Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Два решения Европейского суда: стилистические различия



2015-11-27 319 Обсуждений (0)
Два решения Европейского суда: стилистические различия 0.00 из 5.00 0 оценок




Константин Маркин - российский офицер, отец ребенка, который после развода родителей должен был жить с ним. Суды отказали Маркину в предоставлении отпуска по уходу за ребенком (до достижения ребенком трехлетнего возраста), который, тем не менее, доступен для военнослужащих-женщин. Он подал жалобы в Европейский суд по правам человека и в Конституционный Суд Российской Федерации, причем вторая жалоба была подана после коммуникации первой. Кроме того, после коммуникации по решению своего командира Маркин получил и требуемый отпуск, и даже денежную помощь <9>. Но Конституционный Суд отклонил его жалобу <10>, указав на особый характер военной службы и на добровольный отказ военнослужащих от ряда своих прав. По мнению Конституционного Суда, запрет на предоставление отпуска по уходу за ребенком конституционно обоснован и пропорционален правомерным целям, поскольку защита Отечества была бы невозможной, если бы военные в массовом порядке попросили предоставления им отпуска по уходу за ребенком. Наконец, оспариваемая мера была, с точки зрения Конституционного Суда, элементом особой защиты военнослужащих-женщин.

--------------------------------

<9> Начиная с самых первых дел, рассматривавшихся Европейским судом в отношении России, российские власти безуспешно пытались предотвратить их рассмотрение по существу, выплачивая заявителям суммы, присужденные неисполненными судебными решениями (Application no. 59498/00, Burdov v. Russia, Judgment of 7 May 2002, ECHR 2002-III), ремонтируя камеры СИЗО, в которых заявители больше не содержались (Application no. 47095/99, Kalashnikov v. Russia, Judgment of 15 July 2002, ECHR 2002-VI), спустя месяцы после произошедшего, возбуждая уголовные дела по фактам неизбирательных бомбардировок, в которых погибли родственники заявителей (Application no. 57950/00, Isayeva v. Russia, Judgment of 24 February 2005), и т.п. См. о такой практике в целом: Trochev A. All Appeals Lead to Strasbourg?: Unpacking the Impact of the European court of human rights in Russia // Demokratizatsiya. Vol. 17. 2009. No. 2. P. 145 - 178, 152 et seq.

<10> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2009 года N 187-О-О об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Маркина Константина Александровича на нарушение его конституционных прав положениями статей 13 и 15 Федерального закона "О государственных пособиях гражданам, имеющим детей", статей 10 и 11 Федерального закона "О статусе военнослужащих", статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы и пунктов 35 и 44 Положения о назначении и выплате государственных пособий гражданам, имеющим детей

 

Палата Европейского суда по правам человека, устанавливая нарушение статьи 14 Европейской конвенции, взятой вместе со статьей 8 (запрет дискриминации и право на уважение частной и семейной жизни), в деле "Константин Маркин против России" опиралась на следующие аргументы.

Во-первых, Палата не согласилась с Конституционным Судом Российской Федерации, решившим, что различие в обращении с отцами и матерями при предоставлении им отпуска по уходу за ребенком может быть обосновано специальной ролью матерей в воспитании детей. Напротив, она признала, что государства не могут более полагаться на широкие пределы усмотрения <11> при разном обращении с отцами и с матерями в решении вопроса о предоставлении отпуска по уходу за ребенком: "Ссылка на традиционное восприятие женщин как в основном ухаживающих за детьми не может служить достаточным обоснованием отказа отцам в праве на отпуск по уходу за ребенком, если они того желают" <12>.

--------------------------------

<11> Они признавались судебной практикой 1990-х годов (Application no. 20458/92, Petrovic v. Austria, Judgment of 27 March 1998, Reports of Judgments and Decisions 1998-II), но были пересмотрены в конце 2000-х(Application no. 44399/05, Weller v. Hungary, Judgment of 31 March 2009).

<12> Решение Палаты. § 49.

 

Во-вторых, отметив, что у государств есть лишь узкие пределы усмотрения для различного отношения в сфере частной и семейной жизни и что лишь особо веские причины могут его оправдать <13>, Палата решила, что Правительство Российской Федерации не привело таких причин, а мотивировка Конституционного Суда о необходимости поддержания оперативной боеготовности Вооруженных Сил и национальной безопасности России, в целом хотя и представляет собой правомерную цель, но не исключает, а, наоборот, требует контроля пропорциональности <14>.

--------------------------------

<13> Там же. § 53, 54.

<14> Там же. § 55.

 

В-третьих, при проверке пропорциональности Палата признала неубедительным аргумент Конституционного Суда о том, что массовые просьбы военнослужащих-мужчин о предоставлении им отпуска по уходу за ребенком подорвут боеготовность и эффективность Вооруженных Сил, поскольку в рассматриваемом деле не было представлено никакой доказательной базы (экспертной или статистической оценки) о значительности числа таких военнослужащих, а Конституционный Суд РФ принял свое решение, основываясь лишь на предположениях <15>.

 

--------------------------------

<15> Там же. § 57.

 

В-четвертых, вернувшись к вопросу о традиционном представлении о роли женщин и мужчин, Палата подтвердила, что гендерные предубеждения не могут быть обоснованием различия в обращении, как не могут ими быть предубеждения о расе, этнической принадлежности или сексуальной ориентации <16>.

--------------------------------

<16> Там же. § 58.

 

В-пятых, Палата была поражена альтернативой, предложенной Конституционным Судом военным с детьми: или ухаживать за детьми, или уволиться из Вооруженных Сил. Палата отметила, что военнослужащие-мужчины вынуждены делать тяжкий выбор, который не стоит перед женщинами и который осложнен как раз спецификой военной службы, затрудняющей интеграцию офицеров в гражданскую жизнь, где им сложно найти роли, адекватные их профессиональному опыту и старшинству <17>.

--------------------------------

<17> Там же. § 58.

 

Палата признала, что государством-ответчиком не было приведено веских и достаточных аргументов, обосновывающих различие в обращении с отцами и матерями, и рекомендовала устранить дискриминацию военнослужащих-мужчин путем изменения законодательства <18>. Именно это решение спровоцировало критические реакции В.Д. Зорькина, С.П. Маврина <19>, Д.А. Медведева и др. В итоге представитель Российской Федерации перед рассмотрением дела Европейским судом по правам человека обратился с запросом о передаче дела на рассмотрение Большой Палаты, который был удовлетворен.

--------------------------------

<18> Там же. § 67.

<19> Маврин С.П. Решения Европейского суда по правам человека и российская правовая система: Выступление на XIII Международном форуме по конституционному правосудию.

Большая Палата поддержала Палату по следующим мотивам.

Во-первых, Большая Палата отклонила ссылки Правительства России на исследования, из которых Правительство сделало вывод об особой связи маленьких детей с матерями <20>. Напротив, Большая Палата признала, что в отношении отпуска по уходу за ребенком отцы и матери находятся в сравнимом положении, но отсутствие права на отпуск по уходу за ребенком у военнослужащих-мужчин в отличие от военнослужащих-женщин и от мужчин, не находящихся на военной службе, говорит о различиях в обращении и, соответственно, о применимости статьи 14 Конвенции <21>.

--------------------------------

<20> Решение Большой Палаты. § 116.

<21> Там же. § 132.

 

Во-вторых, подтвердив, что в отношении национальной обороны государства - участники Конвенции располагают широкими пределами усмотрения <22>, Большая Палата тем не менее указала, что в отношении права на уважение частной и семейной жизни различия в обращении с военнослужащими требуют "особо серьезных причин", пропорциональность ограничений их прав требованиям национальной безопасности и оперативной боеготовности должна быть "обоснована конкретными примерами" <23>.

--------------------------------

<22> Там же. § 135.

<23> Там же. § 137.

 

В-третьих, переходя к контролю пропорциональности, Большая Палата подтвердила процитированную Палатой судебную практику о том, что государства не могут полагаться на традиционные представления о социальных ролях мужчин и женщин для обоснования различий в обращении. Поэтому Большая Палата признала несостоятельным аргумент Правительства России о том, что оспариваемое различие в обращении было направлено на исправление фактического неравенства между мужчинами и женщинами: понятие "позитивная дискриминация" было неправильно понято Правительством, перепутавшим его с гендерными стереотипами, вредными для карьер женщин и семейной жизни мужчин <24>.

--------------------------------

<24> Там же. § 141 - 143.

 

В-четвертых, Большую Палату не убедили аргументы Правительства о подрыве обороноспособности России предоставлением заявителю отпуска по уходу за ребенком. Правительство России не представило также Большой Палате никаких исследований или других доказательств, в которых называлось бы число военнослужащих, готовых воспользоваться отпуском по уходу за ребенком в каждый конкретный момент: отсутствие известных Правительству случаев опровергает его же утверждение о том, что предоставление отпусков может затронуть слишком многих военнослужащих <25>.

--------------------------------

<25> Там же. § 144.

 

В-пятых, Большая Палата отметила жесткость российского законодательства, не позволяющего военнослужащим-мужчинам ни при каких, даже исключительных, обстоятельствах получить трехлетний отпуск по уходу за ребенком и не допускающего никакой оценки конкретных обстоятельств в конкретных делах.

В-шестых, Большая Палата признала, что государства могут ограничить право военных на получение отпуска, если это обосновано такими обстоятельствами, как положение в военной иерархии, редкие технические квалификации или непосредственное участие в боевых действиях <26>. Но в России ограничение зависело только от пола военнослужащего <27>, хотя заявитель выполнял задания, которые выполнялись как мужчинами, так и женщинами, имевшими право на трехлетний отпуск по уходу за ребенком, причем последние заменяли заявителя на службе <28>.

--------------------------------

<26> Там же. § 148.

<27> Правительство России потратило много времени на устных слушаниях перед Большой Палатой, чтобы убедить Суд в фиктивности развода заявителя с его бывшей супругой, целью которого, по мнению Правительства, было получение отпуска по уходу за ребенком и социальных пособий. Этот аргумент Правительства совершенно не относился к делу, поскольку заявитель не имел права на отпуск по уходу за ребенком вне зависимости от того, состоял ли он в браке или нет.

<28> Решение Большой Палаты. § 149.

 

Это длинное резюме приводит к следующим выводам.

Во-первых, Большая Палата полностью поддержала все выводы Палаты. Что касается аргумента о конкретных обстоятельствах дела заявителя (его работу выполняли и женщины, имевшие право на отпуск по уходу за ребенком), то он лишь подтверждает вывод Палаты о чрезмерной жесткости российского законодательства.

Во-вторых, из нечастого упоминания Большой Палатой Определения Конституционного Суда РФ, вынесенного по делу заявителя, не следует, что она одобрила подходы российских конституционных судей. При внимательном чтении решения Палаты становится ясно, почему она так подробно критиковала именно Конституционный Суд: Правительство России не представило в Европейском суде убедительных аргументов по делу, поэтому Палата, чтобы мотивировать свое решение, была вынуждена анализировать Определение Конституционного Суда, выполняя, в сущности, работу ответчика. Это объясняет различия между решениями Палаты и Большой Палаты: дело не в хитрости Европейского суда, как предположил Б.Р. Тузмухамедов <29>, а в дисфункциональности аппарата Уполномоченного Российской Федерации при Европейском суде по правам человека. В подобной ситуации Европейский суд оказывается не впервые, и не всегда он, проанализировав решение Конституционного Суда России, решал дело в пользу заявителя <30>. Перед Большой Палатой Правительство России высказалось уже подробнее, так что семнадцать судей имели более объемный материал для анализа, чем прежние семь.

--------------------------------

<29> Тузмухамедов Б.Р. Конфликт судов исчерпан? ЕСПЧ вновь усомнился в правоте Конституционного суда, но сделал это хитрее // Независимая газета. 2012. 2 апреля.

<30> См., например: Application no. 17582/05, Igor Artyomov v. Russia, Decision of 7 December 1998, ECHR 2006-XV (замечания Правительства России в деле отсутствовали по совершенно не зависевшей от ответчика причине: жалоба не коммуницировалась, но Палата приняла мотивированное решение о неприемлемости); Application no. 20113/07, Y. v. Russia, Judgment of 4 December 2008 (отсутствие нарушения ст. 3 Конвенции из-за решения о депортации в Китай члена движения Фалуньгун было найдено прежде всего с опорой на решение Федеральной миграционной службы об отказе заявителю в статусе беженца, а не на письменные замечания представителя Правительства России перед Европейским судом по правам человека).

 

В-третьих, решение Большой Палаты подтвердило отсутствие доказательств того, что предоставление заявителю отпуска по уходу за ребенком подорвет обороноспособность России, поскольку тогда все военнослужащие-мужчины захотят уйти в такой отпуск. Дело в том, что вывод Палаты о непредставлении ей подобных доказательств был подвергнут критике на том основании, что непредставление доказательств Суду не означает их отсутствие <31>. Такая критика отрицает состязательность процесса, которая характерна, в частности, для процедур в Европейском суде по правам человека: из непредставления доказательств одной стороной должен следовать вывод о большей обоснованности позиции другой стороны. Так, в состязательном уголовном процессе суд должен оправдать обвиняемого, если обвинение не представило убедительных доказательств его виновности, вне зависимости от наличия таких доказательств в природе. В деле "Константин Маркин против России" Правительству России была, в порядке исключения <32>, предоставлена повторная возможность представить доказательства о возникновении угрозы национальной безопасности в случае, если заявитель воспользуется отпуском по уходу за ребенком. Неспособность Правительства представить необходимые доказательства во второй раз только подтверждает вывод о том, что таких доказательств не существует.

--------------------------------

<31> См.: Лапаева В. Дело "Константин Маркин против России" в контексте проблемы национального суверенитета // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. N 2(87). С. 77 - 90, 82.

<32> По недавно опубликованным данным, коллегией из 5 судей, решающей вопросы о передаче дел в Большую Палату после вынесения решения Палаты, удовлетворяется лишь около 5% запросов (см.: The General Practice Followed by the Panel of the Grand Chamber When Deciding on Requests for Referral in Accordance with Article 43 of the Convention).

 

Следует лишь упомянуть, что жесткие критики решения Палаты В.Д. Зорькин и Д.А. Медведев решение Большой Палаты никак не прокомментировали.

 



2015-11-27 319 Обсуждений (0)
Два решения Европейского суда: стилистические различия 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Два решения Европейского суда: стилистические различия

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (319)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.012 сек.)