, Амон взял одеяло, что дала ему одна из посетительниц, чьи духи он посчитал достойными египетской королевы, накрыл меня им и склонился ближе, прошептав:

- Пустынной лилии не нужно смотреть ревнивыми глазами на обычную фиалку.

Я не ответила и скоро провалилась в сон под гул двигателей.

 

 

Глава восьмая:

Взгляд туманных глаз

Меня разбудил стук столового серебра и мягкое бормотание голосов. Открыв глаза, я увидела крупного мужчину на соседнем ряду кресел, вгрызавшегося в ужин, и тут же проснулась. Растирая ладонями глаза, я потянулась и задумалась, сколько вообще спала за последние два дня.

- Прошу прощения, - сказала стюардесса, почти сунув мне в лицо свою пышную грудь, чтобы лучше видеть моего спутника. Это точно был не сон. Я встревожилась, услышав просьбу Амона принести ему ужин, которую она собиралась выполнить. Закатив глаза, я постучала по ее плечу.

- Я бы хотела пройти в уборную.

- О, конечно.

Оказавшись там, я закрыла дверь и намочила полотенце, приложив его к щекам. Я была не похожа на себя. Мой обычно уверенный и здоровый вид стал сгорбленным и болезненным. У кожи появился серый оттенок, что только усугублял блеск пота. Мои каштановые волосы безвольно свисали вниз, утратив блеск. Мой аккуратный макияж был размазан, а круги под глазами выглядели как выжатые пакетики чая.

Вытащив косметичку, что я, к счастью, взяла с собой, я поправила лицо, как могла, и стянула волосы в небрежный хвост.

«Во что ты вляпалась?»

Я позволила себе короткий миг истерики, согласившись – трудно представить – поехать в Египет с кто-знает-сколько-тысячелетней мумией-принцем, чтобы был слишком горячим, чтобы сосредоточиться на чем-то одном.

Когда я дюжину раз повторила себе мантру: «Что есть, то есть», я была готова вернуться на свое место.

И обнаружила на своем месте женщину средних лет, спрашивавшую у Амона о его родине. Когда он заметил меня, он мягко сказал ей:

- Моя Лили вернулась, нам пора ужинать. Может, мы поговорим о Египте позже.

- О, да, мне было бы приятно, - сказала женщина, улыбаясь от уха до уха, пока не вернулась в свое кресло.

Рассердившись, я плюхнулась на свое место и швырнула косметичку на пол. Амон склонился, чтобы затянуть ремень безопасности на мне.

- Ты должна быть все время с ним, пока капитан не скажет, что можно безопасно ходить по кабине.

Я оттолкнула его руки.

- Да, я в курсе. И я не твоя Лили, кстати.

Весело проигнорировав мой комментарий, он спросил:

- Ты знаешь, как опустить ниже твой стол?

- Да. Я вообще-то родилась в этом веке.

Его веселил и смущал мой сарказм. Я не могла сказать точно, почему чувствую себя такой колючей. И снова эмоции захлестнули меня. Когда мой стол был отрегулирован, стюардесса принесла нашу еду. Я видела особую улыбку, которой она наградила Амона, и сузила глаза и вдруг замерла, понимая, почему я так раздражена. Я решила, что Амон… моя собственность. Когда я громко прочистила горло, стюардесса со стуком опустила подносы на столики и поинтересовалась у Амона, не нужно ли ему еще чего-нибудь. Когда он сказал, что при необходимости даст ей знать, она ушла. Но перед каждым из нас стоял не один, даже не два, стояло три ужина.

- Что это? – выдавила я.

- Пир. По крайней мере, это лучшее, что смогла организовать Глория в данной ситуации.

Он заказал вегетарианскую лазанью, курицу, салат от шефа, тарелку с фруктами и сыром каждому из нас.

- Она сказала, что позже принесет десерты, - сказал Амон, подхватывая веточку винограда и начиная откусывать одну ягоду за другой зубами.

Я покачала головой. Мое мрачное настроение исчезло, когда я увидела, что он ест виноград как древний бог, каким вполне мог быть, и губы дрогнули в улыбке, хотя я старалась все еще выглядеть раздраженной.

- Вот так, - прошептала я, взяла кисть винограда и сняла с нее пару ягод, а потом отправила их в рот. Амон опустил веточку и наблюдал за мной, сосредоточившись на моих губах. Я уже начала чувствовать неудобство и смущение с капелькой тепла, когда он указал на лазанью.

Он повторял мои движения от действий ножом и вилкой и использования маленьких пакетиков с перцем и солью до использования салфетки, чтобы не запачкать одежду салатом. Он вскоре заметил, что я положила салфетку на поднос, и тут же забеспокоился.

Расположив свои пальцы на моей щеке, этот диагност версии Египетский Бог спросил:

- Ты заболела?

- Нет. Лишь немного устала, - ответила я, пока он разглядывал меня ореховыми глазами.

- Тогда почему ты не ешь?

Я пожала плечами.

- Обычно я не ем так много. Я же тебе говорила раньше, забыл?

- Я помню.

Амон вернулся к еде, но вскоре отодвинул остатки еды подальше. Когда я спросила у него причину, он ответил:

- Пировать нельзя одному. Это праздник, обновление. Если ты не хочешь участвовать, то и я воздержусь.

- А что мы празднуем?

- Жизнь, - просто сказал он.

- Я не понимаю.

Стюардесса забрала наш незаконченный ужин и снова разлила напитки. Попробовав каждый доступный негазированный напиток, Амон остановил свой выбор на апельсиновом соке, что было ожидаемо для солнечного божества. Он обеспокоено смотрел, как я неспешно потягиваю снова полный диетический имбирный эль. Я повторила:

- Почему ты празднуешь жизнь?

- Когда я… пробудился, я почувствовал огромный голос жизни. Неделями перед церемонией я пировал. Я танцевал. Я окружил себя, - пока он продолжал, он коснулся кончиками пальцев выбившейся пряди моих волос и пробежал пальцами по всей длине, пока не добрался до моей щеки, - красотой. Я наслаждался каждым моментом жизни. И потом я думал об этом годы тьмы, согревая себя.

- А куда ты попал после церемонии?

Его выражение лица из умиротворенного стало печальным, он отвернулся и ответил:

- Не хочу говорить об этом.

- Хорошо, - было странно смотреть на Амона и не видеть тепла, к которому я уже привыкла. – Как насчет фильма?

- И снова что это?

- Ты хотел бы посмотреть на современное видение мумий?

- Да.

Мы бодрствовали до поздней ночи, смотрели фильм за фильмом, останавливаясь только на перерывы для походов в уборную. Я начала с классики: «Мумия» с Борисом Карлоффым. Ответом Амона в конце было лишь:

- Следующий.

Я обнаружила, что смотрю на выражения его лица, а не на фильмы, когда мы смотрели версию «Мумии» 1999 года, а потом и продолжение «Мумия возвращается».

Амон хмурился во время сцен, что должны были смешить, и открыто посмеивался во время остальных. Он обращал внимание на одежду и фоны и однажды прошептал:

- Я не знаю это место.

Я попыталась объяснить, что в фильмах часто все фальшивое, созданное художниками на компьютере, но он шикнул на меня и продолжил смотреть. Я уснула во время третьего фильма и проснулась под конец.