ОСНОВАНИЕ ЦЕРКВИ: ДЕЯНИЯ АПОСТОЛОВ 1:1–8:3

Первый период в истории Церкви можно охарактеризовать как основополагающий. С самого начала нет никаких сведений о том, что верующие резко порвали с иудаизмом. Пятидесятница была еврейским праздником до того, как стала христианским. Проповедь апостолов истолковывала ветхозаветное Писание и подчеркивала именно мессианский аспект служения Иисуса, открыто признавая, что если народ покается, Мессия Иисус придет опять (3:19,20). Речи Петра были направлены к еврейскому народу, равно как и знаменитый призыв Стефана. Когда апостолы шли поклоняться Богу, они делали это в храме (3:1), а Стефан вел свои дискуссии в синагогах (6:9,10) евреев, приехавших в Иерусалим.

Тем не менее, Церковь не была просто естественным отпрыском иудаизма, новым пророческим движением, сосредоточенным вокруг личности Иисуса из Галилеи. Евангелие от Луки совершенно ясно говорит, что служение Иисуса и вся Его жизнь от рождения до смерти была чудесной, и что Он пришел к людям как Сын Божий (Лк 1:35). Начало Деяний говорит, что Он «явил Себя живым по страдании Своем со многими верными доказательствами, в продолжении сорока дней являясь им» (Деян 1:3). Воскресение всюду выступает в книге Деяний на передний план и является основанием проповеди и учения. По словам Луки, Церковь — нечто новое среди людей.

Приблизительно за пять лет, которые прошли от смерти Христа до гонений, начавшихся убийством Стефана, Церковь стала особым сообществом с присущими только ей особенными устройством, верованиями и целями.

Пятидесятница

Днем рождения Церкви была Пятидесятница. Одиннадцать учеников, мать Иисуса Мария, Его братья, женщины, которые следовали за Иисусом, и большая группа безымянных верующих, числом в сто двадцать человек, собрались на молитву по повелению самого Христа. Место Иуды, которого уже к этому времени не было в живых, занял Матфий. В день Пятидесятницы, когда они собрались в одном месте, Дух Святой сошел на них со знамениями, которые были видны и слышны всем. Они заговорили на новых языках, так что окружающие слышали каждый на своем языке «о великих делах Божиих» (2:5-13), которые совершились во Христе.

Сошествие Духа Святого было исполнением предсказания Иоанна (Лк 3:15,16) и обетования Иисуса (Лк 24:29). Петр заявил, что это исполнение пророчества Иоиля (Деян 2:16-21) и доказательство воскресения Христа (2:31-34). Оно спаяло верующих в одно тело, дало им единство, которого они не имели до тех пор, и смелость переносить опасности гонения (2:4; 4:8,31; 6:8-15).

Проповедь первых христиан

Проповедь во время первого периода жизни Церкви была сосредоточена на жизни и личности Христа. В отличие от современной проповеди, которая либо логически развивает какую-либо тему, либо объясняет значение какого-то одного текста, проповедь апостолов была повествованием о жизни и деятельности Иисуса, с подчеркиванием факта Его воскресения, и кончалась призывом к покаянию и вере в Его имя. Проповеди Стефана и Петра, записанные в этой части Деяний, носят апологетический характер, потому что служат ответами на вызов, который бросался проповедникам любопытствующей или враждебно настроенной толпой.

Апостольские проповеди были строго библейскими по содержанию. Новый Завет в то время еще не был написан, но их речи были пропитаны цитатами и пророчествами из Ветхого Завета. Петр начал свою проповедь в день Пятидесятницы длинной цитатой из книги пророка Иоиля, а потом привел другую длинную цитату из Псалмов, чтобы показать мессианское обетование воскресения. Речь Стефана была историческим обзором неверия народа, закончившегося отвержением Иисуса. Как заповеди, так и примеры Священного Писания служили основанием проповеди апостолов.

Сутью этой проповеди была необходимость веры в воскресшего Мессию, личное покаяние и покаяние всего народа, принятие Духа Святого (2:38). Она сопровождалась наставлением, так что но мере роста числа верующих их всех объединяли общее знание и общее дело (2:42).

Организация и руководители

Первая церковь в Иерусалиме не была еще организованной общиной с собственным имуществом и крепкой церковной системой. Апостолы, будучи учителями и проповедниками, были, естественно, и руководителями, но управление церковью было, по сути, демократическим. Когда поступила жалоба, что с вдовами евреев-эллинистов обходятся несправедливо при разделении продуктов для ежедневных нужд, апостолы предложили назначить специальных служителей, которые руководили бы этой стороной деятельности церкви. Выборы совершались всем собранием (6:5), и таким образом были назначены новые служители.

Много говорилось о так называемом «коммунизме» первой Церкви, при котором все распределялось между нуждающимися (2:45; 4:34,35). Верно, что верующие «имели все общее», но даяние было добровольным, а не принудительным, и было, видимо, рассчитано на чрезвычайную нужду в Иерусалиме, где было много «бедных между святыми» (Рим 15:26). В других текстах нет подтверждений, что другие общины придерживались подобной системы, хотя благотворительность бедным практиковалась всеми.

Собрания происходили как в храме, так и по домам (Деян 2:46), где преподавалось учение, сопровождаемое общением, преломлением хлеба и молитвой (2:42).

Главами Церкви в то время были Петр, Иоанн и Стефан. Из этих трех Иоанн был менее известным, потому что он всегда упоминается вместе с Петром. Петр был основным проповедником. Он произнес первую речь в день Пятидесятницы и, будучи обвинен вместе с Иоанном, защищал позицию христиан перед Синедрионом (4:5-8). Смелость и духовная сила Петра удивительно контрастировали с теми колебаниями, которые он проявил при отречении от Иисуса.

Стефан, который был в числе семи назначенных для благотворительной работы и который стал выдающимся защитником первоапостольской церкви, не был в числе двенадцати учеников. Если его имя говорит о его происхождении, то он был еврей-эллинист, который, возможно, пришел в Иерусалим как паломник и после обращения остался в церкви. В дискуссии в синагоге для неиерусалимских евреев он не знал себе равных (6:9-10). Он не ограничивался только социальной деятельностью, но стал не только защитником веры и проповедником, но и первым мучеником церкви.

 

ПЕРВОЕ РАССЕЯНИЕ

После насильственной смерти Стефана и из-за жестких репрессивных мер, организованных иудейскими старейшинами для того, чтобы сокрушить новое учение, большинство христиан Иерусалима рассеялись по Иудее и Самарии. С этого момента и до конца Книги Деяний Апостолов мало говорится об Иерусалимской церкви. Как показали дальнейшие противоречия, она осталась сильно связанной с иудаизмом и настаивала на исполнении Закона (15:1; 21:17-26). Рассеяние ее членов, однако, дало огромный миссионерский эффект, о котором будет рассказано в следующем разделе, посвященном переходному периоду (8:4-11:18).

 

 

ГЛАВА 14. ПЕРЕХОДНЫЙ ПЕРИОД: ДЕЯНИЯ АПОСТОЛОВ 8:4–11:18

Внезапное гонение, налетевшее, как буря, сразу после убийства Стефана, обозначило серьезные изменения в жизни церкви. До сего времени верующих терпели: аресты, допросы, заключение в тюрьму были нерегулярными. Подлинность совершаемых чудес (4:15,16) и общее расположение народа (2:17) удерживали старейшин от слишком жестокого обращения с церковью. Однако брошенное Стефаном обвинение народу в том, что он отверг Христа, настолько разъярило людей, что они решили не ждать законного суда и побили Стефана камнями на месте (7:54-60). Его гибель и жестокая враждебность иудейских старейшин могли бы покончить с церковью, если бы не непосредственное вмешательство Бога.

 

ПРОПОВЕДЬ В САМАРИИ

Как видно, те семеро, которых назначили заботиться о вдовах в Иерусалиме, не захотели оставаться служителями столов. Стефан стал защитником веры, Филипп — проповедником. После изгнания из Иерусалима Филипп направился в Самарию, где занялся проповеднической деятельностью.

Самария была заселена людьми различного происхождения. Когда Северное царство Израиля пало перед ассирийцами в 721 г. до н.э., захватчики увели в Ассирию множество людей и поселили там выходцев из различных стран. В результате этого смешения пострадали и еврейская кровь. и еврейская вера. По происхождению самаряне были полуязычниками и сохранили некоторые обычаи языческого поклонения, хотя и держались Иеговы (4 Цар 17:24-33). В период восстановления Храма при Ездре и Неемии они составили отдельное сообщество (Неем 4:1,2,7,8), которое серьезно соперничало с теми, кто был в Иудее. Они сохранили свой храм на горе Гаризим, который евреи считали раскольническим (Ин 4:20,22). Напряжение между двумя народами было настолько сильно, что евреи, путешествуя между Иудеей и Галилеей, обычно обходили Самарию, переходя через Иордан и пользуясь дорогами на его восточном берегу.

Поэтому проповедь Филиппа среди самарян была неожиданным для еврея поступком. Она показала, что он видел возможность достижения словом Евангелия и других народов, а не только его собственного. Отклик был удивительным. Самаряне оставили свои суеверия и уверовали в Христа. Миссия Филиппа была подкреплена Петром и Иоанном, которые посетили Самарию, чтобы посмотреть, что там происходит, и убедиться, что самаряне тоже приняли Духа Святого. Книга Деяний Апостолов при-вводит четыре случая, когда Дух Святой сходил на людей поразительным Образом: на учеников в день Пятидесятницы (2:1-4), на самарян (8:17), на язычников в доме Корнилия (10:44-46) и на учеников Иоанна Крестителя в Ефесе (19:6). Во всех этих случаях описано, как Дух Святой сходил на различные группы людей. Все вместе они отмечают начало деятельности Святого Духа в жизни отдельных верующих в эпоху возникновения Церкви. Дар Духа Святого был доказательством обращения (Рим 8:9) и печатью Божьего одобрения труда апостолов.

 

ЭФИОПСКИЙ ЕВНУХ

Евнух был служителем эфиопского двора и, вероятно, прозелитом, возвращавшимся из паломничества в Иерусалим. Беседа этого человека с Филиппом иллюстрирует несколько принципов в росте Церкви. Как и в случае с самарянами, предубеждения, связанные с расовыми различиями, были преодолены, и было показано, что служение отдельному человеку столь же важно в глазах Божьих, как и массовое пробуждение. Кроме того, была продемонстрирована проповедь об Иисусе, построенная на Ветхом Завете. Деяния не приводят последствий этой беседы и не говорят о влиянии Евангелия в Эфиопии. В них только указывается, что период перехода от Иерусалима как центра христианства к языческому миру привел к увеличению контактов и что проповедь Евангелия шла по многим направлениям.

 

ОБРАЩЕНИЕ ПАВЛА

Служение Филиппа показало, как Церковь распространялась в других местностях и среди других групп людей, а обращение Савла дало нового руководителя. После деяний Самого Христа наиболее важным событием в истории христианства, возможно, стало обращение Савла, которое не просто устранило самого активного гонителя христиан, но и превратило его в одного из самых главных распространителей Евангелия.

Впервые Савл из Тарса появляется на страницах Деяний молодым человеком, который держал одежды тех, кто побивал Стефана камнями, и «одобрял убиение его» (8:1). Книга Деяний Апостолов дает три отдельных Описания его обращения: одно в главе 9 как часть общего исторического повествования, а два других включены в речи Павла, приведенные Лукой (22:1-21; 26:2-23). Все они носят различный характер. Первое — историческое и является частью рассказа о становлении Церкви, два другие личностные, их цель защитить жизнь и учение Павла перед враждебно настроенными и любопытными слушателями. Вместе с некоторыми местами из его посланий они составляют итог всех доступных данных о величайшем кризисе его жизни.

Савл, или Павел, т.к. именно под этим именем он более известен, родился в строгой еврейской семье в начале I столетия. Его родным городом был Тарс, оживленный центр Киликии, расположенный на северовосточном побережье Средиземного моря. Из Тарса сухопутный путь вел на север и на запад через горный перевал под названием Киликийские ворота, а пристани города были важным торговым центром. Университет Тарса славился своими курсами по философии и медицине, а храм Эскулапа, бога-целителя, служил больницей и классами для студентов-медиков. Посещал ли Павел университет — неизвестно, но он никак не мог избежать того влияния, которое университет оказывал на мышление и жизнь города.

Он был воспитан в строгих еврейских обычаях: изучал древнееврейский язык и Писания, а также ремесло изготовления палаток (18:3). Он знал арамейский язык, на котором, вероятно, говорил дома, и греческий, на котором, в основном, говорили тарсяне. Возможно, что он знал немного латынь, но это ничем не подтверждается.

В двенадцатилетнем возрасте он был отправлен в Иерусалим учиться «у ног Гамалиила» (22:3) и, согласно его собственному свидетельству, делал немалые успехи (Гал 1:14). По убеждениям своим он был фарисей, и его ревность измерялась интенсивностью, с которой он преследовал Церковь (Деян 26:9-11). Ко времени достижения зрелости он уже был заметной фигурой в иудаизме. Выражение в Деян 26:10: «... я подавал на то голос», воспринятое буквально, означает, что он был членом Синедриона. Если это верно, ему должно было быть лет тридцать или более к моменту убийства Стефана, потому что человек не имел права стать членом Синедриона, пока не достигал зрелого возраста.

Его моральные представления о жизни, еще до его обращения, выражены отчасти в его описании своей внутренней жизни в главе 7 Послания к Римлянам. Мучимый сознанием греха, возбуждаемого Законом, он понял, что ему не удается творить то добро, которое он хочет совершить, а зло, которого он стремится избежать, напротив, всегда присутствует с ним (Рим 7:19). Относится ли Рим 7 к обращенному или еще не обращенному человеку, всегда было предметом спора для богословов, но нет никакого сомнения в том, что это относится к соблюдающему Закон человеку, каким был Павел. Конечно, сам по себе Закон мог вызвать сознание греховности и независимо от Евангелия. Ревность Павла к гонению на христиан в таком случае могла быть результатом неправильного стремления совести сделать что-то для Бога, что могло бы исправить зло в его душе.

Смерть Стефана также оказалась занозой для его разума. По мнению Павла, Стефан — богохульник, осужденный Законом. Тем не менее, доводы Стефана звучали здраво и неоспоримо. Более того, видение воскресшего Христа, о котором Стефан открыто заявил, и радость, озарявшая его лицо, несмотря на неминуемую смерть, придавала его жизни такую реальность, какую не могли поколебать законнические доводы Савла. Он вспоминал об этом событии в своей речи во дворце Антония (Деян 22:19,20) как о переживании, которого никак не мог забыть. Его обращение, возможно, не было прямым следствием этого события, но оно несомненно играло важную роль в формировании фундамента для того преображения, которое совершилось по пути в Дамаск.

Само обращение было сверхъестественным откровением воскресшего Христа этому неутомимому гонителю. Павел говорит о нем как о последнем явлении Христа после Его воскресения (1 Кор 15:8). Никакой теорией о болезни или галлюцинациях нельзя объяснить этого явления. Лука пишет, что оно произошло и определенном месте недалеко от Дамаска (Деян 9:3): что оно сопровождалось великим светом (9:3), который, как говорит сам Павел, был ярче полуденного солнца (26:13), и звуком голоса, говорящего Павлу, который могли слышать и его спутники (9:7), хотя они не понимали сказанного (22:9). Сам Павел испытывал физические последствия происшедшего (9:8), которые могли наблюдать те, кто его сопровождал. Объективный характер происшедшего вне всякого сомнения.

Субъективный фактор тоже заслуживает внимания. Когда незнакомый голос заговорил с Павлом из ослепительного света небесной славы, тот, естественно, спросил: «Кто Ты?» (9:5). Ответом было: «Я Иисус», что было бы совершенно невероятно для Павла, если бы он не был подготовлен к этому смертью Стефана. В мгновенном проблеске откровения он увидел, что Стефан был прав, и понял, что все доводы иудаизма против Стефана и апостолов были неверны. Новый мир откровения предстал перед Павлом. Вместе с переворотом богословского мышления пришел призыв служить языческому миру. Он согласился на это и был исполнен Духом Святым для нового труда (9:10-19).

Служение Павла началось немедленно, в Дамаске. Послание к Галатам говорит, что он посетил в то время Аравию (Гал 1:17), вероятно, между его первым свидетельством в синагогах (Деян 9:22) и окончательным уходом из Дамаска (9:23-25). Вполне возможно, что переворот в его образе мыслей был настолько сильным, что ему понадобилось удалиться на некоторое время, чтобы пересмотреть свои убеждения в соответствии с тем новым светом, который снизошел на него во Христе. Внезапная перемена в его представлениях потрясла его спутников так же сильно, как и его самого.

Новая вера Павла в Иисуса как в Мессию привела его к столкновению с прежними единомышленниками в Дамаске (9:23), и ради личной безопасности он был вынужден покинуть город. В Иерусалиме он был принят учениками Иисуса с холодной подозрительностью: они вполне обоснованно смотрели на него, как на волка в овечьей шкуре, нацелившегося на стадо. По поручительству Варнавы, однако, он был принят в круг апостолов (9:27). Он смело проповедовал, особенно среди евреев-эллинистов, и проповедь его была весьма схожей с проповедью Стефана. Успех его был таким громадным, а сопротивление столь бурным, что церковь отправила его в Тарс (9:30), где вызванное им противостояние было бы менее угрожающим для них самих.

Согласно всем свидетельствам (9:15; 22:21; 26:17; Рим 15:16; Гал 1:16; 2:7,8; Еф 3:1-7), Павел был избран Богом как апостол язычников.

Его обращение было частью перехода от сосредоточенной вокруг иудейства иерусалимской церкви к церкви римского мира, состоящей из язычников.

 

ПРОПОВЕДЬ ПЕТРА

Обращение Павла дало Церкви личность, которой предстояло стать выдающимся апостолом язычников, но Дух Божий работал и над теми, кто уже был в Церкви, главным из которых был Петр. Начиная с переходного периода Петр принялся расширять свое служение, проповедуя в приморской полосе равнины Сарона, особенно в городах Лидда и Иоппия (Деян 9:32-43).

Важным событием этого времени было обращение Корнилия, римского сотника, стоящего во главе отряда в Кесарии. Как видно, он уже раньше интересовался иудаизмом, так как о нем говорится «благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим» (10:2). Возможно, он был приверженцем иудейской веры, но не стал еще официальным прозелитом, хотя уже уповал на Иегову, единого Бога, и посещал синагогу. Это было типично для многих язычников того времени, которые, пресытившись бессмысленностью и необузданностью язычества, готовы были искать лучшего. В иудаизме он нашел возвышенное богословие и чистоту этики, которые отсутствовали в его предыдущем опыте, и потому с энтузиазмом воспринял его.

Тот факт, что Бог Сам направил Петра к Корнилию, важен в рассказе Деяний по нескольким причинам. Прежде всего, это означало, что Бог не ограничивает спасение каким-то одним народом или расой. Римский язычник Корнилий имел такое же право услышать слово Христа, как и любой еврей в синагогах Палестины.

Во-вторых, обращение Корнилия было первым шагом, который открыл язычникам вход в Церковь. Сперва Петр откликнулся на повеление Бога отказом принимать участие в чем-то, связанном с нечистотой (10:14; 11:7-12). По повелению Бога он пошел в дом к язычнику, проповедовал там и затем даже задержался там на несколько дней (10:48). Обращение этих язычников было настолько убедительным, что Петр предложил им креститься и принял их, как братьев (10:44-48).

Принятие язычников поставило перед Церковью вопрос, который оставался неразрешенным некоторое время. Может ли еврей-христианин есть с необрезанным язычником, который не соблюдает Закона? До какой степени должен соблюдать Закон уверовавший язычник? Решается ли вопрос о праведности верующего и его правильных отношениях с Богом мерою его соблюдения Закона? Не все эти вопросы возникли сразу же после обращения Корнилия, но сама идея сопоставления Закона и благодати всплыла на поверхность, когда в Церковь начали вступать язычники, а широкое миссионерское движение только еще больше обострило этот вопрос.

Немедленный ответ Петра иллюстрирует мысль, которую старается преподать Книга Деяний Апостолов. Переход от Закона к благодати не был постепенным и удобным решением или причудой некоторых глав Церкви. Он произошел по побуждению Духа Святого (10:19), был объяснен водимой Духом проповедью (10:43) и подтвержден тогда, когда Дух сошел на язычников, которые уверовали во Христа (10:44; 11:15-18). «И язычникам дал Бог покаяние в жизнь».

Проповедь Петра в доме Корнилия — яркий пример евангельского благовестия апостольского века. Это фактически сжатое историческое описание жизни Христа, делающее ударение на Его смерти, воскресении и пришествии как Судии. По общему содержанию это, в сущности, конспект евангельского повествования. Новым фактором в нем является универсальность: «О Нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его» (10:43). До сего времени Петр проповедовал мужам Израильским (2:22), потомкам Авраама, Исаака и Иакова (3:13,25), начальникам и старейшинам (4:8). Тут же он приспосабливает свое слово к слушателям, которым не был дан по наследству завет и Закон, и говорит, что оно направлено ко всякому верующему. Значение этих слов позже развивается более полно Павлом, но принцип благодати и учение об оправдании верою безусловно были уже в проповеди Петра.

Таким образом, переходный период был отмечен переменой географического поля действия: от Иерусалима ко всей Палестине, включая Самарию и доходя до Сирии и Дамаска. Перемена произошла в составе христиан, поскольку в него включились самаряне, эфиопы и даже римские язычники. Слово благовестия стало распространяться по мере того, как Божья цель достижения язычников становилась все более явной, и основной упор делался не на восстановление царства Израильского, а на прощение грехов. Церковь стала перед задачей толкования Закона в вопросе его применения или неприменения к язычникам. Появились новые люди, призванные к миссионерской деятельности, которая явилась результатом гонений и увеличивалась благодаря ответу на проповедь этого периода.

Перед Церковью открывалась новая стадия роста, подготовленная переходным периодом.

 

 

ГЛАВА 15. ЦЕРКОВЬ ИЗ ЯЗЫЧНИКОВ И СЛУЖЕНИЕ АПОСТОЛА ПАВЛА: ДЕЯНИЯ АПОСТОЛОВ 11:19–15:35

 

Миссионерское движение среди язычников, каким мы его находим в книге Деяний Апостолов, началось с учреждения церкви в Антиохии Сирийской. Возникновение этой церкви было частью быстрого распространения учения в переходный период. Между Деян 8:4 и 11:19 есть определенная связь, так как второй из отрывков говорит:

«Между тем рассеявшиеся от гонения, бывшего после Стефана, прошли до Финикии и Кипра и Антиохии, никому не проповедуя слова, кроме Иудеев. Были же некоторые из них Кипряне и Киринейцы, которые пришедши в Антиохию, говорили Еллинам, благовествуя Господа Иисуса.»

(Деян 11:19,20)

Верующие кипряне и киринейцы, которые проповедовали в Антиохии, уклонились от общепринятого образа действий и стали проповедовать греческим язычникам. Замечание Луки указывает на то, что это было исключением, а не правилом для проповеди того времени. Антиохия, которая была евангелизирована в тот период, оказалась настолько исключительной, что сделалась источником совершенно нового миссионерского служения.

ЦЕРКОВЬ В АНТИОХИИ

Антиохия была основана Селевком Никатором в 300 г. до н.э. Под властью первых царей династии Селевкидов она быстро разрасталась. В самом начале город был полностью греческим, но позже за стенами города начали селиться сирийцы, и эти поселения входили в город по мере его роста. Третьим элементом населения были евреи, в большинстве своем потомки вывезенных в Вавилон во время пленения. Они имели равные с греками права и сохраняли свое богослужение в синагогах. Под римским владычеством Антиохия процветала, так как была военными и торговыми воротами на Восток, по своему размеру она занимала третье место после Рима и Александрии.

Год основания церкви в Антиохии не указан. По-видимому, это произошло вскоре после смерти Стефана, вероятно, между 33 и 40 г. н.э. Понадобилось некоторое время для того, чтобы церковь выросла по размеру и по своему характеру настолько, что стала привлекать внимание церкви в Иерусалиме (11:22). Варнава был послан в Антиохию и трудился там в течение неизвестного периода времени, а потом отправился в Тарс, чтобы просить Павла стать его помощником (11:22-26). Они трудились вместе, по крайней мере, год (11:26), прежде чем Агав предсказал голод, который и наступил «при кесаре Клавдии» (11:28). Текст указывает на то, что предсказание было произнесено еще до воцарения Клавдия в 41 г. н.э. и что голод наступил позже. Другой хронологический момент дается ссылкой на Ирода Агриппу I (12:1), умершего в 44 г. н.э. Служение в Антиохии началось, по-видимому, в период между 33 и 35 г. н.э. Если «помощь голодающим» оказывалась приблизительно в 44 г. н.э., Варнава мог начать свои контакты с Антиохией уже около 41 г. н.э., что означало бы, что Павел впервые появился там в 42 г. н.э.

Хотя эту хронологию нельзя считать окончательной, она довольно хорошо подходит ко всему, что известно о Павле. Если он обратился в 31 или даже в 32 г. н.э. и провел три года в Дамаске (Гал 1:18), он мог возвратиться в Иерусалим до 35 г. н.э. Если он провел в Иерусалиме год или два, прежде чем возвратился в Тарс (Деян 9:28-30), он мог заняться благовестием в Тарсе и Киликии за пять лет до того, как Варнава убедил его присоединиться к нему в его новом предприятии. Это довольно большой неосвещенный период времени, но молчание Луки в других, не менее интересных случаях, показывает, что это не исключение.

Церковь в Антиохии важна, потому что она обладает известными, присущими только ей, чертами. Во-первых, она была матерью всех церквей из язычников. Дом Корнилия вряд ли можно было назвать церковью в том смысле, какой ей была группа верующих из Антиохии, потому что это была семья, а не собрание верующих или община. Из антиохийской общины двинулась первая признанная миссия в еще не евангелизированный языческий мир. В Антиохии возник первый спор о статусе язычников, которые приняли Христа. Это был центр, в котором собирались главы Церкви. В разное время Петр, Варнава, Тит, Иоанн Марк, Иуда Варнава, Сила, и если Западный текст не ошибается, сам автор Деяний Апостолов, все были связаны с этой церковью. Замечательно, что практически все они также принимали участие в миссии к язычникам и упоминаются не только в Деяниях, но и в посланиях Павла.

Написанные Евангелия могли возникнуть впервые в Антиохии. Возможность контакта между Марком и Лукой, равно как и факт их позднейшего сотрудничества в Риме, может быть, имеет отношение к много обсуждаемой синоптической проблеме. Епископ Антиохийский Игнатий в конце I века цитировал, видимо, только Евангелие от Матфея, как будто ему было известно только это синоптическое Евангелие. Стритер убедительно доказывает антиохийское происхождение Евангелия от Матфея на том основании, что им пользовался Игнатий и что оно упоминается в Дидахе, а оба эти документа он считает сирийскими. Если эти три Евангелия корнями уходят в устное учение антиохийской церкви, то их действие в мире является в известной мере наследством этой церкви верующим из язычников как прошлого, так и настоящего.

Церковь в Антиохии славилась своими учителями. Из упомянутых в Деян 13:1 только Варнава и Павел известны по более поздним ссылкам, но их служение должно было прославить эту церковь как центр учения. Антиохия фактически превзошла Иерусалим как центр христианской проповеди и евангелизационных миссий.

Влиятельность антиохийской общины была подкреплена, пожалуй, гонениями со стороны Ирода в 44 г. н.э. Иерусалимская община всегда была слаба материально, так как множество ее бедных членов приходилось поддерживать добровольными дарами. Голод, наверно, ослабил ее еще больше, несмотря на помощь из Антиохии (11:28-30). Гонение при Ироде привело к смерти Иакова, сына Зеведеева (12:2), да и Петр едва остался в живых (12:17). Деян 12:1-24 бросает только беглый взгляд на положение в Иерусалиме, но мы видим страдающую церковь, находящуюся под сильным давлением, борющуюся за свое существование.

Самым важным моментом в жизни антиохийской общины было ее свидетельство: «Ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами» (11:26). До этого на верующих во Христа смотрели как на еврейскую секту, но когда в состав церкви вошли язычники и расширилась система учения, которая весьма отличалась от Закона Моисеева, мир начал замечать разницу и дал им соответствующее название. «Христианин» означает «принадлежащий Христу», как «иродианин» означало «принадлежащий Ироду». Название была дано, вероятно, в осмеяние, но поведение учеников и их свидетельство придало ему похвальный характер.

 

МИССИЯ К ЯЗЫЧНИКАМ

Примерно к 46 г. н.э, антиохийская церковь выросла в прочную, активную группу верующих. Они были наставлены в вере, их репутация так прочно утвердилась в городе, что им дали собственное название — «христиане». Они помогли общине в Иерусалиме своим подаянием для страдающих от голода. Во время обычного богослужения в церкви им было слово: «отделите... Варнаву и Савла» (13:2) для особого служения Господу. Повинуясь указанию Святого Духа, эти два человека получили благословение церкви на новое служение и были посланы на ниву Божью.

Кипр

Первым местом их деятельности был Кипр, родина Варнавы (4:36). Возможно, что церковь особенно интересовалась этим местом, потому что среди первых обращенных в антиохийской общине было несколько «Кипрян» (11:20). Варнава и Савл вместе со своим помощником Иоанном Марком посещали синагоги и там проповедовали новое учение. В конфлинте с Елимой вперед выступил Павел, благодаря тому, что им заинтересовался проконсул. Распознав бесовский характер волховства Елимы, Павел всенародно обличил и осудил его. Увидев быстрый суд над Елимой, проконсул уверовал (13:12).

Никаких данных о результатах служения на Кипре в Деяниях не приводится, но там происходит важная перемена. В Деян 13:2 — «Варнаву и Савла» — Варнава стоит на первом месте как старший миссионер, а Павла называют еврейским именем. В Деян 13:13 выражение меняется — «Павел и бывшие при нем», употребляя языческое имя Павла. Итак, после этого в повествовании Павел занимает первое место. Служение на Кипре выявило особые качества и способности Павла, нужные для руководства, и поставило его в положение неоспоримого вождя миссии.

В то же самое время произошло еще два события. Павел покинул Кипр и отправился в Малую Азию, а Иоанн Марк отделился от группы и вернулся в Иерусалим. Для Павла это было началом всемирного служения — распространения Благой Вести в совершенно новых местах. Марку это могло показаться ничем не оправданным отклонением от существующей задачи. Возможно, дело было в том, что его родственник Варнава попал на второе место, или он боялся ступать на дикие земли в глубине Малой Азии, а может быть, он имел какие-то расхождения с Павлом в понимании учения. Так или иначе, он отказался идти дальше и возвратился назад.

Антиохия Писидийская

Речь Павла в синагоге в Антиохии Писидийской подробно приведена Лукой (Деян 13:16-43). По стилю она похожа на речь Стефана, поскольку является историческим обозрением взаимоотношений Бога и израильского народа. Главная тема вводится в стихе 23: «Из его-то потомства Бог по обетованию воздвиг Израилю Спасителя Иисуса...» Развитие этой темы мало отличается от апостольской проповеди, приведенной в начале Деяний, но когда Павел дошел до кульминационной точки своей речи, он ввел совершенно новый элемент:

«Итак, да будет известно вам, мужи, братия, что ради Его возвещается вам прощение грехов, и, во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий»

(Деян 13:38,39).

Хотя воскресение и прощение грехов во Христе провозгласил Петр (2:32,36,38; 3:15,19; 5:30,31; 10:40,43), никто до сего времени не сказал так ясно, что каждый человек может быть оправдан индивидуально пред Богом только по вере. Быть оправданным значит быть объявленным праведным или считаться праведным по Закону. Если такое положение пред Богом, которое дает уверенность в спасении, достигается верою, это означает, что дела Закона недостаточны и ненужны. Это был новый и смелый сдвиг в учении о Христе.

Результат был двояким. На проповедь Павла откликались с огромным энтузиазмом: «В следующую субботу почти весь город собрался слушать слово Божие» (13:44). Но с другой стороны, сопротивление иудеев стало еще более ожесточенным, и они, исполнившись зависти, злословили на Павла (13:45). В конце концов, Павел заявил, что обратится к язычникам, из которых многие уверовали. Именно язычники, а не евреи, сделались стержнем новой церкви в Антиохии Писидийской.

Икония, Листра и Дервия

То же самое повторилось в Иконии, расположенной на юге-востоке от Антиохии. В синагоге была создана церковь, но расхождение во мнениях было настолько сильным, что проповедников изгнали из города и им пришлось искать убежища в отдаленных городах в Листре и Дервии.

В Листре Павел столкнулся с язычеством. Жрец идола Зевса (14:13), увидев исцеление хромого, которое совершил Павел, и вообразив, что Павел и Варнава боги, сошедшие на землю, попытался принести им жертву. Бурный протест Павла против такого заблуждения помогает увидеть его метод подхода к рассудку язычника, который ничего не знает о Ветхом Завете. Павел и Варнава обратились к единому Богу, Который подает «нам с неба дожди и времена плодоносные» (14:17), воспользовались знакомыми для простого земледельца понятиями, для которых не нужно было особых богословских знаний.

Пребывание в Листре завершилось прибытием туда возмущенных иудеев из Антиохии Писидийской и Иконии, которым удалось убедить невежественных и колеблющихся людей, что Павел опасный человек. Он был побит камнями, сочтен мертвым и вытащен за город, там пришел в себя и отправился в Дервию, чтобы проповедовать там. Собрав в городе группу верующих, Павел и Варнава на обратном пути посетили все ранее основанные ими церкви, укрепляя их. Они вернулись в сирийскую Антиохию с сообщением о том, что Бог совершил с ними, и о том, как «Он отверз двери веры язычникам» (14:27).

Важность этого путешествия невозможно преувеличить. Оно вывело Павла на передний план как руководителя церкви и поместило его на один уровень с апостолами (ср. Гал 2:7-9). Оно помогло просвещению Иоанна Марка, хотя казалось, что он сделал значительную ошибку. Результатом этого путешествия, вероятно, было и знакомство с Тимофеем, так как много лет спустя, когда Павел писал Тимофею, он вспоминал о событиях в этом районе (2 Тим 3:11). Но особенно важно возникновение нового направления в богословском мышлении Церкви, потому что результатом этого путешествия явилось учение Павла об оправдании верою.

 

ИЕРУСАЛИМСКИЙ СОБОР

Быстрый рост языческой церкви благодаря миссионерской деятельности Павла и Варнавы привел к новой проблеме. Если язычники будут верить в Иисуса как Мессию, принимать Его как Спасителя и Господа, в какой мере им придется исполнять повеления Закона? Господь Иисус Христос поставил Себя и Свое учение выше Закона и дал понять, что Он выше Моисея и пророков, как сын в доме выше слуг. Важность Его слов не сразу была понята, но постепенно внутри христианства под водительством Духа Святого нарастала тенденция к переходу от законничества к вере. С началом проповеди среди язычников, которые ничего не знали о Законе и входили в христианское общение исключительно посредством веры, различие во мнениях внутри Церкви стало значительным. Первым признаком этого расхождения был спор Петра с евреями-христианами в Иерусалиме после его посещения дома Корнилия. Только после того, как он сообщил, что и на язычников сошел Дух Святой, как это было с евреями в день Пятидесятницы, евреи-христиане признали,