Я узнаю, откуда берутся зомби

Летать на пегасе днем опасно, потому что, если не соблюдать осторожность и тебя заметят, можно стать причиной серьезной дорожной аварии на скоростном шоссе Лонг-Айленда. Я старался держать Пирата под прикрытием облаков, которые зимой, к счастью, плыли довольно низко. Мы мчались, озирая окрестности и стараясь не потерять из виду белый микроавтобус Лагеря полукровок. В воздухе было намного холоднее, чем на земле, и ледяной дождь тонкими иголками вонзался в кожу лица и рук.

Я жалел, что не захватил из лагеря теплое нижнее белье, предназначенное для спасателей, которое продают в нашей лавке, но после истории с Фебой и кровью кентавра на футболке я не очень-то доверял их товарам.

Мы дважды теряли автобус из виду, но внутреннее чутье уверенно подсказывало мне, что сначала они отправятся на Манхэттен, поэтому было нетрудно снова отследить их.

Движение в каникулы было жуткое. Раньше часов девяти они до города не доберутся. Я приказал Пирату опуститься на верхушку Крайслер-билдинга11 и проследил за белым автомобилем, думая, что они остановятся на кольце автобусов «грейхаунд», но они поехали дальше.

— Куда Аргус их везет? — пробормотал я.

«За рулем не Аргус, босс, — сказал Пират. — Та девушка».

— Какая девушка?

«Охотница. С какой-то штучкой на голове, похожей на серебряную корону».

— Зоя?

«Точно, она. Эй, смотрите, пончики продают. Может, воспользоваться переходом?»

Я попытался объяснить Пирату, что при появлении на переходе пегаса у любого копа, жующего свои пончики, случится сердечный приступ, но, похоже, до него не очень-то дошло. Между тем микроавтобус продолжал двигаться по направлению к туннелю Линкольна. Мне никогда не приходило в голову, что Зоя умеет водить. То есть на вид шестнадцати лет ей не было. Но учтите — она бессмертная! Я задумался, есть ли у нее нью-йоркские права, и если есть, то какая дата рождения там стоит.

— Ладно, — сказал я. — Давай держаться за ними.

Мы почти уже взлетели с Крайслер-билдинга, когда Пират тревожно заржал и едва не сбросил меня. Что-то ползло по моей ноге, извиваясь, как змея. Я потянулся за мечом, но, взглянув вниз, увидел, что никакая это не змея. Лозы — виноградные лозы — пробивались сквозь трещины в бетоне здания. Они обвились вокруг ног Пирата, опутали мои лодыжки, так что мы не могли сдвинуться с места.

— Куда-то собрались? — спросил мистер Д.

Он сидел на краю крыши в леопардовом спортивном костюме, болтая ногами в воздухе, и ветер трепал его черные кудри.

«Ну и ну! — пронзительно заржал Пират. — Это же пижон-пьяница!»

Мистер Д. раздраженно вздохнул.

— Следующего человека или коня, который назовет меня пижоном и пьяницей, я утоплю в бутылке мерло!

— Мистер Д. — спросил я, стараясь сохранять невозмутимость, несмотря на виноградные лозы, оплетавшие мне ноги, — чего вы хотите?

— Ах, чего я хочу? Возможно, ты думал, что бессмертный и всесильный директор лагеря не заметит, что ты уехал без разрешения?

— Что ж… вероятно.

— Мне следовало бы сбросить тебя с этого здания, попридержав пегаса, и посмотреть, каким героем ты выглядел бы, пока падал.

Я стиснул кулаки. Я знал, что мне следовало бы помалкивать, но мистер Д. собирался убить меня или с позором приволочь обратно в лагерь. Оба варианта меня не устраивали.

— Почему вы меня так ненавидите? Что я вам такого сделал?

Пурпурные огоньки вспыхнули в его глазах.

— Ты герой, мальчик. Других причин мне не надо.

— Я должен отправиться на эти поиски! Я обязан помочь своим друзьям. Этого вам не понять!

«Хм, босс, — нервно сказал Пират. — С учетом того, что лоза оплела нас на высоте в девятьсот футов, могли бы быть и повежливее».

Лоза еще туже стиснула меня своими кольцами. А белый автобусик под нами уезжал все дальше и дальше. Скоро он скроется из виду.

— Я никогда не рассказывал тебе об Ариадне? — спросил мистер Д. — Прекрасной юной принцессе с Крита? Ей тоже нравилось помогать своим друзьям. Ну, она и помогла юному герою, которого звали Тесей, тоже сыну Посейдона. Она дала ему клубок волшебной пряжи, с помощью которого он нашел выход из лабиринта. И знаешь, как Тесей отблагодарил ее?

Мне захотелось крикнуть в ответ: «Да меня это не колышет!»

Но не думаю, чтобы это сократило повествование мистера Д.

— Они поженились, — сказал я. — И с тех пор зажили счастливо. Конец истории.

— Не совсем, — усмехнулся мистер Д. — Тесей сказал, что женится на ней. Взял Ариадну на борт корабля и отплыл в Афины. На полпути назад, на маленьком острове под названием Наксос, он… интересно, какое слово вы, смертные, употребляете сегодня?.. Он кинул ее. И знаешь, это ведь я нашел ее там. Одинокую. С разбитым сердцем. Рыдавшую навзрыд. Она отказалась от всего, бросила все, привычное ей с детства, чтобы помочь отважному юному герою, который вышвырнул ее, как стоптанную сандалию.

— Это плохо, — согласился я. — Но это случилось тысячу лет назад. Какое это имеет отношение ко мне?

— Я влюбился в Ариадну, мальчик, — холодно посмотрел на меня мистер Д. — Я исцелил ее разбитое сердце. А когда она умерла, сделал ее своей бессмертной женой на Олимпе. Она и по сей день ждет меня. И я вернусь к ней, как только закончится это проклятое столетнее наказание в вашем дурацком лагере.

— Так вы… — Я уставился на него. — Вы женаты? Но я думал, что вы попали на землю из-за того, что приставали к лесной нимфе…

— Суть в том, что все вы, герои, одинаковы. Ты обвиняешь нас, богов, в пустословии. Лучше посмотри на себя и себе подобных. Вы берете того, кто вам нужен, используете, а потом предаете всех и вся. Так что героев я не терплю, ты уж прости. Себялюбивый, неблагодарный народец. Спроси Ариадну. Или Медею. Или, к примеру, Зою Ночную Тень.

— Что значит — спроси Зою?

Мистер Д. махнул рукой.

— Ступай. Догоняй своих глупых друзей.

Лозы спали с моих ног. Я недоверчиво заморгал.

— Вы… вы меня отпускаете? Вот просто так?

— Пророчество гласит, что по крайней мере двое из вас погибнут. Возможно, мне повезет и одним из погибших станешь ты. Но попомни мои слова, сын Посейдона, выживешь ты или погибнешь, все равно в конечном счете окажешься не лучше других героев.

С этими словами Дионис щелкнул пальцами. Облик его сложился, как бумажная рекламка. Прозвучал хлопок, и он исчез, оставив после себя слабый винный запах, который быстро развеялся на ветру.

«Они совсем близко», — сказал Пират.

Я кивнул, хотя меня больше встревожило то, что мистер Д. отпустил меня, а не отволок в лагерь. Это значило — он действительно верил, что мы потерпим сокрушительный провал.

— Поехали, Пират, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно оптимистичнее. — Я куплю тебе пончиков в Нью-Джерси.

Однако выяснилось, что и в Нью-Джерси я не сумел купить пегасу пончиков. Зоя гнала на юг как сумасшедшая, и мы оказались в Мэриленде прежде, чем она наконец решила передохнуть и свернула к гостинице. Пират едва не падал на землю — так он устал.

«Со мной все будет в порядке, босс, — задыхаясь, сказал пегас. — Просто… просто передохну немного».

— Оставайся на месте, — сказал я ему. — Пойду разведаю, что и как.

«Оставаться на месте — это я сумею. Это можно».

Надев кепку-невидимку, я пошел к универмагу. Трудно было держаться спокойно и раскованно. Приходилось постоянно напоминать себе, что меня никто не видит. И уступать людям дорогу, чтобы они не врезались в меня.

Я думал, что, зайдя внутрь, немного согреюсь, возможно, выпью чашку горячего шоколада. У меня завалялось еще немного мелочи. Можно будет оставить ее на прилавке. Я раздумывал, станет ли чашка невидимой в моей руке или мне придется решать проблему горячего шоколада, плавающего в воздухе, когда весь мой план рухнул: я увидел Зою, Талию, Бьянку и Гроувера, выходивших из магазина.

— Ты уверен, Гроувер? — спросила Талия.

— Да… вполне уверен. На девяносто девять процентов. Ладно, ладно — на восемьдесят пять.

— И ты делал это с желудями? — недоверчиво спросила Бьянка.

— Это освященное временем заклятие, если хочешь кого-то выследить, — оскорблено произнес Гроувер. — То есть я вполне уверен, что сделал все правильно.

— Округ Колумбия примерно в шестидесяти милях отсюда, — сказала Бьянка. — Мы с Нико… — Она нахмурилась. — Жили там. Это… это странно. Я забыла.

— Не нравится мне это, — насупила брови Зоя. — Надо ехать прямо на запад. В пророчестве сказано «запад».

— Выходит, лучший следопыт у нас ты? — проворчала Талия, кинув неприязненный взгляд на охотницу.

— Ты сомневаешься в моих навыках, судомойка? — спросила Зоя, надвигаясь на Талию. — Откуда тебе знать, что такое охотница?

— Ах судомойка?! Это меня ты называешь судомойкой? Какого черта это означает — «судомойка»?

— Эй, вы двое! — нервно сказал Гроувер. — Прекратите! Хватит задираться!

— Гроувер прав, — согласилась Бьянка. — Округ Колумбия — самое надежное место.

Зою ее слова не убедили, но она неохотно кивнула.

— Отлично. Поехали.

— Нас всех арестуют за то, что ты ведешь машину, — снова проворчала Талия. — На вид мне скорее дадут шестнадцать, чем тебе…

— Возможно, — резко оборвала ее Зоя. — Но я вожу с тех пор, как изобрели автомобили. Пошли.

Пока Пират, следуя за микроавтобусом, нес меня на юг, я задумался над тем, шутила Зоя или говорила правду. Не знаю точно, когда изобрели машины, но мне это представлялось какой-то доисторической эпохой — тогда люди смотрели черно-белые телики и охотились на динозавров.

Так сколько же лет Зое? И о чем говорил мистер Д.? Какие неприятные переживания связаны у нее с героями?

Подлетая к Вашингтону, Пират стал сбавлять ход и терять высоту. Он тяжело дышал.

— Как ты? — спросил я его.

«Отлично, босс. Я мог бы… мог бы перевезти целую армию».

— Вижу, ты что-то приуныл.

Сказав это, я неожиданно почувствовал себя виноватым: ведь я гнал пегаса полдня без остановки, стараясь держаться вровень с машиной на шоссе. Даже для летающего коня это было слишком.

«Не волнуйтесь обо мне, босс! Я парень крепкий».

Мне хотелось верить, что он прав, но попутно мне представилось, как Пират врезается в землю, не издав ни единого жалобного стона…

К счастью, автобус сбавил ход. Переехав через Потомак, он углубился в центр Вашингтона. На ум мне пришли мысли о воздушных патрулях, ракетах и прочем. Я не имел точного представления о работе всех этих оборонных систем и сомневался, чтобы обычный военный радар когда-нибудь засекал пегаса, но не хотелось проверять это на практике.

— Высади меня здесь, — обратился я к Пирату. — Это достаточно близко.

Пират настолько выдохся, что даже не стал протестовать. Подлетев к мемориалу Джорджа Вашингтона, он опустился на траву.

Белый микроавтобус остановился всего в нескольких кварталах от нас. Зоя припарковалась у поребрика.

Я посмотрел на пегаса.

— Возвращайся-ка ты в лагерь. Отдохни. Пощипли травки. У меня все будет путем.

«Уверены, босс?» — спросил Пират, скептически склонив голову набок.

— Ты и так достаточно потрудился, — сказал я. — За меня не беспокойся. И спасибо тебе большущее.

«Большущее-пребольшущее, такую б охапку сена сейчас… — задумчиво пробормотал Пират. — Звучит неплохо. Ладно, только берегите себя, босс. У меня такое чувство, что они приехали сюда не затем, чтобы встретиться с каким-нибудь симпатягой вроде меня».

Я пообещал беречь себя. Пират взлетел, описав двойной круг возле мемориала, прежде чем исчезнуть в облаках.

Я поглядел на белый микроавтобус. Все его пассажиры выбрались наружу. Гроувер указывал на одно из больших зданий, вытянувшихся в ряд с торговым центром. Талия кивнула, и все четверо побрели к нему, борясь с порывами холодного ветра.

Я уже было направился за ними, но вдруг застыл на месте.

В квартале от меня распахнулась дверца черного седана. Из машины вышел мужчина с проседью в волосах, стриженный по-военному. Он был в темных очках и черной шинели. Конечно, может, Вашингтон и полон таких парней, но тут меня осенило, что я пару раз видел эту же самую машину на шоссе к югу. Она преследовала микроавтобус.

Мужчина достал сотовый и что-то сказал в трубку. Затем оглянулся, словно чтобы проверить, все ли чисто, и пошел к торговому центру вслед за моими друзьями.

Хуже всего то, что, когда он обернулся в мою сторону, я узнал его. Это был доктор Торн — мантикора из Уэстовер-холла.

Надев кепку-невидимку, я на расстоянии последовал за Торном. Сердце тяжело билось в груди. Если он выжил после того падения со скалы, то должна была выжить и Аннабет. Все в моих снах правильно. Она была жива и томилась в плену.

Торн держался подальше от моих друзей, дабы оставаться незамеченным.

Наконец Гроувер остановился перед большим зданием, на котором было написано «Музей воздухоплавания и космонавтики». Смитсоновский институт! Я ходил сюда с мамой миллион лет назад, но тогда все казалось намного больше.

Талия потянула на себя дверь. Музей был открыт, но публика явно не спешила его посещать. Слишком холодно, к тому же школьные каникулы. Зоя, Талия, Бьянка и Гроувер скользнули внутрь.

Доктор Торн остановился в нерешительности. Не знаю почему, но в музей он не пошел. Повернувшись, он направился к торговому центру. В долю секунды я принял решение и пошел за ним.

Перейдя улицу, Торн стал подниматься по ступеням Музея естествознания. На двери висела большая табличка: «ЗАКРЫТО НА ПИРАТСКОЕ МЕРОПРИЯТИЕ». Потом я сообразил, что «ПИРАТСКОЕ» должно было означать «ПРИВАТНОЕ».

Я вошел внутрь вслед за доктором Торном, пройдя огромный зал, где стояли чучела мастодонтов и скелеты динозавров. Спереди, из-за закрытых дверей, доносились голоса. Двое привратников стояли снаружи. Они открыли двери для Торна, и мне пришлось рвануть вперед, чтобы успеть проскочить за ним.

То, что я увидел внутри, было настолько ужасно, что я едва удержался от громкого восклицания, которое, вероятно, стоило бы мне жизни.

Я попал в огромную круглую комнату с галереей, опоясывающей второй этаж. На галерее расположились по крайней мере дюжина смертных охранников и два монстра — женщины-рептилии с двойными змеиными туловищами вместо ног. Мне уже случалось их видеть. Аннабет называла их скифскими драконицами.

Но и это было не самое плохое. Между женщинами-змеями — могу поклясться, что он глядел прямо на меня! — стоял мой заклятый враг Лука. Выглядел он ужасно. Лицо у него было мертвенно-бледное, а светлые волосы казались почти седыми, словно за несколько месяцев он постарел на десять лет. В глазах Луки полыхал гнев, а по щеке в том месте, где его оцарапал дракон, тянулся шрам, но сейчас этот шрам уродливо багровел, будто свежая рана.

Рядом с ним, сидя так, что полумрак скрывал его, находился еще один человек. Я видел только костяшки его пальцев, сжимавших позолоченные подлокотники кресла, похожего на трон.

— Итак? — спросил мужчина, сидевший в кресле.

Голос его был точно таким, как в моем сне, — не отвратительным, вызывающим мурашки, как у Кроноса, а гораздо ниже и мощнее: казалось, будто говорит сама земля. Звук его заполнял всю комнату, хотя он даже не повышал голоса.

Доктор Торн снял очки. Его разноцветные глаза, карий и голубой, блестели от волнения. Он неловко поклонился и произнес со своим чудным французским акцентом:

— Они здесь, мой Генерал.

— Знаю, болван, — отозвался трубный голос. — Но где?

— В ракетном музее.

— В Музее воздухоплавания, — раздраженно поправил его Лука.

Доктор Торн сверкнул глазами на Луку.

— Как скажете, сэр.

У меня возникло чувство, что доктору Торну доставило бы куда большее удовольствие пронзить Луку своим шипом, чем называть его «сэр».

— Сколько их? — спросил Лука.

Торн притворился, что не слышит.

— Сколько их ? — потребовал ответа Генерал.

— Четверо, Генерал, — ответил Торн. — Гроувер Ундервуд, сатир. И девушка с колючими черными волосами в… как это говорится… в панковском прикиде и с ужасным щитом.

— Талия, — сказал Лука.

— С ними еще две девушки-охотницы. На одной — серебряный венчик.

— Эту я знаю, — рыкнул Генерал.

Все присутствующие в зале зашевелились, словно испытывая некий дискомфорт.

— Позвольте мне заняться ими, — сказал Лука Генералу. — У нас достаточно…

— Терпение, — оборвал тот. — У них уже и так хлопот полон рот. Я подослал туда одного старого приятеля, который не даст им соскучиться.

— Но…

— Мы не можем рисковать тобой, мой мальчик.

— Да, мальчик, — подхватил доктор Торн с жестокой усмешкой. — Ты еще слишком хрупок для риска. Разрешите мне покончить с ними.

— Нет. — Тот, кого называли Генералом, поднялся с кресла, и я впервые смог разглядеть его.

Он был высокий и мускулистый, со смуглой кожей и прилизанными, зачесанными назад темными волосами. Дорогой коричневый шелковый костюм, какие носят парни с Уолл-стрит, сидел на нем как влитой, но вы никогда не ошиблись бы, приняв этого пижона за брокера. У него были грубые черты лица, широкие плечи и ручищи, которыми наверняка можно, как соломинку, переломить древко флага. И каменно-тяжелый неподвижный взгляд. У меня появилось чувство, будто я гляжу на ожившую статую. Поразительно, что он вообще мог двигаться.

— Ты уже подвел меня, Торн, — прогрохотал он.

— Но, Генерал…

— Никаких оправданий!

Торн вздрогнул. Когда я впервые увидел его в черной форме в Уэстовере, то подумал, что Торн производит жуткое впечатление. Но теперь, стоя перед Генералом, Торн выглядел как глупый новобранец. Совсем другое — сам Генерал. Ему и форма была не нужна. Он родился командиром.

— За проявленную тобой нерасторопность тебя следует бросить в одну из ям Тартара, — произнес Генерал. — Ты был послан схватить ребенка одного из трех старших богов, а притащил какую-то хилую дочку Афины.

— Но вы обещали мне месть, — запротестовал Торн. — Обещали позволить командовать самому!

— Я — главнокомандующий повелителя Кроноса, — провозгласил Генерал. — И я буду выбирать таких помощников, от которых можно ожидать результатов! Только благодаря Луке мы вообще спасли наш план. А теперь — с глаз моих долой, Торн, пока я не заставил тебя прислуживать мне.

Торн побагровел от гнева. Я решил, что у него сейчас появится пена на губах или он начнет метать свои шипы. Но он только неуклюже поклонился и вышел.

— А теперь, мальчик мой, — Генерал повернулся к Луке, — первое, что нам надлежит сделать, — это изолировать полукровку Талию. Тогда чудовище, которое мы ищем, придет за ней.

— Думаю, будет непросто разделаться с охотницами, — ответил Лука. — Зоя Ночная Тень…

— Не смей произносить ее имя!

— П-простите, Генерал. — Лука поперхнулся. — Я просто…

Махнув рукой, Генерал приказал ему молчать.

— А вот теперь я покажу тебе, мой мальчик, как мы расправимся с охотницами. — Он указал пальцем на стража с первого этажа. — Ты! Ты достал зубы?

Парень, пошатываясь, выступил вперед с керамическим горшком в руках.

— Так точно, Генерал!

— Давай сажай.

Посреди комнаты располагался большой круг, покрытый слоем грунта, здесь, как я предполагал, должны были устроить выставку динозавров. Я с тревогой следил за тем, как страж вынимает из горшка острые белые зубы и втыкает их в почву. Затем он присыпал их сверху землей. Генерал следил за ним, холодная улыбка блуждала на его губах.

— Готово, Генерал! — Стражник отступил назад и вытер руки о мундир.

— Превосходно! Полей их, и мы дадим им почуять добычу.

Парень взял небольшую жестяную лейку с нарисованными на ней маргаритками. Зрелище было дикое, поскольку поливал он не водой. Из носика лейки брызнула темно-красная жидкость, и у меня возникло впечатление, что это далеко не «Гавайский пунш».12

Земля стала пузыриться и вспучиваться.

— Скоро, Лука, — провозгласил Генерал, — я покажу тебе солдат, рядом с которыми армия с твоего суденышка ничего не стоит.

Лука сжал кулаки.

— Я потратил целый год, тренируя свое войско! Когда «Принцесса Андромеда» приплывет к горе, они будут лучшими…

— Ха-ха! — произнес Генерал. — Не отрицаю, что твои войска составят чудесную почетную стражу для повелителя Кроноса. И ты, конечно, сыграешь свою роль. — Мне показалось, что Лука еще больше побледнел после этих слов. — Но под моим руководством силы повелителя Кроноса увеличатся стократ. Ничто не сможет устоять перед нами. Взгляни на мои великолепные машины для убийства.

Почва зашевелилась, и оттуда прорезалось нечто. Я невольно отступил.

В каждой лунке, где был посажен зуб, из земли пробивалось какое-то существо. Первое, вылезшее наружу, произнесло:

— Мяу!

Это был котенок. Маленький, с оранжевыми полосками, как у тигра. Затем появился еще один, потом еще, пока в грязи не образовалась целая копошащаяся дюжина зверушек.

Все растерянно воззрились на них.

— ЭТО ЧТО ТАКОЕ? — проревел Генерал. — Шустрые милашки котята? Где ты взял эти зубы?

Стражник, принесший зубы, съежился от страха.

— С выставки, сэр! Точь-в-точь как вы сказали. Зубы саблезубого тигра…

— Да нет же, идиот! Я сказал — зубы тираннозавра! Собери это… дьявольское отродье, этих пушистых маленьких бестий и выбрось за дверь. И чтобы больше ты мне на глаза не попадался!

Стражник в ужасе уронил лейку. Собрав тигрят, он ретировался из зала.

— Ты! — Генерал указал на другого стражника. — Принеси те зубы, ЧТО НАДО. ЖИВО!

Второй стражник бросился выполнять приказ начальства.

— Дурачье, — пробормотал Генерал.

— Вот почему я не использую людей, — сказал Лука. — На них нельзя положиться.

— Они слабы умишком, продажны и склонны к насилию, — ответил Генерал. — Я люблю их.

Через минуту солдат проворно вбежал в комнату с полными пригоршнями крупных, острых зубов.

— Превосходно, — произнес Генерал.

Забравшись на перила галереи, он тяжело спрыгнул с высоты двадцати футов.

В месте приземления мраморный пол под его кожаными ботинками пошел трещинами. Генерал стоял, морщась от боли и потирая плечи.

— Будь проклят этот остеохондроз!

— Горячие припарки, сэр? — спросил стражник. — Пару таблеток тайленола?

— Нет! Само пройдет. — Генерал смахнул пыль со своего щегольского костюма, потом схватил зубы. — Я сделаю это сам.

Он поднял вверх один из зубов и улыбнулся.

— Зубы динозавра… Ха-ха! Эти глупые людишки даже не понимают, что владеют зубами дракона. И не просто дракона. Эти из самой древней Спарты! Как раз то, что нам нужно.

Он посадил их в землю — ровно двенадцать штук. Затем наполнил лейку. Побрызгал на землю красной жидкостью, отшвырнул лейку и широко раскинул руки:

— Восстаньте!

Земля задрожала. Одна-единственная рука, похожая на руку скелета, вырвалась из-под земли, цепко хватая воздух.

Генерал взглянул наверх, на балкон.

— Быстро! У кого есть приманка?

— Ессссть, повелитель, — прошипела одна из змееподобных леди и вытащила серебристую перевязь, какие носят охотницы.

— Превосходно, — ухмыльнулся Генерал. — Как только мои воины учуют запах, они будут неутомимо преследовать его хозяина. Ничто не остановит их: никакое оружие, известное полукровкам или охотницам. Они разорвут охотниц и их союзников в клочья. Бросай сюда!

Как только он сказал это, скелеты восстали из-под земли. Их было двенадцать — по числу зубов, которые посадил Генерал. Они ничуть не походили на скелеты Хеллоуина или те, что можно увидеть в дешевых фильмах. Я видел, как они облекаются плотью, превращаются в людей, в мужчин с тусклой серой кожей и желтыми глазами, в современной одежде: серых футболках, обтягивающих могучие бицепсы, камуфляжных брюках и сапогах с высокими голенищами. Если не слишком приглядываться, то можно почти поверить, что это люди, только вот плоть у них была прозрачная, и кости просвечивали сквозь нее, как на рентгеновском снимке.

Один из них в упор посмотрел на меня холодным взглядом, и я понял, что никакой кепкой-невидимкой его не одурачишь.

Леди-змея выпустила перевязь, и та, колыхаясь в воздухе, скользнула в руку Генерала. Как только он отдаст ее своим воинам, они будут преследовать Зою и охотниц до полного уничтожения.

Времени на раздумья у меня не осталось. Я ринулся вперед, прыгнул что было сил и, врезавшись в ряды воинов, схватил перевязь на лету.

— Это еще что такое? — проревел Генерал.

Я приземлился у ног зашипевшего скелета-воителя.

— Чужак! — прорычал Генерал. — Укрывшийся плащом тьмы! Закрыть двери наглухо!

— Это Перси Джексон! — пронзительно вскрикнул Лука. — Это он!

Я стремглав кинулся к выходу, но услышал треск рвущейся ткани и понял, что воин-скелет оторвал кусок моего рукава. Когда я оглянулся, он поднес ткань к носу, принюхиваясь к запаху, и затем пустил приманку по кругу. Я едва не завопил от страха. И в последний момент проскользнул в дверь, прежде чем стражник тяжело захлопнул ее за моей спиной.

Потом что есть силы помчался прочь.

Глава десятая