Обращение к Возлюбленной моего сердца

О, Богиня моего Сердца! О Ты, Чья природа — неописуема!

О, Безумная Плясунья, облечённая Пекельным Пламенем, дарующая живым существам страдание и наслаждение, и ведущая за пределы их обоих, прими подношения Сердца моего!

Опьянение Тобою дарует ясность Сознания. Маята-Морока оборачивается Высшим Прозрением. Плоть пресуществляется в

Тысячеликая Луна, Навья Чара, Неисчерпаемая Криница! Бесчисленные мары и мороки, порождённые Тобой, сторожат пути, ведущие к Тебе. Но они не остановят меня и не введут в заблуждение игрою двоящихся теней.

Кто назвал Тебя воплощением Смерти? Разве без Тебя этот мир стал бы подобен безжизненному телу — куску гниющей плоти, который рвут на части чёрные сторожевые псы Того, Кто владычествует в Смерти?

Опьянённая Огненной Кровью, Ты пляшешь на древних вальниках, попирая Своими стопами пыль веков. Кости в курганах давно истлели, превратились во прах. Так стоит ли сожалеть в них?

О, Возлюбленная моего Сердца! Если этот мир, который называют миром Живых, разделяет меня с Тобой, значит, на самом деле я мёртв. Поистине, я спал мёртвым сном, но любовь к Тебе пробудила меня ото сна — возродила меня из мёртвых!

Дарующая рождение и Дарующая смерть — поистине Одна и Та же Богиня, Великая Мать, Сущая в двух Ликах. Как же могу я, приняв с любовью один Твой Лик, отвергнуть с ненавистью Другой? Да падут на меня все проклятья, сущие в Подлунном мире, если я сделаю так!

О Ты, Дарующая Высшее Блаженство за пределами боли и удовольствия, цена Которому — смерть! Твоё Присутствие, подобно Пекельному Пламени, испепелило мою человеческую суть.

Лишь Сам Вещий Бог — Тот, Кто владычествует в Смер­ти — может сказать Тебе: «Возлюбленная Моя! Приди же ко Мне и будь со Мной!» И вот, обезглавленный Твоим Серпом, я больше не страшусь быть дерзким и говорю Тебе: «Богиня моего Сердца! Возлюбленная моя! Я — Он. Я и Отец — Одно. Приди же ко Мне и будь со Мной!»

Гой, Черна Мати! Гой-Ма!

Слава Роду!

[ 2006]

Реченное в день лунного затмения

Ты приходишь ко мне дорогами скорби.

Ты приходишь ко мне, стучась во врата отчаянья. Ты приносишь мне дары боли и страдания. Ты уходишь, оставляя меня опустошённым.

Моя душа томится по Тебе, когда я не вижу Тебя. Сладость всех мирских наслаждений становится горечью,

когда я в разлуке с Тобой. Боль моя, радость моя — Ты одна.

Я вновь и вновь ищу Тебя — в сём мире и в Ином, но нахожу лишь отражения в зеркалах...

Уставший путник, опустившийся в придорожную пыль на полпути к дому...

Одинокий воин, пронзённый стрелой за полшага до победы... Седой старик, узревший отблеск Света за полмига до смерти... Сон о пробуждении во сне за полмига до Пробуждения...

Долгий, долгий, долгий путь Домой...

Гой, Черна Маты! Гой-Ма!

Слава Роду!

[ 2006]

Имя Твое…

Имя Твоё— Звёздное Млеко.

Имя Твоё— Огненная Кровь.

Всё остальное в мире сем лишь вода...

Когда я пою Твоё Имя — Ты являешься мне в Безмолвия Сердца.

Когда я пою Твоё Имя — я слышу его в каждом звуке этого мира и в безмолвном Звучании миров Иных.

Когда я пою Твоё Имя — я вижу Тебя во всём, что окружи г меня, и в себе самом.

Ты — осень моих надежд и желаний.

Ты расцветила опавшие листья души моей дивными красками — жёлтой, багряной, темно-бурой.

Я гуляю по осеннему лесу, шурша опавшими листьями, и мне больше не нужно никуда спешить...

Во сне я видел Твой алтарь — чёрный камень, покрытый белым рушником без оберегов^[126], на нём стояла чаша из человеческого черепа, в которой был красный цветок.

Я знал, что это — мой собственный череп: в нём пламенела переливаясь и бурля, Огненная Кровь, блещущая, словно красная ртуть, а над моей головой распахнул свою тысячу лепестков чудесный Жар-цвет.

Но его огненный жар не опалял меня, даже наоборот — холодил, и будто густые белые капли Напитка Бессмертия — Напитка Богов, Дара Вещего Бога — стекали по стенкам чаши-черепа вниз, соединяясь с красной Кровью и рождая вспышки Нетварного Света, видимые мною не плотскими очами, но внутренним взором Вещего Ока...

Свободнее всех на этой Земле тот, кто не желает более ни­чего кроме Тебя — Твоего Присутствия во внутренней Обители его Сердца.

Чище всех — тот, кто испил из Твоей чапти Огненной Крови.

Мудрее всех — тот, кто позабыл ради Тебя вею премудрость этого мира.

Звёздные россыпи Твоей Мудрости блещут повсюду, если Правильно видеть.

Тот, кто поистине любит Тебя — не отводит глаз от Твоего Лица ни на миг, не прельщаясь блеском Твоих Даров.

Лишь отдавший Тебе всего себя без остатка — обретает Вы­сший Дар.

Когда мне говорят о постигнутой Мудрости Той, Которая владычествует в Смерти — я хохочу как сумасшедший.

Когда мне говорят о великих Дарах, обретённых на Пути, веду­щем к Ней — я плачу навзрыд.

Но когда я встречаю безумца, в чьих глазах отражается Вечное Небо — я снова и снова славлю Имя Твоё, о Великая Мать, о Заботливая Сестра, о несравненная Возлюбленная Вещею Бога, сущего в Сердце того, кто отсёк свою голову Мечом Истинного Ведания и бросил её к Твоим йогам, о Сердце сердца моего, о Жизнь жизни моей и Пламя пламени моего, Морена!

Гой, Черна Мати! Гой-Ма!

Слава Роду!

[2006]