Итоги, возможности и оценки НЭПа

Некоторые итоги Новой экономической политики.

1. Итоги и опыт новой экономической политики весьма противоречивы. С одной стороны, восстановлены товарно-денежных отношений, деятельность рынка и рыночных институтов вместе с попыткой государственного регулирования экономическими методами, а с другой – укреплялись административные методы управления и контроля над хозяйственной деятельностью. Нельзя сказать, что отмеченные две стороны опыта были взаимоисключающими. Отнюдь, они часто дополняли друг друга. В особенности это справедливо для денежной реформы, да и против «заклинивания» монополизированного рынка они были вполне пригодны. Одним словом, восстановление упорядоченности экономической жизни из хаоса и в короткие сроки предполагало значительную роль централизованного регулирования.

Вместе с тем административные перехлесты блокировали рыночные механизмы, их вытесняли и заменяли администрированием. Тяготение к администрированию базируется на упрощенном, а подчас извращенном представлении о социализме как казарменном, потребительском обществе. В резолюции XII съезда РКП(б) зафиксировано: « ... Поскольку государство остается не только собственником, но и хозяйствующим субъектом в отношении большинства производительных сил промышленности и транспорта и в отношении кредитных средств, постольку плановое начало при НЭПе по объему немногим отлича­ется от планового начала в эпоху «военного коммунизма». А последняя определена выше, как авторитарно-регулируемая организация массового паразитизма и истребления (А. Богданов).

2. В ходе НЭПа были восстановлены финансовая и денежно-кредитная системы. Это позволило уйти от натурализации отношений, которая являлась объективной основой административных внеэкономических методов регулирования, управления и контроля производства и привлечения людей к труду. Финансовая система поставила взаимоотношения государства и хозяйствующих субъектов, населения на денежную основу, придала этим отношениям предсказуемый характер.

Денежная реформа, обеспечив сферу обращения полноценной валютой, стимулировала рост производства. Успехи НЭПа в области финансовой и денежно-кредитной политики довольно мощно противостояли отходу от принципов НЭПа.

3. В сфере промышленного производства опыт НЭПа продемонстрировал первую попытку разгосударствления хозяйственной жизни, отделения государства – собственника от непосредственной деятельности. В ходе такой попытки, пусть неудавшейся, были испробованы разнообразные формы организации в промышленности и на транспорте, в кредитном деле. Разнообразие форм отвечало разнообразию экономической жизни. Вместе с тем издержки администрирования проявлялись в трестировании средних предприятий, в излишней регламентации деятельности арендных предприятий и просто в недоверии частному сектору и рыночным отношениям. Это не позволяло превратить формальный коммерческий расчет трестов в реальный, закрепиться и развиться аренде как важной форме функционирования средних и мелких предприятий, расшириться сфере применения смешанного капитала.

4. Экономические реформы в промышленности имели безусловные результаты. Прежде всего, они состояли в том, что основная часть промышленного производства была восстановлена: валовая продукция промышленности за 1922-28 гг. выросла в 3,3 раза, в том числе средства производства в 5,2, а предметы потребления – в 3 раза. Однако объем потребления промышленных товаров к концу периода приблизился к половине уровня 1913 года, а показатель душевого производства ВНП 1913 года так и не был достигнут.

Важным результатом реформ в промышленности стало восстановление процесса накопления; прибыль по отношению к уставному капиталу трестов к 1925 году составляла по разным оценкам от 4,6 до 7,8 %. А доля собственных средств предприятий (амортизация и прибыль) во всех капиталовложениях составляла 59 %, остальное – субсидии и кредиты

Вместе с тем инвестиционные возможности промышленности были недостаточны для решения задач индустриализации страны. За период НЭПа лишь 10 % основного капитала было обновлено, остальная часть – только восстановлена. Проблема инвестиций обострялась необходимостью преодоления технологической отсталости СССР. Потребление механической энергии на душу населения в СССР на конец НЭПа равнялась 15 % от уровня Германии, 9 % - Англии, менее 5 % от уровня США. Примерно 70 % потребляемой в СССР энергии была мускульная энергия человека и животных, в то время как в СШA – 10 %, Германии – 14 %, Англии – 5 %[33]. Слабость инвестиционного процесса была обусловлена распределением прибыли трестов в пользу наемных работников. Катастрофическое снижение жизненного уровня населения в период военного коммунизма восстанавливалось ростом заработной платы, не связанным с рыночным результатом деятельности. Поэтому вопрос об источниках индустриализации оставался открытым.

Рост заработной платы и другие факторы хозяйствования обусловили рост издержек производства, которые возросли в 2-2,5 раза по сравнению с 1913 годом. Поэтому и уровень цен на промышленные товары, например, в 1926г. в 2 раза превышал цены 1913 года.

Таким образом, если по количественным параметрам положительные результаты в промышленности очевидны, то качественные характеристики уступают довоенному уровню.

5. В сельскохозяйственном секторе в годы НЭПа были достигнуты значительные успехи, прежде всего в области восстановления производства сельскохозяйственной продукции. Немаловажно, что этот результат был получен без помещичьей организации труда и производства.

Вместе с тем опыт НЭПа в аграрном секторе обнаружил и ряд проблем, связанных с отставанием России, с недоразвитостью капитализма в России.

Прежде всего, крестьянские хозяйства были ориентированы на восстановление и рост своего потребления, поскольку душевое потребление этого социального слоя отставало от города и тем более от более развитых стран Европы. Это было главной причиной низкой товарности значительной части крестьянских хозяйств, низкой производительности и интенсификации аграрного производства, относительно слабой заинтересованности вовлечения в рыночные отношения. Снятие ограничений на обмен с городом приветствовалась крестьянством, поскольку расширяло возможности удовлетворения потребностей. Но и только. Другие компоненты рыночных отношений – нововведения, изменение структуры производства, рост его культуры, выгода по стоимости и т. п. оставались вне сферы главных интересов основной массы крестьянства.

Тенденции уравнительного распределения, обусловленные низким уровнем потребления населения и представлением о социальной справедливости, тормозили процесс расслоения крестьянства. Это выражалось в чрезмерном налоговом бремени на конкурентоспособные хозяйства и освобождении от налогов слабых (от 25 до 35% последних были освобождены от налогов, что, тем не менее, не повлияло на рост их конкурентоспособности).

Ряд исследователей делают вывод о более низкой эффективности нэповской экономики по сравнению с дореволюционной. (18. 7 С. 10 С). Безусловно, это – интересный исследовательский результат. Но более важен вопрос о потенциале НЭПа в решении аграрных проблем страны. А он, как отмечалось, был ограничен. Собственно свою задачу НЭП в аграрном секторе решил. Но извечную российскую проблему – продовольственную – можно решить лишь на пути индустриализации аграрного сектора. Это означает отход от принципов НЭПа и путь отхода не один.

6. Рынок, воссозданный в ходе НЭПа, был неполноценным, ограниченным и деформированным, но это был все же рынок. Его деформированность определялась не только ростом административного вмешательства, но и присутствием олигополистической и монополистической рыночных структур. Именно эти рынки поглощали основную часть промышленной продукции, на долю конкурентных рынков приходилась лишь малая часть продукции индустриального сектора экономики и основная часть сельскохозяйственной продукции. Конкурентная среда способствовала снижению цен на сельскохозяйственную продукцию, а монопольное положение трестов и синдикатов – росту цен на изделия промышленности. Возникшие «ножницы» цен приходилось преодолевать административным путем. В конце периода НЭПа и за его пределами «ножницы» цен будут использованы для перелива добавленной стоимости из сельского хозяйства на нужды индустриализации.

Неполноценность и ограниченность рынка проявлялась в том, что из рыночного оборота были выведены основные фонды государственных предприятий. Фондовый рынок, возникший в первый период НЭПа, был постепенно свернут, а основным видом ценных бумаг стал вексель при товарном кредите. Векселя учитывались в банке, не имея широкого хождения на бирже. Акции, выпускавшиеся трестами для создания новых предприятий, не по­лучили широкого распространения, т. к. основные фонды эмитентов не могли быть ни гарантом, не объектом фондовых спекуляций в новом деле.

8. Реализация новой экономической политики показала, что страна страдала не от капиталистических элементов в экономической жизни, а от недоразвитости капитализма в производстве, в экономических отношениях, в мотивации к трудовой деятельности.

Возможности НЭПа в преодолении отсталости российской экономики

Сформулированные основные итоги НЭПа подводят к вопросу о судьбе НЭПа, его возможностях преобразования экономики страны. Этот вопрос, на наш взгляд, скорее теоретический, чем прикладной, хотя можно встретитьcя с суждениями и о значении опыта НЭПа для современной экономики России. Относительно этого можно заметить, что исторический опыт всегда полезен, но его значимость зависит от времени, страны, ситуации, условий и т. п. Представляется, что разница условий, состояния экономики той, нэповской, и современной России во многом ограничивают приемлемость прошлого опыта. В рассуждениях о судьбе НЭПа, возможно, больше вопросов, чем ответов. Тем не менее, с доступными и распространенными суждениями следует познакомиться.

При оценке потенциала НЭПа для завершения индустриального переворота следует исходить из того, что 1) незавершенные аграрные преобразования являются тормозом для индустриализации, 2) ограниченные размеры индустриального сектора определяют относительную слабость внутреннего накопления, 3) каких-либо внутренних ресурсов для быстрого и масштабного накопления страна не имела. Оставался только вывоз природных ресурсов в обмен на валюту и иностранную помощь. В общем-то, путь традиционный для России; 4) традиции государственного вмешательства в хозяйственную деятельность имеют большую историю.

Главный вопрос, который явно и неявно обсуждался заключался в том, где взять деньги (более широко – ресурсы) для ускорения роста экономики.

1. Одна позиция обращала внимание на внешние источники. Так, например, нарком внешней торговли Л. Б. Красин полагал возможным много миллиардный внешний заем для усиления накопления капитала (1922-1923 гг.), Л. Д. Троцкий (1925 г.) видел выход в интеграции России в мировое хозяйство.

Представляется, что власти, отказавшейся платить царские долги, нет оснований надеяться на новые займы. Подключение внешнего мира к расширению возможностей НЭПа оказалось проблематичным.

2. На преимущественном развитии аграрного сектора для целей решения продовольственной проблемы и создании необходимых ресурсов и резервов для накопления настаивал Л. Шанин (1926 г.). Действительно, если использовать механизмы НЭПа в аграрном секторе? В этом случае возникают два вопроса: как быстро можно поднять продуктивность сельского хозяйства, и какие хозяйства способны это сделать? Эти два вопроса взаимосвязаны и, тем не менее, каждый в отдельности имеет свои доводы и резоны По-мнению известного специалиста-аграрника Н. И. Вавилова, низкая урожайность сель­скохозяйственных культур в России обусловлена, прежде всего, природно-географическими условиями. Поэтому особое значение приобретала агрикультура и индустриализация аграрного труда. Но базовые отрасли экономики, машиностроение еще не были способны помочь аграрному сектору решить эту задачу в производстве зерна – основного экспортного товара аграрного сектора.

Другим фактором, тормозившим быстрый рост урожайности, была непреодоленность натурального характера сельскохозяйственного производства. Замкнутость относилась не столько к крестьянским домохозяйствам, сколько к губерниям Процесс специализации, как антипод замкнутости, еще не завершился. Специализация восточных районов на выращивании дешевого зерна требовала строительства транспортных коммуникаций. Таким образом, вопрос о завершении индустриализации вновь становится актуальным.

А если импортировать необходимую сельскохозяйственную технику? Покупать ее можно за счет продажи природных ресурсов, добыча которых ограничена технологическим уровнем производства. В этом случае аграрный сектор становится конкурентом промышленности за импортные ресурсы. Но промышленность должна наращивать собственное производство, чтобы обменивать свою продукцию на сельскохозяйственную. Иначе становится необходимой товарная интервенция импорта. А ресурсы для этого находятся в сырьевом и аграрном секторах, которые ограничены[34]. Круг замкнулся. Успех займа для закупки необходимого оборудования, как отмечалось, был весьма сомнителен.

Но если даже техника появится, кто ее будет применять? В ответе на этот вопрос большинство политиков сходилось во мнениях – бедняцко-середняцкие хозяйства. Но у бедняков и не у всех середняков были средства для покупки машин. Даже если наделить эти хозяйства тракторами бесплатно, трудно ожидать эффективного применения трактора на 10 га земли. Становится необходимой кооперация.

А что зажиточный крестьянин? В состоянии ли он со своим капиталом в 800-2000 руб. (зажиточные середняки и кулацкие хозяйства) обеспечить быстрый подъем сельскохозяйственного производства? Тоже сомнительно, если учесть, что в середине 1920-х годов капитал американского фермера составлял 8-12 тыс. руб. т. е. в 6-10 раз больше[35]. Однако у зажиточных крестьян больше шансов стать локомотивом развития сельского хозяйства в России. Такую их роль отстаивали видные русские ученые К. Д. Кондратьев, А. В. Чаянов, А. Н. Челинцев. Но дифференциацию крестьянства, рост аграрного капитализма не допускали идеологические пристрастия.

Возможно, что и этот путь – на основе роста продуктивности крупных хозяйств – был нескорым, учитывая необходимость его сочетания с развитием аграрной специализации и созданием необходимой производственной инфраструктуры. Кроме того, проблема развития индустрии, способной поглотить массы аграрного перенаселения, оставалось бы острой и отрытой.

3. Трудности накопления как ограничение для новой экономической политики. Из предыдущего анализа вытекает, что ресурсов для одновременного развития аграрного и индустриального секторов в СССР в конце 1920-х годов не было. Если у аграрного сектора были шансы для развития на основе естественных производительных сил, то у индустриального – нет. До революции он развивался, как отмечалось, при активной иностранной помощи, которая в период 1921-1928 гг. в прежних размерах стала недоступной, а внутренние источники накопления оставались слабыми. НЭП не в состоянии был их развить в короткие сроки. Эта недостаточность накопления и определила в конечном итоге неэквивалентный обмен между городом и деревней, а сельское население – в качестве слоя, принесенного в жертву индустриализации.

Конкурентный рынок не предполагает делительного неэквивалентного обмена. Чтобы такой обмен существовал долго, нужна внешняя сила. Ею оказалось государство, которое путем всеобщего огосударствления организовало изъятие ресурсов из аграрного сектора, частично и у индустриальных рабочих для целей ускоренного накопления и укрепления господства властвующей партийной олигархии.

Оценки НЭПа. Итак, НЭП – отступление, приведение в соответствие политики экономическим реалиям. Напрашивается аналогия с известными мыслями Ф. Энгельса, высказанными в середине прошлого века применительно к ситуации в Германии. Они звучат так: «Мне думается, что в одно прекрасное утро наша партия вследствие беспомощности и вялости всех остальных партий вынуждена будет встать у власти, чтобы в конце концов проводить все же такие вещи, которые отвечают непосредственно не нашим интересам, а интересам общереволюционным и специфически мелкобуржуазным; в таком случае под давлением пролетарских масс, связанные своими собственными, в известной мере ложно истолкованными и выдвинутыми в порыве партийной борьбы печатными заявлениями и планами, мы будем вынуждены производить коммунистические опыты и делать скачки, о которых мы сами отлично знаем, насколько они несвоевременны; при этом мы потеряем головы, – надо надеяться, только в физическом смысле, – наступит реакция и, прежде чем мир будет в состоянии дать историческую оценку подобным событиям, нас станут считать не только чудовищами, на то нам было бы наплевать, но и дураками, что уже гораздо хуже. ...и самое лучшее, что можно сделать, – это заранее подготовить в нашей партийной литературе историческое оправдание нашей партии на тот случай, если это действительно произойдет»[36] (22. С. 5-6). Хотя и не в полной мере, но послеоктябрьская ситуация и описанная оказались схожими.

В заключение сгруппируем оценки историков относительной возможности НЭПа, которые расходятся в этом вопросе[37].

Одни полагают, что НЭП очень ограничил рыночные силы. А преимущественно централизованное распределение инвестиционных ресурсов снижало эффективность распределения вообще всех ресурсов. По мнению известного историка А. Гершенкрона, начиная с середины 1920-х годов, условия для экономического роста были неблагоприятными.

Другая группа экономистов во главе с Карром полагают, что политика НЭПа вообще была тупиковой. Карр считает, что мировая экономка развивается от частнокапиталистического регулирования к формам государственного регулирования. А принципы новой экономической политики пытаются примирить эти две противоположности.

К этой же группе экономистов относятся и те, кто полагает, что НЭП не способствовал преодолению технологического отставания СССР. Так, современный исследователь НЭПа М. М. Горинов считает, что на снижение эффективности новой экономической политики влияла постоянная угроза технической отсталости, непрерывная опасность войны и нестабильная структура рынка.

Третья группа экономистов считает, что НЭП был совместим с долгосрочным экономическим ростом. Так, С.Коэн и Р. Такер соглашаются с мнением Н. Бухарина о том, что разумная аграрная политика могла бы восстановить равновесие между двумя важными секторами экономки – аграрным и индустриальным – и адаптировать темпы индустриализации к принципам НЭПа.

И, наконец, четвертая группа экономистов заняла промежуточную позицию между вторыми и третьими. Их позиция заключалась в том, что НЭП мог поддержать более высокие темпы индустриализации, чем накануне первой мировой войны, но существующие формы вмешательства государства в хозяйственную жизнь ограничивали эффективность развития экономики на основе товарно-денежных отношений.

Таким образом, до сих пор опыт России в короткий период 1921-1928 годов является предметом анализа и дискуссий поколений экономистов.

ЛИТЕРАТУРА

1. НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994,

2. Финансовое оздоровление: опыт НЭПа. М.:- Московский рабочий. 1990.

3. Сокольников Г. Я. Финансовая политика революции. М. - 1926 Т. 2.

4. Горинов М. М. НЭП: поиски путей развития М. - 1990

5. Симонов Н. С. Советская финансовая политика в условиях НЭПа (1921-1977 гг.) //История СССР. 1990 - N 5. С. 42-59

6. Петракова Н. Проблемы плана и рынка в советской экономической литературе 20-х годов //Экон. науки. 1996 - № 5.

7. Шмелев Н., Попов В. На переломе. М. - АПН - 1989.

8. Красин Л. Производство или контроль //Огонек.- 1989.- № 7.

9. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. М - 1957 – Т. 1.

10. Стумилин С. Г. Заработная плата и производительность труда в русской промышленности в 1913-1922 г.//Вопросы труда. - М. - 1923.

11. Маневич Е. А/ Заработная плата в промышленности СССР. М.-1951.

12. Ленин В. И. Пять лет российской революции и перспективы мировой революции. Полн. собр. соч. Т. 45.

13. Ленин В. И. О продовольственном налоге. Полн. Собр. Соч. Т. 44.

14. Ленин В. И. Интервью газете «Манчестер Гардиан». Там же. Т. 45.

15. Ленин В. И. Заключительное слово 29 октября на VII Московской гyбпарткоференции. Там же. Т. 44.

16. Ленин В. И. Проект тезисов о роли и задачах профсоюзов в условиях НЭПа Там же Т. 44.

17. The economic transformation оf the Soviet Union, 1914-1945. Cambridge, University Press, 1994.

18. Голанд Ю. Как свернули НЭП //Знамя.-1988. - № 10.

19. Ясин Г. З. Хозяйственная система и радикальная реформа. М. - 1989.

20. Шмелев Г. Не сметь командовать! //Октябрь - 1988. № 2.

21. Лацис О. Выйти из квадрата. М.- Политиздат. - 1989.

 

[1] Мау В. Реформы и догмы. 1914 - 1929 гг. - М.- Дело.- 1993. Стр. 23

[2] Мау В. Реформы и догмы. 1914 - 1929 гг. - М.- Дело.- 1993. Стр. 26

[3] Там же. Стр. 26

[4] Мау В. Реформы и догмы. 1914 - 1929 гг. - М.- Дело.- 1993. Стр. 36.

[5] Мау В. Реформы и догмы. 1914 - 1929 гг. - М.- Дело.- 1993. Стр. 56.

[6] Богданов А. А. Вопросы социализма. М. – Политиздат. -1990. Стр. 342.

[7] Мау В. Реформы и догмы. 1914 - 1929 гг. - М.- Дело.- 1993. Стр. 40.

[8] Ленин В. И. Новая экономическая политика и задачи политпросветов Полн. собр. соч. Т. 44. Стр. 158.

 

[9] Ленин В. И. Новая экономическая политика и задачи политпросветов Полн. собр. соч. Т. 44. Стр. 158-159.

 

[10] Ленин В. И. О продовольственном налоге. Полн. собр. соч.. Т. 44. С. 281

 

[11] Принцип трех «с»: самостоятельность, самоокупаемость, самофинансирование.

[12] Ленин В. И. Заключительное слово 29 октября на VII Московской гyбпарткоференции. Там же. Т. 44. С. 267-269.

[13] Ленин В. И. О продовольственном налоге. Полн. Собр. Соч.. Т. 44. Стр. 268

[14] Ленин В. И. Проект тезисов о роли и задачах профсоюзов в условиях НЭПа Там же Т. 44. Стр. 227.

[15] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 71.

[16] Там же, стр. 71

[17]До 20 % прибыли оставалось в тресте по закону, чтобы предприятие не могло направить всю прибыль на заработную плату работникам.

[18] Надо сказать, что созданный в 1921-1922 гг. Комитет цен их не планировал. Рассчитываемые Комитетом цены носили ориентировочный характер и до декабря 1923 г. охватывали только базисные товары, формирующие костяк издержек производства.

[19] Шмелев Г. Не сметь командовать! //Октябрь - 1988. № 2. Стр. 72

 

[20] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 67

 

[21] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 144

[22] Лацис О. Выйти из квадрата. М.- Политиздат. - 1989. Стр. 9.

[23] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 141.

 

[24] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 145.

[25] Необходимо напомнить, что индустриализация в европейских странах в XIX в. осуществлялась в большей или меньшей степени за счет крестьянства. Но растянутость индустриализации во времени, наличие внешних источников накопления капитала существенно смягчили «удары» индустриализации по аграрному сектору.

[26] Поскольку главные моменты политики государства на зерновом рынке складывались и проявлялись после уборки урожая, речь пойдет о периодах осени-зимы, поэтому год в анализе будет не календарный, а смешанный.

[27] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 171.

 

[28] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 100

 

[29] Однако низкая товарность крестьянских домохозяйств вынуждала к осторожности замены натурального налога денежным. Была придумана такая компромиссная мера, как хлебный заем. Суть ее состояла в следующем. Осенью 1922 года, когда урожай был велик, государство выпустило облигации под закупку урожая: 1 облигация = 1 пуду ржи. Погашение облигаций проходило зимой и весной рожью, пшеницей и даже мукой по ценам, на 5 % ниже рыночных. Горожане покупали облигации, а потом обменивали (погашали) их у государства на хлеб. На деньги, мобилизованные с помощью облигаций, была проведена закупка хлеба. В 1923 г. часть налога была взята натурой, а часть деньгами. А уже в 1924 г. уже вводится единый денежный сельскохозяйственный налог.

 

[30] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 102

 

[31] Финансовое оздоровление: опыт НЭПа. М.:- Московский рабочий. 1990.

 

[32] Струмилин С. Г. Заработная плата и производительность труда в русской промышленности в 1913-1922 г.//Вопросы труда. - М. - 1923. С. 28

[33] Голанд Ю. Как свернули НЭП //Знамя.-1988. - № 10. Стр. 184

 

[34] Кроме этого, сырьевая направленность российского экспорта привязывала бы страну к капризам конъюнктуры индустриально развитых стран. Рынок этих стран, как свидетельствует теперь исторический опыт, оказался очень неустойчивым.

 

[35] НЭП: приобретения и потери. М.: - Наука. - 1994, стр. 123

[36] Лацис О. Выйти из квадрата. М.- Политиздат. - 1989. Стр. 5-6

[37] Приводятся по Голанд Ю. Как свернули НЭП //Знамя.-1988. - № 10.