Роли внутреннего и внешнего миров в человеческой жизни

Другой аспект в понимании позитивности маргинализма связан с вопросом о соотношении внутреннего и внешнего в его проявлениях. На протяжении нашего повествования мы уже не раз обращались к данной дихотомии, и это неспроста. Ведь нередко бывает, что люди, проявляя позитивный маргинализм в одних сферах, ведут себя как обыватели в других. Например, в профессиональной деятельности порой достигают исключительных высот, но при этом не умеют обустроить личную жизнь. Работая, скажем, в науке, кто-то может смело порывать с традицией, принимать новые, неожиданные решения, добиваясь тем самым ни с чем не сравнимых результатов. И в то же время в частном бытии быть зашоренным и закомплексованным, находиться в плену стереотипов и традиционных рамок, не уметь внести созидающий вклад, проявить гибкость и неординарность – то есть, демонстрировать логику действий обратную той, что на работе. Соответственно, с противоположным итогом на выходе. Иными словами, с одной стороны, в работе человек проявляет маргинализм, с другой – в личной жизни таких качеств не обнаруживается. Почему так происходит? Ведь если исходить из нашей идеи о том, что выдающимся людям маргинальность присуща органически (помните аналогию с криминальностью?), то получается, она должна проявляться везде. Но не все так просто.

Прежде всего, не стоит забывать, что мы говорим именно о позитивной маргинальности, когда нестандартные действия, идущие в разрез с традицией, приносят положительный результат. А для его достижения одной только готовности к необычным шагам мало. Необходим конструктивный, созидающий вклад, невозможный без специальных знаний и опыта. Последних порой недостает. И виной тому «увлечение» внешним искусственным миром. Ведь большинство людей задействованы именно в техническо-экономической сфере, в крайнем случае, в естественнонаучной. Люди изучают компьютеры, двигатели, строительство, бухучет, финансы, юриспруденцию и прочее. И даже если взять уровнем выше, отметив математику, физику, астрономию, медицину, – то все равно придется признать, что перечисленное объединяет одно – эти знания не о человеке. Это знания о внешнем мире.А для решения личных проблем надо разбираться в мире внутреннем, суметь проникнуть в царство души и духа.

Чтобы разбираться, необходимо, как минимум, три вещи. Это интерес, способности и знания. Что из них мы имеем? Выше мы отметили, что знаний часто не хватает. Профессиональная сфера большинства людей не может обеспечить их необходимой информацией и, шире, методологией, создать канву понимания. По роду своей деятельности я достаточно хорошо знаю Бауманский институт, имеющий заслуженную мировую славу как выдающаяся техническая школа. Но чем эта школа вооружает людей для грамотного обустройства личного мира? Практически ничем. Преподавая философию студентам этого вуза, я сталкивался с серьезными трудностями в объяснении гуманитарных аспектов неподготовленным людям. И это несмотря на то, что когда-то сам заканчивал тот же институт, и мое первое образование именно техническое, то есть, пройдя сходный путь, этих студентов я понимаю. Но они не знают порой элементарных вещей в гуманитарной области. В большинстве групп не читали ни одного современного психолога, и даже не слышали о них! Не известна им и другая литература, а вместе с ней – и современные подходы, толкования, концепции. Как крайний случай вспоминается студент, не знавший, кто такой Иисус Христос. Соответственно, будущие технические специалисты обладают довольно убогим мировоззрением. И подчеркну, дело не ограничивается отсутствием знаний. Знания, хотя и не без труда, но можно накопить. Но кроме знаний необходимо и общее понимание, так называемый background, то есть некий уровень, позволяющий осознавать, фильтровать и систематизировать полученные знания. Без него новая информация может либо оказаться непонятой, либо сыграть деструктивную роль. Не случайно количество религиозных сект в технических вузах существенно выше, чем в гуманитарных – в отсутствие надлежащего базиса затруднительно выработать собственное суждение, а следовательно, высока восприимчивость к чужим истинам. Не обладая определенным уровнем развития, люди не способны сделать правильный выбор, вынести свою оценку. А следовательно, готовы уверовать в чужую истину.

Эти проблемы сполна проявляются и в семье. Хорошее знание ядерного реактора или подъемного крана никак не помогает понять жену, расположить тещу, уладить взаимоотношения, выявить и преодолеть стереотипное поведение.

Однако в практической психологии знания и понимание – это не все. Необходимы способности к практическому воплощению. Их тоже порой недостает. Здесь имеются в виду навыки уже не узкопрофессиональные, а более общего характера – способности к общению, выстраиванию отношений, анализу ситуации, постановке и достижению целей, а также другой инструментарий для утверждения себя в жизни. Сложно, например, переоценить умение общаться. Оно многократно повышает эффективность ведения дел, помогает карьерному росту. Но человек, умеющий наладить деловое взаимодействие, совершенно необязательно обретет успех в семейных отношениях. Как свидетельствуют практикующие психологи, профессиональные навыки очень часто не транслируются за пределы профессиональной сферы. «Если человек научился плавать, он будет плавать и в реке, и в бассейне, и в море, потому что умение плавать имеет широкий диапазон применения. К сожалению, в отношении навыка грамотного построения эффективной деятельности это не так, и, если человек научился осознанно простраивать цепочку «проблема – анализ – решение» в одной области, это еще не значит, что он сможет так же целесообразно действовать в области соседней. Навык целесообразного действования – навык узкого диапазона, и человек, грамотно ставящий перед собой и последовательно достигающий свои цели в бизнесе, может оказаться в достаточной мере безграмотным и беспомощным во взаимоотношениях с близкими людьми» [19;99]. А следовательно, необходима работа по разноплановому самосовершенствованию, сознательному развитию, построению себя. Такие действия никогда не были легкими и требуют от человека известной самодисциплины и ощутимого желания. Последнее тесно связано с наличием интереса, в значительной степени определяющего расстановку приоритетов. Интерес же по данному вектору часто скуден.

Проблема в том, что наше прагматическое общество, в целом, подвержено влиянию технократической парадигмы, нацеленной на преобразование внешней реальности, быструю практическую отдачу от всего применяемого и пренебрежение к тому, что такой отдачи принести не может. Отсюда неуважение к наукам гуманитарного цикла – философии, психологии, культурологии и другим, отношение к ним как к бесполезным и ненужным. Присутствуя подспудно, такое отношение способствует утрате интереса к указанной сфере, развитие которого и без того затруднено описанными выше трудностями понимания и нехватки знаний.

В принципе, описанное положение дел сложно критиковать с неких, условно скажем «метафизических» позиций, указывая кому-то на расхождение его пути с истинной дорогой. Здесь все зависит от личной позиции. Каждый делает свой субъективный выбор. И может быть, для кого-то действительно лучше быть совершенным в профессиональном плане, оставаясь полным профаном в личном. Однако и у нас есть своя точка зрения. Образно ее можно передать патетической фразой, с которой при мне обратился к инженеру один авторитетный философ. Он сказал: «К чему все твои технические познания, если ты со своей женой на кухне договориться не можешь?» И действительно, к чему?

Конечно, если грамотно ставить вопрос, нужно рассматривать значимость профессиональной деятельности как для общечеловеческого блага, так и для личного. И наверное, есть немало причин для того, чтобы пытаться как можно больше приумножить первое. Но этот путь чреват постановкой себя на службу чему-то внешнему, что может оказаться и чуждым, последствия чего были описаны в разделе про трудности обывательской жизни.

Отметим, что мы отрицаем не идею служения как таковую, а только ее социальное проявление в нашем обществе, приводящее к зависимости и порабощению. В одной из рок-песен была хорошая фраза: «Но дьяволу тоже нужно служить, значит я не служу никому!». Достойный девиз. И более того - разве полноценная, всесторонняя самореализация не является одной из задач, данных нам Создателем? Так что, без всяких дьяволов, но – с Богом.

Для получения корректного вывода о роли профессиональных знаний необходимо акцентировать внимание на том вкладе, который вносит профессиональная деятельность в жизнь личную. А в этом ракурсе она, безусловно, представляет собой только некоторую часть и на большее претендовать не может. Возможны, однако, исключения двух видов. Во-первых, если у человека нет сколько-нибудь заметной личной жизни. Но такая ситуация представляется неприемлемой. Во-вторых, если его личная жизнь совпадает с профессиональной. Случай возможный, но редкий, требующий отдельного анализа. Поэтому остановимся на роли профессиональной деятельности как части.

Какую она приносит отдачу? Для большинства людей отдача измеряется материальным обеспечением и возможностями карьерного роста. Несмотря на чрезвычайную важность двух названных моментов, их вклад в счастливую жизнь весьма мал. Действительно, деньги оказывают решающее влияние, когда их количество настолько мало, что под вопрос ставится возможность выживания. Но если нормальный прожиточный уровень обеспечен, то дальнейшее увеличение благосостояния обычно не приносит счастья в дом. Я видел семьи различного достатка и не могу сказать, что более состоятельные более счастливы. Отношения в семье, достижимость личных целей, здоровье и многие другие факторы часто оказываются важнее, чем размер счета в банке. К тому же, большинство людей не удовлетворяются текущим положением дел, им хочется большего. Поэтому внутреннее состояние, что чего-то не хватает, присутствует независимо от покупательской способности – одному не хватает на старые «Жигули», что весьма его огорчает, другой вот уже два года не может позволить себе купить новый немецкий джип.

Примерно то же самое можно сказать и о карьере. Карьерный рост – довольно важное дело, особенно для мужчины, но решающая роль в счастливой жизни принадлежит не ему. К тому же, в отличие от денег, он еще и иллюзорен. В российских условиях любое положение оказывается зыбким и рано или поздно теряется. А вместе с ним теряются и все привилегии. Мне приходилось наблюдать со стороны, как люди, уволенные с действительно высоких постов, моментально теряли свой вес и влияние, становились практически «никем».

Сказанное выше в отношении денег и карьеры не следует понимать как призыв двигаться в противоположном направлении. Ни в коем случае. И то, и другое чрезвычайно важно, причем в условиях нашей страны они позволяют получать больше благ, чем в цивилизованных странах. Сопричастность к власти и деньгам позволяет существенно расширить свои возможности и повысить безопасность, обеспечить достойный выход из многих неприятных ситуаций – будь то тяжелое заболевание или уголовное преследование. Поэтому стремление к власти и деньгам естественно как упрочающее социальное положение, и против него мы не возражаем. Мы лишь хотим подчеркнуть, что счастье в жизни приносят не они, и прилагая силы для их приумножения, следует отдавать себе отчет, насколько вы тем самым приближаете себя к счастливому состоянию, не создаете ли в своей судьбе невосполнимого перекоса.

В этой связи интересен пример выдающегося российского конструктора, создателя ракетной техники, Михаила Кузьмича Янгеля. Действительно, его карьера удалась. Лауреат Ленинской и Государственной премии, дважды Герой социалистического труда, генеральный конструктор КБ "Южное", академик. В конкурентной борьбе он сумел выиграть у такого известного и уважаемого специалиста, как Сергей Павлович Королев, стоявшего у истоков советской космонавтики, и успешно конкурировать с не менее талантливым человеком, академиком Владимиром Николаевичем Челомеем. Ракеты, созданные М.К. Янгелем, долгое время находились на вооружении СССР, формируя ядерный щит нашей родины, гарантируя ее безопасность. Его уважали Н.С. Хрущев, Л.И. Брежнев. Он был человеком, имевшим стратегическое значение для державы. Сегодня его именем названа одна из улиц на юге Москвы и станция метро, расположенная там же.

Казалось бы, все хорошо, человек прожил успешную жизнь, сумел достойно реализовать себя. Однако близко знавшие его люди говорили, что он был несчастным человеком. Его личная жизнь сложилась неоптимальным образом. По своей работе Михаил Кузьмич был вынужден покинуть Москву, супруга же его отказалась последовать за мужем. Она осталась в столице заниматься наукой и участвовать в светской жизни. В результате М.К. Янгель жил один, вдалеке от детей, не имея семейного уюта и поддержки близких людей. Это обстоятельство, вкупе с тяжелой, стрессовой работой и постоянным злоупотреблением алкоголем существенно сократило срок его жизни. Вот пример впечатляющего внешнего успеха при отсутствии минимального комфорта во внутреннем мире.

Приведенные выше рассуждения - лишь прелюдия к большому и серьезному вопросу о соотношении внешнего и внутреннего с точки зрения позитивного маргинализма. В отличие от обывателя, позитивный маргинал должен уметь управлять собственной жизнью (в заданных Создателем пределах, естественно). Как было показано ранее, степень свободы достаточно велика. Но имеются ли основания считать, что управление собственной жизнью в основном происходит путем влияния на внешний мир? Не наоборот ли? Не доминирует ли в данном случае мир внутренний? Способна ли вообще внешняя, техническая среда оказывать существенное влияние на судьбоносные моменты? Разберемся в этом подробнее.

Внимание большинства обывателей нацелено на внешнюю, материальную среду. В общественном (читай – обывательском) сознании весьма распространено убеждение, что прогресс, позволяющий больше и изощреннее потреблять и иметь больше власти над окружающей средой, представляет собой наиболее значительное благо для человечества. При этом явно или неявно подразумевается, что материальная составляющая доминирует в человеческой жизни, являясь главным фактором, формирующим судьбу. С нашей точки зрения, такая позиция ущербна, поскольку не учитывает в должной степени личную сферу, стандартизируя индивида и абстрагируясь от его экзистенциальных (сознательных и бессознательных) проявлений. В результате появляются ошибочные выводы, что для обеспечения полноценной и счастливой жизни достаточно лишь соответствующего развития внешнего окружения.

Строго говоря, претензии на полное разрешение личных проблем человека таким путем выглядят неубедительно. Дело не столько в том, что ориентация на внешний мир каким-то образом препятствует их решению (хотя и в этом тоже - когда имеют место духовное закабаление, односторонность сознания и миропонимания, утрата самостоятельного мышления и моральная деградация), сколько в том, что корни личных проблем часто лежат гораздо глубже мира материальной данности и недоступны его средствам, которые выступают только в качестве различных декораций.

В связи с этим целесообразно обратить внимание на концепции некоторых психологов, изучавших подобные проблемы. Обратим также внимание, что концепции эти появились не на пустом месте, а были реакцией мыслителей и специалистов на проблемные ситуации, связанные с личностью, изобилующие в западном мире. Исследователи задавались вопросом, почему в развитых западных странах, при высоком уровне благосостояния, столь много несчастных людей. Так, например, Эрик Берн в книге «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры» выдвинул гипотезу сценарного регулирования. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что, по Э. Берну, сценарий представляет собой определённую программу основных направлений, структурирующих жизнь человека.

Эти направления не являются в полном смысле слова предопределением и не предполагают однозначной детерминированности событий, но тем не менее, позволяют систематизировать жизненные сценарии в соответствии с их доминирующими качествами, как то сценарий неудачника, победителя и так далее, в том числе и более конкретные сценарии. И хотя общая направленность сценария материализуется через конкретные события, реализация одного типа сценария возможна с помощью множества различных серий событий. Э. Берн считает, что результат сценария соответствует главному решению в жизни человека, от которого зависят все последующие. «Решения на каждом уровне чаще всего определяются решениями, принятыми на более высоких уровнях. Проблемы каждого уровня относительно тривиальны по сравнению с проблемами более высоких уровней. Но все уровни прямо работают на окончательный итог», - пишет Э. Берн в одной из своих работ. «Поэтому пока главное решение не принято, все прочие решения не рациональны, а рационализированы по второстепенным основаниям» [6;354].

Так, «в поисках того, что произошло на самом деле, отталкиваясь, например, от автомобильной катастрофы или белой горячки, от судебного приговора или развода, игнорируя при этом «диагноз», психотерапевт обнаруживает, что результат почти всегда был запланирован в возрасте до шести лет» [6;222]. То есть, для самого Э. Берна сценарий - это «способ структурирования времени своей жизни между первым приветственным звуком у материнской груди и последним «прощай» на краю могилы» [6;287]. Однако при этом «сценарная теория вовсе не считает, что всё человеческое поведение управляется сценарием. Она оставляет место для автономии. Она лишь утверждает, что относительно мало людей достигают полной автономии, причём только в особенных обстоятельствах» [6;353]. (Нельзя ли этих немногочисленных людей назвать позитивными маргиналами?).

Не придавая неоправданно большого значения сценарной теории, не ставя своей целью выяснить, когда же «был запланирован результат», в возрасте до шести лет или, может быть, не до шести, а также получив достаточное представление об имеющейся критике в её адрес, тем не менее полагаем разумным использовать, в числе прочего, ее результаты. Вывод же, который можно сделать исходя из базисных утверждений этой теории, гласит, что получаемое человеком от жизни не слишком сильно зависит от окружающей ситуации. Действительно, работа с внешним миром (миром материального окружения человека) не может произвести принципиальные изменения в сценарии, а следовательно, и в жизни человека, так как для этого надо работать с самим собой. То есть, из сценарной теории следует, что человек со сценарием неудачника, живущий в средние века, мог легко реализовать его и навлечь на себя различные неприятности, и точно так же (только ещё проще) это получилось бы у него в эпоху научно-технического прогресса. И никакие блага техногенной цивилизации его от этого не смогли бы спасти. И наоборот. Успех в любом случае будет составной частью жизни человека-победителя.

Интересно, что к сходным выводам приходят и другие современные западные ученые. Так, профессор клинической психологии Стив Новики (США) в результате тридцатилетних исследований обнаружил, что везение или невезение зависит от самого человека. Согласно его выводам, удача - это торжество усилий воли над природой, а личные качества определяют, какое именно везение ожидает этого человека.

Ученый предлагает разделить людей, которым приходится сталкиваться с проблемами, на две категории. Первые пассивны и подчиняются ходу событий, они уверены в том, что не могут контролировать свою судьбу. Если их постигает неудача, они возлагают вину за это на какие-то внешние причины вместо того, чтобы проанализировать случившееся и постараться избежать таких же неприятностей в будущем. Во вторую категорию входят люди, которые, напротив, анализируют, действуют и извлекают уроки из событий своей жизни, полагая, что между происходящим и ими самими существует определенная связь. То, в какую группу попадает человек, зависит в наибольшей степени от влияния окружения. Можно предположить, что у детей из богатых семей больше шансов попасть в первую категорию, чем у бедных детей, которым с самого начала приходится преодолевать больше препятствий, чтобы добиться успеха. Правда, с другой стороны, итальянские ученые обнаружили, что карьерный успех в большей степени сопутствует людям, выросшим из избалованных детей, поскольку они обладают рядом необходимым черт характера, в том числе и убежденностью, что все по праву принадлежит им.

В начале 2003 года появились сообщения, что и в Великобритании открыт секрет удачливости, согласно которому соблюдение неких, достаточно простых принципов поведения позволит человеку управлять своей судьбой. Суть открытия изложена в изданной в Британии книге "Фактор удачи". Ее автор, психолог Ричард Уайзмен подвел итог 10-летних наблюдений за поведением людей, которых с детства относили либо к "счастливчикам", либо к "неудачникам". Доктор Уайзмен опроверг мнение, будто фактор везения закладывается от природы. На самом деле каждый человек способен быть кузнецом своего счастья, просто одни нацелены на успех, а другие - нет, утверждает ученый. Упоминая о "магических секретах", автор приводит серию наблюдений.

Во-первых, счастливчики целенаправленно расширяют кругозор и совершенствуют качества, необходимые для продвижения вперед; они никогда не отказываются от возможности обогатить свой опыт. Во-вторых, большую пользу приносит интуиция: успешные люди, как правило, доверяют шестому чувству. В-третьих, нужно ориентироваться на удачу и при любых обстоятельствах делать ставку на позитивный исход. В-четвертых, важна привычка видеть в любом провале что-то положительное. Таким образом, человек "программирует себя на успех", и, как ни странно, его предсказания имеют тенденцию сбываться, отмечает ученый. [Известия.Ru, 04.01.2003].

Необходимо упомянуть, что вопрос о роли бессознательного в жизни человека достаточно разработан, и этой теме посвящено немало трудов (начиная от З.Фрейда, К.Юнга и заканчивая множеством современных исследователей). Заметим также, что некоторые учёные, занимающиеся теоретическими разработками в области психологии, придают неосознаваемому первостепенное, исключительное значение (Э.Цветков). Теория Э. Берна – не самая радикальная среди концепций, отстаивающих положение, что корни жизненных проблем лежат за пределами мира материальной данности.

Но даже безотносительно к сценарной или какой-либо иной психологической теории, представляется справедливой мысль о том, что качество личной жизни человека, открывающейся ему как индивидуальности, характеризуется тем нематериальным набором ощущений, который производится в процессе его бытия. То, какие ощущения будут составлять основную гамму этого набора, зависит от многого, и далеко не только от материального мира. Действительно, при более глубоком рассмотрении видно, что человеку «плохо» не оттого, что у него мало денег, а чаще оттого, что он одержим убеждением, что их у него должно быть много, и когда их много, то это «хорошо», и т.п. Иными словами, совершение тех или иных действий в области материального провоцируется соответствующей потребностью, и поскольку в развитых странах речь, как правило, идет не о проблеме выживания, то можно сказать духовной потребностью. Критическая ситуация возникает тогда, когда имеет место несоответствие наличного результата желаемому. Но каким образом из этого следует, что главный способ разрешения проблем – это работа в материальной сфере, а не в духовной? Тем более если учесть, что в современных техногенных обществах, где все главные потребности давно удовлетворены, теперь уже происходит удовлетворение желаний, порой совершенно абсурдных.

В этой связи можно отметить два момента. Во-первых, развитие внешней среды никогда не сможет удовлетворить все эти желания, поскольку их поток непрерывно возрастает, создавая замкнутый круг, а идеология общества потребления и новая техника способствуют возникновению неизвестных ранее желаний. Во-вторых, даже их удовлетворение нередко не приносит человеку душевного покоя. Такие примеры у всех перед глазами. Часто за внешним шиком семьи «новых русских» прячутся точно такие же проблемы и переживания, что и у «старых советских» соседей.

Здесь также стоит обратить внимание на то, что средства жизни и средства деятельности – это не одно и то же, и между ними вполне возможно противоречие. Т.Г. Лешкевич писала, что это противоречие «часто ускользает из поля зрения. Возьмём, однако, хотя бы экономический аспект, и сразу становится очевидно, что не всякая деятельность обеспечивает средства к жизни. Или же медицинский аспект, показывающий, что измученный, переутомлённый, глубоко депрессирующий человек не может действовать активно и предметно, однако живёт и влачит свои дни. Как правило, жизнь человека противопоставлена его деятельности, а деятельность - погоня за ускользающим или рутинное повторение одного и того же - жизни. Разве не жил индийский йогин, обретая спокойную радость души, отрешённость и мудрость мира? И разве живёт функционер, активно и деятельно манипулируя набором средств для достижения цели? Исповедь его полна сетований, тайных надежд и мечтаний об «истинной» человеческой жизни» [24;103].

Итак, направляя большую часть ресурсов во внешнюю сферу, мы не решаем своих личных проблем, потому что средств внешнего мира для этого недостаточно. Кроме того, есть и деструктивные следствия. Превращая жизнь человека в вечную погоню за ускользающими внешними благами, обыватель уподобляет ее игре, о правилах которой ему задумываться некогда. Известно, что в обществе западного типа гораздо больше проблем, связанных с личной жизнью, чем в обществах с иным укладом. В первую очередь, это преступность, алкоголизм, наркомания, стрессы и психологические срывы, суицид и тому подобное. Достаточно оснований полагать, что эти проблемы отнюдь не временные «трудности роста», но неотъемлемая часть социотехнической цивилизации.

Столь безрадостному положению вещей есть много причин, и одна из них – отчуждение, в том числе отчуждение от труда. С нашей точки зрения, оно проистекает из широкой технологизации и рационализации всех социальных процессов в результате научно-технического прогресса. Как уже было отмечено, в большинстве случаев труд является для современного человека лишь средством к жизни, но не самой жизнью. Более того, современный человек, как правило, представляет собой лишь одну из составляющих частей технологии, играет роль, в лучшем случае, интеллектуального механизма. Работа для него есть средство удовлетворения потребностей, только в этом заключается её необходимость. К. Маркс писал, что в такой ситуации «деятельность человека оказывается мукой, его собственное творение - чуждой ему силой, его богатство - его бедностью, его сущностная связь, соединяющая его с другим человеком, - несущественной связью, и напротив, его оторванность от другого человека оказывается его истинным бытиём, его жизнь оказывается принесением в жертву его жизни, его власть над предметом оказывается властью предмета, а сам он, властитель своего творения, оказывается рабом своего творения» [26;24].

Понятно, что в условиях отчуждения трудно говорить об обеспечении душевного комфорта. Технологии не предполагают рассмотрения человека как индивидуальности, личности, но лишь как объекта с некоторыми функциями, и задают не свойственный ему темп жизни. Тем самым они отчуждают человека не только от труда и от других людей, но и от самого себя. Современному человеку, чтобы почувствовать некоторую свободу и расслабление, становится уже просто необходимо обращаться к обширной индустрии развлечений, которая стремительно развивается в ответ на растущее отчуждение, отчуждение человека от труда, человека от человека и человека от общества. В итоге получается так, что, обещая «светлое будущее», научно-технический прогресс отбирает у людей настоящее.

Хотя на первый взгляд кажется, что возможности современного, технического мира позволяют справиться с большинством трудностей повседневности, на поверку оказывается, что эти трудности малосущественны по сравнению с действительно человеческими, глубоко личностными, экзистенциальными проблемами и никак не меняют общую картину. В то же время, техногенная среда приносит своим адептам множество новых проблем, порождает духовные кризисы, приводящие к постепенной деградации. Жак Моно отмечал, что современный человек оказывается в полном одиночестве, абсолютной изоляции, так как живёт в чуждом ему мире, глухом к его музыке, безразличным к его чаяниям, равно как и его страданиям или преступлениям.

Но проблемы в части личной жизни не ограничиваются тем, что внешняя среда неспособна предложить пути их решения. Активность, направленная вовне, не способствует осмыслению и переоценке собственной жизни. Внешний успех способен принести освобождение лишь со стороны средств, но не целей. Это очень важный момент для позитивного маргинализма. Ориентация человека в мире остаётся прежней, сам он не претерпевает каких-либо серьёзных личностных изменений. Иными словами, экономические, карьерные, технические успехи не могут освободить человека «от самого себя».

Я имею в виду следующее. В процессе воспитания человек приобретает тот или иной уровень культуры, базисные понятия, ценностную ориентацию, усваивает определённые типы поведения в соответствующих ситуациях, реакции на те или иные события, которые впоследствии во многом детерминируют его жизнь. Сформировавшаяся таким образом личность будет стремиться к достижению характерных для её мировоззрения целей, используя доступные ей инструменты. Степень достижения целей будет различна. Но при этом критический анализ целей этими инструментами инициирован быть не может. Результатом является ситуация, когда несмотря на ощущение свободы, возникающее вследствие того, что на пути к желаемому достигнут существенный прогресс, фактически человек уподобляется марионетке, ибо жёстко зависим от приобретённых им представлений, заданной аксиоматики сознания. Как видите, перечисленное совпадает с признаками обывателя, рассмотренными нами в начале изложения.

Направление развития, при котором главное внимание уделяется совершенствованию внешнего мира, а не самого себя, является тупиковым. «Если идти от человека во вне, то никогда нельзя дойти до смысла вещей, ибо разгадка скрыта в самом человеке» [4;293]. Соответственно, и принести человеку освобождение (хотя бы до некоторой степени), по всей видимости, может лишь так называемое внутреннее творчество - творчество, которое создаёт не мир машин и теорий, а мир человеческой души, её новые или переосмысленные ценности, отношения и т.п. «Свобода, с нашей точки зрения, есть прежде всего свободное творчество субъектом новых смыслов своей деятельности. И если оно /творчество/ начинает подчиняться экспансии той или иной технологии … с конечной ориентацией на эффективность, то вместо рождения смыслов происходит рождение квазисмыслов». [42;7].

Действительно, зависимость человека от материального мира неизбежна, и это обусловливает появление известных механизмов адаптации, а также необходимость ежедневного приложения сил для обеспечения собственного существования. Но если направлять основную часть своей энергии вовне, растрачивать её на попытки преодоления этой зависимости, на создание всё более усложняющейся внешней среды, то результатом будет замкнутый круг, приносящий новые проблемы и новые зависимости взамен уже разрешённых. И сам этот процесс уже не оставляет ни сил, ни времени на то, чтобы воспользоваться внутренней свободой человека. Пользуясь словами Н.А. Бердяева, можно сказать, что «Дух человеческий - в плену» [4;254]. И этот плен мировой данности не преодолим техническими средствами.

Свободу может принести лишь духовное восхождение, «движение вверх или вглубь по линии внемирной, движение в духе, а не в мире. Свобода от реакций на «мир» и от оппортунистических реакций на приспособление к миру есть великое завоевание духа» [4;254]. Внутреннее, духовное творчество создаёт индивидуальное бытие, мир для человека, в котором он свободен, который творится и изменяется в соответствии с его волением. Внешние ограничения для него не обязательны, он свободен от наличной данности. Часто этот мир оказывается много важнее внешнего, ведь именно с ним человек согласует большинство своих поступков.

Подводя итог обсуждению соотношения внешнего и внутреннего, можно сказать, что рассуждения, обосновывающие возможность качественного улучшения личной жизни путем изменения внешней среды, опираются на мировоззренческую идею, существенно преувеличивающую роль внешнего мира по сравнению с внутренним. Несмотря на несколько иной контекст, на наш взгляд, как нельзя лучше эту идею охарактеризовал С. Франк: «Таким образом, социальный оптимизм опирается на механико-рационалистическую теорию счастья. Проблема человеческого счастья есть с этой точки зрения проблема внешнего устроения общества; а так как счастье обеспечивается материальными благами, то это есть проблема распределения… Согласно этой теории, как мы только что заметили, внутренние условия для человеческого счастья всегда налицо, а причины, препятствующие устроению земного рая, лежат не внутри, а вне человека – в его социальной обстановке, в несовершенствах общественного механизма. И так как причины эти внешние, то они и могут быть устранены внешним, механическим приемом» С. Франк цит. по кн. [28;168].

По нашему мнению, «механико-рационалистическая теория счастья» является несостоятельной, поскольку имеет место неоднопорядковость внешнего и внутреннего миров. Достаточно очевидно, что как бы ни менялась внешняя среда и социально-политическая обстановка (разумеется, если исключить предельные ситуации), какой бы ни был уровень технического развития, жизнь конкретного человека полна все тех же вечных проблем, связанных с самоутверждением, честолюбивыми планами, любовью, семьей, детьми и т.п. Именно от их разрешения зависит в конечном счете, будет ли человек ощущать себя счастливым. По отношению к этим проблемам этапы технического (коммерческого) развития выступают только лишь в качестве декораций. Поэтому можно сказать, что наука, техника, бизнес, по большому счету, смогли решить только простые проблемы, но оказались малоэффективными в разрешении действительно сложных и глубоких. Да, с их помощью были созданы разные полезные вещи, существенно облегчающие повседневный быт, например стиральные машины, автомобили, компьютеры и т.д. Но от всего этого мир не стал счастливее, в нём не убавилось «зла», люди не стали свободнее.