В ПРОЩЁННОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

ГАРМОНИЯ ХАОСА

Два портрета

Александр Сергеевич и Сергей Александрович

Тихо рядом на столике, друг на друга глядят.

Переборами светлыми из динамиков Шалвович…

Всё проходит, как сказано… Память, лишь не отнять.

Два поэта, как в зеркало, сквозь столетия смотрятся.

Хулиганом с повесою окрестила молва,

Но за них пред иконами люди добрые молятся,

И живительной влагою долго льются слова.

Два портрета на столике, в скромных сереньких рамочках,

Заполняя сознание, красят мой интерьер.

Солнца два, две галактики под вольфрамовой лампочкой.

Два поэта в истории стали Мерою Мер.

(2010г.)

 

Дочери

1

Есть первый миг, есть первый крик на вдохе,

Есть первый шаг вслепую, наугад.

Есть первый след, оставленный на кромке

Дороги, полной радостей, утрат…

Есть дверь, за ней всё ново, всё впервые,

Но нет ключа пока ещё к замку.

Есть путь прямой, а есть пути иные,

И в жизни всё совсем не по звонку.

Случайность – есть простое воплощенье

Судьбы самой, подарок от щедрот,

Лишь зыбкое немое отраженье,

Как в зеркале, где всё наоборот.

(2010г.)

Жизнь моя – лишь короткий очерк.

Ты прости; не разборчив почерк…

На полях обо мне немного,

От пролога до эпилога

Ты прочтёшь, улыбнувшись, может…

Говорят, мы с тобой похожи,

Но тебе, (так хочу я верить),

Годы – вёрсты иные мерить.

Пусть судьба одарит романом

Многотомным, где нет обманов,

Боли нет, разочарований,

В переливах от грани к грани

Солнца свет пусть напишет главы,

Не забыв и о самом главном…

(2010г.)

Послушай каменную сказку…

Тебе понравится, послушай.

Есть в камне сдержанная ласка,

И малахит имеет душу.

В безмерной крепости алмаза

Вся нежность неба долгим эхом,

Как отраженье Сказки Сказок,

То плачет, то искрится смехом.

Застыли мраморные волны,

И бело-розовая пена

Хранит легенды Авалона,

Чьё благородство неизменно.

В янтарной памяти томятся

Часы, минуты, дни и годы.

Ночами камню руки снятся,

И освежающие воды,

Тепло июльского пригрева,

И ветры-гунны кочевые,

А боги, что спустились с неба,

Остались в камне, как живые.

Под сводом цвета лазурита,

В волшебном замке изумрудном

Живёт давно принцесса Вита.

Дорогу к ней найти нетрудно.

Закрой глаза, и слушай небо,

Увидишь Облако-Корабль.

Там под высоким белым снегом,

Как под водой, растут кораллы.

В огне гранатовых закатов

Звенят хрустальные литавры,

И грома грозные раскаты.

Тревожат сумрачные тайны.

Лесные гномы вереницей

Бредут по воле чьей – то силы,

За ними сказочные птицы

В туманной дымке бледно-синей.

Плывёт безмолвный и спокойный

Над миром остров невесомый,

И с высоты своей бездонной

Роняет сказку снегом сонным…

(2011г.)

Владимиру Фролову – другу, священнику, художнику, и просто хорошему
человеку

Помолись за меня, мой друг.

И «Во Здравье» поставь, а может…

Средь апрельских, январских вьюг

Заплутал я уже, похоже…

Десять заповедей Его

Слишком трудно для человека.

Не имел я иных богов,

И кумиров не знал от века.

Лишь к Нему обращался я

С неизменною верой всуе,

И любил и прощал любя,

Но с надеждой живу, рискуя.

Всё спешу я куда-то в даль,

Открывая миры иные.

Иногда по чужим следам

Прохожу сквозь туман унынья.

Нарисуй мне счастливый день,

Отпусти мне грехов мгновенья;

Гнев, сомненье, гордыню, лень,

Хоть и в будущем поколенье…

Помолись за неё, мой друг,

Путь, которой пусть будет длинен.

Пусть согреет судьба средь вьюг

Дочь Господню, в крещенье Нину.

(2010г.)

 

В деревне

Я просторов таких не видел

Никогда и нигде; только здесь.

Только здесь, небеса, зачерпнув в ладони,

Можно пить в августовский зной.

Только здесь изумрудные мхи, как бархат,

А ручей – серебро и свет.

Здесь туманы молочной пенкой –

В этом месте, где хочется быть всегда.

Только здесь столько звёзд на небе,

Столько птиц на рассвете в лесу,

А боярышник, как вино –

Так пьянит, освежая душу.

(2010г.)

Гармония хаоса

Есть гармония в хаосе дикого поля,

И в букетах, наполненных ветром и волей.

Как свободен, скользящий на склонах ручей –

Настоящий и смелый, простой и ничей.

И ничьей ещё кисти он не удостоен,

Он и нищий, и принц на гранитном престоле.

Даже имя его уж не помнит никто,

Затерялось оно среди летних цветов,

Среди птичьего гама, не зная покоя

Плачет голосом флейты над сонной рекою…

Только ветер смолкает – дожди говорят,

Отражаясь на глади, закаты горят.

Есть гармония в хаосе бурного моря,

Где прибой и скала в нескончаемом споре,

В вечной битве меж морем и древней землёй

Побеждает движение жизни самой.

(2010г.)

Вот пришёл человеколюб,

И собрал человеколюд,

И повёл человековод

Весь большой человекород,

А ушёл человековед,

И, глядишь, человека нет.

(2010г.)

Вопросы

А где набатеи черпали идеи?

А что египтяне?… Тянем – потянем?…

А инки зачем начертали картинки?

А древние греки исчезли навеки?…

А где же ответы? Развеяны ветром.

Поищем – обрящем… Живём настоящим,

Всегда в ожиданье явленья желаний.

Найдём, что желаем, потом пожинаем.

(2010г.)

Хочешь, я расскажу тебе сказку

О страннике бедном и странном,

О принцессе, томящейся в лапах дракона в горах.

Старый гном со звенящею связкой

Ключей и отмычек там бродит…

Сторожит он алмазные копи, и то,

Что приходит во снах.

Хочешь, я напишу тебе повесть

О мальчике, в море влюблённом,

О фрегате, несущемся смело навстречу волнам

К островам дальним, вечнозелёным

С живою и мёртвой водою.

Хочешь, я пропою тебе песню,

Негромкую песню рассвета…

Я сумею… Поможет мне в этом июльская ночь.

Как в груди этой музыке тесно!..

Я думал, что так не бывает,

Только чудо однажды случилось,

Ведь надо лишь верить в него.

(2010г.)

Детский калейдоскоп

Ночи светлячковые,

Тыквенные семечки,

Лавочки кленовые,

Мальчики и девочки,

Бабушки и бабочки,

Чердаки осиные,

Под стрехою ласточки,

Запах керосиновый,

Блинчики сметанные,

Летний сон полуденный,

Дождики хрустальные,

И поля безлюдные,

Сладость шелковичная,

Рыбий жир из ложечки,

Кое – что из личного,

Пеночки да корочки…

Двигаются стёклышки…

Ветер переменится,

Дни вспорхнут как пёрышки,

Круг за кругом вертится…

(2010г.)

В начале жизни учимся словам,

Их суть осознавая постепенно.

Опять игрушку хрупкую сломав,

О ней мы забываем неизменно.

Сшибаясь в кровь, учились мы ходить,

Бродили, избирая направленья,

Но всё, что мы умели – лишь любить,

Желать, и ждать желаний исполненья.

Добро от зла учились отличать,

Но нет меж них, похоже, строгих линий.

Врагам своим учились всё прощать,

И жизнь тогда казалась очень длинной.

Учились жить, судьбу читать с листа,

Черновики сжигая бесконечно,

И не упасть под тяжестью креста,

Подчас чужого, режущего плечи.

(2010г.)

Ты скажешь: «Снег идет…»

и станет тише,

И холоднее лёд,

а где-то выше

В бескрайних далях

свет ещё несмелый,

За миллионы лет

туманом белым

Течёт как воск во тьме,

как пена моря,

И стало вдруг теплей…

Теперь нас трое…

Ты скажешь: «Всё пройдёт…»

Но я не верю,

И свет тепло прольёт,

во тьме немея…

(2010г.)

Мир, матерясь, несётся в пропасть юзом,

Затюканные, вздрагивают музы.

Взахлёб летит, пространство загребая

Земля моя, как пленница нагая…

А в доме смех… Ребёнок в нём играет,

Яичница на кухне подгорает,

И чай горячий растворяет сахар,

А время спряталось во сне от страха.

Лишь трель сверчков пульсирует под небом,

Где звёзды задыхаются от бега…

Но может за туманностью безбрежной

Услышат вдруг высокий голос нежный…

Сверчки поют… Из крана время каплет,

И ветер пробивается сквозь паклю…

Ребёнок спит… Ночник у изголовья,

А маятник отстукивает: «Кто я?… Кто я?…»

(2010 г.)

Ещё маме

Какие б беды не свалились с неба

На наши головы, я знаю, что

Пусть даже в доме не осталось хлеба,

Пусть даже дома не осталось, но

Останься ты, родная наша мама!

За всё прости ты сыновей опять…

Ложишься поздно ты, но снова встанешь рано.

Бывает трудно нам тебя понять…

Ты просто любишь, не любить не можешь.

За что; не спросишь ты… Любовь одна,

И если есть она, её не уничтожишь –

Всё отогреет и спасёт она.

Так дай же Бог тебе слезу от счастья,

Улыбку светлую, и тёплых дней,

Чтоб места не было в душе ненастью,

Надолго радость поселилась в ней.

(2010 г.)

Век – младенец, родившийся двадцать первым,

С оглушительным криком нервным.

Из утробы вползая без повитухи

В перевёрнутый мир, где в духе,

В осязанье грядущего - век вчерашний,

И на ощупь во мраке страшно…

В симбиозе с уставшим вселенским чревом,

Поперхнувшись плодами древа –

Век – младенец, ползущий судьбе навстречу,

Он ещё не расправил плечи.

Так несмело «вчера» истечёт в «сегодня».

В «завтра» рай или преисподняя?…

Мы с оглядкой, с надеждой на век ушедший

Продолжаем свой путь по кругу,

Только кто-то «люблю» сквозь огонь прошепчет,

И прижмутся двое друг к другу…

Эти двое о будущем что-то знают,

А в ладонях ладони грея,

Все слова, как янтарь суету, скрывают…

На бегу застывает время.

(2010 г.)

Я последний романтик, исторгнутый веком в насмешку,

Заблудившийся странник, идущий в манящий рассвет,

Но в сомненье слепом я опять перед сумрачной брешью,

Что зияет как рана. На сердце негаснущий след.

Пусть больная аорта кипящею кровью взорвётся,

В какофонии жуткой созвучия ищет, томясь.

Вырву песню из сердца, и крикну, когда не поётся:

«Я последний романтик!…»,- сквозь липкую душную грязь.

(2010 г.)

Я не умею «к месту» вставить фразу,

И выглядеть умнее лишь на час,

Быть по заказу не умею разным,

Себя подать на блюдечке для вас.

Я не умею быть всегда послушным,

Сухим листом несут меня ветра…

Я снова каюсь, заповедь нарушив,

Я не привыкну к горечи утрат.

Я не умею жить «как все»… Уж видно

Судьба такая – бед людских залог.

Мне за себя порою так обидно,

Хотя, как прежде помогает Бог.

(2010г.)

Чтоб заработать Царствие Небесное

Менял меняла «кесари» на шекели,

А сизари курлычат; в клетке тесно им…

Жизнь пролетела… Так и не заметили…

Скажи, алтарщик, сколько смерти надобно,

Чтоб заработать жизнь однажды вечную…

Не зачеркнув ни дня, а только набело

Пройти открыто, или незамеченным…

Скажи мне, сколько нужно нам терпения

Для обретенья счастья вожделенного,

И в листопады снова ждать цветения

В изменчивости мира неизменного.

(2010г.)

Опасность лишь в твореньях наших рук,

А не в гостях из взорванных галактик.

Сезон дождей сменяет время вьюг,

Приходит в мир какой-нибудь фанатик…

За кругом круг сплетается в спираль,

Её витки сжимаются в пружину.

Межзвёздную прочёсываем даль,

Что навсегда нам головы вскружила.

Мы больше жить не можем без звезды,

А ей до нас как будто нет и дела.

Туманности рассеявшийся дым

Когда-нибудь взойдёт небесным телом.

Всё только в нас – волненье и покой,

И только мы – угроза и спасенье.

А время вспять повёрнутой рекой

Сокроет мир, как паводком весенним.

(2010г.)

 

Цепочка сонетов. Ольге Весниной

Ночь прошла, разбуженная ветром,

Разбросала листья по алее,

Стайки строк из девичьих сонетов

Полетели в мир, где свет теплее,

Ярче день за серым перелеском,

Тоньше голос где-то в поднебесье,

И рассвет сиреневым бурлеском

Разольётся тихой алой песней.

А в глазах весенняя прохлада,

И в душе усталость февраля.

Только тень от прошлого разлада…

 

Королева помнит короля,

И не надо рая или ада,

Ни о чём не надо умолять.

 

Ни о чём не надо умолять,

По частице душу отдавая.

Что отдашь, того уж не отнять.

Ты теряешь, большим обладая.

Что ушло, того уж не вернуть,

Хоть ничто бесследно не растает.

Ветер бьёт нещадно птице в грудь,

Силой всей и памятью врастая.

 

Ты судьбу листаешь в книге снов,

Всё вернуть, пытаясь безуспешно,

Возрождаясь снова лишь весной,

 

Покорясь безумным водам вешним,

Окунаясь в августовский зной,

Отзываясь голосом нездешним.

 

Отзываясь голосом нездешним

В зеркалах, разбитых навсегда…

Всё несвоевременно, поспешно,

На песке растает без следа.

Спит до срока лилия в бутоне,

Ни о чём, не ведая пока,

Видит сны в полуночной истоме,

Тянется к безмолвным облакам.

 

Свет во тьме незримый и глубокий,

Тайною, покрытый, как вином,

Слабый след в бокале с поволокой

 

Спит прохладным розовым огнём.

Там ему безумно одиноко,

И застыла жизнь до срока в нём.

 

И застыла жизнь до срока в нём.

Теплится отложенное время…

Маятник считает день за днём,

Тоненько постукивая в темя.

Белый ворон в белую метель

На ветру следов не оставляет,

Где январь, срывает дверь с петель

И морозной пылью опаляет.

 

Снег хранит отложенную жизнь.

Лишь в кристаллах памяти, как семя

Дышит незамеченная высь

 

В ожиданье тёплых дней весенних,

А снега слетают сверху вниз

В диком необузданном веселье.

 

В диком необузданном веселье

Маски карнавальные кружат.

Ярко освещая мир наш серый,

Огоньки на озере лежат.

Короли, шуты и фавориты,

Фрейлины, маркизы и князья…

Все они под масками сокрыты.

 

Где враги, и где теперь друзья…

 

Словно Винчианские мадонны,

Прачки и служанки в этот день

В празднике безумном и бездонном,

Где звенит пустая дребедень,

Манит колокольчик алым звоном,

Под луною белой льётся лень…

Под луною белой льётся лень,

Мёдом обволакивая пряным,

Мотыльком, попавшим в сладкий плен,

Воздух жадно впитывая пьяный.

Мотылёк в предчувствии застыл,

И судьба его – непротивленье.

С Эпилогом вырваны листы,

Шаг за шагом жжёт, как откровенье.

 

Верстовые, строгие столбы

Отмеряют дни, недели, годы…

Убежать, пытаясь от судьбы

 

В бурной речке снова ищем броды…

На песке смываются следы,

И текут… текут куда-то воды…

 

И текут… текут куда-то воды,

Бесконечно камни теребя,

Впитывая красные восходы…

Реку ждут иные берега.

Ждут её моря и океаны,

А ветра, врезаясь в паруса,

Корабли несут в чужие страны,

Вновь и вновь сменяя полюса.

 

Волны, как жестокие корсары

Рвутся взять фрегат на абордаж.

Кто-то там решил под небесами,

 

То, что жизнь безделица и блажь…

И она когда-нибудь растает,

Сорванная ветром, как мираж.

 

Сорванная ветром, как мираж,

Полетит над городом высоко

Музыка, разбившая витраж

На краю горящего востока.

И в осколках битого стекла

Оживёт гармония рассвета.

Из дождей и томного тепла

Соткан лик родившегося лета.

 

Сладко спит младенец под звездой,

А заря, склонясь над колыбелью,

Сохранит нетронутый покой.

 

Видит сны, покрытые метелью,

В окруженье снежных облаков.

Там живут причудливые тени.

 

Там живут причудливые тени,

Свет опять рождает темноту.

Так волна всегда приносит пену,

Острый звук вскрывает пустоту.

Высота, всего лишь расстоянье,

Красоте, не втиснутой в багет,

В простоте доступно обаянье,

Серость тени – только скрытый свет.

 

Замирает в мраморе движенье…

И слова, рождаясь в темноте,

Стынут тихим, зыбким отраженьем,

 

И шагами в гулкой пустоте.

Стать стрелой, иль быть всегда мишенью,

Ярким светом вспыхнуть в темноте.

 

Ярким светом вспыхнуть в темноте,

Ослепляя встречных на мгновенье,

Как комета, в небе пролететь,

Позади, оставив поколенья.

Звёздная мерцающая пыль,

Словно иней, тает на ресницах…

Пусть со вздохом кто-то скажет «был…»,

И однажды всё опять продлится.

 

Долгая дорога в никуда,

В камне отпечатанное время.

Только пыль: и радость и беда…

 

Как же всё здесь призрачно и бренно.

И слеза застыла, как слюда,

Только кровь всегда бежит по венам.

(2010г.)

Пангея

(ПАНГЕЯ (от греч. pan — все и ge, gaia — земля), гипотетический
суперконтинент, объединявший в палеозое и начале мезозоя все современные
материки.)

Единый мир на океанской глади

Ещё не знал проклятье Вавилона,

И шли планет безмолвные парады

Под солнечной сияющей короной.

Единый свет в единой, хрупкой чаше

Был обречён на гибель. Но рожденье

Других миров, еще, быть может, краше.

Неутолимо вечное движенье…

Незримый дух века над твердью веял,

Вскрывая плоть, раздвинув континенты,

И лишь во снах великая Пангея,

Всё видит свет стремительной кометы.

Ещё жива империя! Когда-то

Вернётся вновь забытая легенда,

Что рождена была в земле разъятой,

О чём-то нам из вечности поведав.

(2010г.)

Кому пылать звездой,

Кому-то спичкой, сжигая хворост,

Кому свечой простой

Над колыбелью. Кому-то в пропасть

Лететь, оставив шрам

На теле неба, не зная боли.

Узнать, что жизнь прошла

Полукасаньем, лишь малой долей.

Пройти за круг огня,

Не обжигая о пламя душу,

И не отдав ни дня,

Навек запомнив – так будет лучше.

Сгореть, оставив жар,

И горький пепел, как покаянье

На кончике ножа,

Но даже в боли есть обаянье.

(2010г.)

На две полусферы делит жизнь мою

Какая-то сила, чаще я сам крою

Холсты и костюмы. Росчерк лишь один

Оставив в тетради, пепел и синий дым…

Когда ты смеёшься, дышишь, спишь, и жуёшь,

И вдруг понимаешь – в ком-то ещё живёшь…

(2010г.)

Слова не слышны на ветру…

Так долго. И не по нутру…

Наш образ – неясный портрет,

Лишь абрис в дыму сигарет.

Но вдруг осознали себя,

И как мы попали сюда,

Что всё это был только сон,

Слова – неразборчивый стон.

И не обернуться назад,

Лишь ветер колючий в глаза…

Шагнули с тобою за дверь;

За нами, как порванный нерв,

Висит в темноте тишина.

Ни друг, ни сестра, ни жена…

Да кто ты?!… Отдай! Отпусти!

Как мог я так глупо врасти

В тебя. Невозвратно вхожу

Как в горную реку. Дрожу,

Ничуть не стыдясь этих чувств.

Тобой без тебя излечусь.

(2010г.)

Нестройный, сбивчивый язык черновиков,

Порой благотворит душе, куда, как больше,

Чем строгие каноны хрестоматий.

Так непосредственны движения судьбы,

Она лишь черновик – изменчива, превратна,

Подобие уснувшего вулкана.

Высоким голосом хоралов и кантат

Пропитаны стихи, рождённые как воздух,

Как первых слов рожденье из безмолвья.

Стирая в памяти начальную главу,

Заглядывая в даль, в последнюю страницу,

Которую уже не перепишешь.

(2010г.)

Под мычанье Священных коров,

И молчанье Тельцов Золотых,

В жутком грохоте старых миров,

Уходящих в пространствах пустых,

За пределы мечты, навсегда

Выплываем из небытия,

А за нами цветёт лебеда.

Впереди навсегда – Ты и Я.

(2010г.)

Соловей – дежурный по рассвету,

Пригубив росы с листа немного,

Музыку малинового цвета исполнял,

Прислушиваясь к Богу.

Соловей не знал консерваторий,

Лишь листвы слышны аплодисменты,

И цветы, склоняются в истоме

На краю весеннего рассвета.

Соловьи, дежурные по лету

Разольют рулады в перелесках,

Тополя счастливые билеты

Разнесут листвою в синем блеске.

Соловьиной песни перезвоны,

Нарушая стройности гармоний,

Отгремят до будущих сезонов,

А ветра по свету их разгонят.

(2010г.)

Таланту без поклонников беда.

(Высокий голос должен быть услышан.)

Он должен знать, хотя бы иногда,

Что он избранник, блик чего-то свыше,

Что он не зря ниспослан был сюда,

И кто он есть, и что он в жизни ищет.

Природа вносит гениям лимит,

И, говорят, на детях отдыхает.

Вот ты уже богат и знаменит,

И слух твой к комплиментам привыкает,

Но ты всего лишь тезоименит;

Не сын, ни брат, ни друг. И так бывает.

(2010г.)

Угрюмый, шардовитый божедом *

Среди погостов, плит, всегда в молчанье

Проходит, покидая в ночь свой дом.

Здесь страха нет, здесь тихо и печально.

Деревни нет в окрестностях уже.

Богун – трава болотная за лесом…

Быть хочется добрее и нежней,

И жить сейчас… что дальше – неизвестно…

Здесь принято молчать, а говорить

Привычнее о радостях и добром.

В таких местах мы учимся любить,

Здесь память, как из ящика Пандоры

Всплывает, воскрешая имена,

События минувшие и лица,

Здесь радостнее радость, а вина

Больней ещё, и длится, длится, длится…

Примечание: Шардовитый божедом – рябой кладбищенский сторож.

(2010г.)

Говорят, в семье не без урода,

А в большой семье уродов много.

Сколько их у целого народа,

Может быть известно только Богу.

По стране свободной и ничьей

Дефицит на умных и врачей.

Психоаналитики в цене,

Истина, по-прежнему в вине.

Говорят, беда одна не ходит,

А у нас их, как известно, две.

Есть у дураков дороги – хобби,

И уж видно, до скончанья дней

(2010)

 

Последней Российской Императрице Екатерине Великой

Такое лишь в России может быть,

Чтоб всей своей немецкою душою

Чужую землю, небо полюбить

Смогла Она на годы отрешённо.

И Золотого Века торжество

Гремело в славе три десятилетья.

Она была совсем не божество,

Стреножившая время лихолетья.

Её величье в силе и любви

Народной, на века, как провиденье.

Венцом из лавра лик её увит,

Растёт любовь в грядущих поколеньях.

Век просвещенья, с ветром перемен,

Век Золотой, стал притчей во языцех.

Одна Шестая, вставшая с колен,

Благодарит свою Императрицу

За дар Тамани, Вольную Кубань,

За силу, мощь Империи Великой,

За жизнь твою! Была ли Ты когда

Софиею Августой Фредерикой…

(2010г.)

Свобода – тяжкий крест,

А приторная сладость

Нас манит, словно бес,

В боль обращая радость.

Она, подчас мираж

В пустыне бесконечной!

Весь мир, казалось наш

В изменчивости вечной!…

Свобода только в нас.

Лишь излечившись болью,

Почувствуем хоть раз

В себе дыханье Воли.

(2010г.)

В пересеченье двух прямых,

В их перекрестье,

Где вертикалью по горизонтали

Судьба ложится, съединяясь

В том самом месте

С твоей судьбою, где мы расстались.

(2010г.)

У музея

За мной колонны Русского музея,

Передо мной творение Петра,

Вокруг бушует тёплый день весенний,

Шумят в саду апрельские ветра.

Века за мною в мраморном молчанье,

Передо мной, едва рождённый век,

А надо мною Пушкин беспечальный:

Запечатлённый в камне Человек.

(2010г.)

«И дождь, и снег, и по колено грязь…»

В такие дни и пишутся стихи,

А тополей на сером небе вязь,

Как черновик, а в нём пером сухим

К строке строка врезается в закат.

В такие дни рождается поэт,

К бумаге снова тянется рука…

Душе больной опять покоя нет.

В такие дни, промытые дождём,

Яснее свет, и громче тишина.

А ночь придёт, и свечи мы зажжём,

Чтоб темнота, как память, ожила.

В такие дни захочется любить,

Позвать друзей, уйти куда-нибудь,

Наедине с самим собой побыть,

И навсегда ушедшее вернуть.

(2010г.)

Я Родину безмерно обожаю,

Но как всегда, обидно за Державу.

Из года в год нам в лоб всё те же грабли…

Одной рукой дают, другою грабят.

А большинству не выбраться из ямы,

А счастлив каждый день здесь только пьяный.

Гордимся, ярко выраженным эго,

Вкушая снова зрелища без хлеба.

У старости особенное время,

Оно стрелой пронзает мир наш бренный,

Лишь кровь течёт чуть медленней по венам,

Так трудно привыкать ей к переменам.

Блажен живущий в годы роковые

С надеждой, что наступят дни иные.

(2010г.)

Николаю Тихонову

Быть Человеком… В недосказанности прелесть есть.

В дороге смысл.

Как Хлеб Насущный Божьей милостью нам данный днесь,

Есть поиск истин.

Стать продолженьем, долго вглядываясь в горизонт,

Услышать слово.

Стать предложеньем, звуком, выстраданным в унисон.

Сверкнуть, и снова

В сосуде хрупком отформованная пустота

Звенит и тает.

ДезоксирибоНуклеиновая Кислота

Спираль сплетает…

Так прихотливо, туго стянутое макраме.

Есть «икс» и «игрек» -

Два неизвестных составляющие микромир.

В рисковых играх,

В безмолвной битве генов «прыгающих», в чехарде

Сквозь сонм Вселенных

Круги немые, тающие на воде,

Чрез поколенья

Тревожат память, вырванную с корнем враз…

Волна слепая.

Каких-то пара выстраданных глупых фраз…

И тает… тает…

(2010г.)

Есть Великая Тайна –

Рождение новой жизни.

Поселяется ангел

В глазах этих, полных света.

А уходит неслышно

Куда-то однажды в полночь,

За собой затворяя,

Открытые в Вечность двери.

Оставляет в наследство

О первых восходах память,

И частичку Вселенной

В душе сохраняет ангел.

Он всегда где-то рядом…

Он пахнет весенним солнцем,

Небом пахнет грозовым,

Ребёнком, травой, росою…

Многолик, и безмолвен,

Лишь нежным касаньем крыльев,

О себе он напомнит

В печальные дни унынья.

(2010г.)

Все, кого любим мы,

Всегда останутся рядом

Светом жжёт ледяным

И манит холодным взглядом

Королева зимы,

Навек влюблённая в Кая.

Люди тем и сильны,

Себя от себя отпуская.

Все, кому мы нужны,

Всегда находятся рядом.

Нам пол - жизни прожить,

Подчас для этого надо,

Чтоб понять, осознать;

Живут любимые вечно.

Стоит только позвать,

Пол шага сделать навстречу.

(2010г.)

Природа не терпит прямых углов,

Пустот и банальностей. Скромный гений

Творит понемногу, без лишних слов,

Не зная усталости, сна и лени.

Здесь каждая линия, каждый штрих

Причудливо вписаны в свет рассветов.

Случайность мгновений… И снова в них

Вопросы, вопросы… И нет ответов.

Природа не терпит прямых путей.

Окольной дорогою, шаг за шагом…

Не любит природа чужих идей

И учит порою нас беспощадно.

(2010г.)

Грядущему году

Пусть этот год не станет високосным.

За январём настанет вновь февраль,

А март шальной весной распустит космы,

Апрель сиренью вновь поманит вдаль.

Пусть май гудит цветущими садами,

Июнь вас солнцем тёплым одарит,

Июль усыпан будет пусть цветами,

И август в осень двери отворит.

Пусть в сентябре взгрустнётся вам немного,

Всплакнётся пусть в дождливом октябре,

А в ноябре благодарите Бога,

Что ждёт вас кто-то в снежном декабре

(2011г.)

 

«Корабль дураков» Иеронима Босха

По воле бриза и безвольных волн

Плывёт кораблик, брошенный в тумане

По рекам мира, океанам войн,

И льётся мёдом блажь самообмана.

Земных пороков тяжкий груз несёт

Челнок усталый странных одиночеств.

А лютни голос о былом поёт,

Уже не слыша шёпота пророчеств…

Под флагом древним в бесконечный дрейф

Безумный остров движется упрямо…

Никто не думал, что так сладок грех,

Его вдыхая, словно воздух пьяный.

(2011г.)

Ушедшая эпоха

Снова осень приходит, веками она неизменна.

Тополей колоннады под сводом небес голубых,

А ковры под ногами листвы жёлто-алого тлена…

Догорает октябрь, и стелется вдаль белый дым.

Балюстрады, аркады, гостиные, опочивальни,

Камердинеры, графы, маркизы в роскошных ландо,

Секунданты, дуэли, ротонды, альковные тайны,

Золотые аллеи, и ивы в тоске над водой…

Свет ушедшей эпохи хранит седина амальгамы

Потускневших старинных зеркал в обрамленье времён.

Стали смертные люди бессмертными полубогами,

Хоть не вспомнить порою, сгоревших, как листья имён.

Онемели именья, и окон пустые глазницы

С бесконечным укором, как мёртвые звёзды молчат.

Снова с каждой весною гнездятся здесь шумные птицы,

К высоте приучают грачи несмышлёных грачат.

Возвращаются птицы с надеждой в родные пенаты,

Долгожданный приходит на землю в цветении март.

Принесёт он с собою, быть может иные утраты,

Только в месте рожденья хотелось бы им умирать.

(2011г.)

Как часто горечь трав приносит исцеление,

А боль лишь говорит о том, что ты живой,

Удача, как итог бессрочного терпения.

И долог, и тернист бывает путь прямой.

Лишь во спасенье ложь оправдана до святости.

Юродивый смешит, а душу жжёт слеза,

И сила всех мужчин сокрыта в женской слабости.

Как много тишина нам может рассказать.

Кто скажет, где полёт, и что есть миг падения…

Что значит; жизнь в грехе, иль полная любви…

Среди сует мирских расслышать откровение,

И человеком быть, оставшись жить с людьми.

(2011г.)

Забытым поэтам

Есть памятники скромному величию:

Нешумное шуршание страниц,

Забытые слова, и вещи личные,

Альбомное собранье разных лиц…

Так жили вы – без почестей и отчества,

Как голуби, в Отечестве своём.

Судьба – несвоевременность пророчества.

Вы были согревающим огнём

Для путника, прошедшего сквозь сумерки,

Когда весна, как женщина в бреду,

И жизнь сама, лишь книжица с рисунками,

Когда душа с собою не в ладу.

Забытые поэты современности:

Сухие листья в томике стихов.

Обманчива слеза, как признак бренности,

И только память, словно лист сухой…

(2011г.)

Все говорят, что правды нет в ногах,

Но правды нет и выше…

Кого-то греют мысли о благах,

Кого-то дом под крышей.

Сказали Е = mc 2,

И нет проблемы проще,

И есть баланс находок и утрат,

Но бьёт копытом лошадь…

С немой луной бодается Телец,

Рак пятится в сомненье.

В него стрелял, но не попал Стрелец,

Съев рыбное соленье.

Овен навек останется Овном,

А Дева с Козерогом.

Опять себя укусит Скорпион.

И вот тогда о многом

Поведать нам могли бы Близнецы,

Но спелись с Водолеем.

И безнадёжно сломаны Весы,

А Лев так странно блеет.

Смешалось всё. Гудит большой ковчег,

А истина не в споре.

Скучают ангел с бесом на плече,

Они в извечной ссоре.

(2011г.)

Время

Мы научили Время говорить.

Торжественно прощаться научили.

Его не в силах мы остановить,

Оно упрямо и велеречиво.

Ты слышишь, гордый колокол гудит,

Вышагивая медленно и строго…

Есть шанс у нас допеть и долюбить,

Есть шаг один, а это очень много.

Ты слышишь, в доме ходики стучат…

Кукушечка отсчитывает годы.

Негромко шестерёночки ворчат,

Страдая от бессонниц до восхода.

Мы научились Время убивать

Безжалостно, бесцельно и с азартом!

Не лечит Время… Трудно забывать,

И думать лишь о том, что будет завтра.

Мы ищем Время, делим и кроим,

Вписав себя в картину мирозданья.

От века, что имеем, не храним,

И плачем всякий раз от осознанья

Своей потери в скрежете Времён.

Ломают нас слепые шестерёнки.

Но есть ведь Время лёгкое, как лён,

Оно всегда приходит к нам с востока…

Мы Время заставляем замолчать.

В часах песочных тихо бесконечность

Течёт, да так, что хочется кричать.

Томится в колбе крохотная Вечность

(2011г.)

Для тебя

Исцели души моей печали,

Освети дорогу и сокрой,

Стань моим спасеньем и Началом,

Дай мне сил. И будь всегда со мной.

Ты дана мне свыше в покаянье,

Ты пришла как свежесть, как рассвет,

Преодолевая расстоянья,

Словно миг, минувших этих лет.

И к тебе шагнул я без сомненья,

Под ноги не глядя, лишь вперёд.

А душа в покое и смиренье

Для тебя тихонечко поёт.

(2012Гг.)

 

Ветер

Кто пробовал поймать ветер,

Тот ведает, что есть тщетность.

Тому, кто знал удар плети,

Дороже во сто крат нежность.

Кто пробовал взлететь к небу,

Падения хранит шрамы,

А душу кто раздал гневу,

Зализывать ушёл раны.

У каждого своя точка,

И всякому своё время.

Поэмой может стать строчка,

И ношей дорогой бремя..

Во тьме не отыскать света,

И камню вдруг не стать хлебом.

Не пробуйте ловить ветер,

Сквозь пальцы он уйдёт в небыль.

(2012г.)

В Приазовской

Я не слышал такой тишины

Так давно… В белоснежном просторе

Оставляю вериги вины,

Но душа в неуёмном раздоре

С миром канувшим где-то вдали.

Есть там ты тёплым светом в оконце,

Где сердечко родное болит,

Там, где за полночь светлое солнце,

Где надежда живёт и судьба,

Словно свеченька – тихая радость.

Видно мне не уйти от себя.

Ты осталась! Осталась… Осталась..

(2012г.)

 

Я тебя удержу…..

Я тебя удержу,

И в объятьях согрею руками,

Я тебя разбужу поцелуем, дыханьем, стихами…

Нам простят этот грех,

За страданья даруя в награду

Поутру детский смех,

Тихих звёзд по ночам мириады…,

Нерастраченный свет,

И тепло этих глаз на прощанье,

Наш с Тобою рассвет,

Страстный шёпот ночных обещаний…

Нет Суда для любви,

И над нею не властны законы.

Судей нет меж людьми,

И сомнения ей не знакомы.

(2012г.)

 

Той, что со мной

Ты соткана из нитей тех молитв,

Которые, сама же написала

На сердце, что ночами так болит,

От этой боли ты уже устала.

 

И всё-таки, расправив два крыла,

Ты ветру отдаёшься безоглядно.

Когда-то ты такой уже была,

И смотришь ввысь с тоскою необъятной.

 

Листаешь книгу жизни и судьбы,

Украдкой открывая эпилоги,

А мир дотошный в мантии судьи,

От века в бесконечном монологе…

 

Всему свой срок, но сорок сороков

Проходит безвозвратно и жестоко,

А сны ложатся тенью облаков,

И небо пьют зеркальные осколки.

 

Ты видишь, знаешь, чувствуешь, живёшь,

Ты вечность принимаешь без сомненья,

Уходишь, веришь, вновь чего-то ждёшь,

Но жажда не находит утоленья…

 

Так нужен, хоть недужен и другой…

Обужен… Ты не ведала, не знала…

С душой незащищённой и нагой,

Но ты ей со смирением внимала…

 

Как исповедь рождаются стихи,

И боль сменилась сладостным покоем.

Лишь исподволь сквозящие грехи

Глаза туманят влажною тоскою.

 

Ты можешь все: разрушить, сотворить,

И даже, если больно, улыбаться…

Так день за днём на тоненькую нить…

Вся сила в этих тонких хрупких пальцах.

 

Чиста и неподсудна навсегда

За слёзы, пустоту и отреченье,

А время утекает как вода.

Его неумолимое теченье –

 

Лишь тихая молитва за тебя:

«Спаси и сохрани её Предвечный,

Ведь даже отбираешь ты любя,

С Любовью опускаешь крест на плечи…»

 

Понять… Простить… Красивые слова…

Легко уйти – труднее не вернуться,

А песни так легко порой слагать,

Особенно когда они поются.

 

Глухого горя чёрная печать

На сердце уязвлённом свежим шрамом.

В глазах бездонных светлая печаль,

Пустынность не расписанного храма.

 

Была луна – огарочек свечной…

Была звезда, и всё нам было в по