Пир в Новом Королевстве 8 страница

 

1 – танцующая труппа, известная своим мужским стриптизом и участниками, что выступают с голым торсом, но с галстуком-бабочкой и воротником от рубашки на шее.

Глава десятая:

Долина Царей

Следующим утром Амон легонько постучал в мою дверь. Когда я открыла ее, стараясь протереть сонные глаза, он был не только одетым и готовым к новому дню, но и выглядел так же хорошо, как и предыдущей ночью. Я крепче запахнула халат поверх своей новой пижамы и попыталась пригладить спутавшиеся волосы.

После холодного поверхностного взгляда он спросил:

- Как скоро ты будешь готова?

Я ответила:

- Через пятнадцать минут, - и он кивнул, вскинув брови, и закрыл за собой дверь.

Десять минут спустя я протирала запотевшее зеркало и распутывала волосы. В этот раз светлые пряди на них не заставили меня действовать импульсивно или дико, вместо этого я видела в них символ того, что случается, когда ты поступаешь неправильно, и это оставляет последствия. Мои ноги были тяжелыми и болели, и виной была комбинация недостатка сна и куча съеденного мной вчера.

Я зачесала волосы назад, убрав их с лица, и затянула их в крепкий пучок на затылке. Пока я втыкала в пучок шпильки, найденные среди покупок, я чувствовала легкие уколы и принимала их как наказание за то, что так далеко ушла от своей зоны комфорта. Потому мама всегда говорила: «сдержанность во всем».

Слишком много еды приводило к ощущению себя пухлой и раздувшейся. Мало сна приводило к недостатку энергии. А влюбленность не в того парня? Что ж, этот рецепт для боли сердца.

К сожалению, все утро я провела, страдая от последствий объедания, бессонной ночи и отказа парня. Но этот урок я точно усвоила, я больше ничего из этого не повторю. Я направлюсь к дороге своей практичной, скучной и идеальной жизни. Мои прогулки по бездорожью почти закончились несчастьем, но это не означало, что я не могла сесть в знакомый вагон рассудительности.

Как раз после пятнадцати минут я открыла дверь:

- Мы будем возвращаться в отель?

Амон оглядел меня, сосредоточив пронзительный взгляд на моих волосах, и поморщил нос, восприняв серьезный стиль безвкусным.

- Нет. Нам больше не нужно возвращаться в Каир, - ответил он.

- Ясно. Тогда дай мне еще минутку, - отвернувшись от него, я резкими движениями собирала вещи, что могли мне подойти, прихватила пару нужных мелочей из комнат гостиницы – мыло, шампунь, зубную щетку и пасту, маленький швейный набор и, конечно, бутылки с водой – и сложила все в свою сумку.

Амон скрестил руки на груди и наблюдал за мной.

- Ты злишься. Я это чувствую, - сказал он.

- Не твое дело, - парировала я. Закинув набитую сумку на плечо, я натянуто ему улыбнулась и сказала. – Можем идти?

Амон взял меня за руку, когда я подошла.

- Лили, прости, что ранил тебя. Но я не могу дать тебе того, что…

Я вскинула руку.

- Прошу, не заканчивай это предложение. Я не хочу слышать все эти банальности, и я не собираюсь слушать твои интерпретации того, что я хочу. С меня хватит. Больше об этом ни слова. Хорошо?

Ореховые глаза оценивали мою реакцию, Амон кивнул.

- Если ты этого хочешь.

- Хочу. Теперь мы можем идти?

Выйдя на более просторную часть комнаты, я протянула руки, чтобы мы могли исчезнуть в облаке песка, но он не обратил на это внимания, а вместо этого прошел к подносу и снял с него куполообразную крышу. Пар поднимался над блюдом.

- Может, сначала поешь, Лили?

- Нет. Хотя я ценю то, что ты спросил это, а не приказал.

- Лили, знаешь ты это или нет, но твое тело истощается, поддерживая нас двоих. Ты истощена.

- Ничего подобного. Я просто не выспалась.

- Все куда серьезнее.

Амон приблизился. Слишком близко. Мое дыхание перехватило, я попыталась попятиться, но он схватил меня за плечи.

- Стой спокойно, - тихо распорядился он. Обе его руки легки на мои щеки, кончики пальцев задевали волосы на моих висках. Тепло собиралось на моей шее и спускалось к плечам, оттуда перетекая к ногам, словно тягучая лава. Яркий румянец появился, когда Амон скользнул руками к моей шее, и я была уверена, что это было не из-за его магического врачевания.

Когда он посмотрел мне в глаза, из моих полились слезы.

- Что ты со мной сделал? – спросила я, не совсем понимая свой вопрос.

Амон вытер слезу большим пальцем, и растер ее остальными. Он тяжело вздохнул и отступил на шаг.

- Больше, чем должен был, - загадочно ответил он. Подняв с тарелки несколько кусочков фруктов, он поднес к моему носу яблоко. – Ты съешь это позже. И хотя я не буду «принуждать» тебя это есть, принимай мое поощрение сделать это на совесть.

- Ага, конечно, - пробормотала я уклончиво, запихивая фрукты в и без того набитую сумку. Когда я закончила застегивать молнию, Амон забрал у меня сумку и повесил ее себе через широкую грудь, после чего раскрыл объятия. Опустив голову, я шагнула к нему. С шепотом нескольких слов на древнеегипетском вокруг нас завихрился песок.

* * *

Вскоре нас окружил солнечный свет, ярко сияющий даже через закрытые веки. Я подождала, пока песок исчезнет. Казалось, что времени в этот раз ушло больше, но когда я открыла глаза, то поняла, что это настоящий ветер сыпет песком дюн в том месте, где мы появились.

- Мы здесь, юная Лили, - сообщил Амон.

Я ожидала, что мы будем исследовать храмы, как Индиана Джонс или что-то в этом роде, но то, на что мы смотрели, больше напоминало шахту по добыче пыли или карьер с разрушенными камнями. В мои высокие ботинки уже набился песок.

Амен вел меня вниз по холму, мои ноги погружались в песок до икр в нескольких местах, а потом перед нами появилась долина. Между маленькими утесами был ухоженный участок раскопок. Столбы из грубого камня и насыпного гравия были слишком крупными, чтобы выглядеть как настоящие каменные находки.

День был уже душным, и я оттянула футболку от кожи, позволяя воздуху хоть немного освежить меня. Жажда заставила меня вытащить из сумки бутылку воды и осушить ее наполовину, остаток я предложила Амону. Но он отказался, сказав, что мне она нужнее, чем ему, и я допила бутылку к тому времени, как мы достигли начала долины.

Мы присоединились к группе туристов, что направлялись к чему-то, похожему на небольшой базар. Здесь стояли столы и палатки с различными сувенирами. Амон озирался и оглядывал окрестности, пока я слушала гида, который объяснял, как купить билеты.

Я взяла карту, когда он начал раздавать их, и я улыбнулась и кивнула женщине средних лет рядом со мной, что сказала:

- Разве это не потрясающе? Я всегда хотела попасть в Египет. Мой муж, наконец-то, купил нам билеты на нашу тридцатую годовщину.

- Мои поздравления, - пробормотала я, разглядывая ее профиль. И она, и ее муж были бы интересной парой для рисования. У женщины были волнистые рыжие волосы, что у корней становились серыми. Они были небрежно собраны в хвост, и дешевые солнцезащитные очки закрывали ее глаза. У ее мужа была загорелая лысина, просторные шорты, висевшие под его животом, и легкая бородка. Но меня привлекла не их внешность, а как они общались друг с другом.

Пока женщина легко говорила с незнакомцами, ее муж стоял тихо рядом с ней, хихикая над шутками, хотя я была уверена, что он слышал их уже не первый раз, зато когда он забыл, куда дел свои солнцезащитные очки, и начал копаться в карманах, она ответила ему, даже не оглянувшись:

- Проверь на голове, дорогой, - цокнув языком, она продолжила. – Что бы ты без меня делал?

Улыбнувшись, мужчина ответил:

- И проверять не хочу. Идем?

И они направились в свое путешествие по египетским гробницам, заплатив, как по мне, слишком много за фонарик и стопку открыток.

Амон, наконец, вернулся и оттащил меня в сторону.

- У меня есть карта, - сообщила я, подняв ее выше.

- Нужная нам карта внутри гробниц.

- Правда? И как это сработает?

- Все гробницы связаны, из одной есть проход в другую.

- Ты уверен? Потому что они говорили только о небольшом скоплении гробниц. Никто не упоминал шоссе из них.

- Я уверен. Я нашел вход, где не так людно. Мы начнем оттуда.

- Ладно, показывай путь.

Пока Амон вел меня к одному из входов, я озиралась, пытаясь прочитать карту.

- Здесь говорится, что все раскрытые комнаты помечены номерами, соответствующими дате открытия. Например, гробница царя Тута называется ДЦ62, что означает Долина Царей номер 62. Еще одна, ДЦ63, должна была стать гробницей той, что, скорее всего, была матерью царя Тута, Кийа, но стала чем-то вроде склада личных вещей мумий. Эй, ты знал царя Тута? Я имею в виду, лично?

- Я не знаю такого имени.

- Ох, его полное имя Тутанхамон. Он был фараоном.

- Это произносится как Туут-ахнк-ах-муун. «Тут» - значит вид или подобие чего-то. «Анх» – живущий. И «Амон» - представляет бога солнца. Так что Тутанхамон переводится как «живое подобие бога солнца Амона», а на твой вопрос ответ – нет. Он царствовал, пока я спал.

- Не понимаю. Разве не ты живое воплощение бога солнца?

- Меня одарили долей его силы, за что я должен выполнять свои обязанности, но я не воплощение бога солнца. Это было принято у правителей Египта – сопоставлять себя с тем или иным богом. У фараонов было на это две причины. Во-первых, он верили, что если взять себе имя бога, то они получат божественную помощь, но, что еще более важно, так они укрепят преданность народа. И они сделали так, что если отвергаешь фараона, ты отвергаешь бога. И это помогало удерживать восстания и распри.

- А он знал о тебе?

- Кто?

- Царь Тут.

- По истечению тысячелетия было решено, что будет безопаснее, если правители того времени не будут знать о нашем присутствии. Мы не хотели, чтобы нас восприняли как угрозу, или чтобы из-за нас начались восстания, если люди был недовольны нынешним правителем. Нашей целью была защита земель от тьмы, не правление.

- Как тогда тебя приветствовали пиром и песнями?

- Всегда оставалась группа жрецов, которым передавались знания из поколения в поколение. Они заботились, чтобы мы успешно пробудились, защищали наши гробницы, следили, чтобы ритуал был выполнен. Наше возвращение праздновали простые люди, бедняки. Они хранили наш секрет, а не те, что у власти. И хотя каждое пробуждение отличается от другого, они всегда были нашими зрителями.

- Но раз твой саркофаг вывезли, то можно сказать, что следить перестали.

Амон пожал плечами, словно это ничего не значило, но я могла точно сказать, что попала в яблочко.

- Времена изменились, - сказал он позже. – Может, в этом мире они все забыли.

Мы остановились у входа в пещеру, что был почти полностью заколочен. Я сверилась с картой.

- Это ДЦ29. В путеводителе говорится, что это нечто вроде шахты, но она еще не исследована и полна развалин.

- Это я и искал.

Амон с божественной силой начал срывать с входа доски.

Я, нервничая, сказала:

- Эм… Похоже, у меня начинается клаустрофобия. Просто уточню. А еще у меня нет фонарика. Или веревки. Или горного снаряжения. Или желания умереть! – возмущалась я, а Амон исчез в темном проеме.

Высунув голову наружу, Амон протянул руку.

- Ты не умрешь, юная Лили. Я буду с тобой.

Я робко шагнула ближе, избегая встречи с оторванными досками, что могли скрывать огромные занозы. Похоже, я была не в себе, соглашаясь на эту поездку. Видели бы меня сейчас девочки из моей школы. Мои одноклассницы принялись бы отряхиваться только от мысли бега через пустыню и похода в неизведанную гробницу. Я была уверена, что уже загорела, а в волосы набился песок. Но если на этом все минусы этого дня закончатся, то я буду только счастлива.

Мы сделали около пятнадцати шагов по гробнице, пока свет от входа еще освещал нам путь, а потом мы остановились у стены обвалившихся камней.

- И как ты собираешься идти дальше? – спросила я. – Через туннель? – закашлявшись из-за тяжелой пыли, что мы подняли в воздух, я глотнула воды из бутылки, чтобы прочистить горло.

- Придется использовать силу. Приготовься.

- Приготовиться? К чему?

Амон не ответил, вместо этого он вскинул руки в воздух и закрыл глаза. Грохот сотряс пещеру, почти сбив меня с ног.

- Держись за меня, Лили! – прокричал Амон.

Не колеблясь, я обхватила руками его пояс, уткнувшись лицом в его грудь, но все же не устояла и немного повернула голову, чтобы видеть его магию.

Камни и обломки перемещались, поднимаясь в воздух. Первыми полетели легкие камни, но потом, когда с ними было покончено, из своих каменных постелей поднялись крупные валуны. Амон продолжал бормотать на древнеегипетском, грохот становился все сильнее, а нас все больше окружала колющаяся пыль. Следующей полетела, словно пули, крупная галька. Она ударяла по входу в пещеру, срывая оставшиеся доски, и каскадом вылетала из пещеры, укладываясь там в огромную кучу.

Амон немного напрягся, сосредоточившись на камнях крупнее. Они двигались не так быстро, как легкие обломки, и ему приходилось двигать их один за другим. Два последних огромных камня, и Амон оттащил меня к песчаной стене, крепко прижимая к себе, пока они пролетали мимо. Я чувствовала, как он дрожал, пока управлял ими. С глухим ударом они врезались в проем и заблокировали его, перекрыв свет.

- Значит, обратно мы этим путем не пойдем, - пробормотала я, когда Амон склонился, задыхаясь. Его дыхание разносилось эхом во тьме, и я почувствовала, как он схватил меня за руку.

- Прости, Лили, но ты нужна мне.

- Все хорошо, я здесь. Что тебе… - я выдавила только половину предложения, когда Амон потянул из меня энергию. В этот раз все было по-другому. Раньше это ощущалось как постепенная усталость, но в этот раз ощущение было острым и болезненным, словно кто-то окружал мои внутренности железом.

Мгновение агонии, и Амон отошел, все еще задыхаясь.

- Лили? – позвал он. – Как ты себя чувствуешь?

Кожу все еще покалывало. Я ничего не видела, что только усугубляло приступ клаустрофобии, что уже начинался.

- Плохо, - выдохнула я, чувствуя себя так, словно сейчас развалюсь на кусочки. – Было бы неплохо предупредить в следующий раз.

- Но я предупредил…

- Не важно. Ой, как больно-то, - у меня болело все. – Это нормально?

- Чем дольше мы соединены, тем больше будет боли, когда я забираю энергию.

- Что ж, это просто фан-черт-тастично, - голова рядом с шеей начала пульсировать.

- Я постараюсь беречь тебе, насколько это будет возможно.

- Спасибо, - сухо пробормотала я. Покопавшись в сумке, я выудила маленькую баночку ибупрофена и выпила несколько таблеток. Амон застонал. – Тебе тоже больно? – спросила я.

Он втянул воздух, прислонившись к стене.

- Да. Я чувствую боль, когда я трачу много энергии, не пополняя силу из своих сосудов смерти. А через нашу связь я чувствую и твою боль.

- Это какое-то двойное проклятие. Дай руку, - я вытянула руку и врезалась в его грудь. Добравшись рукой до его плеча, я опустилась к его ладони и подняла ее, раскрывая. Вытряхнув на его ладонь пару таблеток, посчитав их, я забрала три лишние и в другую его руку сунула бутылку с водой.

- Что это? – спросил Амон.

- Лекарства из моего мира. Помогает от головной боли.

Фыркнув, Амон положил таблетки в рот и разжевал.

- На вкус отвратительно, - проворчал он.

- Не нужно было их жевать. Их глотают целыми. Итак, - я вернула ибупрофен в сумку и нашла его руку, - что мы будем делать здесь без света?

- Пойдем вглубь шахты.

- Как? Я ничего не вижу.

- Я вижу в темноте, - Амон повернулся ко мне, и во тьме появилось два светящихся пятна как раз на уровне его глаз. Это напомнило мне то, как в ночи у животных от глаз отражается свет.

- Страшновато. Так у тебя есть ночное зрение?

- Я называю это светящимися глазами.

- Ясно, и как мне идти за тобой? Вслепую?

Светящиеся глаза Амона отвернулись от меня, а потом снова вернулись. Это было жутко. Мне казалось, что на меня охотятся.

- Видимо, это будет не самым удобным способом, - неохотно признал он.

- Тут крутой пол? – спросила я.

- Возможно. Зависит от того, зачем эту шахту использовали, - Амон медленно повернулся, держа меня за руку.

- Я думала, что для воздуха, - сказала я, шагая за ним на ощупь, чувствуя себя странно, двигаясь в темноте в незнакомом месте. Я хваталась за его мускулистую руку, как за жизнь.

- Некоторые такие и были. Часто строили секретные пещеры для жрецов, что должны были спускаться в наши гробницы. Они зажигали лампу и оставляли еду и вещи, что, по их мнению, должны были нам понадобиться, когда мы пробудимся.

Каблук моего ботинка поехал на камешке, и я пошатнулась. Амон потянул меня вверх, обхватив рукой за плечи. Вторая его рука была передо мной, и я могла держаться за нее, чтобы восстановить равновесие.

- Жрецы знали, что вы пробуждаетесь раз в тысячу лет? – спросила я, когда мы продолжили идти.

- Иногда сохранялись записи, и они знали точно, когда мы пробудимся, но иногда они ошибались на несколько сотен лет, - мы прошли еще дюжину шагов, и Амон развернулся и легонько сжал мои руки в своих ладонях. – Как ты, Лили? Все еще чувствуешь боль?

- Она почти прошла. Я просто устала.

- Не думаю, что мы хоть немного продвинулись, сама видишь.

- Да, но что вообще мы будем тут делать?

Амон не ответил, но принялся зачитывать заклинание, его глубокий голос отражался эхом от стен. Постепенно я начала различать все, что меня окружало. Я вскрикнула, когда поняла, что свет исходит не от факела или фонарика, а от светящейся кожи Амона. Все его тело сияло мягким светом, что освещал комнату вокруг нас, но не так ярко, чтобы я не могла смотреть на него.

- Ох, вау, - восхищенно выдохнула я. Амон был прекрасным. Великолепным. Он выглядел как блистающий ангел. Его глаза сверкали, как зеленые угольки, горящие в глубине. Амон говорил, что он был лишь воплощением Хораса и Амон-Ра, и был смертным, хоть раз, как и я, но не было ничего и никого такого же превосходного и достойного поклонения. Амон в нормальном виде был достоин любви, но если бы он появился в древнем Египте в таком виде, как сейчас, к его ногам пал бы весь народ.

Амон, казалось, не заметил отсутствия моего дара речи и поднял голову, протягивая руку. Я положила свою ладонь на его и подумала, что, наверное, так Лоис Лейн чувствовала себя, когда Супермен предложил ей полетать. В этот момент я чувствовала, что боль, риск и неудобства стоили того, чтобы держать за руку такого мужчину, как Амон.

Даже если я была ему неинтересна. Даже если я была простой человеческой девочкой, что пыталась удержаться за мужчину с божественными силами. Даже если я проводила с ним время только потому, что была ему нужна. Я поклялась себе, что буду наслаждаться каждой минутой этого путешествия. Я была словно в ожившем сне и получала опыт, которого хватит на всю жизнь. И этого я никогда не забуду.

Я послушно позволила Амону вести нас, и мы в тишине двигались вперед. Воздух был тяжелым и горячим, и хотя Амон обеспечил мне видимость, меня все равно накрывал ужас при мысли о том, что я нахожусь внутри египетской пустыни. На шее и спине выступил пот. Свободной рукой я дергала за футболку, вызывая хоть немного воздуха себе на лицо. Я попросила Амона остановиться, чтобы попить.

- Ты даже не вспотел? – возмутилась я, жадно глотая воду.

- Я привык к жаре Египта. По сравнению с загробным миром, пустынное солнце мягкое, как весной.

- Твоя загробная жизнь подозрительно похожа на ад.

- Она чем-то… похожа, - загадочно ответил он. Мгновение он рассматривал мое лицо. – Я могу помочь, - он отвел глаза, - если ты захочешь.

- Будет больно?

- Нет. Будет немного потряхивать, но боли не будет.

- Тогда делай.

Амон обхватил меня рукой на талию, притягивая ближе, и уткнулся головой в мою шею.

- И ч-что ты там делаешь, Влад? – я нервно запнулась, отдельно беспокоясь за ручеек пота, что стекал по шее как раз туда, где сейчас были его губы. – Я думала ты мумия, а не вампир.

Амон нежно подул на мою шею, и по всему моему телу побежали мурашки.

- Ты должна оставаться спокойной, Лили, - прошептал Амон, его дыхание щекотало мое ухо.

- Эм, ладно.

Амон зашептал и прижал губы к моей горячей шее. Хотя я позволила себе тихо вскрикнуть, я оставалась неподвижной, стараясь напомнить себе, что очень осторожные прикосновения губ Амона не имеют ничего общего с романтикой. Я заметила, что хотя в пещере стало жарче, жара, что между нами создавал Амон, было намного больше.

Пот на моем лице и руках высох, а воздух вокруг меня стал ощущаться влажным и сырым, как в лесах в Орегоне, такое приятное отличие от сухой пустыни, где мы были. Амон пробормотал прямо мне в шею.

- Ты на вкус как растаявший мед.

Я уже не могла оставаться спокойной, мои руки скользнули по его рукам к плечам, но Амон тут же выпрямился, поднимая голову. Желание, чтобы он снова прижался ко мне, было сильным. Вместо этого я спросила:

- Что это было?

- Я забрал лишнее тепло из твоего тела себе. Я выдерживаю много тепла.

- Преуменьшение года, - пробормотала я, когда он двинулся дальше.

Без него рядом я начала замерзать, и я не могла точно сказать, было ли это из-за того, что Амон забрал часть моего тепла, или потому, что я привыкла к его теплу.

- Спасибо, - отозвалась я, хотя и была в смятении от его резкой реакции на мое прикосновение, но я не смогла убрать с лица довольную улыбку. – Мне намного лучше.

Амон взглянул на меня и ответил с каменным выражением лица:

- Всегда пожалуйста. Идем, Лили.

Мы пришли в развилке, и Амон остановился, чтобы уточнить направление у иероглифов. Он указал на разные рисунки.

- Это карта. Для тех, кто может читать ее поверхностно, нет проблемы узнать истории о фараонах и битвах, но для тех, кто знает о нас, есть скрытый код. Видишь полумесяц?

- Да.

- Это знак моего брата. Это значит, что его саркофаг скрыт в комнате рядом с египетским правителем, что покоится здесь.

- Как его зовут?

- Моего брата или правителя?

- Правителя.

- Я не знаю. У него есть свой рисунок. Я должен найти его зал, а поскольку луна нарисована справа от его рисунка, то комната с моим братом будет по правую руку от зала с правителем.

- Но если мумию-правителя нашли, его могли забрать. Как мы узнаем, где он стоял?

- Там будет скрытая дверь, что будет отмечена знаком моего брата, полумесяцем. Если мы не будем знать, какая дверь справа, мы будем искать знак, но это будет сложнее, тут много развилок.

- Так мы идем направо или налево? Анубис прислал тебе конус из твоей гробницы, правильно? Может, стоит сначала найти твою гробницу?

Амон прикусил губу.

- Начнем с поиска старой гробницы брата. Если он здесь, то мы быстро пробудим его, а он поможет мне найти оставшегося брата. К тому же, на этой карте не обозначено, где можно найти меня.

Амон повел нас вправо, и вскоре шахта пошла резко вниз.

- И как мы теперь будем спускаться? – спросила я. – На скейтборде? Скатимся с горки? Здесь есть вагончик?

- Что это такое? – спросил Амон.

- Скейтборд – деревянная доска на колесиках. На ней катаются. Вагончики в шахтах – это маленькие колесницы, которые ездят по рельсам, а на горках катаются дети. Они из гладкого металла, а внизу обычно песок, и дети не ударяются, когда съезжают.

- Я выбрал бы горку.

- Постой. Тут везде камни, обломки и ямы. Это не назовешь гладким спуском.

- Можно мне бутылку с водой, Лили?

Я отдала ему одну, и, к моему ужасу, он бросил ее вниз, вместо того, чтобы пить.

- Пустая трата прекрасной воды, - проворчала я.

- Я буду использовать силу, Лили, но в этот раз я предупредил.

- Ладно. Я хотя бы знаю, чего ожидать.

- Да, - сказал Амон и отвернулся. Я чувствовала, как в нем растут эмоции. Они были горькими, словно сожаление, смешанное со смелой решимостью. Встав перед резким спуском, он бормотал заклинание, и я слышала шорох песка, движущегося в туннеле. Шорох становился все громче и отчетливее, когда начали падать мелкие камушки и обломки. Не сдержав любопытства, я шагнула ближе и заглянула вниз. Выглядело, будто по туннелю пустили кружащийся вихрь. Все, каждая песчинка или камешек, кружилось, увеличивая скорость. Они кружились все быстрее и быстрее, и вскоре я смогла видеть только водоворот черного, серого и коричневого.

То, что сначала шуршало, как ботинки о коврик, начало затихать, и через несколько минут Амон взял меня за руку и заставил зайти за его спину. По мановению его руки то, что было в туннеле позади нас, вылетело и отправилось к дальней стене. Когда Амон прижался к неровной стене, закрыв глаза, я положила ладонь на его щеку.

Рука Амона проехалась по моей руке, и он поймал мою ладонь, а потом открыл сверкающие глаза.

- Бери то, что нужно, - попросила я.

- Я постараюсь не причинить боли, - поклялся Амон. Перетекание моей энергии в этот раз таким болезненным не было, но я чувствовала пустоту. Я оставалась с глубокой пустотой, голодом, который нельзя было заполнить. Теперь я не удивлялась тому, что Амон любил поесть. Будь сейчас передо мной стол с едой, я набросилась бы на него, как голодный зверь.

Квадратный ход шахты стал почти круглым, благодаря кружившемуся ветру, что создал Амон. Я не знала, что случилось с бутылкой воды. Впрочем, это было так незначительно сейчас, когда он все же достиг своей цели. Я остановилась у края спуска и пробежала ладонью по стене. Она была гладкой, камни, что лежали в стене, были сглаженными, ровными.

Амон остановился рядом.

- Я не уверен, что весь спуск стал гладким, как твои горки, поэтому ты поедешь у меня на ногах.

Я внезапно ощутила неудобство.

- Думаю, я могу и за тобой поехать.

- Я не позволю тебе пораниться, Лили.

- Нет, правда. Все хорошо. Я буду в порядке.

- Лили, не заставляй меня применять силу, - Амон встал на вершине спуска и протянул руки, - Идем, - позвал он.

- Знаешь ли, как для бога, ты бываешь упрямым как бык, - проворчала я.

- Я не бог, я…

- Да, да. Я знаю. Тебе просто дали силы, бла-бла-бла. Давай уже тут закончим.

Я неуклюже устроилась на ногах Амона, и он без колебаний прижал меня к себе и уложил мои ноги поверх своих. Он заставил меня скрестить руки на груди, и одной своей рукой обхватил меня, а другую оставил свободной, чтобы отталкиваться.

- Готова? – пробормотал он мне в ухо.

- Как и всегда, - проворчала я.

Смятение превратилось в холодный ужас, смешанный с радостью. Амон оттолкнулся и тут же обхватил меня обеими руками. Воздух вихрился вокруг нас, пока мы спускались, и меня не покидало болезненное ощущение свободного падения. Не в силах сдержаться, я визжала, пока смех Амона звучал в моих ушах. У меня успела промчаться мысль, что если мы все это переживем, то будет забавно сводить Амона в парк развлечений.

Спуск стал круче, а потолок ниже, и Амон отклонился назад, а я чувствовала, как напрягся его пресс за моей спиной. Мои щеки покраснели, зато мне открывался прекрасный вид на пролетающий потолок. Я беспокоилась, что он продолжит и дальше снижаться, и этот туннель похоронит нас на такой скорости.

Когда я начала бояться, что потолок сломает мне нос, он резко ушел вверх, и мы выпрямились. Горка под нами внезапно исчезла, и мой крик эхом пролетел по куда большему пространству.

Амон в этот раз не смеялся, а крепче прижал меня к себе, и с глухим стуком мы рухнули в кучу песка. И хотя Амон управлял всем спуском, на него пришелся удар от падения, закончился спуск тем, что я оказалась прижатой его телом к каменному полу.

 

Глава одиннадцатая:

Шабти

Амон поднял голову.

- Ты не ранена, Лили?

- Не думаю… - ответила я, мои слова оборвались, когда его тревога сменилась чем-то другим.

Я могла чувствовать особую муку внутри него, что манила его.

Его взгляд опустился на мои губы, у меня перехватило дыхание. Я была в темной пыльной гробнице, в волосах была паутина, а в ботинках – песок, с обгоревшей потной кожей, но ничто из этого не тревожило меня так сильно, как прекрасный до смерти солнечный бог, нависший надо мной.

Я не знала точно, были ли мои чувства правдой, или так действовала связь, но я знала точно, что он хотел меня поцеловать. И, помогите египетские небеса, я тоже хотела этого. Но хотя я могла ярко представить, как его губы прижимаются к моим, хотя он мог чувствовать, что я хочу поцелуй, он пробормотал несколько мягких слов на родном языке и отстранился быстро и подальше от меня.

По какой-то причине Амон держал меня на расстоянии. Я была не из тех девушек, что страдали от низкой самооценки, но его поведение заставляло меня сомневаться в своих женских чарах. Может, в нашей связи было нечто большее, чем он рассказал.

Я была намерена больше не позволять себе сомневаться, чтобы это больше не влияло на мои эмоции, но все же реакция Амона заставила меня почувствовать себя уязвленной.

Он отвернулся от меня и принялся изучать знаки на стенах, а я вздохнула, схватила сумку и пробормотала:

- Я ошиблась. Думаю, от падения пострадала моя самооценка.

Амон окинул меня долгим взглядом и нахмурился, возвращаясь к иероглифам, так и не ответив, чем надолго заставил меня замолчать. Снова вздохнув, я встала подальше от него, хоть и в пределах света его кожи. Отыскав больше рисунков, я позвала его: