Социализация человека как результат руководства и управления Донаучная стадия развития парадигмы управления

Институт управления является результатом длительной естественной эволюции межличностной и межгрупповой коммуникации, воплотившей в себе результаты самоупорядочения и самоорганизации индивида и общества.

Первые достоверные предки человека современного вида (homo sapiens-sapiens) появляются на нашей планете ок. пятидесяти тысяч лет назад. Кроманьонец – homo sapiens cromagnonensis (Cro-Magnon man) - отличался от нас лишь большим ростом, атлетическим телосложением и умением приручать животных. (Атрибуты современной материальной культуры мы не принимаем во внимание.) Кроманьонец создал основания человеческого общества и утвердил коммуникации, способные содействовать преобразованию нелинейности индивидуальной и коллективной активности в линейные социальные связи прогресса. Непрерывный процесс социализации человека и общества нашёл выражение в появлении ритуалов, обычаев и традиций, объективировавших коммуникацию руководства в обыденной жизни и производственной деятельности.

Переход от присваивающего хозяйства к хозяйству производящему ещё более усилил социальную роль коммуникаций в регламентации жизни и деятельности. Обычное право в условиях коллективной собственности утверждало баланс нелинейного человеческой субъектности и линейных коммуникаций системы прогресса. Но развитие производительных сил общества и – главное! – открытие женщинами земледелия способствовало не только обеспечению стабильным объёмом продуктов питания, но и появлению субстанции, которую можно с лёгкостью хранить, накапливать, обменивать и передавать по наследству. Производство злаков – пшеницы, риса, проса, ржи, ячменя, сорго и кукурузы способствовало возникновению отношений накопления и появлению института собственности. Особенно указанный процесс активизировался после изобретения пашенного земледелия.

Коллективный труд, необходимость строительства и поддерживания в рабочем состоянии ирригационных сооружений, предполагали использование тягловой силы домашних животных и нуждались в постоянном упорядочении социально-производственных функций. Это предопределило выделение управления как особого вида деятельности в организованном обществе.

Развитие отношений собственности, межличностной и межгрупповой управленческой коммуникации привели к созданию общественных институтов непосредственно не связанных с производством продуктов питания – религии, права, семьи, государства и управления. К моменту обособления управления общество уже обладало необходимыми коммуникациями, обеспечивавшими не только баланс необходимого и случайного, спонтанного и закономерного, хаоса и порядка, но и накопление и передачу положительного социального опыта, связь поколений и непрерывность прогресса.

Выход человека за пределы биологической детерминированности позволил разделение общества на трудящееся большинство, производящее продукты питания и иные необходимые средства жизнеобеспечения, и меньшинство, не связанное с созданием жизненных ресурсов, но упорядочивающее и направляющее социальные процессы. Естественное половозрастное разделение труда, имеющее биологические основания, получило социально-экономическое наполнение, что знаменовалось выделением ремесла в особую отрасль производства, а позднее и обособлением социальной группы, занятой исключительно в сфере духовного.

Формирование жреческой касты как социальной группы, осуществляющей посредничество между миром реального и миром ирреально - духовного, выполнило в системе человеческого прогресса выдающуюся роль. Религия и деятельность по удовлетворению духовных потребностей человека дали стимул к возникновению искусства, письменности, науки, созданию первых городов, возникновению института управления.

Философы, социологи и антропологи явление цивилизации связывают исключительно с появлением города. Современная человеческая цивилизация весьма юна. Самый древний город, из открытых в настоящее время археологами, известный нам как Чатал-Гуюк, по мнению исследователей, возник не далее как шестнадцать тысячелетий назад. Он был не велик – едва четыре-пять тысяч человек обитали в нём. Но это было поселение иного типа: сельское хозяйство в его жизни не играло никакой роли. Это поселение, сформировалось вокруг культового центра регионального значения: в нём жили священники и ремесленники, обслуживающие храм и паломников.

Примерно в это же время формируется письменность, необходимая для фиксирования всего заслуживающего внимания и передачи последующим поколениям как полезного для жизни. Первые города, видимо, обходились без органов управления. Жречество упорядочивало жизнь поселений методами руководства, ибо в малочисленном социуме коммуникации носили непосредственно-общественный характер.

Процесс социализации и развитие экономико-социальных отношений, как в сфере производства, так и в системе собственности, вывели человека на уровень государственной организации. Ранние города подчиняли себе обширные окрестные территории, регламентация жизни в которых потребовала специального института, выполняющего, прежде всего, функции арбитра и защитника, Так возникли институты права, государства и управления, утвердившие опосредованно-общественный характер коммуникации в быту, производстве и всех иных сферах жизнедеятельности.

Управление выросло из самоуправления как результат интеграции сообществ и территорий в едином политическом пространстве городов- государств. Произошло это по мнению археологов не ранее чем восемь тысяч лет назад. Территориальное - муниципальное управление как более древнее явление, таким образом, имеет приоритет по отношению к государственному управлению. В экономической системе и иных социально важных для человека и общества сферах основанием деятельности по-прежнему выступают самоупорядочение и самоорганизация. Управление как явление экономико-политического характера следует рассматривать как деятельность особого рода, предусматривающую взаимодействие двух и более сторон, одна из которых является инициатором коммуникации, целью которой выступает достижение адресатом послания качественно иного состояния, определённого субъектом управления в предшествующем решении.

Государство для утверждения собственных приоритетов первоначально использовало авторитет религии. Но формирование зрелых форм экономико-социальных, социально-политических и социокультурных коммуникаций потребовало более эффективных форм идеологического обеспечения управления. Изначально парадигма управления формировалась как механизм реализации государственной онтологии.

Теоретическое обоснование сущности и содержания государственного управления около двух с половиной тысяч лет дали философы Древней Греции и Китая. Кун Фу-цзы Чжунни (551 - 479 г.г. до н.э.) - более известный нам как Конфуций - создал систему социального соподчинения, согласно которой всеобщая коммуникация государственного управления имеет в основании иерархию взаимозависимости: сын подчиняется отцу, отцы семейств подчиняются старосте деревни и так далее по восходящей. На вершине иерархической лестницы находится Император – он же Сын Неба, который подчиняется только Вечному Небу, сообщающему через него волю Высших сил. Система конфуцианства до настоящего времени служит механизмом сплочения китайского общества. Идеалом управления является создание гармоничного общества по древнему образцу, в котором всякая личность имеет свою функцию. Конфуций выделил три основных направления в управлении людьми: на основе закона, на основе страха наказания и на основе постоянного умственного и нравственного совершенствования человека. Гармоническое общество построено на идее преданности (чжун, 忠) - лояльности в отношениях между субъектом управления и управляемым объектом, направленной на сохранение социальной гармонии и самого общества[2].

Античный философ Платон (427-347 г.г. до н.э.) предложил иную парадигму управленческого идеала. Греция того времени являла в большей степени географическое понятие, ибо эллины не смогли создать единое централизованное государство и каждая греческая территория была самоуправляемым полисом, обладавшим собственной системой управления.

Концепция универсального управленческого идеала представлена Платоном в трактатах «Государство», «Законы» и диалоге «Политик». Он описывает политическую утопию, противопоставляемую круговороту реальных государственных форм древней Эллады. По Платону существуют два мира: мир идей и мир вещей. Любая вещь является лишь отражением своей идеи, может стремиться к ней, но никогда не достигнет её. Это относится и к государству, и управлению. Все они несовершенны, хотя бы потому, что существуют в мире вещей. Платон противопоставляет им идеальную форму государственного управления.

Наилучшее управление, по Платону, должно, во-первых, обладать силой собственной реорганизации и средствами её защиты, достаточными для сдерживания и отражения врагов; во-вторых, контролировать и направлять развитие духовной деятельности и творчества граждан; в-третьих, осуществлять систематическое и достаточное снабжение всех членов общества необходимыми для них материальными благами[3].

Сосуществование различных социальных классов регламентируют правители-философы, создающие наилучшие законы для недопущения круговорота государственных форм. Цель управления у Платона - это стабильность государства. Чтобы оно было таковым, требуется стабильность в обществе: каждый выполняет собственную работу и это справедливо. На страже законов стоит система правосудия, ибо без истинного правосудия государство перестает быть государством. Всё личное приносится в жертву общесоциальному: отрицается ценность семьи, индивидуальности, собственности - интересы общества превыше всего!

Заслуга Платона выражена в обосновании необходимости научного управления обществом: во главе идеального государства стоит класс философов - мудрецов. Но социальная структура этого государства – жёсткая иерархия каст, принадлежность к которым определяется рождением человека. Социальные лифты и система обратной связи не предусмотрены и касты превращаются в замкнутые самовоспроизводящиеся структуры, что отрицательно сказывается на жизнеспособности и общества и государства[4].

Ученик Платона Аристотель (384-322 г.г. до н.э.), понимая несовершенность этой парадигмы в поисках идеала государственного управления, осуществил тщательный анализ 158 известных ему систем управления общественным целым и в «Афинской политии» и других работах предложил собственное понимание идеала управления[5]. Аристотель подверг критике учение Платона о идеальном государстве и предпочитал говорить о таком устройстве системы управления, которое может иметь у себя большинство полисов. Аристотель был убеждённым защитником прав индивида, частной собственности и моногамной семьи. При конструировании социально-политической модели управления он исходил из принципа: «Как и всюду, наилучший способ теоретического построения состоит в рассмотрении первичного образования предметов». Таким «образованием» он считал естественное стремление людей к коммуникации и кооперации, что выражает инстинктивное стремление к «совместному сожительству» [6].

Первым значимым результатом социальной жизни Аристотель считал образование семьи. Потребность во взаимном обмене привела к общению семей и селений, что привело к возникновению государства, посредством управления регламентирующего коммуникацию и кооперацию. Государство возникает только тогда, когда создаётся общение ради благой жизни между семьями и родами, ради совершенной и достаточной для жизни самой себя. Совершенство гражданина обусловливается качествами общества, которому он принадлежит: кто желает иметь совершенных людей, должен создать совершенных граждан, а кто хочет создать совершенных граждан, должен создать совершенное государство. Государство — продукт естественного развития, но и одновременно высшая форма коммуникации.

Совершенное государство - это общество, которое достигается через усердие среднего элемента (т.е. «среднего» элемента между собственниками и малоимущими – практически среднего класса современности), и те государства имеют наилучшую систему управления, где средний элемент представлен в большем числе, где он имеет большее значение сравнительно с обоими крайними элементами. Аристотель отмечал, что, когда в государстве много лиц лишено политических прав, когда в нём много бедняков, в таком государстве с неизбежностью возникают враждебно настроенные элементы[7].

Идеалом государственного устройства и управления Аристотель считал Афинскую политию времени Перикла (444-429 г.г. до н.э.). Полития - «средняя» форма государства, и «средний» элемент здесь доминирует во всём: в нравах - умеренность, в имуществе - средний достаток, во властвовании - средний класс. «Государство, состоящее из средних людей, будет иметь и наилучший государственный строй». Главное в государстве -гражданин, то есть тот, кто своим непосредственным трудом созидает общественное богатство, участвует в суде и управлении, несёт военную службу и выполняет жреческие функции[8].

Демократические Афины создали ряд элементов народоправства, которые человечество эффективно использует и спустя два с половиной тысячелетия. Во-первых, для граждан был создан институт всеобщего избирательного права (Особо оговоримся, что в миллионной Аттике полноправными гражданами могли быть только свободные женатые мужчины в возрасте старше 21 года, рождённые свободными отцом и матерью, коренными жителями региона. Таких в разные годы насчитывалось от 12 до 17 тысяч человек). Во-вторых, сформирована система ротации власти: архонты – правители Афин переизбирались каждые шесть месяцев. Для воплощения в жизнь подлинного политического равенства, малоимущим гражданам, избранным в органы управления, выплачивалась ежемесячная зарплата[9]!

Концепции Платона и Аристотеля при всех их претензиях на универсальность учитывали лишь специфику Античной Греции, имевшей полисное устройство. Человечество вступало в эпоху мировых империй, которым требовалась иная система управления.

Империя Александра Македонского, объединившая античную ойкумену и Древний Восток, была недолговечной. Вскоре центром Античной цивилизации становится Древний Рим.

Рим изначально имел полисное устройство, управление которым во многом походило на демократии Древней Греции. Но Рим сумел покорить все прибрежные государства Средиземноморья. Управленческий потенциал города-государства был исчерпан. Новая политическая реальность требовала принципиально иной способ организации управления. Эта задача была решена в форме учреждения централизованной монархии, где власть передавалась по наследству. Император единолично управлял государством. Но даже обожествляемые императоры для сохранения режима легитимности заявляли о приверженности традиции, называя Сенат и Народ Рима источниками власти. Вплоть до падения Империи на монетах, на знамёнах легионов и других атрибутах управления значилась абревиотура SPQR - Senatus Populusque Romanum– император правил Именем Сената и Народа Рима!

Централизованное управление Римской империей опиралось на эффективность прежней республиканской магистратуры и военной монархии, что обеспечивало не только преемственность власти и возможность постоянного расширенного воспроизводства, но и известную социальную, экономическую и культурную стабильность.

Парадигма управления Римом была сформулирована Марком Туллием Цицероном(106-43 г.г. до н.э.), который будучи убежденным сторонником сохранения сенатской республики, основанной на «заветах предков», рассматривал империю как средство её укрепления. В работах «Об общем деле» (De res publica) и «О законах» он доказал, что государство есть достояние народа, а народ – это не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов. Цицерон пишет о смешанном государственном устройстве как о наиболее стабильном и прочном, т.к. монархия, аристократия и демократия легко трансформируются в свои противоположности. Прочность государства также зависит и от незыблемости законов. «Закон есть решение, отличающее справедливое от несправедливого и выраженное в соответствии с древнейшим началом всего сущего — природой, с которой сообразуются человеческие законы, дурных людей карающие казнью и защищающие и оберегающие честных»[10].

Римская империя, не смотря на известную примитивность производственных отношений и технологий, являла гигантский экономический механизм, основанием которого выступала эксплуатация труда рабов и населения, завоёванных провинций. Мыслители Рима создали теоретическое обоснование эффективного управления хозяйством, использующим рабский труд. Марк Порций Катон (234-149 г.г. до н.э.) в работе «О земледелии» (De agri cultura) систематизировал правила, регламентирующие проведение земледельческих работ и проанализировал механизм управления товарной рабовладельческой виллы, снабжающей города продуктами питания. Он разработал регламент управления работой рабов на товарной вилле, имеющей полное собственное обеспечение всеми сельскохозяйственными продуктами и выращивающей монокультуру на продажу, для обмена с городом ремесленными товарами[11].

Управленческие идеи Катона были продолжены в трудах Луция Аннея Сенеки (4 г. до н. э. — 65 г. н.э.) сформулировавшего кредо экономики рабовладения: Раб должен быть здоров и должен знать язык хозяев!

Экономика, использующая труд раба - instrumentum vocale – говорящего орудия, вскоре исчерпала себя. Кризис Римской империи породил новые управленческие парадигмы. Наиболее интересной можно считать концепцию Августина Блаженного (354-430 г.г. н.э.), представленную в его знаменитой работе «О Граде Божьем» (De Civitate Dei). Человечество в историческом процессе образует два «града»: светское государство — царство зла и греха (прототипом которого был Имперский Рим) и государство Божие, существующее под руководством христианской церкви. «Град земной» и «Град Небесный» — символическое выражение двух видов управления, борьбы эгоистических («любовь к себе, доведенная до пренебрежения к Богу») и моральных («любовь к Богу вплоть до забвения себя») мотивов. Эти два града развиваются параллельно переживая шесть эпох. В конце 6 эпохи граждане «града Божия» получат блаженство, а граждане «земного града» будут преданы вечным мучениям. Августин Блаженный доказывал превосходство духовной власти над светской. Восприняв августиновское учение, Римско-католическая церковь объявила свое существование земной частью божьего града, выставляя себя в качестве верховного арбитра в земных делах[12]. Но Античная цивилизация пала и Европа погрузилась во мрак Средневековья.

Длительное время человек Средневековья был занят исключительно проблемой хлеба насущного. В это время управление вновь возвращается к нормам обычного и религиозного права. Лишь Эпоха Возрождения возбудила интерес к проблемам личности, социальной справедливости и эффективного управления государством и обществом.

Гуманизм Возрождения был показателем кризиса идеологии феодального абсолютизма и вступления на политико-экономическую арену нового социального класса - буржуазии.

Парадигму управления, охраняющую интересы земельной аристократии сформулировал Николло Макиавелли (1469 -1527 г.г.). В работах «Государь» (Il Principe) и Рассуждения («Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» (Discorsi sopra la prima deca di Tito Livio)[13] Макиавелли рассматривает государство как политическое состояние общества, качество которого определяется отношением управляющих и управляемых, наличием соответствующим образом устроенной, организованной политической власти и системы управления, учреждений и законов. Макиавелли называет управление «опытной наукой», которая разъясняет прошлое, организует настоящее и способна прогнозировать будущее. По мнению Макиавелли, наиболее эффективные системы управления сложились в государствах, граждане которых обладали наибольшей степенью свободы. Макиавелли вводит в обиход понятие «государственный интерес», который позволяет органам управления действовать вне закона в тех случаях, если это соответствует «высшим государственным интересам».

Управление направлено главным образом на то, чтобы подданные не могли и не желали причинить государству вред, а это достигается тогда, когда они лишены любой возможности навредить и обладают такими благами, что с их стороны будет неразумием желать перемены власти. По убеждению Н. Макиавелли, управление должно перестать регулироваться нормами богословия или аксиомами нравственности. Это был конец философии блаженного Августина: все идеи и вся деятельность Н. Макиавелли созидали во имя Града Человеческого, а не Града Божьего.

Концепция системы управления Града Божьего получила развитие в трудах итальянского философа Томмазо Кампанелла (итал. Tommaso Campanella, при крещении получил имя Джованни Доменико итал. Giovanni Domenico 1568 - 1639 г.г.).

Свои политические и экономические взгляды Кампанелла излагает в работах «Civitas solis», «Questiones sull' optima republica» и «Philosophia realis». Их отличительная черта — социальная коммуникация являющая смесь фантастического элемента со здравым, реальным представлением о справедливом и эффективном управлении жизнью. Для этого философ изображает в форме романа идеальную страну «Civitas solis» — город Солнца.

Граждане ведут философскую жизнь в бесклассовом справедливом государстве, основание коммуникаций и экономики которого создаёт общая коллективная собственность. С уничтожением частной собственности в городе Солнца исчезают многие пороки, исчезает всякое самолюбие и развивается любовь к общине. Управляется народ верховным первосвященником, которого называют Метафизиком и выбирают из числа мудрейших и учёнейших граждан. В подмогу ему учрежден триумвират Могущества, Мудрости и Любви — совет трёх подчиненных Метафизику руководителей всей политической и общественной жизни страны. В заведовании Могущества находятся дела войны и мира, Мудрость руководит науками и просвещением, Любовь заботится о воспитании, о земледелии, о продовольствии, а также и о таком устройстве браков, при котором «дети рождались бы самые лучшие». Кампанелла находит странным, что люди так заботятся о приплоде лошадей и собак, вовсе не думая о «человеческом приплоде», и считает необходимым строгий выбор брачующихся, для совершенства поколения. В городе Солнца этим заведуют жрецы, точно определяющие, кто с кем обязан временно соединиться браком для производства детей, причём женщин полных соединяют с мужчинами худыми и т. п.

Столь же деспотически, но сообразно способностям каждого распределяются между жителями работы; похвальным считается участвовать во многих разнообразных работах. Вознаграждение за труд определяется начальниками, причём никто не может быть лишен необходимого. Продолжительность рабочего дня определяется в 4 часа и может быть ещё сокращена при дальнейших технических усовершенствованиях, которые Кампанелла предполагал в будущем: так, например, он предсказал появление кораблей, которые будут двигаться без парусов и весел, при помощи внутреннего механизма. Таким, как город Солнца, Кампанелла желал видеть весь мир и предрекал в будущем «всемирное государство».)

Концепция управления Кампанеллы удивительным образом совмещает в себе все три главных направления философии того времени — эмпирическое, рационалистическое и мистическое. Подобно Ф. Бэкону, Кампанелла задается «восстановлением наук» (instauratio scientis), то есть созданием новой универсальной науки на развалинах средневековой схоластики. Источниками истинной философии он признает внешний опыт, внутренний смысл и откровение. Исходная точка познания есть ощущение. Сохраняемые памятью и воспроизводимые воображением ощущения дают материал рассудку, который приводит их в порядок по логическим правилам и из частных данных посредством индукции делает общие выводы, создавая, таким образом, опыт — основание всякой «мирской» жизни.

Но если в опыте мы видим только смешение бытия с небытием, то наш ум относится отрицательно к такому смешению и утверждает идею вполне положительного бытия, или абсолютной идеи, в которой сила есть только всемогущество, знание есть только всеведение, или премудрость, воля — только совершенная любовь.

По отношению к хаотической множественности смешанного бытия эти три качества проявляются в мире как три детерминирующих влияния: как абсолютная необходимость (necessitas), которой все одинаково подчинено, как высшая судьба, или рок (fatum), которым все вещи и события определенным образом связаны между собой, и как всемирная гармония, которой все согласуется, или приводится к внутреннему единству[14]. Т. Кампанелла предвосхитил появление теорий, способных стать основанием системы управления, опирающейся на частную собственность, социальную дифференциацию и фабричное разделение труда.

Финансово состоятельная, но политически бессильная буржуазия желала участвовать в управлении. Её претензии на право править обосновали Т. Гоббс, Дж.Локк, Т. Пейн и мыслители предреволюционной Франции. Новая парадигма государственного управления опиралась на идеи общественного договора, приоритеты гражданского общества, разделения и самостоятельности ветвей власти при главенстве законодательной. Утверждающийся в экономике универсальный рынок требовал создания системы управления правового государства и активных гражданских институтов.

Томас Гоббс(1588-1670 г.г.) исходил из неизменной чувственной «природы человека». Основой нравственной коммуникацией он считал «естественный закон» — стремление к самосохранению и удовлетворению потребностей, обоснованию которого он посвятил свой главный труд «Левиафан»[15]. Главный фундаментальный естественный закон предписывает всякому человеку добиваться мира, пока есть надежда достигнуть его. Второй естественный закон предусматривает, что в случае согласия на то других людей человек должен отказаться от права на вещи в той мере, в какой это необходимо в интересах мира и самозащиты. Из второго естественного закона вытекает краткий третий: люди должны выполнять заключенные ими соглашения. Остальные естественные законы (общим числом 19) могут быть, по словам Гоббса, резюмированы в одном легком правиле:"Не делай другому того, чего ты не хочешь, чтобы делали тебе". Добродетели обусловлены разумным пониманием того, что способствует и что препятствует достижению блага. Моральный долг по своему содержанию совпадает с гражданскими обязанностями, вытекающими из общественного договора[16].

Идеи общественного договора и гражданского общества получили развитие в трудах Джона Локка (1632 – 1704 г.г.). Английский философ основанием эффективного управления утверждал естественное состояние человека— состояние полной свободы и равенства при распоряжении своим имуществом и своей жизнью. Это состояние объединяет людей коммуникациями мира и доброжелательности. Право на собственность является естественным правом. Собственность Дж. Локк рассматривал как единство жизни, свободы и имущества, включающего и интеллектуальную собственность. Свобода, по Локку, представляет собой возможность и умение человека располагать и распоряжаться по собственной инициативе, на основании собственных гносеологических схем своей личностью, своими действиями и всей своей собственностью. В систему персональной свободы он включал, в частности, право на свободу передвижения, на свободный труд и его результаты.

Свобода, поясняет Локк, существует там, где каждый признается «владельцем собственной личности». Право свободы, таким образом, означает то, что в праве на жизнь лишь подразумевалось, присутствовало в качестве глубинного его содержания. Право свободы отрицает всякое отношение личной зависимости (отношение раба и рабовладельца, крепостного и помещика, холопа и хозяина, патрона и клиента). Если право на жизнь по Локку запрещало рабство как экономическое отношение, даже библейское рабство он истолковывал только как право хозяина поручить рабу тяжёлую работу, а не право на жизнь и свободу, то право свободы, в конечном счете, означает отрицание политического рабства, или деспотизма. Речь идет о том, что в разумном обществе ни один человек не может быть невольником, вассалом или прислужником не только главы государства, но и самого государства или частного, государственного, даже собственного имущества (то есть, собственности в современном понимании, отличающемся от понимания Локка). Человек может служить только закону и справедливости. Законы природы предписывает мир и безопасность[17].

Дж. Локк был теоретиком гражданского общества и правового демократического государства. Он первым обосновал необходимость разделения властей - на законодательную, исполнительную и федеративную – как непременное условие эффективного управления обществом.

Мы не рассматриваем проблему правового государства и определение его роли в совершенствовании социального управления, ограничившись высказыванием немецкого социолога права Карла Шмидта: «Отличительный признак правового государства состоит в разграничении всех государственных функций сообразно определённым компетенциям и контроле над всевластием государства, осуществляемом благодаря системе таких компетенций, что полнота государственной власти никогда, ни в одном пункте не может беспрепятственно проявиться в непосредственном сосредоточении. Основанием для такого разграничения всех государственных функций и компетенций является конституция»[18].

Идеи свободы как условия эффективного управления нашли отражение в трудах Шарля – Луи де Секонда де Монтескьё (1689-1755 г.г.). Свобода, считал Монтескьё, может быть обеспечена лишь законами: «Свобода есть право делать всё, что дозволено законами». Монтескьё считал необходимым, чтобы в любом современном государстве была власть законодательная, власть исполнительная и власть судебная. При этом, исполнительную власть возглавляет Верховный властный субъект - Король (Президент). Монтескьё устанавливает соответствия между законами и принципами правления. Под принципом правления он понимает основополагающую коммуникацию, которая приводит в движение ту или иную форму правления. Для республики таковой является политическая добродетель, для монархии — честь, а для деспотии — страх.

Политические и правовые идеи Монтескьё оказали непосредственное влияние на составителей Конституции США, конституционное законодательство периода Великой французской революции, на Гражданский кодекс Франции 1804 г. Ещё при жизни Монтескьё обрёл европейскую известность благодаря работе «О духе законов». Законам, созданным людьми, должна была предшествовать возможность справедливых отношений, отношения справедливости предшествуют установившему их положительному закону. Люди имеют законы, определяющие отношения между управителями и управляемыми: это право гражданское.

Основная цель разделения властей — избежать злоупотребления властью. Разделение и взаимное сдерживание властей являются, согласно Монтескьё, главным условием для обеспечения эффективного управления в его отношениях к государственному устройству. Человек создал три формы управления: монархическую, деспотическую и республиканскую. Чтобы обнаружить их природу, достаточно и тех представлений, которые имеют о них даже наименее осведомленные люди. Республиканское управление — это такая система организации общества, при которой верховная власть находится в руках или всего народа (демократия) или части его (аристократия). В рамках монархического управления государством и обществом управляет один человек, но посредством установленных неизменных законов вместе с дворянством, которое предотвращает превращение монархии в деспотию. Деспотическое управление осуществляется вне всяких законов и правил, ибо движется волей и произволом одного лица[19].

Существенный вклад в развитие парадигмы государственного управления внёс идеолог Американской освободительной Революции Томас Пейн(1737-1809 г.г.), который был типическим представителем рационализма в управлении. Никто так не доверял человеческому разуму, как он. Это был народный трибун в полном смысле этого слова, не только потому, что умел говорить языком понятным народу, но и потому, что руководящей идеей его жизни было служение народу. К известному выражению Бенджамина Франклина: «Мое отечество там, где свобода», Т. Пейн сделал такую поправку: «Мое отечество там, где нет свободы, но где люди бьются, чтоб добыть ее». Слова эти — его лучшая характеристика.

Анализируя формы управления государством, Пейн различал «старые» (монархические) и «новые» (республиканские) формы управления. В основу этой классификации были положены принципы образования управления — наследование или выборность. Управление, основанное на передаче власти по наследству, он называл «самым несправедливым и несовершенным из всех систем правления». Такая власть неизбежно является тиранической, узурпирующей народный суверенитет. Деспотии и абсолютные монархии «являются позором для человеческой природы».

В 1775 году Пейн, по поручению Конгресса США пишет брошюру «Здравый смысл» (Common Sense), в которой доказывал, что каждый народ имеет полное право устроить у себя эффективную систему управления, какая наиболее оптимально учитывает его менталитет и хозяйственно-культурынй тип. Парадигма устроения Американского государства получила развитие в цикле из 13 памфлетов «Американский Кризис», в котором Т.Пейн поддерживая революционные преобразования заявил: «Настало время испытать силу человеческой души!»[20]^. Благодаря изданным сочинениям Т. Пейн сделался самым популярным, после Дж. Вашингтона, человеком в США. После победы Освободительной Революции Т. Пейн занимается теорией управления.

Он с воодушевлением встречает вспыхнувшую в 1789 году французскую революцию и переезжает во Францию где пишет книгу «Права человека» (Rights of Man), в которой отстаивает естественные, прирожденные права человека участвовать в управлении. По мнению Пейна, человек вступает в общественный союз не для умаления прирожденных ему прав, а для их обеспечения. Уступая часть своих прав в интересах общества, он оставляет за собой свободу поступка и мысли, свободу религиозной совести и право делать для своего счастья все, что не вредит другим. Т. Пейн горячо защищает Революционную конституцию Франции, дающую право голоса всем, кто платит хоть самую ничтожную подать, и дает злую характеристику английской конституции, которая вся направлена к тому, чтобы дать королю средства подкупать своих подданных. Т. Пейн избирается членом Национального конвента Франции, доказывая в своих выступлениях «как растет общественное благосостояние при республиканском правлении, основанном на свободе и на справедливом представительстве». Он пишет книгу «Век Разума» (The Age of Reason), в которой изложил приемы рационалистического управления государством и обществом[21]. Идея Т. Пейна широко использовались для создания управленческих актов в США и написании «Гражданского Кодекса Наполеона» в 1804.

Буржуазные революции XVIII века в США и во Франции, Наполеоновские войны, борьба пробуждающегося пролетариата Великобритании утвердили финансовую буржуазию у власти. В преддверии промышленного переворота Европа позволила себе заняться формированием парадигмы управления экономическими процессами.

Рассмотренные в этой главе управленческие концепции по-своему оригинальны и функциональны. Но общим элементом их характеристик выступают здравый смысл и персональный жизненный опыт авторов, не получившие научного обоснования и проверки