Сибирский город XVII – первой половины ХIX вв. как явление русской культуры 1 страница

Поход

1 сентября 1581 г.31 дружина Ермака в составе 540 волжских казаков выступила в поход и, поднявшись по р. Чусовой и перевалив Уральский хребет, начала свое продвижение на восток. Плыли на легких стругах по сибирским рекам Тагилу, Туре, Тоболу в направлении столицы Сибирского ханства Кашлыка. Сибирские летописи отмечают несколько крупных сражений с отрядами Кучума, которые приняла дружина Ермака на пути следования. Среди них сражение на берегу Тобола у юрт Бабасана (в 30 верстах ниже устья Тавды), где задержать дружину пытался один из опытных военачальников Кучума Маметкул. Недалеко от устья Тавды дружине пришлось сражаться с отрядами мурзы Карачи. Укрепившись в городке Карачи, Ермак направил группу казаков во главе с Иваном Кольцо к Строгановым за боеприпасами, продовольствием и служилыми людьми. Зимой на нартах и лыжах казаки добрались до вотчин Максима Строганова, а летом. 1582 г. вернулись назад с подкреплением в 300 служилых людей. В сентябре этого года пополненная дружина Ермака двинулась в глубь Сибири. Дойдя до впадения Тобола в Иртыш, отряд начал подниматься вверх по Иртышу. Решающее сражение произошло в 20-х числах октября на подступах к столице у так называемого Чувашского мыса. Кучум надеялся остановить казаков, устроив на мысу засеку из поваленных деревьев, которая должна была защитить его воинов от русских пуль. Источники сообщают также, что на мысу были установлены 1 или 2 пушки, привезенные в Кашлык из Казанского ханства (до занятия его русскими).

Но многолетние войны с татарами и турками, закалившие казаков, научили их разгадывать тактику противника и использовать в полной мере преимущества своего вооружения. В этом сражении Маметкул был ранен и едва избежал плена. Слуги успели переправить его на другую сторону Иртыша. В войске Кучума началась паника. По преданию, вассальные хантыйские и мансийские князьки после первых же залпов покинули позиции и тем облегчили казакам победу. Кучум наблюдал за боем с горы. Едва русские начали одолевать, он с семьей и мурзами, захватив наиболее ценное имущество и скот, бежал в степь, бросив свою ставку на произвол судьбы. Местные племена, покоренные Кучумом, отнеслись к казакам весьма миролюбиво. Князьки и мурзы поспешили явиться к Ермаку с дарами и заявили о желании принять русское подданство. В Кашлыке казаки нашли богатую добычу, особенно меха, собранные в ханскую казну за много лет. Ермак, следуя законам вольных казаков, велел разделить добычу поровну между всеми. В декабре 1582 г. Ермак отправил на Русь гонцов во главе с Иваном Кольцо с донесением о взятии Сибирского ханства. Сам же, расположившись на зимовку в Кашлыке, продолжал отражать набеги отрядов Кучума. Весной 1583 г. была разгромлена ставка Маметку-ла на берегу Вагая. Сам Маметкул был взят в плен. Это заметно ослабило силы Кучума. К тому же с юга, из Бухары, вернулся потомок тайбугинов, сын Бекбула-та Сепдяк (Сеид-хан), которому в свое время удалось избежать расправы, и начал угрожать Кучуму. Предчувствуя новые усобицы, знать стала спешно покидать ханекий двор. От Кучума «отъехал» даже один из самых верных его приближенных мурза Карами. Захватив кочевья по р. Оми, он вступил в единоборство с Ермаком, добиваясь возвращения улуса под Кашлыком. В марте 1584 г. Карачи выманил из Кашлыка отряд казаков во главе с вернувшимся из Москвы верным сподвижником Ермака Иваном Кольцо и уничтожил его. До самого лета татары, осадив Кашлык, держали отряд Ермака в кольце, лишив его возможности пополнить скудные продовольственные припасы. Но Ермак, выждав момент, организовал в одну из ночей вылазку из осажденного городка и внезапным ударом разгромил ставку Карачи. В бою были убиты 2 его сына, сам же он с немногочисленным отрядом успел спастись бегством.

Власть Кучума перестали признавать и некоторые местные племена и их князьки. Еще весной 1583 г. Ермак отправил по Иртышу на Обь 50 казаков во главе с Богданом Брязгой и обложил ясаком целый ряд татарских и хантыйских волостей.

Силы дружины Ермака были подкреплены летом 1584 г. Правительство Ивана IV, получив донесение о взятии Кашлыка, направило в Сибирь отряд служилых людей в 300 человек во главе с воеводой С. Д. Болховским. Это отряд зимой 1584/85 гг. оказался в трудном положении. Нехватка жилья и продовольствия, жестокие сибирские морозы вызвали сильный голод. Многие стрельцы умерли, умер и воевода Семен Бол-ховский.

Кочевавший со своим улусом в степях Кучум собирал силы, угрозами и лестью требуя от татарских мурз помощи в борьбе с русскими. Стремясь выманить Ермака из Кашлыка, он распространил слух о задержке торгового каравана бухарцев, направлявшегося в Кашлык. Ермак решил предпринять против Кучума еще один поход. Это был последний поход Ермака. С отрядом в 150 человек Ермак на стругах вышел в июле.

1585 г. из Кашлыка и двинулся вверх по Иртышу. Во время ночевки на острове Иртыша, неподалеку от устья р. Вагая, отряд подвергся неожиданному нападению Кучума. Многие казаки были убиты, а Ермак, раненный в рукопашной схватке с татарами, прикрывая отход отряда, сумел пробиться к берегу. Но струг, на край которого он неудачно прыгнул, перевернулся, и, облаченный в тяжелые латы, Ермак утонул. Это случилось в ночь с 5-го на 6-е августа 1585 г.

Узнав о гибели своего вожака, стрельцы во главе с головой Иваном Глуховым ушли из Кашлыка в европейскую часть страны печорским путем - через Иртыш, Обь, Северный Урал. Часть казаков с Матвеем Мещеряком вместе с присланным из Москвы небольшим отрядом И. Мансурова осталась в Сибири и заложила в устье р. Иртыша первое русское укрепление—Обской городок.

Значение похода

Поход казачьей дружины Ермака создал благоприятные условия для присоединения Сибири к Русскому государству, для последующего широкого хозяйственного освоения ее русским населением. Господству чингисидов в Сибирском ханстве был положен конец. Многие улусы западносибирских татар уже тогда перешли под покровительство России. В состав России вошли ранее подвластные Кучуму башкиры, манси, ханты, жившие в бассейнах рек Туры, Тавды, Тобола, Иртыша, была окончательно закреплена за Россией и левобережная часть Нижнего Приобья (Югорская земля).

Следом за казаками Ермака в Сибирь двинулись крестьяне, промышленники-звероловы, служилые люди, началось интенсивное промысловое и земледельческое освоение края.

Царское правительство использовало поход Ермака для распространения своей власти на Сибирь. «Последний монгольский царь Кучум, по словам К-Маркса, был разбит Ермаком» и этим «была заложена основа азиатской России». Царизм нес угнетение коренному населению Сибири. Его гнет в равной мере испытывали на себе и русские переселенцы. Но сближение трудового русского народа и местных племен благоприятствовало развитию производственных сил, преодолению вековой разобщенности сибирских народностей, воплощая в себе будущее Сибири.

Народ прославил Ермака в своих песнях и сказаниях, отдав должное его мужеству, преданности товарищам, воинской доблести. Более трех лет его дружина не знала поражений; ни голод, ни суровые морозы не сломили волю казаков. Именно поход Ермака подготовил присоединение Сибири к России.

6.основание первых русских городов в западной сибири,

Д. Я. Резун

Сибирский город XVII – первой половины ХIX вв. как явление русской культуры

Первым русским городом в Сибири была Тюмень, основанная в 1586 году. Сибирское градостроительство прошло несколько периодов в своем развитии, и на каждом из них несколько менялись сущность и задачи колонизации типы и виды сибирских городов, методы и приемы колонизации [1]. Первый такой этап начинается со строительства Тюмени и заканчивается основанием Томска, надолго ставшим основной базой для движения России на восток. На этом периоде для московского правительства еще очень мало знающего о Сибири и народах, населяющих ее и поэтому панически боявшегося всего, главным было построение военных крепостей с обслуживающим населением, способных быть опорой в борьбе с Кучумом и другими претендентами на его трон. Поэтому строятся довольно мощные по тем временам и по тем местам деревянные крепости Тобольск (1587 г.), Березов и Пелым (1593 г.), Тара и Сургут (1594 г.), Нарым (1595 г.), Кетск (1596 г.), Верхотурье (1598 г.), Мангазея и Туринск (1600-1601 гг.) и Томск (1604 г.). Кроме того, построением Березова и Мангазеи правительство взяло под свой контроль вольнопромышленную колонизацию по северному морскому пути, а с основанием Верхотурья и Туринска уже сухопутную дорогу. Затем Русское государство постигла Смута и вплоть до 1618 г. в Сибири уже не строится ни одно более- менее крупное городское поселение. Но с этого года начинается новый этап градостроительства, связанный с дальнейшим продвижением на восток. Строятся Кузнецкий и Маковский (1618 г.), Енисейский (1619 г.), Мелеский (1621 г.), Красноярский, Рыбинский, Тарханский (1628 г.), Усть- Ишимский (1629 г.), Киренский, Илимский, Тебендинский, Братский, Вагайский и Усть- Кутский остроги (1631 г.), Якутский острог и Армашевская и Ирбитская слободы (1632 г.). Все эти поселения имели уже статус “острогов”. На плечи Кузнецка и Красноярска легла задача дальнейшего продвижения в южную Сибирь; из Енисейска и Якутска осуществлялось проникновение в в Забайкалье и Приамурье и на берега Тихого океана. Самым крупным из них был Енисейский острог. Из всех слобод, возникших в это время, большое значение имела Ирбитская слобода, ставшая очень скоро большой торговой ярмаркой, которая к концу XVII в. вошла в число крупнейших российских торговых центров, догнав по своим оборотам знаменитую Нижегородскую ярмарку, а в конце XVIII в. ставшая уже городом С 1636 г. начинается новый этап градостроительного освоения Сибири. Правительство не ставит перед собой какие- то далеко идущие планы и процесс в основном ограничивается “благоустройством” уже освоенной территории; .ставятся остроги и слободы, как военно - административные центры русского сельского населения (Белослудская, Барневская слободы, Исетский острог) и ясачного сбора (Канский, Олекминский, Верхоленский остроги и т.д.). Всего за время с 1636 по 1652 гг. было поставлено 16 таких поселений. Следующий этап начинается с 1654 г., когда по народной инициативе ставится Албазинский острог и начинается градостроительное освоение Прибайкалья, Забайкалья и Приамурья. Возникают Албазинский, Балаганский (1654 г.), Иргенский (1657 г.), Нерчинский и Телембитский (1658 г.), Иркутский (1661 г.), Селе6нгинский (1665 г.) и Верхнеудинский (1666 г.) остроги. Здесь Россия впервые непосредственно столкнулась с Китаем, Монголией и Джунгарией. Маньчжурский Китай сам в это время претендовал на Приамурье и Монголию. Московское правительство, занятое внутриполитической борьбой, испугалось угроз Китая и не откликнувшись на просьбы о помощи Джунгарии, по условиям Нерчинского договора 1685 года сдала Приамурье Китайцам, тем самым отодвинув Русскую колонизацию Дальнего Востока почти на 150 лет. Другим определяющим фактором этого периода является основание Иркутского острога, который в скором времени станет самым главным административным и экономическим центром всей Восточной Сибири. В старых внутренних районах основываются Катайский (1655 г.), Сосновский, Вернетомский (1657 г.), Мехонский (1660 г.), Белослудский (1664 г.) остроги. В последующий период, с1667 г. остроги и крупные слободы ставятся в основном в уже освоенных районах Западной Сибири и в общей сложности, за это время возникло 15 острогов и слобод. Все они имели земледельческий характер, за исключением Каштакского, который был поставлен для охраны добычи серебряной руды. Таким образом, в Сибири за период с 1586 по 1698 гг., было основано более 80 городов, острогов и слобод. Однако, собственно городов и острогов, как уездных центров насчитывалось всего 19. В приказном языке XVII в. термины “город”, “острог” и “слобода” имели разное значение [2]. Прежде всего, официальное название “город” получали те населенные пункты, особенно на первых порах присоединения Сибири, которые были административными центрами больших регионов- “разрядов” как, например, Тобольск, Томск, Якутск или же центрами значительных уездов, имеющих важное оборонное или торгово-хозяйственное значение: Березов, Верхотурье, Тара, Мангазея и т.д. Сюда назначались воеводы из Москвы, которые имели право напрямую сноситься с Центром. Города имели также свой городской герб и свою городскую печать. После 1604 г. “города” не строятся, а все вновь основанные русские оборонительные укрепления получают звания “острогов”. Со временем, многие остроги, имевшие крупные уезды и ставшие в хозяйственном отношении “городами”, также получали административный статус города (хотя по-прежнему официально назывались “острогами”), городские герб и печать, а их воеводы также получили право напрямую сноситься с Москвою (Кузнецк, Туринск, Енисейск, Красноярск и т.д.). Большинство острогов, имевших подведомственную территорию, состоящую из сельских населенных пунктов или же ясачных людей – волость” - не были самостоятельны в административном плане: сюда назначались приказчики воеводами уездных городов, они не имели ни своего герба, ни печати. Такими были, например, Тебендинский, Ишимский, Мелеский, Ачинский остроги и.т.д. Различались эти поселения в плане оборонительных сооружений и планировки и застройки селитьбенной территории. Крупные сибирские города обычно делились на следующие зоны: “кремль” - крепость, сосредоточие военно-административной власти и соборная церковь; посад, где проживала основная часть торгово-промышленного населения, и который был обнесен “острогом”; за острогом располагалось “жило”, заселенное преимущественно крестьянами и другим работным людом и также обнесенное рвом, рогатками и надолбами. Уездные остроги не имели как такового кремля, а все поселение было обнесено острожной стеной с башнями. Слобода же просто представляла из себя укрепленную деревянную крепость, где жили в основном представители власти и находились государевы амбары, а все остальное население жило вне крепостных стен слободы. Различалась также и сама строительная техника оборонительных укреплений. Все оборонительные сооружения в Сибири строились из дерева и земли и лишь в самом конце XVII – начале XVIII веков начинается каменное крепостное строительство. Обычно в городе сама крепость строилась “городнями” или “Тарасами”. В первом случае городские стены составлялись из обычных высоких изб, прирубленных друг к другу. Эти стены – клети могли использоваться как жилые или хозяйственные помещения. Крыши таких стен делались двухскатными. По углам этих стен ставились высокие четырехугольные башни, чаще всего выступающие немного вперед стен и увенчанные шатром. В городе было обычно несколько проезжих башен – ворот, которые были несколько выше угловых. Некоторые их них могли также служить и колокольней, а на главной проезжей башне могли быть установлены городские часы. Вот как описывает Тобольск один из современников в 1666 году: “Город на горе представляет крепость…, он имеет вокруг себя красивую деревянную стену, в которой бревно лежит на бревне, как строят избы, она достаточно высока; наверху ее находится крытая галерея, в которой вырублены бойницы;… она также имеет 9 красивых деревянных башен о восьми углах…, двое ворот, обращенных к городу и одни – к воде “ [3]. Во втором случае, стены выполнялись в технике “тарас”, когда стена – “городея” перерубалась поперечными бревнами. Эти камеры также могли заполняться землей и камнем или использоваться как хозяйственно-жилые помещения. Причем, верхняя часть такой стены, примерно от5 до 10 венцов, выступала вперед, создавая большую возможность для обороны. По верху и по низу были прорублены бойницы для ружейного и пушечного боя. Таким был город Мангазея 1625 года. Общая площадь городских стен составляла около 280 метров, а площадь города – около 4 тыс. кв.м. Наиболее высокой была стена между Давыдовской и Ратиловскй башнями – около 10 м; остальные стены имели высоту 5-6 метров. По углам городских стен стояли 4 четырехугольные “глухие” башни (т.е. без ворот). Самая маленькая по высоте была Ратиловская башня – около 8 метров; самая высокая и массивная башня Давыдовская вышиною в 9,5 метров. Остальные две башни Успенская и Зубцовская достигали в высоту около 8,5 метров. Проезжая Спасская башня, достигающая в высоту 12 метров, находилась между Зубцовской и Успенской [4]. Острог как укрепление был двух видов: прямой и косой. Прямой острог представлял из себя частокол заостренных сверху лесин вертикально стоящих вкопанных в землю бревен - тын. С внутренней стороны эта стена была связана горизонтальными брусьями. Иной раз к сторожевой стене внутри прорубался помост, с которого защитники могли стрелять поверх стен. В самой острожной стене прорубались бойницы для ружейного и пушечного боя. Острог также укреплялся угловыми и проезжими башнями. Нередко в стены врубалось здание церкви или же амбара, выполняющие еще и функции боевой “глухой” башни. Таким, например, был первый Ачинский острог, построенный в 1641 году.[5]. В северо-восточных районах Сибири, где стылая почва и лед затрудняли строительство, ставили “косые” остроги, которые отличались только тем, что острожная стена не вкапывалась в землю, а стояла над грунтом под наклоном внутрь. Вся остальная конструкция была точно такой же, как и при строительстве прямого острога. Слобода как укрепление могла сочетать в себе элементы “городовой” и “острожной” техники. Так, например, в 1681 г. верхотурский сын боярский Иван Крюков поставил в Аятской слободе новый, “рубленный” (т.е. сама стена была “городней”) острог в окружности около 40 сажен с пятью башнями. Высота стен была 2 сажени, с башнями 6 сажен. Четыре башни по углам были “глухие”, пятая, посередине, проезжая. Вокруг острога шли ров, надолбы и рогатки. Строились обычно сибирские города в устье небольших речек, которые впадали в другие, более крупные реки, но свое название получали по первой речке – Тюмень, Тобольск, Мангазея, Туруханск и т.д.; или же по названию древнего родоплеменного аборигенного городка, который находился по соседству – Сургут, Пелым; или же по особенностям местности – Красноярск; или же по названию народа, обитающего в этих краях – Якутск. Застраивался город деревянными одноэтажными клетскими крестьянскими избами и лишь двор воеводы, а также церкви и часовни да крепостные башни высились в два- три этажа над сплошной одноэтажной застройкой. Кремль-крепость и церкви обыкновенно находились на горе или возвышении, к которым вели “взвозы” – дороги, подчас выложенные деревянными тесинами. Вся городская жилая застройка теснилась к церквям. Четкой планировки улиц не было – они нередко заканчивались тупиком. Сильная скученность городской застройки часто приводила к большим пожарам, в результате чего нередко выгорал весь город без остатка. Сибирские города в разное время имели разные функции. На первых порах, все сибирские города и остроги имели военно – политическое значение, ибо они строились для борьбы сначала с ханом Кучумом, затем другими претендентами на его трон и для организации военных экспедиций по “приисканию” новых земель и подданных русского царя, Но у одних городов эта эпоха окончилась уже в самом конце XVI века (Тобольск, Тюмень, Верхотурье) у других - в первые десятилетия XVII века (Тара, Березов, Сургут), а у некоторых продолжалась почти весь век (Красноярск, Кузнецк, Нерчинск, Верхнеундинск). Все сибирские города на всем протяжении их истории носили ярко выраженный торговый характер, ибо они были местом торговли не только русского населения, но и торговли с аборигенами Сибири. При этом, учитывая, что сибирские города делились на пашенные (там, где возможно земледелие) и непашенные (там, где оно невозможно), только торговля могла обеспечить жизнедеятельность пришлого русского населения. Но, едва закрепившись на месте, города стали активно заниматься земледелием и эта функция стала основной и господствующей: крестьянский хлеб на продажу на рынках Тобольска, Верхотурья и Тюмени уже появляется в начале 1620-х гг. Первые ремесленники появились сначала из служилых людей, ибо среди отправляемых в Сибирь воинских отрядов всегда находились “казенные” люди: кузнецы, бронники, плотники и т.д. Но с развитием земледелия и торговли число городских ремесленников значительно увеличивается: если в 1625-1627 гг. в 14 сибирских городах было 270 ремесленников, то к 1720 г. в.19 городах их стало свыше 2300 [6]. Но на самом деле их было больше, ибо к концу 17 века ремесло развивается не только в городах, но и в сельской местности: только в одной металлообработке в 1720 г. в Западной Сибири было занято 859 ремесленников 21 специальности [7]. О значительном развитии ремесла свидетельствуют также и таможенные книги, которые показывают, что уже к 1670 гг. резко сократился (почти на 70 %) завоз различных промышленных товаров с Руси и местное ремесло смогло восполнить недостаток своими местными товарами. Сибирский город с самого начала был “государевым”, “служилым” городом, что существенно отражалось на составе его населения. Самой многочисленной группой городского населения были военно-служилые люди, которые делились на несколько разрядов. В 1625 г. в восьми сибирских городах (Тобольск, Тюмень, Тара, Верхотурье, Туринск, Пелым, Березов и Сургут) их было 2181 человек, в 1699 г. – 4655 человек. [8]. Самым крупным по концентрации военно-служилого населения был Тобольск, затем шли Тюмень и Тара. К концу XVII в. положение несколько изменилось: хотя в количественном плане военно-служилое население выросло, но в процентном отношении ко всему населению оно сократилось. К 1710 г. в 19 городах с приписанными к ним уездами проживало 154388 душ мужского пола в 36472 дворах. Самыми крупными по численности в Западной Сибири были Тобольск (69760), Верхотурье (15616), Томск (10975), Тюмень (8521 чел.) и Енисейск (8366 чел.); затем шли Тара (5300), Красноярск (4363), Туринск (3648 чел.) и Кузнецк (2449 чел.); все остальные города с уездами имели меньше тысячи человек. В четырех восточносибирских городах самым крупным по числу жителей был Иркутск (8950), затем шел Илимск (6454), потом Нерчинск (5019) и замыкал этот ряд Якутск – 2590 человек. Самыми невоенизированными городами, где процент военно-служилого населения был незначителен, оказались Тобольск (16,9%), Туринск (6,1%), Верхотурье (5,6%), Енисейск (19,5%), Иркутск (27,5%) и Илимск (11,1%). В остальных городах доля военно-служилого населения колебалась от 34,8% (Тюмень) до 84,1% (Тара) и даже 90,7 % (Березов). (9). Собственно городским сословием в Сибири, как и в России XVII века, были посадские люди, которым полагалось заниматься торговлей, промыслами и ремеслами. Однако в Сибири того времени численность их росла очень медленно, и к концу века они так и не смогли в целом догнать служилых людей. В 1710 г. наибольшая численность посадских людей была в Тобольском уезде (с городом) – 30,4% (от всего уездного населения), в Енисейске -26,5% в Тюмени – 14,8%, в Красноярске – 12,9% и в Иркутске – 11,3%. В остальных городах Сибири численность посадских людей в процентном отношении ко всему населению уезда составляла меньше 10%. Меньше всего их было в Тарском уезде – всего лишь 0,3 %. Гораздо быстрее росла численность крестьянства и она нередко составляла гораздо большее количество горожан, чем собственно посадские люди. Самыми крестьянскими поселениями были к 1710 г. города Илимск (80,6%), Верхотурье (74,8%), Тобольск (69,8%) и Туринск (58,6 %). Меньше всего было крестьян в Красноярском (18,8%), Тарском (14,2%) и Кузнецком (11,5 %) уездах, где еще сохранялась военная угроза на границах. В остальных городах и уездах численность крестьян достигала от 30 до 45%. Значительную роль в сибирских условиях играли сословные организации горожан как казачьи, посадские и крестьянские миры. Подобные организации мирского самоуправления формально были и в европейской части России, но в Сибири, где для многих районов сохранялась военная опасность, где власть Москвы не ощущалась так гнетуще и где местная администрация имела определенную самостоятельность, эти миры, особенно казачьи, нередко могли сказать свое веское слово в практических вопросах управления и хозяйствования сибирского города. [10]. К концу XVIII в. значительно возросла численность сибирских городов. На территории двух сибирских наместничеств, в Тобольском и Иркутском, размещалось 37 городов [11]. В сравнении с XVII в. их численность возросла в 1,9 раза. При этом, наблюдается не просто рост городов, но складывается собственно сама система городов, которая возглавлялась столичными наместническими центрами – Тобольск, Томск, Иркутск. Ниже их находились провинциальные (областные) города – Тобольск, Томск, Иркутск, Нерчинск, Якутск. В свою очередь в административном подчинении к ним находились уездные города – Тара, Тюмень, Омск, Туринск, Ишим, Курган, Ялуторовск, Березов, Енисейск, Бийск, Красноярск, Семипалатинск, Кузнецк, Туруханск, Ачинск, Нарым, Колывань, Каинск, Сургут, Верхнеудинск, Селенгинск, Нижнекамчатск, Охотск, Гижигинск, Зашиверск, Киренск, Нижнеудинск, Сретенск, Жиганск, Баргузинск, Олекминск и Доронинск. Все городское население насчитывало 60811 душ мужского пола, что составляло 11,1% от всего населения Сибири в 1782 г. Наибольшее количество горожан проживало в Тобольском наместничестве – 44747 душ мужского пола. В Иркутском наместничестве – 16064 душ мужского пола. [12]. В Западной Сибири возникновение и развитие городов определялось действием различных обстоятельств. Прежде всего, можно выделить первую группу поселений, которые перешли еще с XVII в. Но здесь произошли существенные изменения. В ряде старинных городов, сыгравших выдающуюся роль в эпоху первоначального присоединения и освоения Сибири, с оскудением пушных богатств и проведением первого сухопутного официального Московского тракта, который прошел мимо них, экономическая жизнь в них стала затухать, численность городского населения стала быстро сокращаться. К таким городам относились Березов, Туруханск, Нарым и Сургут. Статус города там поддерживался лишь тем, что сохранялась задача сбора ясака, Среди других старых городов, которые продолжали свое интенсивное строительство, по-прежнему лидировал Тобольск (10460 чел.), затем шел Томск (5803 чел.), Енисейск (4982 чел.), Тара (4458 чел.) и Тюмень (4069 чел.). Меньше всего жителей в этой группе городов было в Кузнецке – 996 человек. Вторую группу городов составили те поселения, которые были преобразованы из земледельческих слобод XVII в., таких как Ишим, Курган, Ялуторовск. Здесь издавна развивалось товарное хлебопашество, многие жители, будучи еще формально крестьянами, занимались промыслами, ремеслами и торговлей. Проведение через них, или рядом Московского тракта лишь ускорило их развитие и превращение в города. Примечательно, что и в дальнейшем эти города, хотя и уступали по численности старым городским центрам, по темпам развития были намного более динамичными, чем Тобольск, Тюмень и др. Третья группа западносибирских городов состояла из бывших крепостей и острогов начала XVIII в., построенных вначале для защиты южной границы Сибири. К таким городам относились Омск (2761 душа мужского пола), Бийск (2398), Семипалатинск (1094), Колывань (410) и Каинск (303 души мужского пола). Самым динамично развивающимся городом в этой группе был Омск. Совершенно новым типом индустриального города в Западной Сибири был Барнаул, который возник как административный центр Колывано - Воскресенского горного округа и как промышленный металлургический центр [13]. В Восточной Сибири самым крупным городом был Иркутск (6893 души мужского пола), где проживало 42,9% от числа всех горожан Иркутского наместничества губернии. Вторым по значению шел Верхнеудинск (3145 душ мужского пола), процветание которого зависело исключительно от русско-китайской торговли. Затем шли Селенгинск (1620), Якутск (1502) и Нерчинск (1228 душ мужского пола). Все остальные города, возникшие из деревень, ясачных зимовий и крепостей имели меньше одной тысячи жителей, а уездные города как Олекминск и Доронинск всего 10 и 4 души мужского пола. [14]. Но дело не в увеличении количества городов и превращения их в определенную административную систему и даже не в росте численности городского населения. Главная черта модернизации заключалась в том, что городское податное население было выстроено по совершенно другому принципу, чем формировался посад и посадские люди в старом служилом Московском государстве XVII века. Там господствовал принцип службы и наследственности, когда переход из одного податного сословия в другое был весьма сильно затруднен. Теперь государство перешло к “объявительному” принципу: где хочешь, там и служи, только приноси пользу и доход. В городском классе было сформировано два сословия – купечество и мещанство, от развития которых зависело процветание города. В Сибири, по данным четвертой ревизии (1782 г.), купечества во всех городах было сравнительно мало – всего 2584 души мужского пола или 4,25% от всего городского населения. [15]. В количественном отношении их было больше всего в Иркутске (516 чел.), Верхнеудинске (398 чел.) и Тобольске (371 чел.), но в процентном отношении к собственно своему городскому населению вперед выходили города Верхнеудинск (12,6%), Якутск (8,9%), Иркутск (7,4%), а затем уже шли Красноярск, (5,9%), Енисейск (5,3%), Томск (5,1%). В остальных городах процент количества купцов разных гильдий был ниже 5%. Даже в сибирской столице Тобольске всего лишь 3,5%. Вообще не числилось купцов в Тюмени, Ялуторовске, Кургане, Ачинске, Каинске, Сургуте, Нерчинске, Жиганске, Баргузинске, Олекминске и Доронинске. В количественном отношении, конечно, сибирское купечество этого времени было малочисленным, но так как оно по большей части происходило из сословия служилых людей XVII века, то во многом сохранило их ментальные черты – предприимчивость, смелость и смекалку, авантюризм и решительность действий, а так как процесс освоения и расширения русских владений в Азии еще не окончился, то они нередко выступали пионерами открытия и присоединения новых земель к России. Основной же городской силой в хозяйственном, финансовом и административно-управленческом отношениях выступало мещанство (вместе с цеховыми), которое сформировалось из различных слоев и прослоек посадского общества XVII в. Всего мещан и цеховых, занимавшихся мелким торгом, промыслами, ремеслами и наемной работой. В составе городов насчитывалось 2479 душ мужского пола, что составляло 40,7%. Больше всего собственно мещан числилось в Енисейске -69,4 и Верхнеудинске – 65,4%, затем шли Тара – 60,3%, Тюмень -46,4% и Туринск – 41,8%. В двух же сибирских “столицах” в Тобольске и Иркутске числилось соответственно 23,6 и 40,4%. В сугубо количественном отношении по мещанству лидировали Енисейск (3460), Иркутск (2787), Тара (2696) и Тобольск (2477 душ мужского пола. Но были поселения, где вообще не числилось мещан – это Сургут, Селенгинск, Баргузинск, Олекминск иДоронинск. К концу XVIII в. значительно изменился и внешний облик сибирских городов. Составление плана предполагало не только фиксировать существующее положение города, но и перспективы его перепланировки, основные принципы которого разрабатывались в Петербурге и Москве. Порой это даже проводилось насильственно, когда команда полицейских и рабочих с топорами, пилами и кувалдами ходила по кривым улицам сибирских городов и выравнивала планировку улицы. В придачу , к концу XVIII в. для большинства сибирских городов военная опасность исчезла и старые оборонительные укрепления были уже разобраны и города стали приобретать европейский вид. Принципиальное значение имела начавшаяся каменная застройка городов. Первым началась каменная застройка административных и казенных зданий, затем церквей, но к концу века уже появляется, хотя и в ограниченном количестве, частная каменная застройка. Прежде всего, это серьезно повлияло на развитие городской экономики, ибо почти в каждом городе появились кирпичные заводы и профессия каменщиков вскоре стала весьма престижной. Во вторых, это серьезно изменило и ритмичность восприятия города. Если город воспринимался только в одноэтажной плоскости, за исключением церквей, то сейчас появилась уже двух – трех – этажная вертикаль и горизонталь. При этом у горожанина появилось ощущение праздничности, ибо все эти здания строились в привычном стиле барокко – весьма нарядном и праздничном. Кое – где даже стали укреплять берега рек каменными набережными и ставить первые фонари на главных площадях и улицах городов, главным образом около административных зданий. Тогда же городским магистратам, ратушам и думам, было предписано, строго следить за состоянием городских дорог и обочин. В Тобольске и Томске появляется впервые деление на собственно дорогу и тротуар. В городах утверждаются должности городских и губернских землемеров и архитекторов. Существенно меняется и времяпровождение горожан. Несмотря на устойчивое существование чисто русских обычаев, все больше появляется горожан, одетых в “немецкую”, европейскую одежду. Во многом меняется и общественная городская жизнь. В практику постепенно входят губернские балы, приемы. В Тобольске открывается частная типография и начинает выходить первый печатный литературный журнал. В некоторых городах, таких как Тобольск, Омск, Барнаул и Иркутск силами любителей из числа чиновников и дворян, богатых купцов и мещан и членов их семей ставятся первые любительские постановки драматических произведений. Постепенно и книга входит в жизнь горожан; создаются первые частные библиотеки. Начинаются изменения даже в домашнем быту зажиточных горожан: появляется разделение домашнего пространства на гостиную, спальню, кабинет, Комнаты украшаются рисунками и портретами [16]. Созданная в 1782 г. административная система городского устройства прошла определенные изменения к середине XIX в. Основной ведущей тенденцией было увеличение численности городов, но этот процесс протекал определенным образом. Ряд старинных городов, ведущих свое начало с конца XVI века, окончательно потеряли черты и функции города и были переведены в разряд сельских поселений. Также участь постигла и ряд сельских поселений, которые по реформе 1782 г. были возведены в степень городов. Вместе с тем, ряд сел демонстрирует реальные экономические сдвиги в сторону города, вследствие чего некоторые из них, таких как Мариинск в 1822 г., получили статус городского поселения. Однако правительство по- прежнему смотрит на город как на метод колонизации территории и поэтому оно создает на этом периоде еще два новых города – Тюкалинск и Чарыш. Но если превращение села Тюкалинского в город, еще было, как- то обосновано реальными процессами, то в случае с Чарышом, это не имело должных оснований, и вскоре он опять был превращен в село. Кроме того, появилась такая новая дефиниция как заштатный город, который не нес никаких социально- экономических функций, но оставался городом лишь административно – политически. Таким городом был Нарым в Томской губернии, выполнявший главным образом роль сборщика ясака в большом крае. В результате всего этого число городов с 37 в 1782 г. увеличилось до 44 в 1825 г. и 46 в 1847 г. Однако размещались эти города на карте Сибири весьма неравномерно. В самой большой по территории Енисейской губернии было 6 городов; в обширной Иркутской губернии 12 городов и еще 7 пограничных крепостей. Самой городской губернией (по соотношению территории и числу городов) была Тобольская – 12 городов, затем шла Томская -9. Численность горожан росла очень медленно. Если в 1782 г. их было 60811 душ мужского населения, то в 1825 г. - 62988, а в 1847 г. -170767 человек. Наименьшее соотношение числа горожан к числу жителей всей губернии наблюдалось в Иркутской губернии10,2%. Немного больше было в Енисейской -12,6%, в Томской – 14,2% и даже Тобольской 14,3%. Возросла и численность гильдейского купечества и мещанства. В общей сложности в четырех сибирских губерниях и Якутской области численность купцов достигала 4871 и мещан 68326 человек. Наибольшее число купцов было в самой развитой губернии- Тобольской (1530 человек), затем в Иркутской (1444 человека), Томской (1214 человек) и меньше всего в Енисейской (532 человека). В Якутской области всего 151 человек. Среди губернских столиц к середине века выделяется Иркутск, в котором проживало 1748 человек, затем следовал Тобольск 14211 человек, потом Томск 12707 человек и замыкал этот список Красноярск с 6301 человеком. Среди других уездных городов, по разным причинам, выделяются как старые, так и новые города – Енисейск (5873 челов